27 глава
Я утопаю в теплых объятиях Гарри. Он снова залез ко мне через окно ночью, и мы смотрим кино.
Его руки медленно и приятно мнут мои плечи, отчего я практически засыпаю. Постепенно он переходит к спине и рисует пальцами различные узоры на моем позвоночнике.
Я еле держу глаза открытыми. Его ласки успокаивают, особенно когда он перебирает мои волосы.
— Я усну, если ты продолжишь, — я зарываюсь носом в щеке парня.
— Спи.
—Ты останешься? – мычу я в его кожу.
— Да.
— Хорошо.
– Рано еще засыпать, – болтаю я.
– Тогда не спи, – усмехается он.
– Легко сказать.
– Есть идея, – накручивает он мою прядь на свой палец.
– Какая? – сонно спрашиваю я.
– Вот такая, – хитро говорит он.
Его пальцы быстро скользят по моей талии.
— Не смей, Стайлс. Даже думать об этом, — я начинаю визжать, когда холодные пальцы лучшего друга скользнули бесконечное количество раз по моему плоскому живота.
Мой смех заполнил всю комнату, когда Гарри издевается надо мной, продолжая щекотать мою кожу все быстрее и быстрее.
Спустившись ниже, Стайлс дотрагивается до моих бедер, проскальзывая по ним вверх и вниз, когда я извиваюсь и пытаюсь оттолкнуть парня, продолжая смеяться и чувствовать дискомфорт.
Гарри смеется вместе со мной в один голос, дотрагиваясь ладонями до моих икр.
— Прекрати... остановись... пожалуйста, — сквозь смех и нехватку воздуха прошу я, заикаясь на каждом слове.
— Пока я не услышу желаемого, я не отступлю, — он гораздо быстрее щекочет мои икры, отчего я вскрикиваю, смеясь еще сильнее, чем раньше.
— Господи, я не... в-вынесу этого! — заглянув в глаза Гарри, я обхватила его шею обеими руками и впиваюсь в прекрасные губы своими розовыми подушечками, настойчиво целуя их.
Стайлс прекращает какие-либо пытки надо мной и отдается поцелую. И только таким способом мне удается угомонить его.
***
Я накрываю на стол завтрак, пока Гарри находится в душе, откуда я слышу стекающую воду, что горячим паром достигает кухни.
Наложив на тарелки американские блинчики, я собираю волосы в высокий хвост, закатав белые рукава рубашки Гарри по локоть.
Я искупалась в душе и забыла взять с собой чистую одежду, поэтому пришлось надеть стираную рубашку лучшего друга, что пахнет им.
— Я так голоден, — Стайлс проходится рукой по мокрым волосам, присаживаясь.
Я проглатываю ком, когда струйки воды стекают по его торсу.
— Ты всю жизнь ненасытный, — я присаживаюсь напротив, наливая в кружки горячий кофе.
— Существует два понятия голода. Первый - когда я не наслаждаюсь тобой и твоими стонами. Второй - когда мой желудок урчит и скручивается от недостатка твоего кулинарного искусства, — он покрывает мои и свои блинчики клиновым сиропом, подмигнув.
— Боже, свела же меня судьба с таким озабоченным лучшим другом, — я закатываю недовольно глаза, наткнув на вилку кусочек блинчика.
— Согласись, с горячим лучшим другом, который в постели творит такое, что никто не повторит, — Стайлс запихивает весь блинчик в рот, отчего его щеки набухают.
Я начинаю смеяться из-за невинного и смешного лица парня, когда он, выпучив глаза, смотрит на меня.
— Чего ты смеешься? — спрашивает он с набитым ртом.
— Просто ты сейчас выглядишь настолько мило и смешно, что я не могу сдерживать себя, — я отпиваю немного кофе, когда Стайлс откидывается на спинку стула, дожевывая еду.
— Может быть я кушаю некультурно без вилки. Но кто виноват, что ты готовишь настолько потрясающе, что я не могу даже есть, как следует? — он кладет в рот очередной блинчик, сделав несколько глотков кофе.
Мы продолжаем завтракать и Гарри впускает свои шутки. Я несколько раз даже давлюсь блинчиками и от этого мы смеемся еще сильнее.
Завтрак оказывается очень веселым и странно что Луи до сих пор не спускается к нам.
— Луи скоро проснется — я встаю со стола и кладу тарелку в посудомоечную машину, повернувшись спиной к Гарри.
— Ну, тогда ему стоит поспать еще два часа, потому что я не наелся, — Гарри, повернув меня к себе, перекидывает мои волосы на правое плечо, отчего я обвиваю обеими руками его шею.
— Прекрасно, и как я ему это объясню? — я прислоняю лоб ко лбу парня, когда он задирает мне рубашку до талии, впиваясь пальцами в мышечные ягодицы.
— Ему не нужно что-то объяснять, ведь ты уже большая девочка — Гарри расстегивает три пуговицы на моей рубашке, а затем впивается в мои губы.
Я отвечаю на поцелуй, когда его ладони сжимают мои бедра и сажают меня на столешницу, вызывая покалывания внизу живота. Я запускаю пальцы в кудрявые волосы и оттягиваю их концы, уловив стон парня.
Наши языки сплетаются, когда ладони Гарри сжимают мою грудь. Я стону ему в рот и сильнее сжимаю шелковые кудри, забывая обо всем на свете.
Но краем уха я слышу шаги и как Луи спускается по лестнице. Я открываю глаза и быстро отталкиваю от себя Гарри, застегивая пуговицы.
– Доброе утро, – зевает Луи, сонный заходя на кухню.
– Доброе... – бормочет Гарри, удерживая полотенце на бедрах.
– Оденься, чувак, а то Ребекка накинется, – усмехается Луи, плюхаясь за стол.
– Заткнись, придурок, – я показываю ему средний палец и спрыгиваю со столешницы.
– Почему вы оба такие растрепанные? – хмурится Луи, приступив завтракать.
– А почему ты с утра такая задница? – спрашиваю я, поставив перед ним кружку с чаем.
– Вы что, пытались трахнуться? – вдруг спрашивает он, и я замираю.
– Точно нет. Пойду оденусь, – говорит Гарри и выходит из кухни.