46
Прошло несколько дней. У Даны и Леры жизнь напоминала выживание. Всё это время Лера жила у неё, ночевала в одной постели с Черри, и они обе уже сбились со счёта, сколько часов подряд бодрствуют. Их дни слились в одно сплошное бесконечное утро — без чёткого начала и конца.
Студия бурлила. Надо было: обработать отклики на вакансии, просмотреть портфолио, составить списки встреч, а параллельно — доделывать текущие проекты, работать с клиентами, контролировать финансы и как-то, мать его, дышать. Иногда казалось, что даже на это времени нет.
В это утро они проснулись в 10:06. Точнее, Лера отрубила третий будильник, ползком добралась до кухни, включила чайник и зашла в комнату, чтобы разбудить Дану:
— Подъём, командир. У нас по расписанию саморазрушение.
— Сколько мы спали? — хрипло спросила Черри, натягивая на лицо одеяло.
— Ну, я — три с половиной. Ты, кажется, ещё меньше. Ты разговаривала во сне. Про монтаж. Очень угрожающе.
— Прекрасно. — Она села, выругалась сквозь зевок. — У меня башка гудит. Как будто по ней ночью ездили фуры.
— По моей тоже. Добро пожаловать в жизнь стартапа без инвестиций и сна.
Через сорок минут, с пластиковыми стаканами кофе в руках, они уже сидели в заднем сидении машины. Всё шло по плану: охранник впереди, водитель за рулём, прохладный утренний воздух за тонированными стёклами и почти полная тишина. Только песни «Три дня дождя» еле слышно играли в колонке — Дана, неосознанно, включила плейлист с Глебом.
Она закрыла глаза и на мгновение забыла, что сегодня тот самый день.
Когда они приехали, Дана и Лера, ничего не говоря друг другу, разошлись: каждая — в свой кабинет. Словно на автомате. Всё было привычно: охранник провел Дану в студию, двери защёлкнулись, и день понесся, как всегда.
Черри сидела перед ноутбуком, на лице усталость, а в глазах — напряжённая сосредоточенность. Она листала портфолио потенциальных фотографов, параллельно вела диалог с бухгалтером и параллельно — переписывалась с московским арендодателем. Никакой пощады. Только работа.
Она настолько была в этом всём, что совсем забыла: сегодня Глеб должен приехать. Он уже в Питере. Сейчас.
И когда дверь в её кабинет отворилась без стука, она даже не сразу подняла глаза.
— Эй, Вишенка... — раздалось знакомо-тихо.
Она подняла глаза и у неё буквально перехватило дыхание. На пороге стоял Глеб. Настоящий. Не с экрана, не в наушниках, не в воспоминаниях. Немного лохматый, как будто только проснулся, в чёрной куртке, с рюкзаком на плече и с той самой полуулыбкой, от которой у неё внутри всегда дёргалось сердце.
— Глеб?.. — прошептала она, вставая.
Он шагнул к ней — она бросилась в его объятия.
Секунды растянулись. Дана вцепилась в него руками, уткнулась лицом в его грудь и не говорила ни слова. Просто дышала. Он держал крепко, одной рукой обнимал, другой провёл по её волосам.
— Ты совсем о себе не заботишься, — тихо сказал он, смотря на неё. —Твои глаза кричат: «помогите, я в аду».
— Не начинай, — улыбнулась она, но глаза были пустыми от усталости. — Мы просто очень загружены.
Он внимательно смотрел на неё. За пару секунд успел заметить всё: не уложенные волосы, тени под глазами, сероватый тон кожи, чуть потрескавшиеся губы.
— Дана... ты опять не ела?
— Я... ну, кофе был.
— И?
— Ну и батончик.
— Ты ебанулась?
— Глеб!
— Прости, но ты ебанулась. У тебя съёмки, фотосессии, и ты жрёшь только один батончик?
— Да мне норм...
— Тебе не норм. Я тебя держу в руках — и ты как тряпочка. Моя любимая, красивая, уставшая тряпочка.
— Ну хоть красивая, — попыталась улыбнуться Дана.
— Я приехал и заберу тебя сегодня. Мне пофиг, какой у вас там аврал.
— Я не могу. Мне надо закончить монтаж важной рекламы .
— А ты важнее больше.
— Глеб...
— Всё. После обеда ты не Дана Вэй, а просто моя Вишенка, которую я заберу, накормлю, уложу спать и больше не отдам в рабство.
Она тихо засмеялась.
— Ну хоть звучит заманчиво.
Он подошёл ближе, положил руки ей на талию, прижал к себе.
— Ты пахнешь кофе и усталостью. Хочу сменить это на тёплую ванную и сон.
— У меня ещё дела.
— У тебя есть я. И точка.
— Кстати... — она посмотрела в его глаза. — Я приняла решение на счёт Москвы.
— Я весь во внимании.
— Я готова переехать. Просто не хотела говорить по телефону. Хотела увидеть твои живые эмоции.
Он медленно выдохнул и обнял.
— Я так и знал.
— Ага. Ты же знаешь меня.
— Знаю. Именно поэтому я приехал. Потому что знаю, когда ты держишься из последних сил.
Он провёл пальцем по её щеке.
— Сегодня — без споров. Ты едешь со мной. Точка.
— Глеб, ну я не могу. А как же работа?
— Попросишь Леру, чтобы она перенесла. Ты сегодня — моя миссия.
— Миссия «спасти задницу Черри»?
— Миссия «спасти тебя, пока ты себя не угробила». И да, потом — ванна. Потом — еда. Потом — секс.
— Секс?
— Обязательно. Я хочу тебя до дрожи. Даже с синяками под глазами.
— Ты романтик, Викторов.
— Я — твой. А ты — моя. Остальное вообще похуй.
Глеб и Дана стояли у окна, прижавшись друг к другу, будто в мире остались только они. Его ладони были на её талии, её пальцы в его волосах. Они целовались жадно, долго, будто наверстывали время разлуки. Дневной свет мягко ложился на их лица, а за окном шумел город, как будто не касаясь их маленького мирка.
И тут дверь кабинета резко приоткрылась.
— Нихуя себе, — раздался ошарашенный голос Леры.
Глеб и Дана одновременно отпрянули, как школьники, застуканные на задней парте. Лера застыла в дверях, с круглыми глазами и явно не ожидала такого поворота. Она не знала, что Глеб в городе, да ещё и в студии.
— Я... я, короче, пойду, — начала пятиться она, но Дана махнула рукой:
— Лер, не выпендривайся, заходи. Мы тут кофе пьём с булочками. Которые Глеб сам купил, между прочим.
— Да ладно?! — Лера оживилась и быстро зашла в кабинет, села на стул возле стола. — Ну нихера себе утро!
Глеб уселся в кресло Черри, лениво закинул ногу на ногу и протянул к себе её руку.
— Иди ко мне, — мурлыкнул он, — я соскучился.
Дана закатила глаза с улыбкой, но всё же подошла и легко устроилась у него на коленях, его руки сразу сомкнулись на её талии, а подбородок он опустил ей на плечо.
И тут Лера взвизгнула от восторга, хлопая в ладоши:
— ААААА! Я не могу! Это лучшее, что я видела за этот грёбаный месяц! Господи, Черри, ты у него на коленях! Это всё, это пиздец как мило, я ща разревусь!
— Остынь, Лер, — хмыкнул Глеб, чуть поёрзав, — Ты орёшь, как будто я ей предложение сделал.
— А что, если бы сделал? — поддела его Дана, глядя исподлобья, но с теплом в глазах.
— Ну, тогда вы бы обе уже тут падали в обморок, — усмехнулся он и прижал Дану ближе.
— Глеб, ты — мужик года. Спас её, заботишься, нанял охрану, машину... Ну просто герой.
— Спасибо, — усмехнулся он. — Я стараюсь.
Они болтали о многом, рассказывали про свои дела и так далее, но тут Лера неожиданно сказала:
— А ещё мы с Даной уже ищем помещение в Москве, — проболталась Лера, вытаскивая булочку из пакета. — Правда, мы в ахуе от цен. У нас денег нет, а всё стоит, будто оно с золота.
Тишина.
Глеб медленно повернул голову на Дану, а потом обратился к Лере.
— Что ты сказала? — произнёс он, вытянувшись в кресле. — Повтори-ка.
— Эээ... — Лера замерла. — Ой. Кажется, я ляпнула лишнего...
Глеб посмотрел на Дану:
— Черри... Я же сказал, что помогу финансово. Чё за хуйня, что тебе денег не хватит?
— Ну, Глеб... не начинай, — тихо сказала Дана, стараясь говорить спокойно.
— В смысле — не начинай? — Глеб уже приподнялся, убрав руку с её талии. — Ты серьёзно искала помещение с Лерой и молчала? Я тебе чётко сказал — я вложусь. Это будет твоя студия. Твоя мечта. Я за это заплачу.
— Я просто не хочу чувствовать себя обязанной, — проговорила Дана. — Я и так переезжаю, ты оплачиваешь жильё, перевоз, охрану, машину... Это всё очень много, Глеб. Я хотела хотя бы студию тянуть сама.
— Ну и зачем, если у тебя есть я? — его голос стал тише, но твёрже. — Черри, я с тобой не ради галочки. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, успешной и счастливой. И если для этого надо купить тебе целое здание — я сделаю это.
— Ребят... — подала голос Лера, — я, наверное, пойду. Наговорила уже на всю серию, пойду умоюсь и притворюсь, что меня тут не было.
И прежде чем кто-то успел ответить, Лера буквально выскочила из кабинета, прикрывая за собой дверь.
Дана сидела на коленях у Глеба, слегка опустив голову. Он взял её за подбородок и мягко поднял взгляд к себе.
— Глеб, я просто хотела сама справиться, — мягче проговорила Дана. — Ну ты же меня знаешь. Я не люблю быть на шее, даже у самых близких.
— Черри, — Глеб развернул её лицом к себе, — ты не у меня на шее. Ты у меня в сердце, блять. Это разные вещи.
— Как поэтично сказано.
— Не пизди, а оценивай посыл, — усмехнулся он. — Ты переезжаешь ко мне в Москву, и если я хочу, чтобы у тебя была лучшая студия в городе — значит, так и будет. Поняла?
— Ну а если я не соглашусь? — спросила она с вызовом.
— Тогда я вложусь тайно, и ты даже не узнаешь. Я хитрый. И настырный.
Она посмотрела на него, прикусив губу, а потом вздохнула:
— Ладно. Допустим, ты убедил меня.
— Не допустим, а точно, — сказал он, притянув её ближе и снова целуя.
— Только студию ты не даришь. Я сама вложусь, хотя бы частично, слышишь?
— Ну, сделаем вид, что я не заплатил 90%. Договорились, босс, — подмигнул он.
_____
глав до завтра больше не будет
прошу меня простить🫣