Глава 15. Ты вообще мужчина?!
Глава 15. Ты вообще мужчина?!
Юнь Хай, разумеется, не продолжил сказанное.
Грохот, потрясший небо и землю, привлёк внимание всех троих. Пламя вздымалось всё выше, вдалеке гремели раскаты, отголоски которых докатывались до берега. Раз слышно даже здесь — значит в самом городе был полный хаос.
— Что, черт возьми, происходит?! — воскликнула Сюй Цзинсянь.
Естественно, никто не мог ей ответить. И Сюй Цзинсянь понимала, что ответа не последует, но не могла удержаться от желания сходить и взглянуть самой.
Опасность всегда идёт рука об руку с возможностями. В мире совершенствующихся иметь выдающийся талант совсем не значит, что попутный ветер раздует парус*, давая возможность легкими шагами подняться к облакам*. Наверняка не раз придется таскать каштаны из огня*, подвергаясь смертельной опасности — только тогда можно получить по истине щедрое вознаграждение. Хотя Сюй Цзинсянь занимала высокое положение на Вершине Линбо, Цзяньсюэ никогда не была местом для спокойной жизни — в свое время ей тоже пришлось прокладывать свой кровавый путь с самого низа.
*一帆风顺 попутный ветер раздувает парус. Без препятствий, гладко; проходить гладко
*平步青云 легкими шагами подняться к синим облакам; Быстро вырасти в должности
* таскать каштаны из огня. Работать на пользу другого, в ущерб своим интересам; выражение заимствовано из французской басни
Просто обстановка впереди была неясна. Все-таки между "безрассудно вступить в схватку" и "познать противника, познать себя и только после вступить в схватку" была значительная разница.
Не дождавшись от них никакого ответа, Сюй Цзинсянь тихо выругалась себе под нос, уже собираясь что-то сказать, как вдруг услышала голос Чанмина:
— Похоже, нам всё-таки придётся отправиться в Цисинхэ.
Сюй Цзинсянь озадаченно обернулась — и тут же инстинктивно отступила на шаг.
Из глубины тумана медленно надвигались расплывчатые серые клубы. Казалось, будто в серой дымке скрывались живые люди, или же ожившие тени обретали плоть.
У этих существ не было лиц, а бесплотные конечности лишь отдаленно напоминали обычные. На первый взгляд они двигались медленно, но расстояние между ними быстро сокращалось, и вскоре эти твари оказались всего в нескольких чжанах.
Сюй Цзинсянь нагнулась, подняла горящую ветку и метнула её в одну из фигур. Пламя описало дугу и точно ударило в центр серого силуэта.
Шух! Опаленный огнем серый туман, мгновенно разметался по сторонам. Но как только Сюй Цзинсянь подумала, что огнем можно уничтожить всех этих странных тварей, как серые клубы, подобно рою насекомых, вновь собралась воедино, приняв прежнюю форму, и продолжили идти к ним, причем еще быстрее, чем прежде.
— Что это такое?! — Сюй Цзинсянь считала, что она многое повидала, но таких странных тварей она видела впервые.
И не люди, и не призраки. И уж тем более не демоны, в обычном их понимании.
— Это светящиеся трупные черви*, — заговорил Юнь Хай. Его голос звучал непривычно серьёзно. — Говорят, что это души одержимых трупными червями людей, которые умерли ужасной смертью. Есть также мнения, что это сгустки затаенной злобы и обиды не примирившихся с собственной кончиной совершенствующихся. Они не боятся ни огня, ни воды, и способны поглотить все и вся. И даже в Цзючунъюани их редко встретишь.
Сюй Цзинсянь:
— Редко, говоришь? Тогда почему же это случилось с нами!?
*萤火 свет, излучаемый светлячком; слабый свет; 尸虫 трупный червь/ жук; Даосы верили, что в человеке живет трупный червь ("демон", олицетворение дурных наклонностей), который только и ждет, когда этот человек совершит ошибку
Все трое отступали, переговариваясь на ходу. Шаги Чанмина были шаткими, он плёлся позади, не поспевая за резвыми компаньонами.
Серый туман уже настиг Чанмина, когда шелковая лента Сюй Цзинсянь обвила его талию и резко отдёрнула назад.
Нет, она не стала внезапно милосердной. Просто Цзючунъюань была ей незнакома и только Чанмин довольно неплохо понимал суть этого места. Пусть он и слаб, но по крайней мере ориентировался в происходящем. Сюй Цзинсянь, разумеется, не собиралась стоять в стороне и спокойно смотреть, как он погибает, оставляя её одну посреди этой проклятой бездны.
— Как ты можешь быть таким никчемным! — фыркнула она, не забыв поворчать, хоть и только что вытащила его из беды.
При таком раскладе они действительно будут вынуждены зайти в Цисинхэ.
Впереди — странные трупные черви, позади разгорался хаос войны. Но Сюй Цзинсянь не собиралась сдаваться. Упрямо не желая подчиняться обстоятельствам, она одной рукой оттолкнула Чанмина назад, другой — взметнула ленту, направив её прямо в серый туман!
Обычно невесомая и легкая лента натянулась как струна, и, словно острый меч, рассекала воздух с характерным звуком, сияя пурпурным светом. Такую атаку, пожалуй, не выдержал бы даже опытный мастер.
— Стой! — выкрикнул Чанмин, но было уже поздно.
В момент, когда фиолетовое сияние столкнулось с серым туманом, последний с треском рассеялся во все стороны, а затем моментально сгустился и .... "сожрал" шелковую ленту!
Сюй Цзинсянь ахнула и попыталась отдёрнуть ленту, но с ужасом поняла — та часть, которую "съел" туман, исчезла бесследно, а по той что осталось подбирался туман.
Юнь Хай среагировал моментально!
Он не стал хватать Сюй Цзинсянь, а всего в половине цуня* от кончиков ее пальцев отсек шелковую ленту и коротко бросил:
— Отступаем!
*цунь; мера длины, около 3,33 см
Стоило прозвучать этому слову, как Сюй Цзинсянь отбросила все сожаления о любимой ленте, схватила Чанмина за руку и рванула в сторону Цисинхэ. Чанмин лишь почувствовал, как его запястье крепко схватили — не было никакой нужды напрягаться, его тело невольно неслось вперед, оставляя позади случившееся. Глядя на скорость, с которой бежала Сюй Цзинсянь, спасая свою жизнь, можно было подумать, что она открыла свой ящик* с секретной техникой "удирания".
*压箱底 открывающийся ящик . Метафора, обозначающая умение или мастерство, которое нелегко или не хочется продемонстрировать, секретное умение [1]
Чанмин прекрасно понимал, почему она так испугалась: её лента, пусть и не дотягивала до легендарного Дунхайского полотна, всё же была сделана из редчайших материалов. Если даже шелк, наполненный духовной силой, был с легкостью "сожран" туманом, Сюй Цзинсянь поняла, что она не более, чем кусок мяса, по сравнению с хоть сколько-нибудь прочным оружием.
Теперь она и сама поняла: Юнь Хай вовсе не преувеличивал, когда сказал, что "это" способно поглотить все и вся.
Сколько же подобной дряни скрывает в себе Цзючунъюань!
Огонь и шум становились всё ближе.
В зареве пламени высокая, величественная городская стена предстала во всей своей мощи.
Ворота были плотно закрыты, но Сюй Цзинсянь это не остановило — прихватив Чанмина, она перелетала городскую стену и приземлилась на крышу дома юго-восточной части города. Обернувшись и убедившись, что серый туман не преследует их, она наконец облегчённо вздохнула.
— Ты вообще мужчина?! Ты настолько никчемный, что мне следовало бы оставить тебя на произвол судьбы!
Уголок губ Чанмина дернулся.
Сначала ты зовешь "Мин-лан, Мин-лан*, ходишь за мной по пятам, выясняя все подробности, а сейчас спрашиваешь мужчина ли я?
*суффикс -лан; мужчина, молодой человек (также в обращении); вежл. господин; муженек (жена ласково о муже)
Он сам прекрасно знал, в каком состоянии его тело. После недавнего поединка с Чжоу Кэи, хоть ему и удалось обдурить своего третьего ученика, он все равно получил серьезные внутренние повреждения. А потому если можно было избежать того, что истощает дух* — он избегал.
К тому же, сказанные слова не оторвут кусок мяса*.
*伤神 что-то, что вызывает душевное беспокойство, стресс или негативные эмоции
*不会掉块肉 не утратить кусок мяса; Ничего не стоит, не навредит [2]
Чанмин не принимал близко к сердцу ее слова, позволив Сюй Цзинсянь выговорится. Он подождал, пока она закончит и спросил:
— А где Юнь Хай-даою?
Сюй Цзинсянь огляделась по сторонам, но Юнь Хая нигде не было видно. Она уже начала подумывать, не успел ли он спастись или, может, просто отстал — как вдруг рядом раздался голос:— Я здесь.
Юнь Хай появился будто из ниоткуда и шагнул к ним.
— У Юнь-лана настолько глубокие навыки совершенствования, что я даже не смогла разглядеть их пределы. Воистину, имею глаза, но не вижу Тайшань*! — наполовину льстила, наполовину пыталась выведать Сюй Цзинсянь. Впрочем, в глубине души она была и впрямь поражена.
*有眼不识泰山 иметь глаза и не разглядеть горы Тайшань; Не узнать (кого-то или что-то) знаменитое, не оказать должного уважения; не понять, с кем имеешь дело
Юнь Хай не ответил и лишь улыбнулся.
Этот человек еще более скользкий, чем Чанмин, совершенно не за что зацепиться, — подумала Сюй Цзинсянь.
Вдруг она воскликнула:
— Эти чертовы твари больше нас не преследуют!
— Возможно, из-за Цисинхэ, — ответил Юнь Хай.
— Что ты имеешь в виду?
— Цисинхэ — это Первый круг Цзючунъюани. Попасть в него — значит войти в первый барьер. Очевидно, он наделён особой силой, которую боятся трупные черви, иначе бы они уже давно заполонили город.
Пока они разговаривали, Чанмин уже начал осматриваться.
Крыша была достаточно высокой, что позволяло ему внимательно рассмотреть обстановку в городе.
Несмотря на серые стены и черепичные крыши, дома здесь по своей форме почти не отличались от построек в мире людей. Сейчас повсюду полыхал огонь, крики и звуки боя раздавались со всех сторон, а по улицам мелькали силуэты сражающихся совершенствующихся.
Цисинхэ и правда дошёл до той степени хаоса, что его стало видно невооружённым глазом.
Хотя она была готова ко всему, Сюй Цзинсянь всё равно не смогла сдержать удивления. Неподалёку сражались двое совершенствующихся. Их фигуры мелькали в воздухе, то поднимаясь, то исчезая. Такая ловкость и техника сравнима с уровнем Образцового Мастера, — подумала она. Конечно, каждый, кто осмелился ступить в Цзючунъюань, уже сам по себе был незаурядным, но истинная сила этих двоих заставила Сюй Цзинсянь невольно встревожиться.
Если совершенствующиеся Первого круга Бездны настолько сильные, то насколько же сильны совершенствующиеся Второго? А еще дальше?
— Нам нужно найти более безопасное место, здесь.....
...слишком опасно. Оставаясь так высоко, мы станем легкой мишенью.
Но прежде, чем она успела закончить вторую половину фразы, два силуэта вдалеке внезапно взметнулись в воздух и вступили в схватку. Духовная энергия сотрясала землю, а небо, плотно затянутое тучами, озарилось молниями. За считанные секунды схватка этих двоих стала центром внимания всего города!
Один держал в руках посох — тонкое и длинное оружие, чью верхушку украшал восьмилепестковый цветок лотоса, усыпанный золотыми жемчужинами, настолько ослепительными, что могли затмить даже солнце и луну.
Другой держал хлыст. Он был короткий и толстый, покрытый рельефными чешуйками. По его поверхности пробегали тёмно-красные отблески, подобно алым звездам, что таили в себе дурные предзнаменования. Оба соперника взметнулись в воздух, готовые начать атаку в любой момент.
С первой же вспышкой молнии начался бой.
Короткий хлыст не потерпел неудачу, как себе представляли другие. Обладатель хлыста оказался быстрее, чем человек с посохом — в мгновение ока красное свечение хлыста обрушилось сверху на обладателя посоха. Лысая голова засверкала малейшими частицами света и, если не присматриваться, то можно было подумать, что голова светится сама по себе.
Сюй Цзинсянь прищурилась:
— Эта лысая голова* кажется мне очень знакомой, где бы я могла его видеть?
*光头 лысая голова; буддийский монах
— Его зовут Бэй Шу, — откликнулся Юнь Хай.
— Тот самый изгнанник из храма Цинъюнь?
— Верно. Когда-то он боролся за звание Главы, но потерпел поражение. Говорят, что тогда на глазах у всех он рассорился с храмом и покинул Цинъюнь. Многие были уверены, что Цинъюнь пошлёт за ним убийц... Кто же знал, что этот человек, исчезнувший на столько лет, вдруг неожиданно появится здесь.
— А кто сейчас глава храма Цинъюнь? — спросил Чанмин.
— Чаньши Буку. В миру его зовут Сунь Буку.
Чанмин: ...
— Чанмин-даою знаком с ним? — приподнял бровь Юнь Хай.
— Наслышан.
Юнь Хай слабо усмехнулся и продолжил:
— Как только этот Буку вступил в должность Главы храма, сразу же отдал приказ выследить и убить Бэй Шу. Последнему очень повезло оказаться здесь. Даже если Цинъюнь захочет его смерти, им будет нелегко с ним справится.
Сюй Цзинсянь нахмурилась:
— Тогда что насчет второго?
— У него уши чуть длиннее обычных. Похоже, в его жилах течёт кровь демонов.
Сражающиеся двигались очень быстро, но Сюй Цзинсянь всмотрелась внимательнее — и правда, у обладателя хлыста ушные раковины были чуть заострены. Похоже, он намеренно скрывал это, поскольку его волосы не были собраны в пучок, а беспорядочно спадали на плечи. Только в движении можно было заметить их форму.
Сюй Цзинсянь некогда слышала о совершенствующихся с демонической кровью, но ни разу не видела их своими глазами, поэтому, услышав это, она непроизвольно уставилась на мужчину с коротким хлыстом. Он бился отчаянно, не уступая в силе Бэй Шу. Кроме чуть более резких черт лица и светлого оттенка волос, он ничем не отличался от обычного человека. Если бы не слова Юнь Хая, она бы даже не обратила внимания на такие мелочи.
Владелец короткого хлыста был не только полон духовной энергии, но и чрезвычайно физически силен. Бэй Шу использовал всю свою силу, чтобы замахнуться и нанести удар посохом, но тот перехватил удар хлыстом, и при этом даже не шелохнулся. В итоге сам Бэй Шу был вынужден отскочить на несколько десятков бу*.
*в оригинале несколько десятков человеческого роста (身长), перевела в китайское 步 бу ~ 1,7м
Битва двоих на вершине башни в самом центре Цисинхэ сотрясала небо и землю. Духовная сила бурлила, закручиваясь в вихрь, и всё, что оказывалось рядом, тут же превращалось в пыль.
______________________
Автору есть что сказать:
Маленький театр, не имеющий ничего общего с основным текстом:
Сюй Цзинсянь: Ты вообще мужчина?
Чанмин: Когда ты нуждаешься во мне, то зовешь Мин-лан, а если нет, то спрашиваешь, мужчина ли я?
Сюй Цзинсянь: Хи-хи, не болтай ерунды! Иначе Юнь-даою нас неправильно поймет. Когда это я называла тебя Мин-лан?
Чанмин: ...
Юнь Хай: Тогда можно я тоже буду звать тебя Мин-лан?
Чанмин, Сюй Цзинсянь: ...
Примечания:
[1] 压箱底 "на дне открывающегося ящика". Корни этой метафоры уходят в древние обычаи: в древнем Китае существовало средство сексуального образования под названием "хранящееся на дне сундука". Это были фарфоровые фигурки с крышкой, некоторые из них были даже меньше, чем кулак, и имели форму фруктов, внутри которых находилась пара мужчины и женщины, занимающиеся сексом. Обычно люди хранили его в обычном сундуке, чтобы отгонять злых духов. Когда дочь выходила замуж, мать доставала "хранящееся на дне сундука" и открывала его перед дочерью, чтобы показать ей "путь супругов". Вышеупомянутое "хранящееся на дне сундука" относится к узкому понятию. На самом деле, кроме фарфоровых изделий, такое приданое включает в себя множество предметов, связанных с сексуальностью, например иллюстрации. На сегодня эта метафора используется в понимании какого-то секретного навыка, которое нелегко использовать или не хочется демонстрировать. А также, как то, к чему интерес был потерян и оно больше не используется.
[2] 不会掉块肉 не утратить кусок мяса; потерять кусок мяса Ничего не стоит, не навредит. В китайском языке есть идиома 不伤筋骨 , которая буквально переводится как "не повредить мышцы и кости". Это выражение также используется в значении "не повредить, не навредить, не причинить вреда.