Адская карусель [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

Остался год.

Возможно, когда мне было лет семь-восемь, я и мечтала о собаке, но родители почему-то услышали меня только сейчас. Сейчас, когда я поняла, что не хочу убирать за ней дерьмо, что её нужно выгуливать три раза в день и самое важное – приучать ходить в туалет. Однако, с Рождеством тебя, Эшли! Ты просила три года назад собаку? – неважно! Ведь дарить собачек никогда не поздно, не так ли?! Вот тебе, доченька, ретривер! Золотистый, как ты и мечтала три года назад!

Я в предвкушении сидела за праздничным столом и ждала момента, когда мама, наконец, подаст знак, что можно открывать подарки. Писала ли я письмо Санте? К сожалению, в этом плане я выросла очень быстро, когда в прошлом году нашла у нас в кладовке подарки, а через несколько дней под ёлочкой лежали точно такие же. Вместо того чтобы впасть в «несуществующегоСанты» депрессию, я решила поставить родителей в неловкое положение и провести с ними «серьёзную» беседу. После этой беседы у меня началась истерика, и я дико засмеялась. Родители же сидели напротив с красными лицами. Мой брат пока что не переставал верить в Санту, но с ним произошла та же история, что и со мной. Разве что беседу с родителями он проводить не стал.

– Ну что? – Мама хитро улыбнулась. – Время подарков?

Мы с братом весело закричали и ринулись к ёлке. Я не знала, какого размера должен был быть мой подарок, так как полностью доверила родителям выбор.

– Эшли, – окликнула меня мама. – Твой подарок в самой большой упаковке.

Я улыбнулась ещё шире и кивнула. Большая упаковка! Интересно, что там могло быть? Я как можно аккуратнее начала разматывать ленту на подарке, начиная с бантика. Я хотела побороть своё любопытство и сохранить упаковку в более приемлемом состоянии, зная, что её всё равно выкинут. Вскоре мне надоело аккуратничать, и я начала быстрыми движениями разрывать разноцветную бумагу, иногда поглядывая на родителей. Они внимательно наблюдали за мной, хотев увидеть мою реакцию на...

– Собака? – тихо спросила я, явно разочаровавшись.

Мои родители упаковали собаку в коробку. Живое существо! В коробку! Но это хотя бы объясняло наличие дырочек в картоне.

– Тебе не нравится? – спросил папа, прикусив нижнюю губу.

Ох, «не нравится»! Это ещё мало сказано! Я сидела на полу, разочарованно глядя на спящего щенка. Мысли в моей голове начали бегать туда-сюда, в поисках решения этого подарка. Может быть, нам удастся его продать? Нет, меня замучает совесть. Но что тогда делать? Приют? Черта с два, какой ещё приют?! Ну что я за живодёрка?

Проигнорировав папин вопрос, я встала с пола и с обвисшими руками вдоль тела поплелась к себе в комнату. Я чувствовала подступающие слёзы, но плакать над такими вещами глупо. Если я расплачусь, то расстрою родителей, а от этого мне ещё больше захочется плакать. Я повела себя, как эгоистка.

Наверное, я ожидала чего-то сверхособенного, а мама лишь подогрела мои ожидания, сказав, что самый большой подарок – мой. Как оказалось, ожидала я точно не щенка. Но тогда чего? Трудно сказать. Я ожидала какого-то сюрприза, который не привёл бы меня в разочарование. Но чего – я так и не знаю до сих пор.

Я была зла на родителей, за то, что они заперли бедного щенка в коробке, хоть и усыпили его. Я была зла на себя, потому что разочаровалась не только я, но и родители. Вывод: дурацкое Рождество. Ох, какое дурацкое!

Заходя в комнату, я бы со всей силы хлопнула дверью, но понимая, что после этого поступка я окончательно расстрою всю семью, я беззвучно закрыла её. Не включая свет, я в темноте дошла до кровати, умудрившись ни обо что не споткнуться. Я бухнулась на кровать, хлопая по покрывалу рукой в поисках подушки. Наконец, я нашла это мягкое создание и подложила её к себе под голову, уставившись в окно, которое открывало мне вид на ночное небо. Из-за крыши, потолок в наших с братом комнатах был скошен, а посреди него было окно. В моей комнате оно располагалось над кроватью, у брата – над компьютерным столом.

Вытирая глаза от всё-таки подступивших слёз, я сползала за ноутбуком. Пока ноутбук загружался, я взглянула в окно. Облака были настолько призрачными, что сквозь них можно было разглядеть звёзды. Созвездие составить было бы трудно, но полюбоваться стоило. Глаза ослепил свет ноутбука, так что в комнате кроме экрана с водопадом я больше ничего не видела.

Я хотела написать Лиаму. Именно сейчас я очень хотела с ним поговорить. Но он уехал с мамой на каникулы, так и не сказав куда.

Зайдя в социальную сеть, мои сомнения развеял значок «онлайн» рядом с именем Лиама.

«С Рождеством!» – для начала написала я.

В течение минуты ответ так и не пришёл, поэтому я решила написать что-нибудь ещё.

«Как дела? Куда с мамой поехал?»

После снова:

«Смотрю, ты весело празднуешь, раз нет времени на соц. сети Надеюсь, завтра ты поделишься со мной своими новостями»

Я уже действительно начинала думать, что Лиам забыл выйти со страницы, но тут мои сообщения засветились другим цветом – он прочитал. Рано я начала радоваться! Потому что Лиам не отвечал.

Теперь меня ещё и друг игнорирует – просто прекрасно!

Я чуть не уронила ноутбук с колен, когда дверь в мою комнату распахнулась. Точнее, приоткрылась. В проёме я увидела маму, которая подтолкнула щенка в мою комнату. Дверь закрылась.

Ещё лучше!

Теперь я и это создание в одной комнате. Если он намочит мне ковёр или запачкает меб...

– Допрыгнул, – удивлённо сказала я, изучая собачку взглядом.

Теперь он – точно он – у меня на кровати, обнюхивает мои ноги и валится на бок – действие снотворного ещё не прошло.

Вдох – выдох. Спокойно, Эшли. Вдох – выдох. Ты – плохая. Вдох – выдох. А ты хочешь таковой быть? Вдох. Тогда ты будешь наказана. Задержка дыхания. Успокоилась? Выдох.

– Придурок, – прошептала я.

Пёс поднял на меня свои карие глаза. Серьёзно?

– Откликнулся? – спросила я, изучая его взглядом. – Придурок...

Начхать. Пусть делает, что хочет. Я старалась не обращать на него никакого внимания и решила вернуться в виртуальный мир. СМС от Аманды. Она поздравляла меня с Рождеством. Я решила ничего не отвечать, а дальше листать новостную ленту. Может быть, Лиам поступил точно также?

Я вся напрягаюсь, когда чёртов щенок начинал обнюхивать меня с внешней стороны ляжки. Щекотно. Согнув ноги в коленях, я вновь перевела взгляд на экран ноутбука. Никак не сосредоточиться. Бесполезно. Я захлопнула ноутбук и возвратила обратно его на компьютерный стол.

– Чего смотришь? – спросила я щенка, который смотрел на меня любопытным взглядом.

Фыркнув, я повалилась на кровать лицом в подушку и завыла. Какой плохой день. Я услышала, как щенок начал приближаться к моему лицу и обнюхивать его. Спокойно, Эшли. Он же тебя не лиж...

– Эй! – вскрикнула я, когда этот негодяй начал лизать мою щёку.

Я взяла с тумбочки карандаш и кинула его в другой угол кровати. Надо же, этот дурачок побежал за ним и вцепился в бедный кусочек дерева своими зубками. Я рассмеялась.

До встречи с Лиамом оставалось пять дней. Я не стала писать ему, а решила дождаться. Всего пять дней. Или целая вечность?

Несмотря на нашу дружбу, он до сих пор казался мне не менее странным и загадочным. Я так и не знала правил этой чудаковатой игры, не знала я ничего нового и о Лиаме. Ни его адреса, ни его увлечений. Ни-че-го. Чаще всего, после школы мы шли ко мне, а сделав уроки, уходили гулять. По лесу, в город, у нас в саду – неважно. Тема для разговора у нас была всегда, но когда речь заходила о Лиаме, он умел легко увернуться. Сначала я воспринимала это нормально, но всё чаще это начинало раздражать меня. Поэтому мне пришлось отбросить попытки узнать о нём что-то новое. Я думала так: расскажет, когда захочет. Если бы! Но он-то не рассказывал, значит, не доверял. Он любил кормить меня «не спрашивай», «это личное» и «позже расскажу».

Следующие дни я предпочитала не разговаривать с родителями о щенке. В моих обязанностях было лишь выгуливать его. Мама пару раз пыталась поднять тему по поводу его имени, но всё сводилось к «Эшли, а ты что думаешь?». А Эшли молчала. Потому что называла его Придурком. А этот придурок действительно откликался.

– Тогда назовём его Дагом, – сказала мама.

Никто не возражал.

С этих пор все, как настоящие дебилы начали звать Придурка Дагом, но тот не откликался. А они всё звали и звали. Однако стоило мне лишь тихонько, совсем шёпотом проговорить «Придурок», как щенок уже был у моих ног. Знаю, жестоко. Но в тот вечер я была слишком зла и слишком расстроена, а теперь уже просто приелось. Иногда я неловко оговаривалась, называя его «Приду... Даг».

В предновогодний вечер мне никак было не уснуть. Поначалу мне мешал Придурок, постоянно излизывая моё лицо. Такое чувство, будто бы это его цель жизни: облизать моё лицо до скрипучести. Поэтому мне пришлось открыть дверь в свою комнату и как бы невзначай бросить за дверь игрушку, за которой пёс-лизун сразу же побежал. А дальше всё просто: захлопываешь дверь и не думаешь о том, какая я сволочь. Придурок не стал скрестись, а это означало, что он ушёл к своей следующей жертве, которая может умереть из-за чрезмерного облизывания.

И снова шишка в окно. Знакомый сценарий? Я выглянула в окно и увидела очертания Лиама. Я была немного обижена на него и сначала не хотела открывать окно, чтобы поинтересоваться какого чёрта он здесь забыл. Но нет.

– Лиам? – крикнула я в окно его имя, чтобы убедиться, что это не какой-нибудь низкорослый дружок моего брата.

– Эшли! – услышала я в ответ его голос. – Ты можешь выйти?

Я кивнула и со всех ног побежала вон из комнаты, преодолевая лестницу со скоростью ветра, иногда перескакивая через ступеньку. Я запрыгнула в кроссовки и накинула на себя куртку. Нынче зима выдалась вполне обычной для Портленда: температура скакала от пяти до семи градусов, редко проливался дождь. Но сегодня вечером было особенно тепло.

– Ты что-то хотел? – спросила я с обидой в голосе.

За эти пять дней мне не пришло от него ни сообщения, ни звонка. А я слишком гордая, чтобы звонить ему и, не дай бог, навязываться.

– Эш, что случилось? – непонимающе спросил он.

– Tu es un crétin*? – недовольно проговорила я.

– Чего?

– Да ничего! Зачем ты делаешь вид, будто бы не знаешь, в чём тут вообще дело?!

– Потому что я не знаю, в чём дело.

– Ого! – театрально удивилась я. – Тогда давай расскажу: у тебя привычка такая, не отвечать на сообщения?

– Ты мне не писа...

– Да что ты говоришь? – перебила его я. – Интересно, а кто тогда меня игнорировал все эти дни? Кто был онлайн, но не соизволил ответить?

– Я не... – нахмурился он, – знаю.

– Ха-ха, – произнесла я и зашагала в сторону лавки.

Сзади я услышала такое же быстрое топанье Лиама, который вот-вот садился рядом со мной. Забравшись на скамейку с ногами, я обвила руками коленки, ожидая услышать объяснения Лиама. Но он молчал.

– Я правда не знаю... – через минуту тишины сказал он. – Но, клянусь, я не был в сети все эти дни.

Я взглянула ему в глаза и приподняла одну бровь. Не был в сети? Интересно.

– Надо же, а кто это тогда мог быть? – всё ещё в обидках говорила я с ноткой раздражения и сарказма в голосе.

– Послушай, я без понятия, но кто бы это ни был, это точно был не я. – Он подскочил на скамейке, будто бы только что решил трудную задачку. – Это мог быть мой...

Лиам осёкся и уселся обратно.

– Твой... кто? – тихо спросила я.

– Мой отец, – ответил он, нахмурившись. – Это не очень хорошо.

– Но я же не писала тебе всяких неприличностей.

– Да дело не в этом, – задумчиво проговорил он.

– А в чём?

– Просто это плохо. Знай, ладно? И не пиши мне больше. Во всяком случае, до одиннадцати вечера.

Вот так вот. После этих слов у меня на душе остался не самый приятный осадок. Лиам вновь не хотел рассказывать, к тому же сказал, чтобы я ему не писала. Расспрашивать? И снова слушать эти краткие и непонятные ответы? Спасибо, воздержусь.

Лиам сел точь-в-точь, как я. Но что он делал дальше – не знаю. Не знаю, что он делал, когда мы замолчали. Не знаю, что чувствовал. Закрыв глаза, я увидела последние полгода моей жизни: все улыбки, недовольства, наказания, наши прогулки с Лиамом, интересные разговоры от глупых до совершенно серьёзных тем, наши споры, где проигравший совершал до непотребности безбашенные поступки. Я увидела нас и с ужасом попыталась прогнать внезапно нахлынувшее чувство, с которым до этого была не знакома. Я подумала, что открыв глаза, это наваждение пройдёт, но ошиблась.

– Прости, – подал голос Лиам.

– Даже не извиняйся, – быстро сказала я. – Это я не рассматривала вариант, что сообщения мог читать вовсе не ты.

Краем глаза я увидела, как он кивнул и задрал голову наверх.

– Небо серое, – сказал он.

Бессмыслица. Я тоже подняла голову и увидела, как луна освещала серые облака.

– Как твои глаза, – добавил Лиам.

– Глупости, – фыркнула я. – В отличие от моих глаз небо красивое.

– А вот это уже действительно глупости.

Он назвал мои глаза красивыми, не говоря этого? Или я что-то недопоняла? Я встряхнула головой и задала вопрос, который вертелся у меня на языке всё это время.

– А зачем ты пришёл?

Я не имела в виду, что не рада его видеть. Очень даже наоборот.

– Я... – Он прочистил горло и начал заново: – Отец не пускает меня домой.

– Стоит ли спрашивать, почему?

– Ты и сама прекрасно знаешь.

Я знала. Вернее догадывалась. Лиам снова повидался с мамой, а тараканы в голове его отца сказали не пускать сына в дом.

– Может, тогда не будем торчать на улице, а пойдём в дом? – предложила я.

В ответ Лиам лишь кивнул.

* - (с франц.) "Ты придурок?"