Insensitive

Бонус к фанфику.
***

Рюу затягивается и выдыхает дым в небо, по которому беспорядочно рассыпаны звезды. Их толком и не видно из-за яркого освещения, но тот, кто души не чает в звездах, всюду видит их блеск.

Альфа делает две быстрые затяжки, бросает бычок вниз и тут же топчет его подошвой, медленно и даже по-садистски растирает остатки, словно грязь, по бордюрной плите. Сигарета не принесла ожидаемого эффекта, и вместо того, чтобы расслабиться, Рюу только больше раздражается.

— Ты что здесь стоишь? Тебя все ищут, - выходит на веранду потный парень, одетый в черную водолазку с белой рубашкой.

Рюу протягивает ему пачку Сенатра, где осталось все три соломинки, но альфа с шоколадными волосами отказывается, встав рядом с задумчивым другом. Мони, которого все называют Мон, старше Рюу на год, отучился в Швейцарии и теперь потихоньку вливается в бизнес отца, заняв должность его зама. Мони с детства знал, что его ждёт в будущем, поэтому занимался не покладая рук, чтобы оправдать надежды отца и обеспечить фамилии Ким дальнейшее процветание. Намджун сыном гордится, берет с собой на важные бизнес встречи и сделки, помимо того успевает уделять время сыновьям и вне работы.

— Что, некому задуть свечи? - иронично подхватывает Рюу, оперевшись руками на перилла.

Они в пентхаусе самого роскошного отеля в Сеуле. Если бы не связи Намджуна, сегодняшней вечеринки бы не было. Во всяком случае, столь помпезной, ведь Юнги, сторонник неброских и семейных празднеств, долго не давал разрешение на бронь в «Эго». Лишь благодаря Мини, который имеет влияние на омегу, свой двадцать третий день рождения Чон Рюу отмечает с друзьями в небоскребе.

— Они настолько бухие, что о твоем торте никто и не вспоминает, - глядя за стеклянные стены, хмурится на толпу прыгавших в танце людей, Мони. — Нет, серьёзно. Что с тобой?

Рюу отводит взгляд и умолкает. Его черные, схожие по структуре и цвету на отцовские, волосы свисают вниз. Альфа, грызя нижнюю губу, видит проносящиеся туда-сюда крошечные автомобили, слышит сигналы и гогот, но не чувствует себя частью всего сущего. По крайней мере, сегодня.

— Ещё один день рождения, на котором его нет, - щелкая колесиком зажигалки, хмыкает с грустью Рюу, и Мони выпрямляется, догадавшись за кого идет речь.

— Ты же знаешь...

— Да, - резко обрывает друга альфа, сузив устало веки, — знаю, Мон. С детства причем. Не понимаю, как мой папа терпит такую жизнь... Отца никогда нет рядом.

— Твой отец серьёзный тип.

— Как и твой. Только почему-то Намджун успевает делами заниматься, бизнес вести, надирать задницы американцам и при этом проводить выходные с семьей. Улавливаешь разницу? - Рюу разворачивается спиной к перилам и взглядом просит шатена замять тему, потому как к ним выходит одетый в красивый облегающий наряд омега.

Мини переводя взгляд с одного альфы на второго, держа голову прямо, подходит к сбежавшим. У него белокурые прямые волосы, уложенные в причёску. Омега худой, но невысокий, поэтому никогда не разлучается с обувью на высокой платформе. Губы, к удивлению не только Намджуна, но и Юнги, напоминают губы Чимина: такие же большие и пухлые, всегда розовые. Глаза, черная бездна, выразительные, но холодные. В детстве Мини был милым и дружелюбным мальчиком, но с возрастом омега отгородился от всех, стал сдержаннее и изящней, словно дикая роза.

— Если нет желания праздновать, зачем надо бы устраивать вечеринку? - скрестив руки на груди, спрашивает обоих Мини, при этом косясь больше в сторону Чона.

— Чем ты не доволен? - спрашивает его твердо Мон.

— Тем, что именинник прохлаждается снаружи, пока внутри все друзья убились его ждать.

— Он не обязан плясать под их дудуку.

— Обязан, раз уж пригласил! - рявкает омега, при этом ни один мускул на его лице не дёргается. — И почему ты отвечаешь вместо него? Рюу, тебе язык очередная пассия отгрызла?

«Какая же ты доставучая и ядовитая сучка, Мини», - вслух вздыхает, а в уме произносит альфа, вновь решив закурить, иначе вытерпеть присутствие блондина непосильная задача.

Когда вообще Мини превратился из ангелочка омеги в привередливую стерву? Порой, глядя на него, Рюу скучает по минувшим временам блаженного неведения: не знать чем именно занимается отец и почему он столь часто вынужден покидать страну; встречаться каждые выходные с Мини и Мони, чтобы смотреть вместе мультфильмы. Особое тепло Рюу испытывал именно к омеге: оберегал, папу мог игнорировать, зато Мини слушался беспрекословно; заботился даже больше самого брата, чем вызывал умиление со стороны взрослых. В какой-то момент всё изменилось... и мальчики отдалились друг от друга, но первым, кто разорвал нить, был именно Мини.

— Скажи, что через пять минут буду, - как будто назло медленно затягивается  Чон, глядя в упор на безэмоционального блондина.

— Сам сделай это, я не твой секретарь, - отступает в сторону Мини, освобождая проход в пентхаус, и Рюу, громко цокнув, со злостью отшвыривает сигарету в стенку, оставляя братьев наедине.

Стеклянная дверь за ним захлопывается, и музыка теперь доносится приглушенней. Мини, собираясь тоже уйти, делает первый и последний шаг, поскольку старший ловит его под локоть.

— Неужели без твоего вздорного характера никак? Зачем ты вмешиваешься? Разве не видишь, что ему паршиво? - напирает на омегу шатен, хмуря с каждым произнесенным словом ровные брови всё больше.

Мини выдёргивает свою руку из чужой железной хватки, опять же сохраняя непоколебимый вид, будто залитый свинцом. Длинные сережки в его ушах из-за резкого движения покачиваются.

— Я не сказал ничего плохого.

— Он из-за отца переживает, а тут ещё ты со своими нравоучениями.

— Ему давно пора смириться, что у него херовый папаша.

— Эй, - предупреждающе сверкает такими же черными глазами Мон, наступая на брата, — следи за тем, что говоришь. Я тебя, блин, не понимаю, - искренне удивляется шатен, пожимая плечами. — Знаю же, ты его любишь, но чего рядом с ним колючим ежиком прикидываешься? Что за тактика идиотская?

От возмущения Мини аж давится воздухом, но быстро приходит в себя и качает головой.

— Вздор! О какой тактике ты говоришь?

— Вот не нужно мне сейчас врать. Мы двойняшки: нерушимая связь, помнишь? Я тебя как свои пять пальцев знаю, не держи за дурака. Ты к нему давно неровно дышишь.

— Мони, плюнь и разотри, - отмахивается омега, предпринимая ещё одну попытку сбежать, пока брат по его подрумянившим щекам не сообразил, что попал в точку.

Мон последний человек, с которым он стал бы обсуждать свои чувства. Хотя нет, перед ним в списке стоит Намджун.

— Короче, слушай, я тебя предупреждаю. Пересмотри свое отношение, иначе...

— Иначе что? - вздергивает одну бровь омега, круто обернувшись за спину. — Отцу настучишь? Вперед, мне терять нечего, все равно мы не родные, - едко выплевывает Мини, а у самого на глазах слёзы наворачиваются и голос в конце срывается.

Может, Рюу и не знает, в какой момент вдруг всё изменилось, зато двойняшкам известное многое. Мини разбился подобно стеклянному сосуду на мелкие осколки летним днем, когда случайно наткнулся на открытый сейф в кабинете Чикаго, где хранились документы усыновления. В тот день Мини умер и воскрес. Он был готов на безбашенный поступок, был готов сжечь огромный дом со всеми его обитателями, не пожалев даже себя. Правда бьет больнее лжи, но и ложь приносит много боли. Привкус у неё терпкий. Мини было тринадцать, когда он узнал правду о своем происхождении, но больше всего его задело другое: Мони было это известно. Чикаго рассказал ему правду. Именно ему.
Омегу настолько ранил этот сговор, что следующие четыре месяца он ни с кем не разговаривал, тем самым разрывая отцовское сердце на части. Намджун проклинал себя за невнимательность, доказывал всеми силами, что всплывшая правда ничего не значит и он любит сыновей всем сердцем.

Мони меняется в лице, цепенеет, наблюдая за блестящими, полными горечи, глазами омеги, не имея права что-либо добавить. Последнее слово остается за Мини. Омега много раз моргает, поправляя макияж и возвращается внутрь, пока Мон собирается с последними трезвыми мыслями.

***
Открыв глаза, Рюу первым делом тянется к наручным часам, которые перед сном оставляет на тумбочке. Отгоняя сон, он сверяется со временем. Уже достаточно поздно, проспал.

Альфа как есть, в одних боксерах, выходит на кухню и, не услышав копошения, понимает, что дома один. Это ему только в радость, потому что неизбежный разговор с папой теперь. хотя бы переносится на вечер, если, кончено, омега не задержится на работе.

— Господин, - кланяется появившийся за спиной бета, и Рюу, хлебая холодную воду, оборачивается, — вам просили передать это.

Альфа вопросительно прослеживает за кивком прислуги и выходит в общий холл, где на комоде с декоративной вазой, подаренной Чикаго, стоит небольшая черная бархатная коробка, обвязанная таким же бантиком. Рюу придирчиво разглядывает её, не торопится узнать от кого подарок, но все же сдаётся под напором мыслей. Закрывшись в комнате, парень, зачесав назад челку, дёргает за ленту и заглядывает внутрь, достав двумя пальцами ключи.

— Что за нахер?.. - сам себя спрашивает Рюу и нажимает на кнопку, после чего снаружи слышится сигнал.

Чон выбегает на задний двор, игнорируя утренний холодный воздух, выругивается. На проезжей дорожке стоит черный, сияющий на солнце, Ламборгини Хуракан, о котором альфа грезил последние пять лет и о котором он часто рассказывал родителям. Чонгук дразнил сына, всё твердил, что он сам должен заработать на свою первую машину, даже если она стоит целое состояние. И то, что Ламбо сейчас перед округленными от шока глазами брюнета, либо гребаный сон, либо он поцелованный ангелами. Черный конь, похожий на неукротимую стихию, манит испытать себя, однако, вопреки дикому желанию стереть покрышки, альфа временит и распечатывает спрятанный на дне коробки конверт.

***
Закончив расставлять папки с документами в алфавитном порядке, Юнги заканчивает работу. Он запирает кабинет на ключ, сунув его в карман пиджака, прощается с секретарем.

Как бы он не пытался покончить с карьерой юриста, прокуратура не оставляет его в покое, поэтому в конце концов Юнги, трудясь в поте лица, стал главным должностным лицом, берясь лишь за те дела, которые, по его мнению, стоят именно его внимания. Благодаря связям Акиры, омега прикрыл десятки нелегальных компаний и добивался депортации тех, кто объявлен в своих странах в розыск. Впрочем, и для самого Чонгука усидчивость супруга приносила много пользы - Чон избавлялся от конкурентов, не пачкая руки, абсолютно законно распространял свое беззаконие, уничтожая врагов.
На бизнес мужа Юнги закрывал глаза по двум причинам: основные дела Акира вел на территории Японии и Китая, к коим омега не имел дело; вторая причина заключалась в очевидном - как бы Юнги не пытался, из Чонгука не вытрясти сущность оябуна. Оябун не может бросить целый клан. Чонгуку подчиняется почти вся верхушка Японии, он несёт на себе слишком много власти, а потерять её - значит, броситься в обрыв. Уж слишком много врагов он нажил за эти годы, что поставило под риск безопасность семьи. Поэтому Чонгук постоянно в разъездах: пока она вдали, Юнги с Рюу в безопасности.

Юнги, который за эти годы совсем не изменился, лишь волосы укоротил и перекрасился в рыжий, ждёт пока ворота откроются, заезжает во двор трехэтажной виллы, которую Акира приобрёл на годовщину их свадьбы. Чонгук и Юнги поженились тринадцатого июня в Токио, когда альфа в очередной раз находился в бегах.

— Это ещё что? - резко затормозив, вытаращивает глаза на припаркованный в гараже черный Ламбо Мин.

Омега глушит мотор и, захватив дипломат с соседнего сидения, захлопывает дверь автомобиля, приветствует управляющего по дому. Бета учтиво склоняет голову, следуя вслед за рыжеволосым.

— Он дома? - на называя имен, стягивает с плечей пальто Юнги, отдавая принадлежности слугам.

— Да, господин Чон.

Больше ничего не добавляя омега поднимается на второй этаж и идет прямо по коридору. Не постучавшись, Юнги дёргает за ручку двери и входит в комнату, где на всю громкость играет музыка.

Рюу, приводящий себя в порядок, поправляет воротник черной рубашки и подпевает исполнителю, создавая впечатление беспечности, которую Юнги в одночасье развеивает, отключив колонку.

— Куда ты собираешься в такой час?

— Сейчас только восемь вечера, - не оборачиваясь, наносит лак на черные пряди Рюу.

— Ты вчера не нагулялся? Намджун постарался на славу, сняв тебе целый этаж отеля.

— На меня ты чего дуешься? Все претензии дяде Намджуну, - подмигивает папе альфа, и Юнги усмехается чужой непринуждённости. — Мы с Мон едем в Итэвон, сегодня открытие нового клуба. Мон сказал, что мы приглашены как вип персоны.

— Вот откуда ноги растут, - протягивает Юнги, встав напротив сына, что выше него на голову, — послушай, я тебе много раз говорил, чтобы ты не вмешивался в дела Чикаго. Мон его правая рука, он обязан вертеться в этом мире, но а ты принадлежишь другому!

— Пап, не начинай, - щетинится на слова старшего брюнет, устав мусолить одну и ту же тему.

Спорить из-за дел уже вошло в традицию. Юнги переживает за будущее Рюу, боясь, что он пойдет по стопам отца и покойного дяди, и, учитывая сильную тягу к сделкам и криминальному миру, Юнги не зря беспокоится. С юношеских лет Рюу видит и слышит жизнь оябуна, смотрит на отца и подражает ему. Рюу, несмотря ни на что, уважает Акиру, когда он дома, не отходит от него и ездит с ним на встречи, впитывает всё, как губка: манеры, повадки, мышление, мировоззрение и характер. Рюу знает, чей сын и кем в итоге станет, корона перейдет ему в наследство, потому готовиться, на напутствие папы не обращает должного внимания.

— Машина в гараже. Это Чикаго?

— Какая разница?

— Это слишком дорогой подарок! Отдай мне ключи, - вытягивает ладонь Юнги, на что Рюу вконец сатанеет.

— Слушай, мне давно уже не десять лет! Я совершеннолетний и не обязан тебя слушаться. Это моя машина и я буду делать с ней, что захочу. А я хочу в Итэвон с Мони!

В глазах альфы что-то мелькает, и это «что-то» замечает Юнги. Омега в недоумении щурится, долго испепеляет сына тяжелым взглядом, а затем медленно кивает.

— Клянусь богом, если ты сейчас сядешь в эту машину, я натравлю на тебя сеульскую полицию и лишу тебя прав на ближайшие лет тридцать. Я ещё раз повторяю, не лезь в дела Намджуна. Ты не понимаешь, во что ввязываешься! Разве ситуация с твоим отцом тебя ничему не учит?! - в конце багровеет Юнги, схватившись за переносицу. — Неужели так сложно один раз уступить мне, негодник! Весь в своего отца! - легонько шлепает по плечу сына омега и отвлекается на телефонный звонок.

Рюу, пользуясь моментом, чмокает того в щеку на прощание и, захватив пиджак, убегает прочь. Юнги не успевает и пискнуть, устало вздыхает и уже полностью концентрируется на экране мобильного.

«Неизвестный номер». Омега выходит из перевернутой вверх на голову спальни, прося прислугу навести порядок, спускается в пустую гостиную и просит себе таблетку от головной боли.

— Алло, - снимает трубку он.

— Я ел персиковое желе и вспомнил о тебе, Сакура, - слышится на другом конце линии родной до ломоты в костях хриплый голос. Где бы сейчас Акира не находился, он недавно проснулся.

Юнги деловито перекидывает ногу на ногу и задирает подбородок, словно альфа сидит напротив.

— Не поверишь, но я тоже думал о тебе.

— Неужели?

— Поверь на слово, - язвительно хмыкает омега и благодарно кивает, когда ему приносят поднос со стаканом воды и лекарством, — думал, вот вернёшься ты в Корею и я разведусь с тобой к чертям собачим!

Чонгук заливисто смеется.

— Не поступай так со мной. Я без тебя не смогу. Твоя попка всем попка попка, мне другую такую не найти. Как представлю тебя обнаженным на шёлковой постели, аж в паху тянет, - Юнги внимательно слушает приятные лепетания и понимает по шуму, что Чонгук закуривает.

Довольный подобным признанием, омега откидывается на спинку дивана и подавляет напрашивающуюся улыбку.

— Сиди там и страдай, - хмыкает он, а сам еле держится, от тоски по мужу на стены лезет, потому что зверь, долго не получавший ласки, зачах, скулит, просит внимания. Юнги устал засыпать в одиночестве.

— Как дела у Рюу? Ему понравился мой подарок? - меняет тему Акира, чувствуя чужую печаль.

— Твой? - подскакивает на месте ошарашенный новостью Юнги, сжимает крепче сотовый. — Это ты подарил ему машину?! Я точно с тобой разведусь.

— Сакура, он взрослый альфа. Почему ты столь категоричен?

— Скажи Намджуну, чтобы не вмешивал моего сына в свою работу. Он не думает ни об учебе, ни о карьере. Не портьте мне ребенка!

— Это его выбор, - более серьёзно отвечает Чонгук.

— А ты и рад, что ему Ночные псы и отмывание денег куда интереснее университета! Бесишь! Вырастил Акиру номер два и гордишься этим!

— Опять ты ворчишь! Я вообще-то позвонил, потому что дико скучаю по тебе!

— Если с Рюу что-то случится, я тебя ни за что не прощу, Акира, слышишь? - со сталью в голосе выговаривает омега. Чон на другом конце линии замокает, вслушивается, знает, что Юнги не разбрасывается словами на ветер. — На тебя многие точат зуб, а наш сын - идеальная разменная монета. Я не хочу потерять его, как потерял однажды папу и Тэхёна. Как мы потеряли Хосока и Чимина. Я этого не переживу, понимаешь? Вы с ним - смысл моей жизни, - глазами полными слез смотрит в пол омега, сам себе поражается как столько лет живет в постоянной тревоге и не стал параноиком.

Несколько секунд оба молчат, каждый думает о своем. Юнги царапает ногтями свою кожу, вслушивается в размеренное дыхание в трубке и чуть ли не плачет от нахлынувшей боли, потому что устал справляться со всем в одиночку, потому что скучает даже сейчас, хоть и злится. Потому что тяжело. Потому что любит таким, каков он есть. Омега отодвигает мобильный от уха, смаргивает слезинки и переводит дыхание, чтобы Акира не понял по голосу чужое состояние.

— Обещаю, это последний раз, когда ты из-за меня плачешь, - все-таки услышал всхлипы Чонгук, Юнги грустно улыбается. — Я скоро буду рядом с тобой и с нашим сыном и больше никогда вас не покину. Буду днями и ночами целовать твои ручки. И не только ручки.

— Невыносимый, - качает головой в смешке Юнги.

— Но ты все равно меня любишь. Ватащи ва аната но тамащи но щуджиндес.*

***
Мини отвлекается от фиолетового лака и оборачивается за спину, следя любопытными глазами за мимо проходящим братом. Мон, держа пару обуви в руке, посвистывая, обувается и напрочь игнорирует интерес младшего к его действиям. А это непросто, учитывая какими глазами на него таращатся.

Мини забывает про педикюр, хоть и не докрасил два последних пальца, садится передом к брату.

— Уходишь?

— По делам, на которые отец велел тебя не брать.

Блондин закатывает глаза.

— Удачи, не слови пулю.

— Как всегда, - усмехается Мон, ловко завязывая шнурки, — завтра я подвезу тебя до университета, ладно?

— А что, папа не вернётся? - сразу портится настроение омеги.

— Самолёт задержали из-за шторма в Шанхае. Не дуйся, ты ведь знаешь, что он ради тебя на все готов.

— Если так, то подводная лодка ему в помощь, - язвит блондин, подскочив на свои две, заявляет: — Я еду с тобой.

— Не делай мне мозги. Сиди и смотри телевизор.

— Мы одногодки, не командуй мной, - также холодно, в своей привычной манере, обрубает Мини. — Ты едешь в Итэвон, не вздумай доказывать обратное. Я тоже хочу. Едем.

Тут же развернувшись, тем самым отбирая у брата возможность возразить, блондин исчезает за углом. Мон недовольно цокает, плюхается на диван, по которому разбросана куча тюбиков и разноцветных лаков, набирает смс.

***
«Я опоздаю. Мини».

Читает присланное другом Рюу и прячет телефон в карман черного пиджака, под которым рубашка в мелкий горошек.
Он уже и не удивляется, аж ждал чего-то подобного, потому что своенравный Мини словно был рождён для того, чтобы капать им обоим на мозги.
Альфа закуривает очередную сигарету, наблюдает за мелькающими городскими огнями и давит на педаль газа, обгоняя, по его мнению, неумелых водителей. Рюу выезжает на мост, сигналит каждому, кто хоть немного мешает ему разогнаться, мчится на всех парах над рекой Хан и слушает Heartless.

Как и ожидалось, Рюу приезжает на место раньше Кимов, тормозит у красной дорожки, бросив ключи клерку-парковщику. Альфа, цепляя на глаза черные солнцезащитные очки от корейского бренда, оценивающе проходится по высокому стеклянному зданию с затемненными панорамными стенами. Вокруг куча народу, ожидающих своей очереди, чтобы пройти в зал, но когда ты член влиятельной семьи и твоего отца зовут Акира, ожидаешь не ты - ожидают тебя, потому альфа, не позируя папарацци, тем самым лишая их хороших кадров, следует ко входу, отдав позолоченное приглашение вип-гостя, поднимается с помощью стеклянного лифта на последний этаж.

Хорошая музыка, крепкая выпивка и столы для покера раззадоривают. Рюу довольно тянет уголок рта вверх и, выхватив с подноса фужер, направляется прямиком к свободному столику.

Однажды Чонгук ему рассказывал, что многие казино занесли ныне покойного Хосока в черный список, потому что он всегда выигрывал и всегда куш. У Рюу, как он сам недавно выяснил, тоже наблюдаются подобные способности к азартным играм, которые, быть может, передались от дяди. Это отличная перспектива зарабатывать, развлекаясь. Узнай об этом Юнги, альфу ждут как минимум огромные неприятности.

Но вот Рюу допил игристое в своем фужере, а на его счету уже триста тысяч долларов.

— Повышаю, - поднимает два пальца брюнет, обращаясь к дилеру.

— Какой самоуверенный малыш, - отпивает глоток виски мужчина слева от Рюу. Чон его одним глазом рассматривает, другим наблюдает за раздачей карт. — Ты, похоже, хорош в подобном?

Это альфа с японским акцентом, пусть он и легкий и не режет слух, но Рюу его сразу расслышал, поскольку сам наполовину японец. У незнакомца рассечена бровь над левым глазом, шляпа прячет волосы, однако и так ясно, что они черные, длинной доходят до мочек ушей.

— Фишом меня не назвать, - лишь бы отвязаться, отвечает тому Рюу и изучает свои карты.

Игра продолжается, и когда Чон снова забирает все деньги, многие от злости сплевывают ругательства.

— Несмотря на то, что ты забрал почти все мои деньги, ты меня приятно поразил, - вытирает платком взмокший лоб японец, допивая алкоголь в бокале.

Рюу отказывается от дальнейшей игры и забирает выигрыш. Надо знать, когда необходимо остановиться. К тому же прилипала его тоже достал.

«Лестью пытается прикрыть унижение из-за проигрыша?», - сужает веки на того альфа, на что незнакомец, к удивлению, протягивает свою ладонь.

— Меня зовут Кацо.

Рюу, глядя пренебрежительно и недоверчиво на руку с перстнем, хмурится.

— Типа Кацо Кугурами?

Японец хихикает, подняв свой взгляд.

— Вообще-то, да.

От удивления распахнув широко глаза, Рюу смачно ругается на корейском и меняет недоверие на восторженность, тут же ответив на рукопожатие. Альфы проходят к угловым креслам, куда просят закуски с напитками, и Рюу не понимает как сразу не признал в игроке известного в Азии бизнесмена и основателя автомобильной компании «Кугура», который на данный момент занимает высокую строчку в рейтинги мирового рынка.

— Для меня большая честь познакомиться с вами. Меня зовут Чон Рюу, - переходит на японский тот, желая произвести хорошее впечатление на серьёзного человека.

Кацо смущённо хихикает, держась расслабленно в кожаном кресле, рассматривает сияющее от счастья личико.

— Ты хорошо говоришь, но не похож на японца.

— У меня отец японец, - бросает закуску в рот Рюу.

— Вот как? У тебя и вправду не типичные черты лица.

— Я больше на папу похож. Если чёлку набок убрать, то вылитый папа. А так глаза у меня отца.

Кацо мычит на это, подавая парню бокал шампанского.

— Ты показался мне знакомым, поэтому я с тобой заговорил. Возможно, я знаю твоего отца, раз уж мы земляки?

— Его зовут Акира, Акира Чон, - делает пару глотков Рюу, не смотря на Кугурами, быстро жует деликатесы. Он засматривается на танцпол, где собралось много красивых омег, двигается на месте в такт музыки и не замечает блеск в зрачках напротив.

— Акира? - задумчиво переспрашивает японец. — Хм, нет, не уверен, что знаком с кем-нибудь с таким именем. В любом случае, мне приятно было с тобой пообщаться и даже проиграть тебе, - обращает внимание парня на себя мужчина и, порывшись во внутреннем кармане синего дизайнерского пиджака, протягивает Рюу свою визитку. — Если тебе что-нибудь понадобится или я смогу оказать тебе услугу, звони на этот номер.

— Вау, - улыбается в тридцать два зуба брюнет, — круто. Благодарю вас, - кланяется учтиво Чон и случайно цепляется взором за две вышедшие из лифта фигуры, узнав в них Мини и Мони. — Извините, мне пора. Спасибо за компанию.

— Ещё увидимся, - машет ему Кацо.

Рюу пробирается сквозь гостей и окликает друга, который только собирается послать ему сообщение. Мини первым видит Чона и проходит вперед.

— Надеюсь, ты занял нам столик? - не дает и слово вставить тому омега, который заколол красивые шпильки за ухом и надел красную гипюровую блузку.

Рюу рассматривает намазанные блеском губы, про себя думает, что омега очень красивый, но чужая реплика эту мысль отправляет в темный колодец сознания.

— Нет, но вы не поверите с кем я познакомился! Вот, смотрите, - показывает друзьям подаренную визитку Чон.

Мон берет её в руку и приближает к глазам из-за плохого освещения.

— Кацо Кугурами?

— Что за Кацо? - не понимает, о ком идет речь Мини, забрав у брата визитку, надеясь в ней отыскать ответ на свой вопрос.

— Я тоже в шоке, - переступает с ноги на ногу Рюу, — мы играли в покер. Кстати, он продул мне.

— Слушай, я о нём что-то слыхал от отца.

— Что именно? Что он крутой конструктор и у него бабла немерено?

Не получив желаемого ответа, Мини обидчиво закатывает глаза и возвращает визитку хозяину.

— Не помню, но обязательно спрошу, когда он вернётся, - обещает Мон и шутливо пинает взбудораженного Чона, — меня тошнит от твоей довольной лыбы. Давайте выпьем, пока есть время. Потом мне нужно переговорить с парочкой иностранцев.

— Отец тебя прямо запрограммировал на занудство, - вздыхает Мини, но на выпивку соглашается.

Через полчаса Мон растворяется в зале, решая деловые вопросы от имени Чикаго. Рюу составлять ему компанию на сей раз отказался, отдав предпочтение мартини и одному омеге на танцполе, который периодически бросает взгляды в его сторону. Омега не вышел ростом, но у него округлая и на вид упругая попка, затянутая кожей. Мини, сидя рядом с Рюу, попивает коктейль, прослеживает за хищным взором альфы и громко фыркает.

— Красные кожаные леггинсы, как вульгарно.

— То, что надо, - кивает одобрительно Рюу.

Омега на танцполе улавливает ярый интерес от альфы, двигается уверенней и откровенней, нарочно вертит задницей, в приглашение проводя по ней рукой.

— Меня сейчас стошнит, - отодвигает коктейль Мини, схватившись за рот, — уверен, если он продолжит в том же духе, его схватит судорога.

Рюу заливисто смеется и поворачивается к недовольному Киму. Мини снаружи глыба льда, а внутри весь вскипает из-за одного только искреннего смеха альфы, радуется, что смог его позабавить.

— Ну почему ты такая стерва?

— Я не виноват, что твоя очередная жертва танцует так, будто его ударило током. У тебя нет вкуса.

— Серьезно? - забыв про старательно двигающегося омегу, уже всем лицом сидит к Мини Рюу, опустив кисть на спинку дивана.

Он совсем близко, от того в груди блондина беспорядок. Парень старается оставаться неприступным и демонстративно скрещивает руки на животе, лишь бы занять себя чем-то, убедительно кивает.

— Да. Ты выбираешь легкие цели.

— Верно, потому что я хочу потрахаться. Чем проще цель, малыш, тем скорее горячий секс.

— Это отвратительно.

— Это естественно. Он хочет того же, чего и я - тупо интрижку на одну ночь, - достаёт из пачки последнюю сигарету Рюу, закуривает. Мини пристально за ним наблюдает, сжимает ладони до дрожи, когда альфа затягивается и его скулы заостряются.

Рюу дьявольски красив: ему досталась сексуальность от отца и изящность от папы. Четкая форма губ, лисий, притом хищный прищур добавляют альфе харизму, поэтому трудно не терять голову.

— Как же ты найдёшь того самого, если смотришь только на тех, кому ничего, кроме твоего члена и денег, не интересно? - спрашивает с грустью Мини.

Рюу выпускает дым в высокий потолок.

— Я и не ищу «того самого». Мне этого дерьма не нужно.

— Дерьма? - осекается блондин, вдруг почувствовав себя ничтожеством, словно альфа обращается к нему.

— Ну, любовь, отношения, сюси-пуси. Любовь равно смерть.

— Ты не прав, - отсаживается Мини от него, а маска невозмутимости трескается. Чон обращает на того вопросительный взгляд, но больше не из-за выдвинутого возражения, а из-за непривычной интонации. Мини вдруг показался беззащитным котенком. — Мой папа бросился под пулю, спасая отца. Любовь равно жизнь. Потому что, если любишь, думаешь о жизни, просто не о своей. И пусть даже они мне не родные родители, они стали мне примером настоящих чувств.

Рюу пару секунд глядит на насупившегося омегу, обдумывает сказанное им, после чего, расслабив плечи, туши сигарету в пепельнице и гладит парня за волосы. Мини цепенеет.

— Ты такой мудрый, я прямо тащусь от тебя порой, Мини. Ладно, ты пока посиди тут, а я пойду. Малыш заждался, - поправляя причёску, подмигивает омеге в леггинсах Чон.

Мини с обидой провожает альфу взглядом и залпом поглощает мартини в чужом бокале. Угораздило его полюбить того, кто о любви ничего не знает. Кому вообще любовь не сдалась. Это так жалко, если подумать...
Наблюдая оставшийся вечер за флиртом парочки, Мини, сгорая от ревности, окончательно решает для себя выбросить альфу из сердца. А если не получится, то вырвать сердце из груди, распластать его, все что угодно, лишь бы больше не унижаться. Мини не знает каким был его папа, но почему-то уверен, что за ним ухлёстывал каждый. По фотографиям омега очень красивый, на такого лишь с открытым ртом смотреть и восхищаться. Раньше Мини никогда не расспрашивал Намджуна за папу, но сейчас, запивая тоску мартини, вдруг захотелось узнать абсолютно всё, а главное быть на него похожим.

***
Особняк Кимов находится за городом. Намджун не случайно остановил свой выбор на двухэтажном доме далеко от центра: расстояние компенсирует огромная площадь, которую китаец отвел для сада. Много зелени и красивых цветов, даже свой собственный пруд с утками, за которыми ухаживают отдельные люди. И все по китайским традициям.

В доме не горит свет. Все спят.
К воротам подъезжают две машины и, постояв немного, они въезжают на территорию особняка, делая круг, тормозят у заднего входа. Намджун выходит с пассажирского места, обхватывая взглядом тихий двор и глядит на светлеющее небо - скоро рассвет. Растущая луна уже ближе к земле, передает бразды правления ночи скорому дню. Чикаго выдыхает теплый воздух, приветствует охрану и поднимается по лестнице к крыльцу.

За двадцать с лишним лет он почти не изменился. Только стал крупнее, часто заглядывая в спортивный зал. Его лицо всегда спокойное, даже педантичное. Альфа одевается только в костюмы и иногда берет с собой черную деревянную трость. Она ему необходима после неудачных переговоров в Чеджу: ему подстрелили колено, теперь нога болит чаще и без дополнительной опоры никак.

Избавившись от черного пальто, Ким прямиком идет в свой кабинет и прячет нарытые документы в сейф, код от которого меняет каждую неделю после случая с Мини. Альфа устало зевает, тянет за узелок галстука и падает обессилено на кожаное кресло. Время пять утра, вторник. Он задержался на день, и его капризный омега непременно на него надуется.

— Папа, - заглядывает в кабинет проснувшийся Мон.

Намджун подзывает его к себе жестом и тепло улыбается.

— Я разбудил тебя?

— Я ждал твоего приезда, но под конец уснул. Как долетел? Может, разбудить прислугу? Позавтракаем вместе.

Старший отрицательно качает головой.

— Не стоит тревожить людей, я не голоден. Как прошло открытие в Итэвоне?

Они разговаривают полчаса, обмениваясь накопленной на несколько дней информацией. Намджун внимательно слушает доклад сына, заодно подмечая каким достойным преемником он вырос. Мони ведь не просто сын, он ему ещё и друг, на которого можно положиться. Когда они с братом успели повзрослеть? Как будто только вчера Намджун стоял у окошка в общую комнату детского дома и смотрел на годовалых двойняшек, наполнялся теплом, которого лишился в день своей свадьбы. На его безымянном пальце до сих пор обручальное кольцо, которое он никогда не снимает.

— Есть один момент, - возвращает на землю отца голос Мони, — в клубе Рюу познакомился с одним японцем. Кацо Кугурами. Ты разве не упоминал о нём раньше?

Намджун потирает переносицу, предаваясь думам, рыщет по полкам памяти в поисках ответа.

— Крупный бизнесмен в Токио. У него своя машинная компания. Но я уверен, что это только прикрытие.

— Это только догадка?

— Я видел его на званном ужине у одной влиятельной семьи в Токио. Поверь, сынок, к таким людям обычные бизнесмены не ходят, - ухмыляется заговорщицки Чикаго, — а какое вообще он имеет дело к Рюу?

— Он дал ему свою визитку. Мне показалось это странным. Зачем столь влиятельному и знаменитому человеку давать свои контакты малознакомому парню? Только если он не назвал ему свою фамилию.

Намджун сразу улавливает ход мыслей Мони, кивает.

— Ты прав. Присматривай за ним, сынок, ты ему как старший брат. Он тебя слушается. Рюу своевольный, этим они с Акирой очень похожи.

Альфа поддерживает того, обещает не давать друга в обиду и просит отца отдохнуть.

— Пап, - тянет он прежде, чем уйти. Чикаго поднимает на него сонный взгляд, — можешь рассказать почему дядя Чонгук снова уехал? Он залег на дно?

Ким ожидал подобного вопроса, ведь Мони не глупец, он ищет связующее звено и мыслит логически. Считает, что Кацо имеет отношение к Акире, который вынужден кочевать из страны в страну.
Прося младшего присесть, Намджун расправляет плечи и кладет руки на стол.

— Этот разговор должен остаться между нами, ясно? Ни слово Рюу.

— Почему? Он же его сын и имеет право знать.

— Не нам с тобой решать, решают его родители, так что намотай себе на ус, что болтать об этом нельзя.

Нехотя Мони соглашается с требованием отца, затихает.

— В Японии сейчас неспокойно, Акиру хотят убрать.

— Что?

— Это кто-то из своих, из Ночных псов.

— Разве они не поклялись на крови защищать своего оябуна? Измена карается уничтожением целой семьи.

— Верно, но это правило не завязывает им руки. Кто бы это ни был, у него решительные намерения настроить всех якудза против Чонгука. Они его ищут повсюду, подрывают авторитет в местных кругах. Я ездил в Шанхай не просто так. Я разговаривал с китайской триадой, убеждал их помочь нам найти крысу. Они обещали содействовать, но я им не доверяю. Влияние Чонгука в Азии слишком велико, многие будут рады его смерти.

— Черт, это очень серьёзно, - хватается за лоб Мон, не ожидав подобного. — У тебя есть предположения, кто охотится на дядю?

Намджун с досадой мотает головой.

— Якудза своих не выдают.

— Получается, этот Кацо Кугурами вполне может быть связан с переворотом. Может, он специально втирается в доверие к Рюу, зная чей он сын? Вдруг они его похитят? - резко поднимается на ноги шатен, бегая в панике глазами из стороны в сторону. — А Рюу ничего не подозревает...

— Вот поэтому твоя задача не дать ему наломать дров, пока Акира за границей. Рюу импульсивный, контролируй его действия. Юнги и Чонгук пытаются держать его подальше от всех дел, но ты сам знаешь характер Рюу.

— Я все понял, отец, - прощаясь, подходит к двери Мон и вдруг оборачивается, — кстати, Мини очень на тебя зол. Подари ему какую-нибудь побрякушку, иначе он тебе плешь проест.

***
Ровно месяц Рюу спокойно разъезжает на своей новенькой машине. Сразу после происходит то, чего Юнги ни раз, ведрами глотая капучино, остерегался.

Сидя в своем кабинете, омега просматривает документы по новенькому делу, за которое он взялся после национальных праздников, как ему звонят на рабочий телефон. Юнги приходится прикусить язык, чтобы не закричать от злости. Напрочь позабыв о документах, Чон убирает папку в шкафчик и требует водителя подогнать машину к парадному входу.

— Я тебе устрою, - шипит всю дорогу в нетерпении Юнги, сам себе обещая сбросить Ламборгини в утес и туда же заодно заоблачные мечты сына о личном авто.

Спустя почти час Юнги подъезжает к оцепленной трассе, и, выйдя из салона, ошарашено открывает рот. Недавно подаренный ламбо, красотой которой восхищаются многие, буксируют из проломанной стены здания. У омеги сердце птицей в клетке бьется: если ещё минутой назад он мечтал открутить сыну голову, то теперь он чуть ли не плачет от волнения, увидев в какую груду металлолома превратилась машина. Если Рюу действительно находился за рулем, должно быть, он в ужасном состоянии. Возможно, даже в критическом... Испугавшись за жизнь альфы, омега тяжело дышит и еле двигает ногами, приближаясь к оцеплению.

— Прокурор Мин, вы приехали, - заметив побледневшего Юнги, выходит за ленту офицер.

— Чон, - поправляет того омега и смотрит беспорядочно по сторонам, — где мой сын? Он в порядке?!

— Его задержали.

— Что?

— Он в участке, под заключением.

***
— Он меня съест, - держась обеими руками за решетки, бьется головой в сокрушении Рюу, и получает замечание от инспектора.

Альфа цокает на него и садится на свободную скамейку, напротив храпящего мужика с почему-то мокрыми штанами. Уже потом, по запаху, Рюу понимает, что этот человек обмочился.
Альфа пинает воздух, в ожидании появления своего палача, свистит и даже предпринимает попытку сосчитать сколько волос на пальцах у храпящего. А потом он устаёт заниматься ерундой, злится, что потерял управление и буквально расплющил свой подарок. Обидно больше не из-за случившегося, а из-за того, что это был именно отцовский Ламборгини. Рюу даже не переживает, что мог погибнуть. Его не беспокоят кровоточащая ссадина на лбу и локоть, сгибать которую очень больно. Он облокачивается на колени и нервно вздыхает. Папа точно устроит взбучку века... Даже охрана его не спасет от родительского праведного гнева и столь любимого Юнги «я же тебя предупреждал!».

Вдруг дверь в помещение открывается, и Рюу подскакивает с места, подойдя к решеткам. Вопреки его надеждам и в тоже время страху, в участок входит старший инспектор, склонный к полноте альфа с поредевшими бровями. Он стягивает с себя пиджак и просит помощника заварить ему кофе.

— Эй, а что насчет меня? - машет ладонью непонимающий Рюу, поджав губы.

Парень выжидающим взглядом проделывает дыры в невозмутимом альфе, пока тот не подходит близко к камере.

— Вы останетесь здесь. Завтра будем заполнять протокол.

— Что? Какой ещё к черту протокол?! Где мой па... то есть, где прокурор Чон Юнги? Он знает, что я здесь? - хмурится от услышанного альфа, бесится, что его до сих пор держат под замком, как какого-нибудь преступника-психопата, а ведь он просто неудачно затормозил.

— В вашем случае, молодой человек, вам нужен не прокурор, а адвокат, - парирует старший.

Рюу со всей силой сжимает решетку, отчего костяшки его пальцев белеют. Похоже, он вкурил что к чему: это такое наказание. Юнги не приедет, нарочно не помогает, преподавая урок. Альфа пытливо щурится, после чего твердо заявляет:

— Я имею право на звонок!

Из участка он выходит взвинченным, закуривает по пути до автостоянки, где Мон, который в очередной раз выступил в роли спасителя, оставил свою машину. Они приезжают в особняк, по всему двору которого витает аппетитный запах предстоящего ужина. Рюу выходит из пассажирского места, не рассчитав силу, громко хлопает дверью, отчего Мони с укором поджимает губы.

— Не отрывайся на моей машине, - шутя, угрожает пальцем угрюмому Чону шатен, и оба проходят внутрь.

Намджун отключает сотовый как раз в тот момент, когда друзья появляются в гостиной. Ким поднимается с кожаного дивана, приветствует названного племянника и кивает на свой мобильник.

— Я предупредил, что ты у нас.

— Думаю, ему плевать, - плюхается в кресло уставший Рюу, отказываясь от первой помощи, хотя у самого на лбу засохла кровь. — Он реально не планировал меня вытаскивать?

— Ты знаешь своего папу, - хмыкает Намджун, разливая в стакан холодную воду, предлагает его Рюу. Тот с охотой смачивает горло. — Он за справедливость. Нашкодил - получай.

— Бессердечный омега, - буркает под нос альфа и тут же из угла слышит:

— Скорее великодушный, потому что после такого ты все ещё дышишь, - словно порхая в воздухе, появляется в зале одетый в вязаный бежевый костюм Мини, под глазами которого разместились зелёные патчи.

Рюу прослеживает за ним надменным взглядом, ничем тому не язвит в ответ, по крайней мере, пока рядом Намджун. Мони садится на соседнее кресло, широко расставив ноги, жалуется на дикий голод. Почувствовав как резко воздух в комнате электризуется, глава семьи подергивает парней переходить в обеденную комнату и первым выходит в коридор. Мини, не останавливается испепелять Чона насмешливым взором, плавно опускается на диван, перекинув ногу на ногу.

— Ты записался в смертники?

— Мини, - предупреждающе цокает Мон, предугадывая исход очередных словесных перепалок со стороны брата.

— А что? У него ведь правда мазохистские наклонности.

— Помолчал бы, - не принимая близко к сердцу сказанное омегой, поднимается на ноги Рюу, и Мини заметно мрачнеет, долго разглядывая ссадины на симпатичном лице, — не то гусеницы с глаз свалятся, - проходя мимо, он нарочно взъерошивает волосы скрипевшему зубами от ярости блондину, присоединяется к Чикаго.

— Эй, - цокает на него Мини, обернувшись, — тебе нужно обработать раны! У тебя кровь.

Рюу ему не отвечает, поэтому омега, оскорбившись чужим равнодушием, ёрзает на месте и скрещивает руки на груди. Мони, закатив глаза, качает устало головой.

Следующим днем Рюу в скверном настроении приезжает в компанию. Из-за плохого сна его глаза опухли, поэтому со стороны он выглядит в разы устрашающе. Не здороваясь с коллегами папы, он дерзким ударом открывает дверь, ведущую в холл, где в регистратуре занимает место секретарь прокурора, который расслышав шум, в испуге подскакивает.

Секретарь не успевает предупредить начальство, разрываясь между тем, чтобы остановить вломившегося и сообщить о приходе альфы Юнги.

Омега, между тем, попивая капучино, просматривает дело клиента, который вот-вот должен появиться, но вместо ожидаемого человека в кабинет вальяжно входит стирающий в порошок зубы Рюу, от одного вида которого волоски на затылке электризуются. У всех, кроме его него.

— Как ты мог меня там бросить?! - держа руки на поясе, шокированно усмехается брюнет.

Секретарь за его плечами просит прощения, но Юнги жестом того перебивает, требуя оставить их наедине.

Рюу останавливается рядом с рабочим местом старшего, бегает по нему глазами. Омега тоже оглядывает его с ног до головы, задерживает внимание на ссадинах, мысленно радуясь, что Рюу легко отделался.

— А ты, судя по всему, надеялся, что я вмешаюсь? То, что я имею связи в органах, ещё не значит, что ты можешь творить чертовщину. Благодари Намджуна, иначе бы мы встретились в суде.

Рюу сперва ошарашено поднимает брови ко лбу, надеясь расслышать шутку в сказанном, однако выражение лица омеги остаётся непоколебимым, и Чон кривит уголком рта. Запах молотого кофе заполняет пространство. Это значит, что альфа в бешенстве.

— Я не причем! Машину занесло на повороте! - взрывается в конце концов Рюу, и секретарь снаружи ежится, решив устроить перерыв на обед чуть раньше, уходит.

— Ты всегда не причем, - шипит Юнги в ответ, — только недавно я тебя вытащил из участка за драку в караоке! Ты во вкус вошел?! Учти, раз ты уже такой взрослый, как говоришь, будешь отвечать за свои поступки по закону!

Кажется, ещё немного и Рюу взглядом проделает в папе сквозные дыры. Он громко рявкает и сжимает кулаки, кругами бродя по кабинету.

— Почему дядя Намджун понимает меня лучше, чем вы с отцом?! Почему от него я получаю поддержки больше, чем от вас?! Ты вечно меня критикуешь, а отца я вижу только по особым случаям! У Мони с Мини семья хоть и неполная, но она в тысячу раз полноценнее нашей! Меня это заебало! - краснея, брызжет слюной альфа, и Юнги покидает свое кресло, однако к сыну не приближается, только веки сужает предупреждающе.

В одном он с ним согласен на все сто - семьей их назвать сложно. Как, если Акиры постоянно нет рядом, а заниматься воспитанием сына, тем более альфы, одному тяжело. Сейчас Юнги кажется, что он и не справился с поставленной задачей, иначе бы Рюу не вырос таким неуправляемым сорвиголовой. Омеге вдруг дурно, он держится за край стола, отмахивается от резкого шума в ушах и сердито смеряет сына взглядом. Юнги боролся с Чонгуком, боролся с Цуками, а с настырным и упертым, как баран, Рюу справится не в состоянии.

— Не смей при мне выражаться!

— Я делаю, что хочу! Я будущий оябун, мне никто не указ! Верни мне ключи от машины, - раскрывает ладонь брюнет, уняв раздражение.

Юнги вдруг нервно смеется.

— От какой машины? Это ты про ту груду металлолома? Не видать тебе машину, как своих ушей. И права, кстати, тоже. Тебя лишили их, как я и обещал, на ближайшие тридцать лет.

— Что?

— Если хочешь, после работы съездим в «Детский Мир», купим тебе велосипед, - садится обратно омега, чуть тише добавив: — трехколесный.

Юнги слышит хруст чужих кулаком, слышит рычание зверя и чувствует как в комнате резко стало жарко - Рюу дышит огнём. Альфа играет скулами, испепеляет старшего взглядом, еле держась, чтобы не разгромить кабинет. А потом, за доли секунды, принимает решение, о котором немедленно и сообщает:

— Я ухожу. Лучше буду жить в отеле, чем под одной крышей с вами! - разворачивается, фурией бросившись к двери.

— Чон Рюу! - бьет по столу ладонью Юнги, но альфа демонстративно громко захлопывает за собой, достаёт из кармана сигареты и нервно закуривает.

Рюу не понимает почему родители обращаются с ним столь строго. Они противоречат самим себе: велят вести себя как подобает взрослому, а сами отслеживают каждый его шаг. Рюу это бесит, бесит настолько, что он бьет кулаком стенку пустого лифта. Быстро докурив сигарету, он бросает бычок под ноги и выходит в холл, где на него смотрят с любопытством. Рюу же на них с пренебрежением. Небось, знают что к чему, возможно, даже подслушивали. Теперь его раздражает каждый. Он снова тянется за сигаретой, понимая, что нисколько не успокоился, щёлкает зажигалку, продолжая идти, но случайно задевает плечом мимо проходящего альфу.

— Черт, пардон, - коротким вниманием одаривает мужчину Рюу, сперва не придает значения смутно знакомому лицу, но, поглядев на альфу ещё раз, приходит в себя.

Мужчина, коим оказывается Кацо Кугурами, тоже в приятном удивлении тянет рот в улыбке, останавливается. Вместе с ним, в шаге, стоят смирно телохранители, которые Рюу сразу не приглянулись: вид у них чересчур надменный, глуповатый, будто вылезли из японских боевиков девяностого года.

— Господин, - учтиво здоровается с Кацо Рюу.

— Вот так встреча!

— Не думал, что вы все ещё в Корее.

— Я здесь надолго, - отходят они в сторонку, — планирую расширять автомобильный рынок. Хочу открыть в Сеуле филиал. С тобой все в порядке? - вкрадчиво спрашивает Кацо, заметив, что парень не в духе. К тому же его смущает подпорченное царапинами лицо.

— Не знаю, - честно отвечает Рюу, не разобравшись в своих ощущениях: он злится на папу и отца, злится на самого себя, на всю ситуацию в целом и в тоже время не может найти виноватого.

— Давай так, - сверяется с часами на запястье японец, — сейчас у меня встреча с юристом, а после мы можем вместе позавтракать и ты, если захочешь, мне всё расскажешь. Я помогу тебе чем смогу, - заверяет Кацо, слабо улыбнувшись.

Рюу долго всматривается в человека напротив, словно ведет внутреннюю борьбу. Он, не задумываясь, и так собирался согласиться, но что-то его останавливает. Выгода. Акира говорил, всегда нужно искать выгоду, особенно, если возможность сама тебе подворачивается. Что-то Рюу подсказывает, что Кацо Кугурами та самая возможность.