Юность всё прощает?
Январь проходит вполне спокойно: переживания насчёт вовлечения в преступную жизнь постепенно исчезают. Таня налаживает свою учёбу, добивается примирения с родителями и, кажется, совсем забывает то, что происходило до этого. Знакомство с Турбо и Зимой девушке кажется теперь давним сном, который она лишь изредка вспоминает, ненароком улыбаясь. Но думать об этом ей стыдно, поэтому Тане легче считать такое знакомство ошибкой молодости. Юность ведь всё прощает, да?
2 февраля 1989 года.
Последний месяц зимы. Идя по ещё заснеженным тропинкам, Белицкая старательно смотрит себе под ноги, чтобы не поскользнуться по пути. Ещё довольно рано, часов шесть утра, солнце совсем недавно взошло. Таня с удовольствием бы понежилась в кровати, если бы не занятия в консерватории. По дороге несутся ученики, которые еле успевают в школу. Девушка слегка приподнимает уголки губ, ведь пару лет назад была точно такой же беззаботной девчонкой, единственной проблемой которой было успеть на урок.
Занятия в консерватории проходят так же, как и обычно. Вероника, как и несколько дней назад, всё болтает без остановки о Зиме, в которого влюбилась, похоже, по уши. Белицкая сначала переживает за подругу, ведь она совсем не сторонница отношений с парнем, который нарушает покой района. Но Вероника считает ровно наоборот и постоянно говорит, что Зима защищает честь города и района и её в обиду не даст. Таня, понимая, что доказывать подруге что-то бессмысленно, ослабляет свою хватку и перестаёт вмешиваться в их дела.
— Представляешь, мы с Вахитом в кино сегодня идём! — схватив неожиданно рыжеволосую подругу за плечи, заявляет Вероника так энергично, что Таня аж вздрагивает.
— И на какой фильм? — безучастно спрашивает она, порядком уже устав от этих рассказов изо дня в день.
— Ещё не знаю. Он пообещал, что на самый интересный купит билеты. Может, с нами хочешь сходить?
— Нет, спасибо. Не люблю краденным пользоваться.
Вероника ловит себя на мысли, что зря такое подруге предложила. Знает же, что Таня месяц назад ещё закончила с Турбо, чтобы не ломать свою жизнь. Но Вероника всё никак не могла понять, почему Белицкая так плохо настроена к общению с группировщиками, ведь её брат сам таким является.
Витя пару дней назад заявился домой вновь с какой-то драки. Благо, родителей дома не было, иначе пришлось бы вызывать скорую помощь уже не брату, а маме, которая тотчас сознание бы потеряла. Но Витя, как обычно, наотрез отказался принимать помощь врачей, поэтому Тане пришлось самой обрабатывать ему раны. Конечно же, девушку совершенно не устраивала жизнь старшего брата, о чём она не раз говорила. Всё равно ведь переживает, даже если Витя заверяет, что ничего плохого с ним не случится.
— Хочешь сказать, что Вахит – вор?
Расширяя глаза от заявления подруги, повергшего её в шок, Вероника тотчас хватает Таню за плечи. Зима был для неё самым честным на свете парнем, и даже несмотря на его образ жизни, поверить в то, что он без особых усилий способен своровать то, что ему нужно, не могла.
— Как и большинство нынешних парней. Или думаешь, что он святоша, который ни разу в жизни из магазина ничего за просто так не брал, да и от милиционеров за это дело не убегал? — нахмурившись, язвит Таня, достаточно раздражаясь. — Только воровство это ещё куда ни шло, опаснее другое.
— Это неправда. Не продолжай, — грубо прерывая девушку на середине фразы, Вероника резко убирает руки.
И Таня понимает, что переборщила. Слова будто сами вырвались наружу. Вдали коридора разносятся шаги, звук которых пролетает у стен и исчезает с каждым разом. Тане ведь ясно, что бесполезно доказывать Веронике, что её слепая влюбленность опасна. Но всё равно из раза в раз пытается. А той, в свою очередь, совершенно не хочется осознавать чреватость последствий.
Ведь юность всё прощает.
Выйдя за пределы консерватории, Татьяна задумывается. Ведь всех этих мальчишек, которые сейчас бьются за "принадлежащие" им территории, в скором времени может покарать жизнь. Конечно же, наверняка немногие из них задумываются об этом, большинство же чувствует свободу и собственное величие. Каждая группировка в нынешнее время называет себя королями Казани, Таня ведь видела не раз, подходя к своему дому, нарисованную на гаражах аббревиатуру. Иногда Белицкой казалось, что город состоит из двух частей: одна весьма спокойная, привычная, в то время как другая — бушующая, горящая, зажжённая юношескими, совсем молодыми сердцами. И, живя в этих двух мирах, невольно осознаёшь, что они соединяются внутри каждого человека в одно целое. Сначала кажется, что они — как огонь и вода, совсем не совместимы. Хоть Таня и ушла, хоть и отгородила себя от преступного мира, как только можно, позволила Витиному мнению взять верх, ей всё равно казалось, что это ещё не всё. И как бы не хотелось признавать, её пугали эти догадки. Ведь, прикоснувшись один раз хотя бы к оболочке преступного мира, ты непроизвольно становишься его частью. И эта частица селится в тебе, но она может как портить жизни людей своим существованием, так и воспламенять их, вести к громко бурлящему потоку.
Эти мысли изо дня в день мучали Таню. Нынешние мальчишки со двора, живущие по святым пацанским понятиям, могут в недалёком, своими руками испорченном будущем следовать совсем иным правилам: тюремным. Как только они подойдут к собственному обрыву, если вовремя не поймут, к чему может привести такая жизнь. Таня практически не знает о жизни в заключении, лишь когда-то слышала странные по её мнению истории, ведающие о том, что проживание там — точно не сахар.
Резкий грохот. Потирая ушибленное колено, Таня медленно поднимается на ноги. Чёртов лёд. Поэтому она и не любит зиму. Закусывая губу, она прихрамывающей, отнюдь не ровной походкой добирается до подъезда. Руки слишком замёрзли от холода, который только больше нагнетал обстановку, и Белицкая в панике начинает искать ключи в карманах пальто, которое забыла отряхнуть от снега.
***
Только оказавшись на пороге дома, Тане сразу приходится развернуться обратно, даже не согревшись. Отец решает послать её за продуктами, часть которых мать в спешке оставила на базаре у тёти Зины. Её Таня помнит совсем смутно, а видела в последний раз в детстве. Идти сейчас куда-то откровенно не хочется, так как время уже было относительно позднее, ещё и снег валит.
Выходя из подъезда, Таня окидывает взглядом жилой дом и горящие в нём окна. Недолго задерживаясь у двери подъезда, девушка идёт вперёд, слыша, как под ногами шуршит снег.
***
Придя к нужному месту, Таня прячет ладони в карман, замечая, что те уже замёрзли на морозе. Нужный ларёк глазами найти не удаётся, поэтому приходится идти вперёд и надеяться только на то, что тётя Зина ещё не ушла домой. Как вдруг девушку заставляет остановиться чей-то громкий, настойчивый мужской голос, который так и манит своим тембром, чтобы развернуться и остановиться.
На том месте, откуда исходит голос, уже собралась большая толпа людей, но Таня решает пока наблюдать издалека.
— Приехал из Америки на воздушном велике, велик сломался, а я здесь остался! Играть будет Раиса Горбачёва и Алла Пугачёва! Кручу-верчу, запутать хочу! За хорошее зрение полагается премия!
Таня слегка хмурится. Слова, вылетающие из уст мужчины, сидящего возле доски, на которой находятся три стаканчика, звучат совершенно странно. Может быть, таким образом он завлекает народ?
— Дядь, дядь, а давайте я сыграю!
В центр выходит парнишка в синей куртке, протягивая мужчине монеты. Где-то Таня его уже видела. Похоже, он был вместе с Турбо и Зимой в тот самый неблагополучный день, в который девушке пришлось познакомиться с этими парнями после экзамена в консерватории.
Незнакомый мужчина в длинном, чёрном пальто сначала оглядывает лицо подбежавшего мальчишки, а Таня же решается только сильнее всмотреться в него. Лицо его было девушке кажется знакомым, но она решила сразу же отмести эти мысли. Не может же она знать сразу всех вокруг? Но точно такое же пальто, именно эти чёрные, слегка вьющиеся волосы, скрытые под чёрной, слегка пушистой шапкой, она видела месяц назад, когда ушла под утро из дома Зимы. Похоже, именно его она чуть не столкнула с ног, когда торопилась.
— Смотрим внимательно и выигрываем обязательно! Немецкая рулетка – она же татарское лото. Можно выиграть кофту, а можно и пальто!
— Три рубля, дядь!
Парень в синей куртке лишь сильнее тянется к незнакомцу, а тот сразу же хищно выхватывает данные деньги с радостным возгласом:
— Опа! Если постараться, можно отыграться, а кто просто так стоит, глаза пучит, то ничего не получит! Угадаешь, где шарик, плачу гонорарик!
Люди в толпе стали посмеиваться, а большинство начали доставать из сумок, карманов кошельки, чтобы поучаствовать в игре. Белицкая, если бы захватила с собой три рубля, может быть, тоже сыграла бы, но сейчас приходилось стоять отдельно от кучи народа и продолжать высматривать тётю Зину.
Кащей же начинает переставлять местами небольшие стаканчики, поглядывая изредка на толпу, ловя взглядом каждую пробегающую эмоцию на лицах посторонних, будь то удивление, интерес или же недоверие.
— Ну, где?
— В этом! — парень в синей куртке сразу же указывает пальцем на стакан в центре, пока остальные люди начинают перешёптываться между собой, одобряя выбор мальчугана или нет.
— Где? Здесь?
— Да точно в этом!
— Точно?
И Кащей сразу переворачивает стаканчик, под которым показывается шарик.
— Молодец, поздравляю, заработал. Так и быть, держи.
— Ну надо же, три рубля, как с куста, — ворчит себе под нос на вид старый мужчина, не до конца веря в такое попадание. Удача, не более.
— Я эти деньги маме отдам, — с искренней, счастливой улыбкой на губах говорит парнишка в синей куртке под похвальные речи окружающих.
В это время из толпы выбивается женская фигура, чтобы поучаствовать в игре. Она предлагает сто рублей. И у Тани аж глаза расширяются. В их время эти деньги были немалыми, даже большими. Это целая зарплата, которую женщина могла сейчас как проиграть, так и выиграть. Белицкая начинает чувствовать что-то неладное, и лишь сильнее хмурится, решая подойти поближе, дабы следить за развитием событий.
Краем глаза Таня ловит момент, когда парень, только что выигравший сумму денег, приближается к женщине и что-то ей шепчет на ухо, но его речь быстро прерывают, отодвигая дальше от толпы. Это ещё сильнее заставляет задуматься. Не воровская ли это контора? Безопасно ли это?
— Так, пацан, иди отсюда! Выиграл — дай другим.
Кащей же, забирая деньги, тотчас кладет их в карман, настраиваясь на игру с ещё более радостной улыбкой.
— Итак, смотрим внимательно, отгадываем старательно!
Он пару раз крутит стаканы на доске, а потом, поднимая голову, ждёт ответа женщины. Та угадывает неправильно, и со стороны людей слышатся разочарованные возгласы. Внутри Тани будто что-то тяжёлое падает. Ей становится по-настоящему жаль проигравшую женщину, она ведь только что потеряла целую месячную, а то и больше, зарплату в простой, но такой жестокой игре. Несколько секунд царит молчание, но после та предлагает свою шапку, обнаруживая, что в её кошельке ничего не осталось.
— Шапку? Ну, не знаю, — задумчиво проговаривает Кащей, вставая на ноги. — Ладно, давайте Вашу шапку. Только это: против 50 она явно не стоит, — сразу же вынимая из рук женщины её головной убор, тот обратно возвращается на своё место.
Таня была поражена. На улице ведь зима, причем суровая, а потерять свою шапку сейчас — очень опасно для здоровья. Недолго думая, девушка, отталкивая всех вокруг руками, прикусив губу, прорывается вперёд. Но она не успевает: женщина уже проиграла и шапку.
— Мужчина, вы с ума сошли? Нельзя людей раздевать! Это очень подло и жестоко! Тем более по отношению к женщинам, — громко выкрикивая свои слова, Таня яростным взглядом проходится по лицу Кащея. Но ответ его она решает не слушать, сразу же уходя. Ей нужно найти милиционера, а в таких местах их должно было быть куча. Мало того, что Кащей только что надурил незнакомку, отобрав сто рублей, так ещё и раздел. Для Тани это было высшим неуважением. Ей вслед доносились то одобряющие, то наоборот, голоса. Но толпа так и не разбегалась, а всё больше сгущалась, что было на руку этим ворам.
Завернув за угол, она замечает милицейского, что курил, облокотившись о фонарный столб. Внутри смешивается тотчас негодование вместе с усталостью за весь день. А ведь Вероника сейчас сидит в кино с точно таким же вором, даже не подозревая этого. И понимание данного фактора ещё больше злило.
— Мужчина, сейчас там грабят с помощью нелепой игры людей, — на ходу выговаривая слова, Таня указывает пальцем за угол.
Милиционер приподнимает голову и лишь хмыкает, выбрасывая сигарету в снег. Он взглядом прохаживается по довольно раздражённой Тане, и его губы дрогнули: настолько комичным было зрелище. Но, всё-таки, минуту погодя, он идёт за девушкой, хотя по всему его виду заметно, что ему совершенно не хочется сейчас с этим разбираться.
Уже собираясь вернуться обратно, Таня слышит выкрики милиционеров, а её спутник сразу же ускоряет шаг, чтобы успеть на место происшествия. Но преступников и след простыл: они тотчас убежали. Только вот что странно: была ли милиция на самом деле? Таня даже не успела провести милиционера к нужному месту. Женщина, огорчённая потерей шапки и ста рублей, плелась уже, по всей видимости, домой. Выглядела она очень сломленной: лицо выражало печаль, а заплетённая коса уже была вся в снегу. Но пальто она проиграть не успела, и в душе сразу же полегчало.
Таня тоже решает направиться домой. Тётя Зина, похоже, давно ушла, и смысла находиться дальше там, где только что произошёл подлый грабёж, не было.
Небо ещё сильнее темнеет. На душе так и остаётся груз, ведь девушка не успела предотвратить ужасный поступок на рынке. У этой женщины наверняка есть дети, которых она держит на своей зарплате, лишь изредка уделяя время своим желаниям. А теперь содержать их не на что. И всё из-за столь несправедливого, бессердечного поступка. Но и удивляться нечему: в Казани ведь процветает, прорастает беспощадный криминал.
Позади слышатся шаги, значения которым Таня не придаёт до той поры, пока её резко не хватают за руки, не давая возможности вырваться. На её лице застывает испуг. Девушка поворачивает голову, замечая сразу трёх мужчин, значительно старше её. Они недобро усмехаются и тащат совершенно в неизвестном ей направлении.
— Отпустите!
Таня всячески брыкается, пытаясь вырваться из хватки. Становится очень страшно, а воздуха из-за паники не хватает. Она бьёт парней ногами, стараясь хоть какими-то движениями облегчить своё положение. Но всё бесполезно. Белицкая громко, истошно зовёт на помощь, но, как назло, на улице ни души. Да и помог бы ей кто? Никто не осмелился бы разбираться сразу с тремя физически сильными мужчинами. Предплечья безумно ноют от боли, и по щеке девушки скатывается слеза. Неужели такова судьба?
***
Её бросают на какое-то кресло в неизвестном ей подвале. Таня беспомощным взглядом проходится по комнате, в которую её привели. На стенах висят плакаты, фотографии, на которых изображена группа парней, лица которых кажутся размытыми из-за плохого качества съемки. Группировщики. Нынешние преступники. От взгляда на них внутри холодеет. На столе стоит несколько бутылок алкоголя, и девушка сглатывает ком в горле. В помещении никого нет.
— Жди, пока старший не придёт!
Мужской голос, пропитанный злобой, обращается к ней из спортивного зала, вид на который выходит из небольшой каморки, в которой находится Таня. Дверь моментально захлопывается, и девушка остаётся одна в окружении пугающих её фотографий. Безумно хочется домой. Что с ней могут сделать? Изнасиловать, убить? Чем она заслуживает такое отношение? Кому она успела перейти дорогу?
Время течет мучительно медленно. Белицкая сидела уже битый час на кресле, замечая, как за окном светлело. Наступает утро. В помещении очень холодно, пахнет одним алкоголем, что заставляет чувствовать себя в потерянном положении.
Таня встаёт на ноги, чтобы попытаться понять, можно ли ей выбраться. Сначала она проверяет входную дверь. Дёргает за ручку с замирающим сердцем. Но она заперта. Девушка опускается на колени, спрятав лицо в ладони. И правильно: не может же быть всё настолько просто. Если её сюда бросили, значит, будут держать столько, сколько нужно.
Но внезапно в дверной скважине поворачивается замок, и в глаза врезается яркий солнечный свет. Морщась от него, девушка отворачивает голову в сторону, прерывисто дыша от страха. Похоже, пришёл именно тот, кому она была сейчас нужна. Только кто он?
— И что ты тут расселась, девка, а?
С усмешкой доносится до неё знакомый голос. Она уже его где-то слышала. Но глаза поднимать было ещё страшнее: встретиться лицом к лицу с тем, из-за кого она пребывала здесь, проведя бессонную ночь в страхе и в ожидании, совершенно не хочется.
— А глаза чё на мокром месте? Кто-то обидел?
Мужчина достаёт из кармана пачку сигарет, и поджигая одну из них, встаёт рядом с Таней, этим заставляя её наконец поднять глаза. И она узнает его. Это тот вор, тот, кого она встретила утром после новогодней ночи, тот, кого она встретила ещё вчера.
— Первый раз мне встречу важную чуть не обломала. Второй раз уже бизнес сломала мне. Что за дела-то, рыжая башка? — довольно расслаблено проговаривает Кащей. Но это только на первый взгляд. Таня это чувствует.
— Ты со мной в молчанку решила поиграть, а, девица? Как расплачиваться-то будешь? — на выдохе, уже чуть раздражённее говорит мужчина, сверля взглядом девушку. — Натурой предложишь, может?
Таня поднимает голову. Пришло время отвечать. Если она ничего не скажет, то будет всё намного хуже. А пока интересуются её мнением, или же просто делают вид, сказать хотя бы что-то нужно, если это облегчит её положение.
— Спать с чёрствыми людьми не в моём вкусе. Хотя тебя и человеком нельзя назвать, — с ненавистью высказывает она, пересекаясь взглядами с Кащеем.
— О как заговорила, — рассмеявшись, восклицает мужчина, выбрасывая сигарету. Минуту молчит, прикрыв глаза. Таня лишь продолжает смотреть в его сторону, пытаясь предугадать, что будет дальше. Страх никак не уходил, хоть она и старалась показывать себя сильной и смелой. Он резко раскрывает глаза, и Белицкая замечает, как в его взгляде мелькает что-то непонятное ей.
Кащей грубо хватает её за плечи, усаживая на диван.
— Так, девчонка, смотри, какой расклад. Ты заработок чужой оборвала, вины своей не признаёшь, ещё и огрызаешься, — наливая в стакан, стоящий на столе, из открытой бутылки алкоголя водку, выцеживает Кащей.
Он присаживается рядом с ней и резким движением притягивает к себе, шепча на ухо пугающие слова:
— Думаешь, я с тобой ничего сделать не смогу? Я твою жизнь могу сломать, дурочка. Если ты не поняла ещё, — вкрадчиво объясняет он, пока по коже Тани пробегают мурашки от нарастающего страха. — А ещё могу сделать так, что с тобой ни один человек здороваться не будет. Выбирай, что лучше.
Кащей, склонив голову к испуганному лицу Тани, смеётся, обнажая зубы.
— Смотрю, неразговорчивая ты. На, выпей хоть. За ночь в горле пересохло небось?
Он ставит перед ней рюмку. Таня берёт её в руки, взвешивая все «за» и «против». Если она выпьет, может, тот отпустит её? Или ещё больше начнет пугать? Девушка делает глоток и кривится от горечи. Становится противно от вкуса, а в горле ещё больше жжёт.
— Отпусти меня домой, пожалуйста.
— Да ты посиди, с человеком поговори, Танечка, — поджигая кончик очередной сигареты, говорит парень, а после, оборачиваясь к ней, сталкивается с удивлением на лице, — теперь понимаешь, как быстро я могу узнать о тебе всё, чего будет достаточно, чтобы жизнь твою сломать?
— Я извиняюсь за вчерашнее, — с сухостью в голосе выдавливает она из себя те слова, которые пытается вытащить из неё всё это время Кащей.
Тот хлопает с опасной ухмылкой ладонью по столу, от чего Таня моментально вздрагивает, вжимаясь ладонями в диван.
— Вот так сначала и сказала бы. Но сейчас даже не знаю, прощать тебе твои поступки или нет. Или пообещаешь, что больше дорогу добрым людям переходить не будешь?
Дверь снова открывается. Слышатся чужие голоса, и в помещение заходят сразу несколько парней. Таня поднимает уставшие глаза, проходясь по каждому взглядом. И случайно замечает знакомое лицо. Тусклые зелёные глаза смотрят прямо на неё. Турбо. Валера.
В его взгляде моментально читается отвращение. Турбо, на самом деле, не понимает сразу, что происходит. Но после до него доходит, что Таня — словно обычная вафлёрша, решившая перебежать от одного пацана к другому. Белицкая ещё некоторое время смотрит на него, пытаясь показать глазами, что дела совсем плохи. Но Туркин предпочитает отвернуться и сплюнуть в угол, чем показывает ей, что плевать он хотел.
— Кащей, а что происходит?
Вперёд выходит мужчина в военной форме. Таня сначала удивляется, но после понимает, что тот приехал с Афгана, в котором сейчас происходит беспощадная война.
— Девчонка эта насолила мне крупно. Пацаны её сюда привели на разговор ко мне. Верно говорю, рыжая?
— Не солила я, — выпаливает на одном дыхании девушка, — а заступилась за женщину, которую вы беспощадно со своей группой обокрали, ещё и без шапки оставили.
Кащей цокает языком, значительно изменяясь в лице. Не устраивает его ответ. Таня же мельком замечает, как вновь на неё уставляется Турбо, только во взгляде его что-то меняется. Таня чувствует себя загнанной в угол. Никогда в жизни ей не было так страшно, как сейчас.
— Отпусти её, Кащей. У вас тут за два года так поменялось всё, — спокойно выговаривает до сих пор стоящий впереди парень.
— А чё поменялось? — интересуется Кащей, осматривая стены спортивного зала, а после вновь разворачивается с непониманием на лице.
— Раньше своих пацанов западло было одевать, а теперь вон гляжу, мамку пацана раздели.
— Какого пацана?
— Девчонку сначала отпусти, Кащей.
— А чё ты впрягаешься за неё? Я всё понять не могу. Может, домой пойдешь, кашки поешь, сил наберёшься? А то не с того мы с тобой начали, братец, — слегка толкая Адидаса в сторону, говорит Кащей, пробегаясь взглядом по окружающим его парням.
— Сам решу.
Таня, пользуясь моментом, вскакивает с дивана и подбегает к Турбо, чуть хватая его за плечи, держась за него, как за свою последнюю надежду, как за своё спасение.
— Пожалуйста, помоги мне, я потом всё объясню, — шепчет девушка, сталкиваясь с недоверчивым взглядом Валеры. Скорее всего, тот хочет её оттолкнуть, но не решается. Не по-пацански это, наверное?
Все обращают свой взгляд к ним, а брови Кащея взмывают вверх. Девушка, понимая, что сейчас её единственный шанс на спасение, набирает воздуха в лёгкие и говорит то, во что сама бы никогда не поверила:
— Я хожу с ним.
Проходит напряжённая минута молчания. Кащей с ухмыляющимся видом направляется к ней и к Турбо, оставляя бутылку алкоголя на столике. К Вове он совершенно потерял на мгновение интерес, его наоборот начала забавлять раскаляющаяся ситуация.
— Таня со мной ходит, — холодно подтверждает Валера, переводя взгляд на Кащея.
У Белицкой всё застывает внутри. Надежда хоть и была совсем маленькая, что Туркин ей поможет, но она не обломалась. По сути она ему – никто, но Валера протянул свою руку помощи, что девушке было очень ценно.
— Значит, он за девку свою отвечать и будет, раз она пацанам находила, — с совершенно недоброй улыбкой шепчет Кащей.
Турбо не успевает ничего ответить, лишь приподнимает грозные глаза и хватает Таню за руку. Сердце Белицкой начинает сильно и ускоренно биться. Хочется убрать руку, хочется убежать, ничего не видеть дальше, ведь из-за неё, из-за её ошибки сейчас огребёт по полной программе Турбо, хотя сам ни в чём не виноват.
— Что же ты за своей бабой не следишь, Турбо?
И тотчас удар. Туркин отпускает её руку, а Таня от испуга косится к двери, видя, как Валера припал к стене. Он протирает рукой свой нос, из которого вытекает кровь. И Тане становится стыдно. Лучше бы она понесла наказание, но нет, она втянула в это ещё и Валеру, у которого и так своих проблем куча. Браво, Татьяна Белицкая!
И девушка срывается, открывая дверь и выбегая. Она забывает захватить своё пальто: главное для нее сейчас лишь убежать, скрыться от них. Встречаясь с морозным воздухом, Белицкая втягивает его в ноздри, пытаясь удержаться на весу, а не упасть. Слишком много всего происходит, она не может удержаться на плаву. Что теперь с ней будет? Она только прожила спокойно месяц, но сама, своими руками, только что создала себе проблемы. Внутри неё образовался камень, нести который не хватало сил ещё со вчерашнего дня. Проблемы лишь увеличиваются. И создателем их является она. В сущий бред, что она — девушка Турбо, Таня никогда не поверила бы. Она — прилежная ученица, будущая выпускница и пианистка, которую ждёт ослепительное будущее. Как можно его так быстро разрушить? Таня не находит ответа на этот вопрос. Слишком больно и слишком тяжёло.
— Тань!
Она мигом поднимает голову.
— Ты забыла пальто своё, — ворчит себе под нос Валера, всучивая девушке его в руки.
— Спасибо, — молвит девушка, на ходу его надевая, чтобы поспеть за Туркиным. Кровь у него уже не шла, видимо, Кащей не такой сильный удар нанёс, который мог бы. Пожалел? Или затеивает что похуже?
Турбо, конечно же, умалкивает о том, как Кащей вцепился в него, говоря, что оно — расплата за вчерашнее. Туркин уже был в курсе, что произошло. Вове, который сегодня вернулся с Афгана, уже поведали о произошедшем. Валера сам не понимал, зачем он протянул Белицкой руку помощи. Любой нормальный пацан оттолкнул бы Таню после её отказа, но Туркин всё же помог. Зачем? Не знает.
— Дура ты самая настоящая. Понимаешь, что о том, что ты сказала, вся Казань узнает?
— Понимаю.
— Белицкая, запомни раз и навсегда, что ты теперь в долгу у меня. И раз заявила, что со мной ходишь, так соответствуй, — с приказным тоном добавляет, пряча руки в карманы. — До брательника твоего тоже слух дойдёт, держу в курсе.
— Да поняла я, — огрызается Таня. — Если ты меня унизить сейчас хочешь, мог бы вообще не помогать.
Туркин закатывает глаза, про себя бросая ряд нехороших слов из-за всей ситуации, за которую расплачивается сам, прикрывая спину той, которая оттолкнула его месяц назад.
— Ты перед Кащеем не расплатилась бы. Или ты так и не въехала? — уже не сдерживаясь, раздражённо отвечает он, махая руками. — Да пизда бы тебе была. А я из этой жопы тебя вытащил. Спасибо бы хоть сказала.
Таня не выдерживает и смеётся. Туркин выглядит сейчас очень смешно, хотя говорит сущую правду. Она ловит удивлённый взгляд Валеры, что уставился на неё, не понимая, что он не так сказал. Но сказать спасибо она не может: стыдно.
Уже открывая дверь, ведущую в подъезд, девушка бросает взгляд на Валеру, стоящего до сих пор с видимым негодованием на лице.
— Ты мне должна, Белицкая. А что должна – я скажу позже.
Очень жду ваших впечатлений!
Также буду рада подписке на тгк фанфика: @ffyour_newpassion