Глава 16
После неудачного побега меня больше не выпускают из комнаты. Мне дико страшно и я не знаю, чего ожидать от своего палача.
Он действует на меня до невозможного неправильно и запретно, заставляя чувствовать то, чего я не хотела бы чувствовать с ним никогда.
Второй оргазм от зверя я получаю со слезами на глазах, а после он оставляет меня наедине с собой, холодно взяв то что ему было нужно. Долго не могу уснуть. Все слишком далеко зашло, и я даже не представляю, как мне выбраться теперь из лап зверя.
Ко мне никто не заходит несколько часов, но в конце дня забегает Чеён, и ставит поднос с едой на пол, не проронив при этом ни слова. Чувствую себя настоящей заключенной. Только решеток на окнах не хватает для полного антуража.
Палача нет весь вечер и весь следующий день тоже. В душе закладывается предвестие чего-то опасного и неизбежного.
Из-за двери доносятся какие-то перешептывания, они все время упоминают Чонгука, и я понимаю – случилось что-то очень страшное.
Минуты кажутся часами и я сама просто себя извожу до предела. Когда дверь, наконец, открывается, я прикладываю руку ко рту, видя мужчину передо мной. Еще ни разу я не видела Чонгука таким…убитым и свирепым одновременно.
Что-то случилось, от чего он выглядит как разъяренный зверь. Он медленно заходит в мою комнату, и я невольно делаю два шага назад, подходя вплотную к стене у окна. Его лицо словно высечено из камня, глаза огнем пылают, а искривленная улыбка напоминает волчий оскал.
Черная рубашка наполовину расстегнута, рукава закатаны до локтей. Волосы мокрые, назад небрежно зачесаны. Внешне мужчина кажется вполне спокойным, даже слишком умиротворенным, но при этом от него веет мраком. Обнимаю себя руками, стараясь хоть как-то защититься. Предвижу, что он все узнал, вот только какую правду ему сказали на этот раз?
Не выдерживаю. Первая обращаюсь к нему. Не могу больше ждать.
– Выпусти меня отсюда! Хватит. Ты не можешь удерживать меня тут как зверушку на цепи!
В руках мужчины замечаю какой-то черный полиэтиленовый пакет. Я сразу затихаю, когда вижу выражение его лица. Ни одной эмоции там не прочитать, ярость одна только. Голова опущена, смотрит на меня из под лба. Глаза горят огнем ненависти ко мне. Не понимаю, что происходит и что изменилось за эти сутки.
– Что это, Лиса?
На пол летит тот же пакет прямо к моим ногам. Наклоняюсь и осторожно открываю его. Непонимающе смотрю на содержимое. Боже, сколько же тут денег. В жизни столько не видела. В душу закрадывается страх. Они хотят моего признания, вот только в чем я должна признаться на этот раз?
– Это деньги.
Закрываю пакет и больше не касаюсь его. Поднимаюсь и снова замечаю, какая я мелкая по сравнению с Чоном. Он дико наряжен. Его желваки на скулах играют, а спина бугрится от распирающих мышц, словно он хочет разорвать меня на куски прямо здесь.
Ухмыляется, а у меня кровь стынет в жилах от этого движения. В нос отчетливо ударяет запах спиртного. Поднимаю голову и прикладываю руку ко рту. Чон едва ли стоит на ногах, и как я раньше этого не заметила.
Новая волна дрожи проходится по телу. Если он трезвым со мной вытворял что хотел, то будучи пьяным и подавно голыми руками убьет.
Подходит ближе, практически не оставляя между нами пространства. Бежать мне некуда, поэтому просто упираюсь спиной в холодную стену. Отворачиваюсь, когда он наклоняется ближе ко мне и произносит то, что навсегда изменит мою жизнь. Его горячее дыхание обдает мою шею жаром и в одночасье зарождает сотню мурашек по спине.
– Я знаю, что это деньги. Нашел их в твоей квартире вместе с часами Намджуна. Но это не все мои находки, игрушка. Брата я тоже, наконец, нашел. Я всегда находил его... и в этот раз тоже смог. Ты знаешь, каково это иметь брата, а? Скажи.
– Это не мои деньги, но я рада, что ты нашел своего брата. Это хорошо.
Мужчина улыбается мне так, что аж в душе холодеет. Звериный оскал, не иначе. Страх сковывает все мое тело. Он не говорит со мной, а рычит. Его хриплый, низкий голос сводит меня с ума.
– Хорошо….Ха. Все очень хорошо, девочка! А знаешь что особенно хорошо? Что брата я нашел по частям, представляешь? Отдельно было его тело, отдельно голова.
У меня спирает дыхание от его слов. На глазах выступают слезы. Это напоминает какой-то кошмар, который все никак не закончится. Резко поворачиваю голову в сторону, когда грубая рука Чонгука перехватывает мое лицо, заставляя смотреть прямо в глаза зверю.
– Знаешь, а я чуть не поверил тебе. Ты и меня едва вокруг пальца не обвела вот этими своими синими глазами, вот только карты выпали иначе. У тебя есть один шанс, тварь. Последний. От кого ты получила деньги?!
– Ни от кого. Это не мое! Не трогай меня!
Резко убираю его руку, отталкивая, но это все равно что танк сдвинуть. Чонгук отпускает меня, но ставит обе руки от моей головы, отчего я чувствую себя в ловушке.
– Если ты еще раз мне соврешь, сука, я прострелю тебе башку. Я устал с тобой тягаться. Мне похороны организовывать надо. Снова. Говори все как есть. Ну же!
Его крик пронизывает комнаты и мое сердце тоже, заставляя сильнее вжаться в стену. Сейчас я боюсь его так сильно, как еще никогда до этого. Я знаю, что теперь зверя ничто не сдерживает, и он может просто уничтожить меня прямо сейчас. Он ужасно зол и расстроен, а значит – готов на все.
Секунды набатом бьют в голове. Что делать, что мне делать? Прикрываю глаза. Я знаю, что будет правильно. Так надо.
– Чонгук, пожалуйста – смотрю прямо на него. – Это не мое. Я впервые вижу это. Поверь мне.
Вскрикиваю, когда мужчина разъяренно достает свой пистолет и прикладывает его к моей голове, снимая предохранитель. Его щелчок раздается прямо над моим ухом. Холодный металл оружия больно впивается в кожу.
– А так, так тварь, тоже нихрена не помнишь?!
– Нет, пожалуйста! Поверь мне. Я не знаю, кто убил твоего брата, не знаю! Это правда.
По щекам текут слезы, и я понимаю, что он выстрелит. Убьет меня прямо тут, позорно прижимая к стене.
– Последний шанс тебе даю, кукла. Говори и будешь жить. Говори же!
– Правду, я г..говорю правду. Не делай этого…пусти!
Чонгук хватает меня за горло и прижимает к стене. Из-под ног тут же уходит опора, когда он больно впечатывает меня в холодный кирпич. Зажмуриваюсь, чтобы только не видеть его, ведь в таком состоянии страшнее него нет никого на свете.
– Эт…это правда.
Мне жутко не хватает кислорода, и я со всей силы пытаюсь оторвать руки Чонгука от своей шеи, но он словно застыл в ненависти и тонет в ней, погружаясь все глубже.
Кажется, что еще немного, и я потеряю сознание. Перед глазами появляются черные круги, мне становится совсем нечем дышать. Из последних сил впиваюсь ногтями в руку мужчины, но это ничем не помогает. Мой палач. Он все же сделает это, а я наивная... думала, что пощадит. Всегда была глупой, просто невероятная дурочка. Зверь не умеет чувствовать. У него вообще нет сердца. Одна лишь темнота, в которой он может творить все что угодно, и упиваться страданиями других.
Не знаю, сколько проходит времени, но в какой-то момент руки мужчины резко разжимаются, и я снова обретаю такую желанную возможность дышать. Вскрикиваю громко, когда Чон чертыхается, и его кулак со всей дури врезается в стену, всего в нескольких сантиметрах от моего лица. Кирпич рядом с моей головой растрескивается на несколько частей. Мелкая пыль с него падает на пол.
Палач отходит от меня, и я не вижу его больше из-за застилающих глаза слез. Опускаюсь на колени и обхватываю себя руками. Он не выстрелил и не задушил. Не убил меня сразу, но вместо этого сделал худшее, что я могла только представить себе.
В комнату заходит Ферзь. Я слышу это по его скрипучему голосу.
– Отвези ее к Чеху прямо сейчас. Он хотел купить эту суку, но я и так отдам в пользование. Бесплатно.
– Будет сделано, Гук.
Не могу больше слышать этот кошмар. Истерика захлестывает меня всю. Я сижу на полу, спиной опираясь о стену. Плачу в голос, закрывая уши руками, закрываясь от монстра. Я прекрасно помню, что от Чеха никто живым не возвращается.
Меня подхватывает Ферзь под руки как пушинку, выводит из клуба через задний вход и не церемонясь укладывает в багажник, словно я и не человек уже, а так, вещь ненужная. Я больше не вижу Чонгука и понимаю, что он отправил меня на смерть, вот так просто, посчитав причастной к убийству.
Боже, лучше бы он сам меня убил. Наверное, я бы и не сопротивлялась уже. Ложь окутала нас, завела в тупик, из которого уже нет спасения.
Сердце разрывается на куски. Он все же отомстил за брата и сделал это самым страшным для меня способом. Он отдал меня Чеху, мужчине, который девушек и вовсе за людей не считает.
Ярая ненависть и боль заполняют мою душу до краев. Я даже не представляла, что бывает настолько больно.
Зверь отдал меня как ненужную вещь, и даже слышать меня не стал. Он не поверил мне, хоть я и правда видела эти деньги впервые в жизни. Даже тогда, в тот критический момент я не смогла рассказать ему все. Если рассказала бы – то уже тоже похороны нужно было бы организовывать. Без тела, гроб один только пустой. Нет, это были бы не мои похороны, конечно. Мне-то уже все равно на себя, но за родную душу сердце разрывается от боли.
Мы едем долго, сначала по ровной дороге, а затем явно по грунтовой. От истерики у меня начинает жутко болеть голова, но из последних сил я успокаиваю себя, понимая, что это мне уже точно ничем не поможет.
Когда машина останавливается, меня выволакивают из багажника, и я кулем падаю на землю. Я сижу на коленях, опустив голову. Ноги сразу же чувствуют холод осени. Капли дождя капают мне на плечи и голову. Вот он, мой судный час. За все нужно платить, за все грехи мои пришла расплата.
Вскоре слышу шум мотора и отъезжающих колес. Ферзь просто бросил меня тут. Прекрасный, послушный исполнитель приказа. Он служит своему хозяину как верный пес, и сделает все, чего бы он не попросил, даже самое страшное в жизни.
Кто-то подходит ко мне ближе. Вижу блестящие начищенные туфли. Я их точно видела уже. Не верю своим глазам. Чех лично встречает меня на входе во врата ада.
– Привет, красавица! Я ждал тебя.
– Идите к черту!
Отворачиваюсь от него, но цепкая рука мужчины перехватывает мое лицо, и больно проводит по волосам. Он запрокидывает мою голову назад, после чего наклоняется ближе и заставляет посмотреть ему в страшные глаза болотного цвета.
– Ты уже у него, милая. Тебя ждет незабываемое приключение, полное жаждущих мужиков и грязной похоти!
Но знаешь, ты очень нравишься мне, поэтому я даю тебе невероятную возможность облегчить свою долю выкинутой игрушки Чона. Твое пребывание здесь можно скрасить, если только будешь послушной девочкой и согреешь мою постель, будешь ласковой и нежной как цветок. Ну, что скажешь?
– Горите в аду, проклятый вы мерзавец! Отпустите меня!
Вырываюсь из его захвата, но мужчина не отпускает, лишь сильнее сжимает мои скулы. Он противен мне. Чех смеется мне прямо в лицо.
– Дикая кошка. Ты мне уже нравишься. Каше, Мина! Грузите.
Через два дня клиент приезжает. Подготовить надо. Он будет в восторге.
Чех отпускает меня и отталкивает, из-за чего я чуть не падаю на землю головой. Из последних сил я пытаюсь вырваться, но моя прыть ничто по сравнению с мужской силой.
Меня уносят в какую-то темную комнату, где даже нет окна. Кажется, что это подвал. Тут жутко холодно, и сыро. На полу лежит влажный старый матрац, в углу какие-то ведра. При виде этой обстановки к горлу подступает тошнота. Вот и он, мой последний причал.
Когда оказываюсь на полу, сразу же вскакиваю, но меня тут же ловят, и пристегивают наручниками к батарее. Амбалы выходят, оставляя меня одну. Не могу до конца поверить, что все это происходит со мной, ведь кажется, что такого просто не может быть. Я осталась наедине со своими страхами и ожиданием неминуемой гибели.
Мысли роятся в моем воспаленном мозгу, ища выход, хоть какое-то решение. Я не сдамся. Нельзя мне так просто опускать руки. Не имею права.
Не теряя времени, изо всех сил стараюсь высвободить руки из железного захвата. Отчаянно дергаю ладонями, прокручивая наручники, но все попытки оказываются тщетными. Шиплю от боли, когда замечаю, что моя кожа на запястьях до ужаса разодрана, и жутко щиплет. По щекам катятся слезы.
Мне не выбраться отсюда. Я впервые осознаю, что выхода просто нет, и от страха мое сердце замирает.
Первые сутки я провожу одна в кромешной тьме. Чех думает, что это повлияет на меня, и я стану покладистой, но и во второй раз я отвергаю его, смачно плюя ему в лицо, за что получаю увесистую пощечину. Он явно оскорблен таким моим поведением, поэтому обещает мне скорую и страшную смерть, но я лучше сдохну, чем лягу под него или под любого из его клиентов.
Кажется, проходит еще несколько часов. Я сильно замерзла, поэтому невольно вздрагиваю. Руки и ноги просто в ледышки превратились, пальцев почти не чувствую. Дышать становится очень тяжело, почему-то начала кашлять.
За все это время так и не смогла уснуть. Кажется, что это и есть конец. Никогда бы не подумала, что моя жизнь закончиться вот так вот просто. В темном и сыром подвале, наедине с собой и своими страхами.
Последним, что я запоминаю , как входит женщина под конвоем моих надзирателей и заставляет выпить какие-то таблетки. Я до последнего упираюсь, но грубая сила мужчин не дает мне и шанса выплюнуть эти горькие цветные пилюли.
Наверное, так было нужно и я даже радуюсь, когда вскоре после их приема мой страх проходит. Я больше не боюсь умереть и оставить самого родного человека в одиночестве. Я наконец-то просто расслабляюсь, и мне все уже кажется таким бесцветным и безразличным.