~4 часть~
К настоящему колдуну,
Он загубил таких, как ты, не одну!Словно куклой в час ночной
Теперь он может управлять тобой!
***
— Ты первая, — сидя в позе лотоса, Матвеев опёрся левым локтем о колено, подпирая ладонью подбородок, внимательно рассматривая сидячую напротив девушку.
— Э-э-э… — мнётся, стеснительно отводя взгляд, почёсывая затылок. — Не думаю, что это хорошая идея.
Но он продолжал молча сверлить её взглядом, не двигаясь с места; будто слова девушки были сказаны в пустоту, и их не услышал вовсе. По коже Лики бегло пробежала дрожь, вызванная то ли пристальным карие взглядом, то ли от мысли, что всё же придётся рассказать парню, который так внезапно появился в её жизни, о своих чувствах.
Сглатывает вязкую слюну вопреки волнения и, подняв взгляд, тут же натыкается на его глаза — такие знакомые и незнакомые одновременно; такие пугающие и манящие одновременно (но манящие, видимо, всё же больше).
— Это так странно, — начинает свой монолог издалека, пока что прощупывая почву, боясь сказать что-то не то. Дима заинтересованно кивает. — Мы же знакомы буквально совсем ничего, а ощущение, будто я знаю тебя всю жизнь. Я впервые с кем-то так быстро сближаюсь, — взгляд обводит рисунки на коже парня, полностью закрывавшие собой его шею. — Меня будто загипнотизировали, — выдаёт смешок, на что Матвеев поднял уголок губ в слабой улыбке.
— Ты ходишь вокруг да около, — выпрямляется, но продолжает томно смотреть ей в глаза, ни на секунду не прерывая зрительный контакт. — Скажи уже, о чём думаешь. Не мучайся.
Лика, сжав губы в нить, чуть закивала. Он, видимо, уже всё понял сам, а сейчас лишь добивается того, чтобы девушка призналась самостоятельно. Если это так, то с учётом того, что парень сохраняет максимальное спокойствие, отчасти даже наслаждение или тихую радость, значит ли это, что чувства взаимны? Возможно. Во всяком случае, это придавало смелости; пусть небольшой, но смелости.
— Да, — облизывает пересохшие губы. — Да, ты прав, — делает глубокий вдох, а губы парня окончательно выгибаются в улыбке, и только одному ему известно, что она означала. — Я думаю, что ещё в первую встречу испытывала при виде тебя какое-то тепло, никогда не ощущаемое ранее. Наверное, не правильно, что прошло так мало времени, а я уже чувствую подобное. Но я никогда не ощущала этого. Наверное, это любовь. Я люблю тебя, — выговорила будто на одном дыхании, тут же прикрывая глаза от смущения, чувствуя, как щёки моментально налились румянцем.
Зря, зря, зря
Надо было молчать
Дима по прежнему молчал, а вопреки тому, что глаза девушки были до сих пор закрыты, о его реакции на сея высказывание она могла только догадываться. Он недоволен? Рад? В шоке? Может, он вообще ушёл, а она всё ещё боится открыть глаза.
Но вдруг, на своих плечах почувствовала чужие руки, а позже и горячее дыхание рядом с собой. Открывает глаза.
Лицо Матвеева буквально в десяти сантиметров от лица Лики, а взгляд его бегает с губ на глаза; с глаз на губы и обратно. В животе появилось приятное тепло, а ладони мягко обхватили шею парня, — неужели это всё происходит здесь, наяву, а не в её мечтах?
Рывок, и Дима сливает их губы в лёгком, совсем невинном и даже аккуратном поцелуе, что крайне медленно, будто нехотя углублялся, отчего внутри девушки будто начали взрываться фейверки и фанфары. Хотелось остаться в этом моменте навсегда; навсегда быть рядом с ним, целовать его губы, вдыхать его аромат, смотреть в его глаза и просто быть рядом с ним.
Они отстраняются, неотрывно смотря друг другу в глаза, а на их лицах красовались пусть слабые, но улыбки.
***
Сколько прошло времени? Десять минут? Полчаса? Час? Два? Три?.. Они сами не знали.
Они обнимались, общались, смеялись, целовались, делали всё что угодно, но только не следили за временем. Счастливые часов не наблюдают.
— Ты тоже хотел что-то сказать, — напомнила Лика, продолжая находиться в объятиях своего молодого человека.
— Точно, — говорит на тон тише и, отстранившись, посмотрел на неё. Но взгляд был напряженным, отчасти даже грустным. Девушка насторожилась.
— Всё в порядке? — склоняет голову вбок, внимательно следя за его эмоциями, на что Дима лишь кивнул, встав с кровати, держа её за руку.
— Мне надо кое-что показать, — делает шаг назад, чуть потянув её руку на себя. — Не сказать, а показать именно. Пойдём.
Девушка послушно встала с постели, направляясь за юношей, что тут же пошёл в сторону одного из гигантских здешних коридоров. Шаги были быстрыми и уверенными, а на лице читалось волнение и тревога.
Но она покорно шла; во время движения окидывая беглым взглядом весь интерьер, в очередной раз восхищаясь дизайну и архитектуре.
Коридор заменялся комнатой, комната другой, а после вновь коридор — и так по кругу. Казалось, что идут они уже целую вечность, что не могло не напрягать. Но постоянно успокаивало лишь одно: Дима был рядом. Он до сих пор держал её руку и был будто проводником, указывающий верную дорогу.
— Пришли, — силой открыв очередную дверь, Дима наконец остановился, встав прямо на пороге какой-то комнаты, как оказалось, спальни, ведь в центре гордо красовалась одноместная, явно дорогая кровать с атмосферным балдахином.
— Ты хотел мне показать эту спальню? — делает небольшие неуверенные шаги вперёд, отпуская руку Матвеева из своей ладони.
— Не совсем, — кидает через плечо и проходит вглубь комнаты, тут же открыв шкаф, который тоже был искусно выполнен из тёмной древесины.
Лика, как по инерции, прошла вперёд, аккуратно присев на край кровати, внимательно, даже с интересом следя за парнем. А сам Матвеев видимо что-то искал, постоянно шебурша содержим шкафа, периодически что-то тихо бормоча себе под нос.
Наконец, выудив оттуда что-то, повернулся к девушке, тут же встречаясь с ней глазами, но на этот раз сразу опустив взгляд на пол. В его руках виднелась небольшая деревянная шкатулке, уж точно выполненная ручной работой. Она вопросительно подняла бровь, когда Матвеев аккуратно сел рядом.
— Что это? — несколько раз обводит вещь в его руках взглядом, а после всё же смотрит ему в глаза. Но он опять стремительно избегает зрительного контакта, чего раньше уж точно не было.
— Открой и поймёшь, — медленно, будто нехотя протягивает ей шкатулку, при этом смотря куда-то в пол, а голос его при этом еле слышно дёрнулся.
С опаской и интересом одновременно она взяла вещь в руки и, не став долго рассматривать внешний вид, тут же открыла её, желая скорее узнать содержимое.
Белая длинная свеча, небольшой пустой пузырёк, неполный коробок спичек, лист бумаги и нож — все вещи, лежавшие в шкатулке. Заместо обещанного понимания появились лишь одни вопросы, отчего Лика нахмурилась, пока не решаясь доставать что-либо оттуда.
— Я не понимаю, — качает головой в стороны, кинув требовательный взгляд на Диму, жаждав узнать хоть что-нибудь.
— Прочитай, — кивнув подбородком на лист бумаги, он всё же глянул ей в глаза. Вот только она теперь не смотрела на него.
Покорно достав указанную вещь, Лика, как и ожидала, заметила текст, что был будто напечатан на совсем старых печатных машинках, которых сейчас нигде нет. А бумага была желтоватого оттенка, отчего чувство, что она держала в руках вырванную страницу какой-то старой книги её не покидало.
И стоило ей начать читать, как вдруг ей стало не по себе, и становилось хуже с каждым словом в этом тексте.
ПОРУЧЕНИЕ №366:
УСТРАНЕНИЕ «ЛИШНЕГО» ЧЕЛОВЕКА
Запланированный год: 2023
Имя: Деменчук Анжелика Романовна
Место проживания: ул. Красная, дом 8
Причина устранения: большой риск для охотников
Способ устранения: ритуал сэппуку
Ответственный на операции: Дмитрий Матвеев
Перечитывает несколько раз, хмурится, качает головой в стороны и, наконец, вскакивает с кровати, смотря на Диму взглядом полный непонимания, страха и даже злости.
— Если это шутка, то очень глупая и не смешная! — неосознанно топает ногой, скинув руки вниз.
— Увы, это не шутка, — тоже встаёт с кровати, но медленно, будто боясь её вспугнуть. — Мне придётся убить тебя.
Девушка выронила лист бумаги из рук, и тот прокрутившись в воздухе плавно приземлился на пол. Его слова эхом пронеслись в её голове несколько раз; к глазам подступили слёзы отчаяния и непонимания. Всё ещё боязливо смотрит на возлюбленного, делая микроскопический шаг назад.
— Я правда люблю тебя, но другого выхода нет. Если я это не выполню, за поручение возьмётся кто-то другой, и тогда будет ещё хуже, — говорит виновато; чувствуется его волнение, напряжение и страх.
— То есть, — округляет глаза и делает ещё один шаг назад, но уже больше. — Бабушка была права? Ты действительно убиваешь людей?!
— У меня нет выбора, я правда… — но она не стала дослушивать, а заместо этого ринулась к дверям, бегая так быстро, что её легкие будто моментально воспламенились. — Ну нет же, стой! — он кинулся ей в догонку.
Сердце стучало как бешеное, рот судорожно глотал воздух на лету, из глаз то и дело бежали слёзы, а ноги уже начали болеть от столь резкой и сильной нагрузки. Она не оборачивалась, но отчетливо слышала такие же быстрые, — если не ещё быстрее, — приближающиеся шаги за спиной.
Перед глазами, казалось, пролетела вся жизнь: от своих первых шагов, до поцелуя с Матвеевым, что сейчас гонится за ней с желанием убить.
Резкая боль
Темнота
Страх
Она споткнулась и упала на пол, ударившись о плитку прямо подбородком, отчего нанеся не хилый урон по челюсти. Во рту начала появляться кровь, что, медленно стекая по губам, капала на пол.
Лика опёрлась руками и сделала рывок — попытка встать, дабы побежать дальше. Но холодная мужская рука уже схватила за шею сзади, блокируя возможные движения и без того измотанной девушки. Он развернул её на спину, рукой нежно держа голову так, чтобы она не напрягаясь, не касалась затылком пола.
Естественно, первое, чего ей хотелось — сбежать из лап «охотника», спастись. Но она не могла и пошевелиться, не говоря уже о беге и физического отпора.
Дима достал из рукава ранее спрятанный тот самый нож, — видимо, чтобы не напугать девушку ещё больше во время погони, — лежавший ранее в шкатулке, и приставил острие перпендикулярно к её горлу. Только сейчас он заметил — девушка без сознания.
Дрожащей рукой взял её ладонь и обхватил рукоятку ножа, как бы сделав так, что остриё держала она, а он сжимал её руку.
— Прости, — делает тяжелый вдох и зажмуривается, резко дернув ладонью в её сторону.
Лезвие прошло сквозь неё и поцарапало пол; алая кровь стремительно сочилась из столь ужаснейшей раны, исход после которой был только один — смерть. Но ведь смерть превращает жизнь в судьбу, да?