Часть 1
Меня зовут Ким Соён. Мне двадцать шесть лет, и ещё год назад я была обычной девушкой, которая строила свою жизнь по довольно предсказуемому сценарию: учёба в престижном университете, планы на карьеру в крупной корпорации, мечты о самостоятельности. Но всё рухнуло после того, как мой отец умер. С тех пор предсказуемости не осталось ни в одной части моей жизни.
Мой отец, Ким Тэквон, был успешным бизнесменом, владельцем крупной строительной компании. Он вырос в бедной семье и добился всего сам, став человеком, которого уважали даже соперники. С детства я знала, что он умён, амбициозен и часто неприступен внешне. Но вместе с тем он всегда оставался для меня добрым и заботливым отцом. Когда мама умерла (я была ещё слишком мала, чтобы помнить её хорошо), отец окружил меня вниманием и лаской так, что я ни на секунду не чувствовала себя одинокой.
Ровно год назад мне позвонили среди ночи и сообщили, что он погиб, «случайно» упав с яхты в воды Хангана. Я помню тот звонок в деталях: дрожащий голос дежурного полицейского, как будто сам не верил в то, что говорил, и мой собственный крик — смесь ужаса, отрицания и дикой боли. Тогда-то я и поняла, что моя жизнь никогда не будет прежней.
Официальная версия — несчастный случай. Но я слишком хорошо знала своего отца. Он не был человеком, который мог оступиться, пошатнуться, да ещё и молча уйти под воду, оставив все свои незаконченные дела. Этот инцидент с самого начала вызывал у меня сомнения. Более того, за день до гибели он позвонил мне и сказал странную фразу: «Если что-то случится... будь осторожна. Не доверяй никому». Тогда я не придала ей значения, решив, что отец просто переживает из-за очередной деловой сделки. Я ошиблась. После его смерти я уехала из страны — возможно, это был побег, попытка забыться. Поступила на учёбу в США, стараясь захлопнуть дверь прошлого и сконцентрироваться на будущем. Но прошлое неотступно преследовало меня во снах и наяву, и я вскоре поняла, что мне надо вернуться. Надо доказать самой себе, что всё, что со мной случилось, — не пустые подозрения и глупые фантазии. Надо узнать, почему умер мой отец.
Вот почему я сейчас стою на перроне вокзала в Ульсане под мелким моросящим дождём. Серое небо отражает моё настроение. Я закутываюсь в плащ, пытаясь спрятаться от ветра, и оглядываюсь. Вокзал почти пуст — лишь пара человек спешит под зонтами к выходу, и я понимаю, что не знаю, куда направиться дальше. Я оставила чемодан в камере хранения, потому что не хочу тащить его за собой в офис отца. Да, формально он уже не «отцовский»: после смерти компания перешла под управление совета директоров и нескольких доверенных лиц. Но для меня это место навсегда останется связанным с ним.
Город встречает меня безрадостно. Всё такое же серое, как небо над головой. Я поднимаю капюшон, но не могу скрыться от воспоминаний, которые словно капли дождя стекают по моей душе. Как я здесь жила? Как радовалась простым вещам? Теперь кажется, что всё было в другой жизни. С отцом мы когда-то жили в частном доме на окраине города, рядом с горами. Мой старый дом заперт и, наверное, пустует уже год. Я решаю сначала отправиться туда, прежде чем идти в офис. Мне нужно психологически подготовиться к встрече с людьми, которые, возможно, знают больше, чем говорят. Прохожу несколько кварталов мимо знакомых магазинов: булочной, где по утрам мы с отцом покупали свежие горячие булочки, цветочного киоска, где отец иногда покупал для меня букет — без повода, просто так.
Узкая улочка, ведущая к дому, заросла сорняками и кажется заброшенной. Тишина здесь оглушительная. Подойдя к воротам, я достаю ключи из кармана — я взяла их с собой на всякий случай. Когда я вставляю ключ в замочную скважину, понимаю, что ручка уже сломана. Холод пробегает по моей спине. Дом явно взламывали. Но почему и кто?
Я толкаю дверь. Всё в пыли, мебель покрыта простынями, но чувствуется, что кто-то здесь был. Моё сердце бьётся так сильно, что я едва дышу. Медленно осматриваю комнаты. Половицы скрипят под ногами, как будто предупреждают меня: «Осторожно». В гостиной на столе валяются клочки бумаги, пустая бутылка — кому-то здесь явно было не до аккуратности. Я сжимаю кулаки от беспомощности: мой дом, моя память — и всё осквернено чужим присутствием.
Из дальнего угла холла слышу шорох. Сердце замирает. Может, кто-то ещё здесь? Я замерла, не решаясь двигаться. Но звук не повторяется. Я медленно, почти на цыпочках, иду к двери в подсобку. Там пусто и темно. Плесень на стенах, запах сырости. Нет никого. Возможно, это просто крыса или сквозняк. Однако ощущение, что за мной наблюдают, не покидает. Я стараясь действовать быстро: снимаю простыни с парочки старых фотографий, забираю их себе. Среди них — портрет отца, на котором он улыбается так тепло, что у меня сжимается сердце. Забираю ещё пару семейных альбомов и иду обратно, закрывая дверь на свой старый замок, хоть он и сломан. Это не удержит того, кто захочет войти, но других вариантов нет.
Сумка тяжелеет от фотографий, а на душе становится легче от того, что я спасла хотя бы часть воспоминаний. Иду к дороге, останавливаю такси и называю адрес офиса отца. Машина трогается. Я смотрю в окно, мельком замечая смутные очертания города. Никогда не думала, что когда-нибудь буду так бояться знакомых улиц.
Такси останавливается у многоэтажного здания из стекла и металла — главного офиса строительной компании «Тэквон Констракшн». Когда-то фасад здания сиял, символизируя растущую мощь фирмы отца. Сейчас же я замечаю, что вывеска почернела от дождей и времени, а внутри, кажется, стало меньше сотрудников — по крайней мере, в вестибюле пусто.
Я расплачиваюсь с водителем, беру сумку и направляюсь к входу. Охранник на КПП здоровается, узнаёт меня, хотя я его не помню. Он почему-то нервничает, выправляет осанку, пропускает через турникет. Шаги мои гулко раздаются в просторном, но сейчас почти безлюдном холле. Пара сотрудников в строгих костюмах окидывают меня любопытными взглядами, шёпотом что-то обсуждают. Я чувствую себя чужой в когда-то таком родном месте. Здесь мне всё напоминает об отце: стены, его кабинет на верхнем этаже, переговорные, где он проводил встречи...
На втором этаже расположена приёмная, где когда-то работала верная секретарь отца, госпожа Пак. Она тоже умерла несколько месяцев назад от инсульта. Мне говорили, что после смерти отца она была подавлена, да и годы её уже были не те. С трудом сдерживаю слёзы, осознавая, что ещё один близкий человек ушёл. За столом секретаря сидит незнакомая молодая девушка, поднимает голову, увидев меня.
— Чем могу помочь? — спрашивает она вежливо.
— Я... мне нужно поговорить с Чхве Минхо. Скажите, он на месте?
Она смотрит на меня подозрительно, вероятно, пытаясь вспомнить, кто я. И вдруг её лицо озаряется догадкой:
— Вы... Ким Соён? Дочь Ким Тэквона?
— Да, это я, — отвечаю, и чувствую горькую оскомину, потому что меня узнают только через призму отцовского имени.
— Он просил сообщить, если вы вдруг появитесь. Подождите буквально минутку.
Девушка быстро набирает номер на внутреннем телефоне и о чём-то негромко говорит. Затем указывает на дверь в конце коридора:
— Он сказал, что вы можете зайти.