Часть 8
— Как твои дела, Анастейша? — Грейс подходит ко мне и сжимает мои ладони, мягко улыбаясь. Я могу ей доверять, мне кажется. Но я не буду этого делать.
— Хорошо, Грейс. Мне так плохо по утрам, но Кристиан заботится обо мне, и я ему так сильно благодарна...
— Если бы этот негодяй не заботился о своей беременной девочке, я бы его публично выпорола. Ты носишь его ребёнка, он вряд ли спустит тебя с рук сейчас.
— Почему, миссис Грей?
— О, когда Лили потеряла ребёнка, это было такое горе для них, для всех нас. Кристиан винил себя, что не уследил за ней.
— Его...
— Да, его бывшая девушка. Ты ведь знаешь?.. И мы так удивились, когда он сообщил, что женится, думали, он собирается врать нам. Но ты оказалась чудесной девочкой. И вы счастливы вместе. Такое не сыграть.
— Спасибо, Грейс...
Лили, значит. Его любимая девочка, потерявшая их малыша.
Она, в отличие от меня, не спала с его братом, наверное. И Кристиан с самого начала знал, что она полностью его, любит его и носит его кроху под сердцем. Он до сих пор любит её.
Мне хотелось объятий Кристиана, даже не секса, а он работал, якобы. И я хотела зайти к нему в кабинет, но так и замерла у двери, смотря на то, с какой тоской он рассматривает их общее фото, поглаживая его пальцами. Я не раз видела моего отца в таком состоянии, после смерти мамы, и он едва ли не плакал в такие моменты. Но моя мама была единственной для моего отца, а у Кристиана есть я... И мне больно до одури, что я не единственная для него.
— Маленькая, всё хорошо? Ты будто прячешься, — Кристиан находит меня в моём тихом укрытии в углу сада, якобы я разглядываю пионы миссис Грей, сидя на скамейке.
— Я в плохом настроении. Не хочу портить его другим, — Кристиан присаживается на корточки передо мной, мягко поглаживает мои колени, и я из последних сил улыбаюсь ему. — Побудь с семьёй. Твоя сестра приехала, а ты тут вместе со мной прячешься.
— Может, поедем домой? Раз тебе нехорошо.
Домой... Я не хочу ехать туда. Я чувствую себя там лишней. Ведь его эта Лили так же ходила по коридорам этой квартиры, спала на левой половине кровати и так же...
— Оставь меня в покое.
— Один поцелуй, и я уйду.
Закатываю глаза, но поддаюсь ему — наклоняюсь вперёд, и Кристиан мягко целует мои губы, правой рукой поигрывая с мочкой, легко массирует мои волосы... Хочется сделать поцелуй более серьезным, но с другой стороны...
— О чём ты думаешь, детка?
— Обо всём сразу. Твои родные смотрят на нас...
— Я всего лишь целую свою жену.
— Фиктивную жену, Кристиан Грей... Мне никогда не стать для тебя настоящей.
— Только если ты сама этого не захочешь.
Я люблю тебя.
А ты любишь другую.
— Останься с семьёй. Пожалуйста. Я поеду к тебе домой, я обещаю. А ты приедешь позже, и я сама приготовлю тебе ужин.
— Ана, ты не лишняя тут.
— Я лишняя даже для тебя. Увидимся дома, Кристиан...
Почему его ребёнок должен был жить, и его потеря — это горе, а мой должен умереть, и в этом нет ничего страшного?Кристиан не сомневается в том, что это наш малыш, в отличие от меня. А мне уже всё равно... Элиот ошибка. Элиот никогда меня не любил, он ничего мне не обещал, и я сама виновата, я всё прекрасно понимаю, но я не могу так.
Да и плевать я хотела на этого Грея!
Выхожу из дома, я спокойна и уверена в себе, у меня всё хорошо... Ни черта не хорошо. Ещё и этот засранец Элиот паркует своё авто возле наших с Кристианом машин.
— Здравствуй, Анастейша.
— Привет, — киваю ему, но из соображений безопасности — или страха перед Кристианом — жмусь ближе к охране. — Ты как-то хреново выглядишь...
— Спасибо моему братишке.
— Кристиан тебя ударил?..
— Кристиан меня чуть не угробил, заревновав тебя. Тейлор еле оттащил его. Ты в порядке? Он тебя не обижает?
— Нет, не обижает. Но я не в порядке...
— Малышка...
— Я не твоя малышка. Никогда ею не была. А все твои чувства ко мне — простая месть брату, я не знаю за что. Я никогда не сделаю ему больно, Элиот, как бы больно не делал он мне.
Молча залезаю в машину, Сойер занимает своё место за рулём, и лишь взглядом спрашивает, что делать дальше. Я уже привыкла к нему. А второго телохранителя я терпеть не могла, и я благодарна Грею, что он тут же убрал его.
— Домой. Слишком устала. И Кристиан хотел поехать со мной, но я сама уговорила его остаться, — зачем-то оправдываюсь перед своим охранником, чувствую себя слишком чужой сейчас, даже сама себе.
Господи, как же мне плохо.
***
— Какого хера ты делаешь?!
От испуга сигарета в очередной раз летит с балкона тридцатого этажа, а Грей поворачивает меня лицом к себе, ещё и жутко злой на меня!
— Прости. Перенервничала. По привычке...
— Ты вредишь нашему ребёнку, Ана. Не нужно...
«Нашему ребёнку».
— А если не нашему, ему можно вредить?
Он же всё равно умрёт.
— Анастейша... Давай придерживаться моего мнения.
— Ты избил Элиота. Я видела его сегодня. Мы поболтали...
Кристиан глубоко вдыхает, и впервые за всё время, что мы знакомы, он немного повышает голос на меня. Он никогда не кричит, максимум — немного грубоват.
— Извини! Он трахал мою жену! И чтоб больше я этого не видел! — пачка с зажигалкой летят вслед за сигаретой, и Грей оставляет меня наедине со своими мыслями, едва ли не закипевший от злости.
Какого чёрта... Грей, ублюдок!
Опускаюсь на холодную плитку балкона, обнимаю сама себя, завернувшись в плед, и тихо плачу, спрятав голову в коленях.
Малыш, мой дорогой малыш...
Как назло, ещё и живот неприятно тянет, но в интернете написано, что это нормально на моём сроке... Малыш, не нужно, не пугай меня. Ты очень нужен мне. Пожалуйста...
Господи, как же мне больно. И я, к счастью, про душевную боль.
И снова я, как маленькая, хочу к маме. Нужно завтра съездить... Мама помогла мне окончательно принять то, что я должна быть с Кристианом. Может, сейчас она как-то даст мне знак, что мне делать...
— Миссис Грей! Ана, всё в порядке?! Вам помочь?..
— Не нужно, Гейл. Спасибо.
— Не сидите на полу, Ана...
— Я в порядке! — вскрикиваю, но голову так и не поднимаю. — Оставьте меня в покое!
Устала. Я так от всего устала.
Не проходит и пяти минут, я не успела даже прорыдаться, как Грей возвращается ко мне, и уже — само спокойствие, как и всегда. Естественно, Гейл его оповестила, что его жена истерит на балконе и позорит его перед соседями.
— Иди сюда, детка. Вот так, — громко всхлипываю, обнимая Кристиана за шею, и он мягко целует меня в волосы, занося в квартиру. — Прекрати вредить себе. Холодный пол не полезен ни для тебя, ни для ребёнка. Сигареты тоже. И наши ссоры на пустом месте...
— Я не хочу с тобой разговаривать.
— Хорошо. Я у себя в кабинете, детка, — Кристиан устраивает меня на постели, заранее откинув одеяло, и плотно накрывает меня.
— Где ты снова будешь скорбеть по своей девочке?
— Анастейша, тема Лили для тебя — табу. И не только для тебя, никто не смеет лезть в эту часть моей души. Это понятно?
— Но я...
— Нет, Ана. У нас с тобой — отношения другого рода.
— И ты спрашиваешь, почему я чувствую себя лишней и ненужной?.. Да потому что моя половина кровати — её, мой дом — её, мой муж — её, он любит её! Потому что я — «отношения другого рода» для тебя. Сначала ты избиваешь моего бывшего, за то что он был со мной, а потом говоришь мне, что я — это не важно.
— Я не говорил такого, Ана. Маленькая, послушай, тебе нужно успокоиться...
— Пошёл ты к чёрту со своим «успокоиться»! Я начинаю понимать всех твоих бывших, которые ушли к Элиоту, если ты любил давно ушедшую девушку больше настоящих...
— Замолчи. Лили любила меня, в отличие от других.
— Может, другим ты просто не давал шанса полюбить тебя?
Грей громко хлопает дверью в спальню, от переизбытка эмоций бросаю подушку ему в след, которая влетает в стену, и снова сворачиваюсь в клубок, истерически плача. Наконец-то.
— Ещё и ты, комочек! И из-за тебя постоянно хочется в туалет! Мой дорогой малыш...
Если бы не моё солнышко, я бы так не истерила с Греем.
Вернее, я была бы в ярости, так и так, но выразила всё это не со слезами, а чётко и ясно.
Господи.
***
Естественно, Грея нет дома. И Гейл смотрит на меня с жалостью, наливая мне мерзкий красный чай, от которого меня не тошнит.
— Гейл, позови Сойера. Пожалуйста.
— Да, секунду, миссис Грей.
— Вызывали, миссис Грей? — Люк всегда выглядит безупречно. И всегда улыбается мне, искреннее, а не желая услужить. Даже когда я ем йогурт с овсянкой, в дурацкой пижаме и с хаосом на голове. Наверное, я ему нравлюсь именно этим, что мне плевать.
— Приготовь машину. Поедем по магазинам. И в ещё одно место...
— Мистер Грей запретил...
— Сойер, ты можешь вести ему хоть прямой эфир. Но я выйду из дома, с тобой или без тебя.
— Да, мэм.
Не знаю, как я ещё держусь и вообще встала с постели.
Мне снился кошмар, будто я тону. Я выныриваю, вдыхаю воздух, но его чертовски мало, и я снова иду ко дну. Раскрываю глаза уже под водой, и она такая мерзкая — грязная, с зелёным оттенком, она плохо пахнет. И я ощущала, что я не одна, но никто не пытался мне помочь. Это был такой всепоглощающий ужас, отчаяние, мне было так страшно и больно. И лёгкие горели огнём, будто я действительно наглоталась воды.
Не знаю, что это значит, но мне так пусто теперь...
***
— Мы будем заезжать за цветами, миссис Грей?
— Да, обязательно. Я понимаю, что это твоя работа, и ты хочешь выполнять её хорошо, и из-за меня ты получаешь как минимум от Тейлора, но ты очень помогаешь мне, Люк. Спасибо.
— Не за что, Ана.
Снова букет красных роз, снова непередаваемое волнение в душе, и я медленно шагаю по уютной аллее легендарного кладбища Сиэтла. Страшно и как-то стыдно перед мамой, буквально за всё.
Какого чёрта?!
Резко дергаюсь, когда недалеко от себя замечаю Тейлора, и он так же с удивлением смотрит на меня.
Значит, где-то здесь должен быть и Кристиан. Он никогда не выходит без Тейлора, никуда.
Значит, где-то здесь и... его девочка.
Прикладываю палец к губам, и Тейлор мне кивает, позволяя уйти дальше, куда нужно мне. Может, он и вправду не сдаст... О, чёрт возьми, конечно сдаст. Он работает на Грея.
— Привет, мамуль. Я даже и не знаю, зачем пришла... Я очень скучаю по тебе, и я бы так хотела, чтобы ты просто обняла меня.
Я не верю в мистику, хоть и верю в мамины знаки. Тёплый ветер окутывает меня с головы до ног, словно действительно обнимает, и совсем легко лохматит мои волосы.
— Знаешь, у нас с Кристианом всё хорошо. И малыш пока со мной... Совсем скоро я смогу сдать анализы и быть точно уверена, что его папочка — мой муж. Кристиан заботится обо мне, но при этом — до боли в сердце любит другую, как папа любит тебя. Насколько я знаю, она погибла, какая-то тёмная история, ещё и потеряла их ребёнка... И мне до слёз больно. Я же живая, я с ним, я люблю его... Я понимаю, что мне он не может доверять, я этого заслужила, но всё равно слишком обидно. Я хочу быть единственной для своего мужа. Я абсолютно не знаю, что между нами происходит, и что он испытывает ко мне... Мамочка, он потрясающий...
Представляю этот шок и возмущение Грея, когда на выходе с территории кладбища он встретит Сойера, если Тейлор и вправду проявит благородство.
— Мне так нравится моё имя, Анастейша Грей. Миссис Кристиан Грей...
Папа говорит, это неприлично, а я чувствую себя так уютно, когда сижу на вечнозелёной и пушистой траве, прислонившись спиной к надгробию.
— Я очень сочувствую ему, но когда вижу его и думаю о том, что в его мыслях не я — мне хочется орать, что я и делаю. Мамочка, я столько плачу, из-за Комочка тоже...
«Маленькая, у тебя всё хорошо?»
— Мам, а ещё он называет меня «маленькая». И он пишет мне безумно много, для мужчины, СМС.
«Ладно, просто скажи, ты не плачешь?»
Кристиан Грей, ты невероятный негодяй!
«Я не плачу. Болтаю с мамой. Ты можешь считать меня сумасшедшей, но она помогает мне. Она была такой яркой, и такой солнечной, весёлой, и мне кажется, вы похожи».
«Могу я забрать тебя?»
«Нет. Ты можешь ждать меня, но не смей врыва...» — телефон вылетает у меня из рук, и я тихо смеюсь, удаляя предыдущее сообщение. «Моя мама хочет познакомиться с тобой».
«Хорошо, детка».
— Мам, не осуждай меня.
Кристиан всегда такой красивый, и когда в дорогом костюме, сшитом на заказ, и когда идёт ко мне в дешёвых джинсах и лёгкой рубашке. Мы, вроде, поссорились, а я сияю от радости, когда вижу его.
— Привет, маленькая. Хорошо чувствуешь себя?
— Всё хорошо... Я всегда прихожу сюда, когда мне нужно выговориться.
— Твоя мама?.. — Кристиан читает её имя, и всё же решается обнять меня, даже не смотря на то, что я всем своим видом «против».
— Она погибла в автоаварии. Поэтому у меня нет прав.
— Я хотел поговорить с тобой, после вчерашнего.
— Я тоже, я хотела бы извиниться. Я понимаю, что я тебе чужой человек, и... Прости, это всё Комочек. Если бы я не была на третьем месяце, я бы была адекватнее. Наверное. Прости, что он вообще есть...
— Тебе не за что извиняться. Особенно за Орешек. Хорошо?
Орешек.
— Ана, Лили — часть моей жизни, которая всегда будет у меня в душе. Как у тебя — твоя мама. У каждого есть прошлое... Но это не значит, что ты занимаешь её место. Я не смогу забыть её, никогда, но, может, ты и права, что фото можно и убрать... У нас с тобой действительно другие отношения, но они ничем не хуже, — Кристиан хочет поцеловать меня, но я отступаю от него. Нет. Сначала разговор.
— Ты дашь мне полюбить тебя? Ты меня полюбишь? Не сейчас, но потом, когда ты будешь верить мне? Потому что сейчас у нас какое-то дерьмо, а не отношения.
— Да. Я хочу, чтобы ты любила меня. И я безумно хочу любить тебя.
Снова дует тёплый ветер, будто подталкивает меня, и я бросаюсь на Грея, крепко обнимая его.
— Нам осталось только пережить тест. И не будет девушки счастливее, чем я, если он будет успешным...
— Ох, детка.
Мне кажется, моя мама обожала бы моего мужа.
— Поехали домой? Или ты хочешь ещё немного побыть с мамой?
— Я думаю, всё в порядке. Мы можем уехать. Только я не хочу домой...
— Тогда самое время покормить мою детку мороженым, как думаешь?
Глупо хихикаю в ответ, но мягко чмокаю Грея в губы, и беру его за руку. Куда угодно. Хоть в ад.
Эй, маленький орешек, мне кажется, что всё у нас будет хорошо.
Ты же веришь своей маме?