5
Расскажешь потом. Зашибись.
Ты, прихрамывая, вышла из кабинета, в котором просидела добрых полчаса, пока пыталась объяснить доктору, что у тебя травма из-за спорта, а не из-за того, что парня ударила. Женщина сидела и вторила, что тебе физическая нагрузка противопоказана, на что ты лишь коротко кивнула, надеясь поскорее покинуть это пропахшее лекарствами помещение, от которого конкретно мутило. Не любитель ты подобных заведений. Ты закрыла дверь, не забыв крикнуть спасибо, и увидела Чонгука, который сидел на скамеечке и играл в телефон, сосредоточенно тыкая пальцами по экрану и усердно пытаясь набрать нужное число. Он хмурил брови и казалось, что его мышцы лица так и останутся в таком положении, с глубокой морщинкой посередине. Он сидел и ждал? Серьёзно? Вот все эти полчаса смиренно сидел и ждал, пока ты там закончишь все свои дела. Где Чонгук, которого знала ты? Куда он подевался?
Ты постучала по стенке и парень отвлекся, сначала не понимая откуда идёт шум, а потом улыбнулся тебе, блокируя телефон и вставая напротив.
— Ты как? — Спросил он и начал щелкать суставами. Нервничает. Боже, кто сожрал настоящего Гука и поставил вместо него этого милого кролика?
— Жива, как видишь, — ты неловко улыбнулась и отвела взгляд в сторону, ловя неловкую паузу и тишину, которую никто из вас нарушить не решался. Такое ощущение, что два пятнадцатилетних школьника, которые мнутся друг перед другом, боясь признать свои чувства. — Ты ждал меня что ли?
— Ну, я же сказал, что ты мне расскажешь, почему подралась.
— А-а, давай только не здесь? Не хочу около этого кабинета находиться, — ты двинулась в другую сторону и почувствовала как парень вздохнул, а потом последовал за тобой.
На самом деле, по-девичьи было приятно, что молодой человек помог дойти до медкабинета, предложил помощь, а потом ещё и подождал целых тридцать минут, пока тебя будут реанимировать. Конечно, самое странное в этой ситуации — Чонгук. Ты не понимала, откуда вдруг такая забота о тебе, или это только вежливость. Ну, говорят же, что парень он хороший, неплохой, поэтому помог, а теперь у него чувство долга перед питомцем, которого приручил, а ты всё тут придумала себе. Что ж, это вполне логично, если не учитывать тот факт, что парень сейчас шёл рядом и будто бы случайно прикасался к тебе плечом, а ты и не отталкивала. Вам было понятно и без слов, что какое-то притяжение между вами есть, но уловить его, быть уверенными в нем вы попросту не могли, потому что невозможно, чтобы после месяцев взаимных перепалок вы вдруг резко поняли, что весь этот цирк был лишь защитой от чувств.
А смысл тогда было играть спектакль, прятаться за маской неприязни, если друг другу нравитесь? А смысл был Гуку начать тебя поливать грязью и выкобениваться, пытаясь задеть как можно больнее, словно одиннадцатилетний школьник, которому понравилась девочка и ты не знаешь, как показать свои чувства, поэтому приходится постоянно дергать за косички, чтобы напомнить о своём существовании? И сейчас, он, ощущая твоё тепло, понимая, что не отталкиваешь его, а наоборот неосознанно прижимаешься плотнее, наконец-то понял, что все-таки додергался за косички и девочка увидела в тебе парня. А что дальше-то? Вы и не замечаете, что молчите всю дорогу до ректората, погруженные полностью в мысли. И только руку прошибает током, когда ваши пальцы соприкасаются, а кожа пропускает бешеный электрический заряд, отрезвляющий вас обоих. Вы смотрите друг другу в глаза, пытаясь понять друг друга и найти ответ на самый главный вопрос: «Что делать дальше?».
— Так ты расскажешь? — Прерывает тишину Гук, не отводя взгляд от тебя, а у тебя всё с точностью да наоборот, в животе взрывается бомба, отдача которой идёт по ногам, руки немного дрожат, ладошки потеют, а взгляд бегает и пытается смотреть куда угодно, лишь бы не на угрюмое, но такое привлекательное лицо парня.
— А, да, — отмираешь ты, но глаза почему-то не поднимаешь, словно боишься. А чего? Боишься увидеть в них взаимность. — Всё до безобразия банально. Я шла, он толкнул и начал покрывать меня трехметровым матом. Я не отреагировала, но когда он начал оскорблять маму, то я влепила ему под глаз. Он какой-то дикий, ответил. Придурок этот ударил по носу! И вот. Короче. Благо не сломал, а я пыталась адекватно... — Ты запинаешься, волнуешься, будто перед экзаменом, надеясь, что всё это поскорее закончится. Вдруг ты чувствуешь странное окольцовывающее тепло, которое распространяется по всему телу, заставляет кончики пальцев неметь, а сердце биться, а тысячу раз быстрее. Тебе плохо, в глазах мутнеет, потому что чувствуешь чужие руки на плечах, тяжёлое дыхание, яркий, до одури родной (?) запах, который никогда не спутаешь ни с каким другим. Гук обнимает. Он зажмурился, боясь, что ты сейчас его оттолкнешь, в очередной раз назовёшь придурком и не дай бог побьешь, потому что «ты уебался, Чон Чонгук?». Но этого нет. Он не чувствует ударов, не слышит матов, он ощущает как ты кладешь свои ладони на его широкую спину и прижимаешься ближе, отвечаешь ему взаимностью, на что парень улыбается и стискивает тебя в своих объятиях, даря какое-то незнакомое чувство тепла и уюта.
А в ваших головах лишь одно — «пиздец».
***
Ты стояла на ковре у ректора, в пол уха слушая, что он там говорит, и кивая согласием. Парень что-то орал насчёт тебя, сам же путался в показаниях, а тебе срать, потому что в мыслях только Чонгук, который перед как отправить тебя в кабинет пожелал удачи и по-детски, искренне и так мило улыбнулся, что твоё сердце не выдерживало. Неужели влюбилась? А такое возможно за один день? Или он тебе нравится не один день? И чё по-вашему делать?
Профессор Намджун тоже находился в кабинете и внимательно следил за тобой, проклиная себя за то, что к нему пришло понимание того, что ему до боли в паху нравится его студентка, которая сейчас нервно облизывает свои губы. Он сканирует тебя взглядом, отмечая, что у тебя слишком аппетитные бедра, наверняка мягкие и нежные, бледные и приятные на ощупь, такие, которые хочется сжимать до синяков, до надрывных стонов, до посинения, лишь бы прикоснуться к ним. Прикрыв глаза, в воспаленном возбуждением сознании Намджуна появляется твой образ, обнаженный, стонущий под ним, с разведенными в стороны ногами и узкой дырочкой, которую он будет растягивать медленно, нежно, а потом срываться на дикий ритм... «Успокойся , — приказывает себе преподаватель, отвешивая мысленно сильную пощечину, и вновь поднимает взгляд на студентку. — Чёрт!»
Ему не избавиться от навязчивых мыслей, не избавиться от твоего эфемерного присутствия, от твоего шлейфа духов, от тебя. Такой соблазнительной, красивой, в одной чёрной майке, которая слишком прилегает к телу, из-за чего виднеется ровная линия мышц, пересекающая твой живот. А наблюдать за тобой на лекциях одно удовольствие, видеть, как ты закусываешь карандаш, обхватывая его губами, и представлять, как ты это делаешь с его... «Ким, блять, Намджун!», — орёт на себя преподаватель, уже конкретно калеча себя в сознании. Он понимает, что нельзя. Но так хочется...
— Мистер Чхве, — обратилась ты к ректору, желая поскорее удрать отсюда. — Этот парнишка толкнул меня, обозвал, а потом начал оскорблять мою мать из-за чего и отхватил. Я готова отработать доп.часы в библиотеке, — вы с мужчиной сошлись на этом, поэтому кабинет ты покинула относительно быстро, только вот хромала, как подбитая собака. И лишь взгляд смоляных глаз провожал твою фигуру...
Гук сидел в кафетерии и не мог поверить в то, что произошло минутами ранее. Он обнял тебя, ты ответила, он снова обнял. Руки трясутся, в голове каша, а на лице тупая улыбка, которая, естественно, не укрылась от всезнающего прорицателя Ким Тэхёна, ржущего над очередным анекдотом Чимина. В голове у парня только твой образ, твой запах шампуня и духов, твоя улыбка и красные щеки, и всё это сейчас кажется таким до безумия милым, что не улыбаться не получается.
— Минни, а ты знал, что наш Гукки скоро в трусах побежит по университету?
— Это всё из-за Мэй? — Хохочет Пак, за что получает в плечо от младшего, который начинает сверлить его взглядом. — О-о, чё я пропустил?
— Запал парень. Не видно что ли?
— Тэ, харе ржать. Не тебе бежать в трусах!
— Так ты признаешь? — У Тэхёна больной блеск в глазах и желание поскорее заснять полуголого друга, бегущего в одном белье по центральному коридору. Чонгук яростно ерошит волосы и, падая лбом на стол, отчаянно мычит, признавая своё поражение и ища хоть какие-то плюсы в том, что университет увидит его кубики пресса. — Е-е, я выиграл.
Ну и хер с тобой, Ким Тэхён.
— А, короче, у меня есть три билета на соревнования по ММА в это воскресенье! — Улыбнулся Чимин и вытащил из портфеля три бумажных прямоугольника, на которых чёрным по белому было написано место и время проведения боев.