Рубикон

Не знаю, что из этого получится, но по мне - должно быть интересно. И сразу скажу - будет и грязь, и романтика. Не ждите простого, не ждите чистого. Всё по-настоящему - грязно, страстно и по нашему. Не будет никаких милых историй с розовыми очками, зато будет настоящая жизнь, с её болью, страстью и моментами, когда трудно дышать.

В моей Драмионе нет правил, как и в жизни, собственно. Персонажи будут такими, какими я их вижу. Не идеализированными, не с идеальными решениями, не с прямыми путями. В этой истории они ошибаются, ломаются, любят, ненавидят - но всё это реально. Будет любовь, да, но не такая, как вы привыкли. Это не будет просто очередной роман - это смесь грязи и нежности, страха и желания, и иногда кажется, что всё это невозможно.

Так что, если вам нравятся спокойные, милые романы - вам точно сюда не стоит. Но если вы готовы к чему-то настоящему, живому, не всегда красивому, но искреннему - добро пожаловать.

***

Я остался один.

Да, сука, вот так просто. Один.

Мать умерла на войне, отец гниёт в Азкабане, и всё, что мне остаётся - это клянчить жалкие куски жизни в этом дерьме. Без семьи. Без всего. Какого чёрта мне теперь делать? Мог бы, конечно, пожалеть себя, но на это у меня нет времени. Я, сука, не живу - я выживаю. Выживаю в этой дерьмовой дыре, где каждый день - это борьба, а не жизнь.Панические атаки, флешбэки...не знаю, как ещё это назвать. Я не живой. Я просто существую. И это чёртово существование я ненавижу.

Да, я тут, в этой убогой квартирке на окраине Лондона, потому что других вариантов нет. Драко Малфой, наследник великого рода сидит в какой-то квартире, как самый последний нищий. Смешно, блять, правда?

Всё, что я мог себе позволить - это какой-то жалкий угол, а не роскошный
дом. Ирония жизни. Это уже чертовски смешно, если честно.

Деньги? Деньги, да, они есть. Всё моё наследие до сих пор лежит в Гринготсе, только министерство, сука, не даёт распоряжаться деньгами. До окончания расследования и всех этих ебучих дел. Какого хуя? На что мне жить? Моё наследство, которое я не могу потратить, - это единственная вещь, которая может дать хоть какой-то шанс на нормальное существование. Но нет, блять, им нужно забрать это всё. Они ведь добиваются только этого. Мне нужны эти деньги. Всё, что мне нужно - это хотя бы какие-то возможности. Мне нужно это наследство, потому что я, блять, не хочу сдохнуть в этой дыре.

Мэнор? Ха, они его "временно" забрали. Только мне не верится, что это временно. Они ещё те твари. Но даже так. Я бы не вернулся туда. Это место уже давно утратило всякий смысл.

И вот я сижу, как последний идиот , высказываюсь какому-то несчастному блокноту. Но, знаешь, в этом есть схожесть между нами. Я как этот ёбанный блокнот - пустой, бесчувственный, никому не нужный. Возможно, ты не хочешь, чтобы я писал в тебе, но мне похуй.

Знаешь, что самое смешное? Я всё ещё живу, несмотря на то что не хочу. Я всё ещё существую...

Дни проходили одинаково. Он почти не выходил, лишь сидел в своей квартире. Никому не нужной, старой квартире.

Квартира находилась на окраине Лондона, слава Мерлину магического Лондона. Своих соседей он никогда не видел, в принципе они ему и не нужны. В основном какая-то пьяница, которая иногда на утро громко матерится на лестнице, но Драко на неё не обращал внимания. Они - не его проблема, как и всё остальное.

Квартира состояла из ванной комнаты, спальни с какой-то кроватью и кухни. Кухня и зал были соединены, будто бы в одну большую зону, где всё сливалось в одно серое пространство, без особых деталей или уюта. Слишком тесно для его вкуса, слишком убого, чтобы чувствовать хоть какую-то связь с этим местом. Оно было таким же чуждым ему, как и весь этот мир.

Иногда к нему приходили письма с министерства, что ему жизненно необходимо появиться там. И он там появлялся. Допрос, вопросы, процедуры - всё как всегда, будто его жизнь сводится лишь к этим безжизненным встречам. Никакой поддержки, ни малейшего интереса, только стандартные вопросы, от которых его тошнило.

"Как вы себя чувствуете? Где вы проживаете? Хватает ли вам на еду и проживание?" - это был один и тот же набор вопросов. И каждый раз Драко отвечал на них одинаково, не скрывая раздражения. На последний вопрос он всегда отвечал отрицательно. "Нет, не хватает". Но никто не обращал на это внимания. Зачем вообще спрашивать, если ответ им не интересен? Это было просто очередной бюрократической процедурой, не более.

Дни шли медленно. Еды почти не было, да и в принципе аппетита тоже. Что толку жаловаться? Это бессмысленно. Он стал слишком усталым, чтобы даже думать о том, что можно было бы что-то изменить. Были моменты, когда ему казалось, что он просто исчезнет, растворится в этой серой пустоте. Но нет. Он всё ещё сидел в этой затхлой квартире, как привязанный к цепи, и каждый день был всё более однообразным и бесцветным.

***

Жизнь Гермионы изменилась после войны. Раны на душе были такими же болезненными, как и на теле. Но раны на теле быстро зажили - и даже исчезли следы. А вот душевные шрамы... Нет, они не затянулись. И, наверное, никогда не затянутся.

Она работает в Министерстве, как и мечтала, но это совсем не приносит ей удовлетворения. Она попала в Отдел магического правопорядка, где должна была бороться с несправедливыми законами, защищающими только чистокровных магов, но и это Министерство не выполняло. На бумаге это должно было быть её призванием, но на деле всё оказалось совсем не так.

Гермиона тратит дни на бумажную работу, на бесконечные отчёты, проверки и заполнение форм. Работы, которые не приносят изменений. А мечты о том, чтобы изменить систему, остаются такими же далёкими, как и раньше. Она знает, что министерство упускает много важных вещей, но изменить это - увы, она не в силах. Да и не всех допускают к серьёзным делам. Она чувствовала себя чуждой этому месту, как если бы её посадили в клетку из законов, которые она знала досконально, но не могла с ними ничего сделать. И с каждым днём это ощущение только усиливалось.

Но Гермиона была не из тех, кто смиряется. По выходным, когда её силы уже на исходе, она находила утешение в другом месте. В Косом переулке, в маленьком книжном магазинчике, который стал для неё спасением. Это было её место, где она могла забыться и почувствовать, что хотя бы здесь она может что-то контролировать. Работая среди книг, она находила успокоение, которое не могла найти нигде больше. Эти книги, их страницы, запах старых томов - это давало ей ощущение, что мир всё ещё может быть хорошим, что в нём есть место для счастья.

Иногда, сидя за прилавком и перекладывая очередную стопку книг, она думала о том, чтобы открыть свой собственный магазин. Магазин, где она будет решать, что продавать, где не нужно будет просить разрешение и подчиняться чужим правилам. Это был её маленький мир, и Гермиона всё чаще задумывалась, возможно, этот мир станет её спасением.

С Роном они продолжали встречаться, и она действительно чувствовала себя счастливой. Тогда, когда всё ещё было свежо после войны, когда они оба пытались найти свой путь в мире, который был разрушен и перестроен заново. Это было время, когда она могла смотреть в будущее с надеждой, даже если она не знала точно, что его ждёт. Она чувствовала, что он был ей нужен, что они были друг для друга, как две части одного целого.

Но сейчас... Сейчас это ощущение исчезло. Гермиона не могла точно понять, когда всё изменилось, когда отношения с Роном перестали приносить ей тот покой и радость, что раньше. Возможно, это случилось постепенно, может быть, она сама не заметила, как чувства стали тускнеть, как она начала ускользать от его объятий, даже если физически оставалась рядом.

Каждую ночь она засыпала, раздумывая над этим. Любит ли она его? - этот вопрос мучил её снова и снова. Она не могла найти на него ответа. Возможно, она всё ещё любила его, но уже не так, как раньше. Возможно, это была просто привычка, или привязанность, которая не хотела отпускать её, потому что она боялась того, что будет после. Но любовь... это что-то большее, что-то живое, что-то настоящее. А её чувства начинали казаться тусклыми, блеклыми.

И самое страшное - она не знала, как с этим бороться. Она не знала, как вернуть те чувства, что когда-то были столь сильными, столь яркими. Она не знала, что делать с собой, как жить с этим неопределённым состоянием.

Она не могла бросить Рона, потому что в глубине души она знала, что всё-таки любит его... хотя бы частично. И всё равно, несмотря на боль и растерянность, она не хотела расставаться с ним. Она не могла. Потому что любовь - это не просто слова, это обещание, это связь. Даже если она не могла найти ответа, она чувствовала, что должна быть рядом с ним. Даже если ей становилось всё труднее делать это.

Новый рабочий день, новая неделя. Гермиона шла в свой кабинет, чувствуя, как каждый шаг дается всё тяжелее. Улыбка на её лице была натянутой, почти искусственной, а в голове всё равно вертелись мысли о том, как она устала от рутинной работы.

- Реджина, не впускай никого ко мне, я буду занята, - сказала Гермиона, проходя мимо своей коллеги. Реджина была её давней подругой, и хотя они не всегда о чём-то говорили, между ними была какая-то особенная связь.

- Есть, мэм! - шутливо отозвалась Реджина.

Гермиона зашла в свой кабинет и, закрыв за собой дверь, погрузилась в море бумаг. Бумаги были такие же серые и скучные, как её жизнь в последние месяцы. Она перебирала их, одна за другой, но вдруг её взгляд наткнулся на знакомое имя.

Драко Люциус Малфой

Возраст: 19 лет
Местопроживания: Улица Паддингтон, квартира 9, Магическая часть Лондона, окраина
Обвинения:

Использование непростительных заклинаний.

Преступления против магического правопорядка.

Неповиновение властям.

Содействие и помощь в организации террористической деятельности Тёмного Лорда.

Назначение суда:  30 ноября 1999 год.
Рассмотрение дела будет проходить в Высоком магическом суде.В соответствии с тяжестью обвинений, ему грозит максимальное наказание, вплоть до заключения в Азкабан.

2 мая 1998 год.

Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи.

Я помню как этот голос говорил свой первый ультиматум. Он просил отдать ему Гарри, мальчика, который выжил. Конец ли это? Я помню, что много кто встал на его защиту, помню как Паркинсон кричала взять Гарри. Это было страшнее кошмара и тогда я не знала, что будет дальше.

А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнётся снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого - мужчин, женщин и детей, - кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.

Второй ультиматум прозвучал чуть позже, мы тогда пошли к Снейпу, вроде. Я помню, как Гарри собрался идти к нему в Запретный лес. Помню, что умоляла не идти его или пойти с ним. Но всё было зря. Я помню, как плакала, обнимала его. И это был конец. Казалось, я была сломлена окончательно.

Гарри Поттер мёртв. Он был убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика, Который Выжил, больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.

Самое страшно, что я слышала за всю войну. Это действительно страшно.
На улице было холодно. Джинни рвалась к Гарри с криками, Артур её останавливал. Всё смутно, я помню всё отрывками.

Самое главное, я помню как его отец сделал шаг вперёд. Как он звал его выйти за собой, но он не выходил. На его лице отражалось презрение, отвращение и что-то ещё и больше, чем на все 100 процентов я уверена, что это была боль.

Я помню, как Нарцисса упала на его глазах. Помню ту единственную слезу, скатившиюся по его щеке. Я видела, как он сделал правильный выбор, давая отпор Пожирателям Смерти в разгаре битвы. Мы встретились взглядами, в его глазах было пусто. Он сделал правильный выбор, но слишком поздно.