Глава XIV
После обеда они направились к выходу из ресторана. Саша чувствовала, как её сердце начинает биться быстрее, чем обычно. Никита провёл её в лифт, и в этот момент между ними возникло нечто большее, чем просто физическое присутствие — словно весь мир за пределами лифта исчез.
Когда лифт остановился на последнем этаже, Никита не двинулся сразу. Этот этаж был ей знаком — именно здесь она снимала номер. Мужчина встал рядом, его присутствие казалось плотным и ощутимым. Саша заметила, как его взгляд стал более серьёзным, и внутри неё всё сжалось.
— Нам нужно поговорить, — сказал он тихо, но его голос был полон власти, и слова отозвались эхом в её груди. Это не было предложением, это было решением.
Она попыталась выдавить из себя спокойствие и ответить сдержанно, но сердце, как бешеное, колотилось в груди.
— О чём? — спросила она, не в силах скрыть лёгкое напряжение в голосе.
Он сделал шаг к ней, но не слишком близко, всё ещё соблюдая дистанцию, но достаточно, чтобы её дыхание сбилось. Она почувствовала, как пространство между ними сжалось, как если бы они были двумя магнитами, тянущимися друг к другу, но ни один не осмеливался сделать первый шаг.
— О том, что будет дальше, — ответил он, его голос был глубоким и уверенным, как никогда. Он внимательно смотрел ей в глаза, и она ощутила, как его взгляд проникает прямо в неё. Это было не просто внимание, а нечто большее. Саша едва смогла сглотнуть.
— И что будет дальше? — спросила она, стараясь скрыть волну волнения. Она знала, что вопрос этот звучит слишком откровенно, но её разум не мог заставить себя молчать.
— Мы продолжим работать, — ответил Никита, — но я не буду притворяться, что всё так просто. Ты ведь знаешь, что между нами есть больше, чем просто работа.
Саша почувствовала, как её сердце заколотилось быстрее. Он не произнёс этого прямым текстом, но каждый его взгляд, каждое слово заставляло её чувствовать, как всё становится более личным. Она взяла себя в руки и ответила, скрывая внутри себя всё, что могло бы выдать её чувства.
— Я знаю, — её голос был ровным, но внутри всё бурлило. Она не могла отдать себя полностью, но и не могла отмахнуться от того, что происходило между ними.
Никита подошёл ещё ближе, и её дыхание снова сбилось. Она почувствовала, как его взгляд становится всё более настойчивым, и на мгновение ей показалось, что она теряет контроль.
— Я не могу позволить тебе быть со мной только в рамках работы, — сказал он тихо, но его слова как будто резали воздух. — Ты ведь не хочешь быть просто моей помощницей, Саша. Ты хочешь быть чем-то большим для меня, правда?
Она замолчала, не зная, как ответить. Всё в ней кричало о том, что она должна оставить расстояние, но в его глазах было что-то такое, что заставляло её сомневаться в своих решениях. Она почувствовала, как её тело начинает реагировать на него, и это было сложно игнорировать.
Никита посмотрел на неё с лёгкой усмешкой, как будто знал, что её внутренний мир разрывается на части.
— Ты не можешь отговориться, Саша, — сказал он, скользнув взглядом по её губам. — И я тоже.
Саша почувствовала, как её сердце пропустило один удар. Он был близким, и в его словах скрывалась угроза и обещание одновременно. Она не знала, как она будет реагировать на этот вызов, но точно знала одно: его присутствие не оставляло ей выбора.
— И что теперь? — спросила она, надеясь, что её вопрос прозвучит спокойно, хотя внутри неё всё кипело.
Никита сделал шаг назад, как будто давая ей время осознать свои чувства, но его взгляд оставался на ней, словно он был уверен в её ответе.
— Ты узнаешь завтра, — сказал он. — Но я надеюсь, что ты будешь готова, когда этот момент наступит.
Саша стояла, словно замороженная. Всё, что он сказал, эхом отзывалось в её голове, но она не могла понять, что именно будет следующим шагом. Всё было слишком неопределённо, и ей оставалось только одно: быть готовой к тому, что всё изменится.
***
Виктория и Глеб покинули ресторан, все еще смеясь и обсуждая веселые моменты вечера. Они не виделись давно, и этот неожиданный вечер восстановил у них старые, приятные воспоминания о школе.
– Да, я всё-таки снова забыла, как ты любишь все контролировать, – смеялась Вика, когда они остановились у входа. — Как ты не изменился!
– Это тебя не беспокоит? — Глеб отшутился, а глаза его блестели от радости. — Я знаю, ты к этому привыкла.
Они ещё несколько минут обсуждали прошлое, когда взгляд Глеба упал на стоящую неподалеку фигуру. Наталья, будто почувствовав на себе взгляд, подняла глаза и встретилась с его взглядом. Она стояла, слегка отрешенно, с сигаретой в руке, и её взгляд казался немного тяжелым.
Наталия, не понимая, почему, вдруг почувствовала странное чувство. Она просто стояла и курила, прислушиваясь к их разговору, то ли от того, как Глеб и Вика весело общались, то ли оттого, что её сердце не могло отпустить произошедшее между ними. Она почувствовала, как её сердце пропустило один удар, когда поняла: это ревность. она не могла понять почему, но ощущение было настолько сильным, что заставило её вспомнить прошлое.
Глеб, на мгновение не заметив изменения в её выражении лица, продолжал шутить с Викой, пока та не задержала взгляд на Натальи.
– Ты не обращаешь внимания на то, что она стоит и наблюдает? – сказала Вика, и её голос внезапно изменился. Она не знала Наталью, но заметила, как необычно спокойно и отстраненно она выглядела, а также как быстро Наталья перевела взгляд назад, заметив, что их глаза встретились.
Глеб на мгновение умолк, почувствовав изменение в атмосфере. Его мысли вернулись к Наталье. Он чувствовал странное желание всё исправить, вернуть то, что у них было.
Наталья сделала ещё несколько затяжек сигаретой, но её глаза не отрывались от них что-то внутри заставляло её чувствовать себя так, будто она всё ещё испытывает к нему ощущение, хотя она пыталась это не признавать.
— Может, это твои фантазии, — сказал Глеб тихо, больше себе, чем Вике. – Она не обращает внимания на нас.
Но сердце его шептало другое. может, она и не показывала этого, но он чувствовал, как между ними возникает невидимая пропасть, и теперь ему нужно было что-то изменить.
Наталия докурила последнюю сигарету, опустила окурок в пепельницу у выхода и, пригладив волосы, вернулась в ресторан. Её обязанности как арт-директора требовали завершить подготовку к следующему дню, но настроение было неспокойным. Она не могла избавиться от мыслей о Глебе. Его улыбка, лёгкость в разговоре с Викой и вдруг возникшая между ними непростая энергия — всё это заставляло её чувствовать себя беззащитной.
Наталья чувствовала, как сзади на неё смотрят. Она оглянулась и увидела Дмитрия Нагиева, который, облокотившись на стойку бара, внимательно наблюдал за ней.
- Наталья, - сказал он, поднимая бокал с вином, - снова задерживаешься? Хочешь, чтобы тебя высмеяли за трудоголизм?
Он говорил с легкой ухмылкой, но Наталья знала это выражение лица. Нагиев умел скрывать эмоции за сарказмом, но его взгляд был слишком серьёзным для очередной шутки.
— Я же знаю, вы сами последним уходите, Дмитрий Владимирович, — ответила она, подходя к бару. – Просто каждый выполняет свою роль.
– Роль? — он сделал глоток и прищурился. – А если я скажу, что ты уже давно перестала играть?
Наталья сжала губы, сдерживая желание ответить порезче. Нагиев умел выбить почву из-под ног своим тоном и словами.
— Если это комплимент, он очень странный, — коротко ответила она и отвернулась к рядом лежащим документам.
Дмитрий поставил бокал и сделал несколько шагов поближе. Его манера двигаться всегда была уверенной, даже немного хищной.
- Наталья, я серьёзно, - сказал он, и в его голосе исчез привычный насмешливый тон. – Ты работаешь больше, чем нужно. Я не хочу, чтобы ты сгорела на этой работе.
Наталья подняла взгляд, встретившись с его глазами. Она пыталась прочесть в них нечто большее, чем просто заботу директора.
— Вы так переживаете из-за меня, Дмитрий Владимирович? Или это только часть вашей игры?
Он сделал паузу, словно обдумывая её слова.
– Я люблю играть, – ответил он, наклоняясь поближе. — Но когда дело касается тебя, Наташа, это уже не игра.
Она почувствовала, как его слова пробивают её защитные стены. Их близость стала ощутимее, чем когда-либо прежде, и Наталья не могла решить, хорошо ли это или плохо.
— Ладно, Дмитрий Владимирович, - сказала она, пытаясь вернуть себе контроль. – Я поняла вашу позицию. Можно я теперь закончу свои дела?
Он усмехнулся, отступив назад.
– Конечно, – сказал он, но его взгляд выдавал нечто большее, чем простое принятие.
Наталья смотрела, как он идёт в свой кабинет, и почувствовала, как что-то в ней остается незавершенным. Этот разговор снова вызвал в ней то, чего она пыталась избежать, — чувства, которые могли изменить всё.
Наталия только что вернулась к документам, пытаясь отвлечься от разговора с Дмитрием, когда её телефон завибрировал на столе. Она увидела на экране имя Глеба.
**"
Её сердце сжалось. Они не разговаривали лично уже несколько несколько дней после того, как Глеб нашёл её после расставания. Телефонные звонки стали редкостью, и каждый из них оставлял в душе лёгкий вкус горечи.
Наталья сделала глубокий вдох и ответила:
– Алло?
– Привет, Наталья, – его голос был уверен, но она уловила в нём нотку волнения. – Ты занята?
– Зависит от того, почему ты звонишь, – ответила она, пытаясь оставаться спокойной.
– Просто хотел поговорить, – коротко сказал он.
– О чём? – Наталья немного напряглась. Глеб не был звонящим просто так. Он всегда имел какую-то цель.
– Я видел тебя сегодня, – сказал он после короткой паузы. – Ты была у ресторана.
Наталья почувствовала, как что-то в ней дрогнуло. Она помнила тот момент, когда их взгляды пересеклись, но сознательно решили его игнорировать.
– Да, я видела вас с Викой, – ответила она, стараясь звучать безразлично.
– Она случайно встретила меня, – объяснил Глеб. – Мы давно не виделись, просто поговорили.
— Глеб, если ты звонишь, чтобы рассказать об этом, то я...
— Наталья, подожди, - перебил он. – Это не о Вике. я вспомнил нас. Как мы могли просто так разрушить?
Её сердце ускорилось, и она едва удержалась, чтобы не бросить телефон.
– Ты уверен, что сейчас удачное время для таких разговоров? – тихо спросила она.
– Возможно, нет, – признался он. – Но я больше не могу это держать в себе.
Его голос звучал слишком искренне, и Наталья почувствовала, как её.
Девушка поднялась со стула и вышла на улицу, прихватив с собой телефон. Она пыталась найти хоть какое-то равновесие, но его голос заставлял сердце колотиться, как тогда, много лет назад.
– Глеб, - сказала она, вглядываясь в огни города. — Почему ты это вспоминаешь сейчас? Мы давно закончили.
– Мы это закончили, но закончилось ли это для нас? – спросил он. Его голос был тихим, но проницательным, и Наталья почувствовала, как ей становится тяжело дышать.
– Мы оба решили, что так будет лучше, – напомнила она, держа телефон у уха двумя руками, словно пыталась защититься от собственных эмоций.
– Так будет лучше? – горько повторил он. — Ты так думаешь? Ты чувствуешь, что это правильно?
Наталья молчала. Ей не хватало слов. Она считала, что смогла всё забыть, двигаться дальше. Но сейчас, слушая его голос, она поняла, что ничего не прошло.
– Я не знаю, – честно призналась она.
– Я видел, как ты сегодня смотрела на нас, – тихо сказал Глеб. — И я увидел то, чего не мог видеть раньше: ты не так безразлична, как хочешь казаться.
Она сжала пальцы в кулак, пытаясь овладеть собой.
– Глеб, пожалуйста, – прошептала она. – Это было давно. Зачем шевелить прошлое?
— Потому что оно всё еще живет во мне, — отрезал он. – И я уверен, что живёт и в тебе.
Эти слова пробились сквозь все её защитные стены. Она закрыла глаза, стараясь не дать эмоциям вырваться наружу.
— Что ты хочешь? – спросила она.
– Увидеть тебя, – ответил он без колебаний. – Завтра. Мы должны поговорить, Наталья. Как двое взрослых людей, когда-то любивших друг друга.
Она долго молчала, размышляя над его словами. Стоит ли соглашаться? Стоит ли погружаться в то, что она так усердно прятала в себе?
– Ладно, – наконец сказала она. – Завтра, но только разговор.
– Я обещаю, – тихо ответил он, и её сердце впервые за долгое время содрогнулось от его голоса.
Она закончила звонок и ещё несколько минут стояла на на улице, глядя в тёмное небо. Казалось, завтра она рискует гораздо больше, чем просто поговорить.
Прислушиваясь к тишине вечера. Телефон в её руке погас, но её мысли бушевали. Она согласилась на встречу с Глебом, хотя до конца не понимала, зачем.
Она долго убеждала себя в том, что их расставание — правильное решение. Их отношения были яркими, но сложными, и в какой-то момент они просто выгорели. И всё же что-то в голосе Глеба коснулось того, что она пыталась похоронить. Действительно ли она все ещё чувствует к нему?
Она глубоко вдохнула, пытаясь усмирить воспоминания. Но они уже вынырнули на поверхность: их прогулки по городу, случайные шутки, те моменты, когда он смотрел на неё так, будто больше никого в мире не было.
Почему он решил напомнить о себе именно сейчас? – подумала она.
Но её размышления о Глебе быстро изменились. Перед глазами появилось другое лицо – Дмитрия. Его уверенный взгляд, немного дерзкая улыбка, тот особенный тон, которым он обращался к ней. Он всегда оставался для неё загадкой, даже когда откровенно флиртовал.
Дмитрий отличался от Глеба. если последний был для неё своего рода «домом» – теплым, но часто беспокойным, то Дмитрий напоминал огонь. Он вызвал в ней что-то новое: любопытство, азарт, желание рисковать.
«Что со мной не так?» – спросила она себя. Её жизнь, казалось, только начала приобретать стабильность после разрыва с Глебом. а теперь все снова переворачивалось с ног на голову.
Наталья вернулась в зал, но не могла сосредоточиться на работе. Её мысли путались между двумя мужчинами, казавшимися полными противоположностями, но каждый из них занимал свое место в её сердце.
Дмитрий был рядом каждый день. Его игривые комментарии, словно случайные прикосновения, оставляли след. Это просто игра с его стороны, или что-то большее? Она вспомнила, как его взгляд задержался на ней сегодня во время разговора, и как его ухмылка заставила её сердце пропустить удар.
Но наряду с этим постоянно появлялся образ Глеба. Он был тем, кто знал её лучше, чем кто-либо другой. Их прошлое было наполнено моментами, которые нельзя было просто стереть.
Наталья опустилась на стул и закрыла глаза.
— Что же я хочу? – прошептала она.
Она понимала, что завтрашняя встреча с Глебом может стать началом чего-нибудь нового. но готова ли она впустить его обратно в свою жизнь? И что делать с Дмитрием, который становился для неё всё важнее даже если она боялась себе в этом признаться?
Наталья понимала, что рано или поздно придется сделать выбор. Но сейчас она была не готова.
**"
На кухне ресторана «Клод Моне» наступило обычное утро. Лёва, су-шеф, известный своим перфекционизмом, как всегда пришел первым. Он быстро проверял продукты на сегодняшний день, расставляя их в четкой последовательности. Вся кухня была стерильно чистой – это была его гордость и рабочее кредо.
В то же время, Сеня и Федя, всегда приходившие чуть позже, уже строили свои коварные планы. Они сидели у двери служебного входа и жевали бутерброды с колбасой.
– Федь, слушай, как думаешь, сколько у Лёвы занимает время охоты за идеальной морковью? – спросил Сеня, насмешливо кивая в сторону кухни.
– Думаю, он даже во снах видит, как ровняет эти морковки линейкой, – Федя прыснул и вытер рот салфеткой. – Знаешь, нам нужно сделать так, чтобы его идеальное утро превратилось в идеальный хаос.
Сеня наклонился поближе, чувствуя, что сейчас что-то будет придумываться.
– У меня есть идея. Живой краб. Мы положим его в холодильник. Но это ещё не всё. Краб будет с табличкой: «Тебя уволили!»
– Гениально, – согласился Федя, довольно потирая руки. – Но краб нужен большой, чтобы выглядело солидно.
До открытия ресторана оставалось немного времени. Сеня и Федя подготовили всё ещё к приходу Лёвы. Они достали большого краба из снабжения и прикрепили ему на панцирь бумажку с фразой: «Тебя уволили!»
***
Ровно восемь утра Лёва открыл дверь на кухню. Вдохнув глубоко, он окинул помещение взглядом: все на своих местах, всё блестит. Успокоившись, он подошел к холодильнику, чтобы проверить продукты.
Открыв дверцу, Лёва увидел краба, медленно шевелившего клешнями. его глаза забегали в поисках логики, а на панцире он прочел… «Тебя уволили»
– Что за чертовщина?! – громко выкрикнул Лёва.
Его крик привлек внимание всей кухни. В помещение вошел шеф-повар и, увидев краба, сначала застыл, а потом взбешенно спросил:
– Это ещё что такое? Кто за это будет отвечать?
Сеня и Федя стояли у плиты, пытаясь скрыть смех. Но шеф уже знал, кто был инициатором хаоса.
Лёва, ещё с немного растерянным лицом, быстро отошёл от холодильника. Краб тем временем не спеша продолжал свой путь по кухне, что только придавало комичности ситуации.
Шеф-повар, вошедший в кухню с лицом, едва сдерживавшим гнев, остановился и посмотрел на двух шутников.
– Это что, ваши проделки? – его голос звучал как гром.
Сеня и Федя только пытались скрыть улыбки, шагая к шефу. Их сердца бились быстрее, но смех все равно прорывался сквозь губы.
– Вы что, с ума сошли? – Баринов не мог сдержать раздражения. – Это не детские игры! Что я должен теперь делать с этим крабом и табличкой?! Вы думаете, что я вам это просто так прощу?
Федя нахмурился, стараясь выглядеть серьёзно. Но его голос предательски дрожал, когда он ответил:
– Мы просто хотели внести немного цвета в наши будни, шеф...
– Цвета? – риторически спросил шеф, вздыхая. – Это цветно только в том смысле, что весь ресторан может стать красным от моих нервов.
Все в зале стояли в ожидании, когда шеф оборвёт эту ситуацию. Лёва тем временем пытался собраться с силами, чтобы не потерять лицо перед всеми. И сенсация с крабом, похоже, станет только началом этого дня.