4.2
Главы на Книге Фанфиков выходят немного быстрее, чем на Ваттпад, и плюсом там я периодически публикую саундтреки к главам. Так что, если удобно, советую читать работу там: название "вишнёвый осадок", автор "степной миндаль".
https://ficbook.net/readfic/0194e76d-d503-79f2-9ae1-a77d5a17e1b0
***
— Ну, может и к лучшему, что он свалил, — Рита положила руку на плечо Лики, пока обе стояли у входа в Дворец Культуры на улице. — Как говорят девки в рилсах Инсты — «мусор сам себя вынес». — Усмехнулась блондинка.
— Просто мне противно от этого всего, Рит. — Без доли улыбки ответила Вишнёва. — Не даёт ко мне подойти Локону, который, на минутку, наш одноклассник, а сам ебёт очередную шлюху в соседней комнате...
— Вот поэтому и лучше, что ты с ним говорить не стала. Я всё равно уже завтра вечером уеду, а без меня ты вряд ли будешь посещать такие мероприятия, так что и своего Ваню-дурачка видеть не будешь. Вернусь в июне, тогда и решим что-нибудь, если он не успокоится. — Лика уже хотела возразить, но Рита моментально продолжила, заметив это: — На крайняк, потом уже и Мел будет здесь, пусть он вправляет мозги своему ёбнутому лучшему другу.
— Он не очень-то слушает друзей, — вздохнула Вишня, только сейчас осознав, что Мел ей ничего не писал больше с того разговора в больнице, в конце которого обещал что-то придумать и с Кисой помириться. Сейчас девушка уже не была уверена, что разговаривать с Кисловым вообще надо, пока он не перебесится. Другой вопрос, что абсолютно неизвестно, когда это случится — и Лика была уверена, что даже сам Ваня не ответил бы. — Что без тебя я никуда не пойду, ты права — но а если бы сейчас это был не Локон, а реально какой-нибудь симпатичный парень, с которым я бы тоже, может, хотела переспать! — Резко добавила Вишня, на что Андреева громко засмеялась:
— Моя хорошая, я всё понимаю, ты бесишься, а Кисе правда надо в его наглую морду плюнуть за эти выходки. Но ты и одноразовый секс после пары бутылок сидра, ты серьёзно? — Рита посмотрела на закатившую глаза подругу. Блондинка, конечно, была права, но Вишня сейчас об этом думать была не в состоянии. — У тебя вообще после твоего придурка был кто-нибудь?
— Если бы был, я бы тебе рассказала, — фыркнула она, открыв об выступающий из стены кирпич очередную бутылку сидра и делая несколько больших глотков. Рита усмехнулась на её ответ.
— Вот именно, — согласилась Андреева, многозначительно кивнув. — Я же тебя знаю, и все твои принципы знаю тоже.
Лика с горечью подумала, что подруга даже не представляет, сколько всего от неё скрывала Вишнёва. Не потому что не хотела поделиться — иногда было так тяжело от этого груза где-то внутри, что хотелось вывалить всё на одном дыхании, предварительно попросив не перебивать. Её пробивала дрожь от словосочетания «Чёрная Весна», в то время как Рита понятия не имела, что оно значит. Подруга заговорила снова после короткой паузы:
— Туристы в нашу дыру скоро уже поедут, и если с кем-то закрутится какая-то интрижка — вперёд и с песней, только предохраняйся, — усмехнулась Андреева, на что Вишнёва лицо сложила такое, будто её резко затошнило. — Но не делай херни назло Кислову, ладно? Тем более, все местные персонажи давно открыты, и я тебе экспертно говорю, что спать тут не с кем. Кислов хоть рожей вышел, а вот это, например, что? — она кивнула на стоящего в стороне парня явно младше их, периодически кидавшего на девушек многозначительные взгляды. Лика с ним глазами пересеклась и свои сразу отвела — всё лицо незнакомца было покрыто прыщами, а волосы слиплись сосульками, давно не видавшие душа. Она поморщилась, вспоминая кудри Кисы, в которые дико любила запускать пальцы раньше. Промямлив что-то в знак согласия с подругой, Лика снова отпила из бутылки, и градус, который в этом виде сидра был выше, наконец начал ощущаться, принося долгожданное тягучее тепло и лёгкость. Нервная дрожь, пробивающая пальцы Вишни, тоже успокаивалась — или так влиял уход Кислова и медленное осознание, что разговора с ним сегодня уже точно не будет.
— Пойдём во внутрь, — через несколько минут выдохнула она. — Я хочу нахуяриться.
— Прям нахуяриться? — Рита широко улыбнулась, вопросительно подняв бровь.
— Прям в слюни, Ритуля. Даже если завтра буду блевать, — серьёзно ответила Вишнёва, но Андреева остановила её:
— Поняла-приняла, только пять сек, сижку выкурю, — она быстро вытащила очередную за вечер тонкую сигарету и подкурила. — Кстати, пока искала твоего психа, нашла Алинку, — весело объявила блондинка, но видя непонимание на лице подруги, закатила глаза: — Ну, Ковалёву, — видя, что фамилия тоже не привнесла ясности, Рита выдохнула дым, закатив глаза: — Да бля, Вишня! На год младше нас, красные волосы, я с ней общалась, пока в Симфу не уехала.
— А, которая вечно историчку до истерик доводила? — усмехнулась Лика.
— Наконец-то! Она-она, — хлопнула ладонями Рита. — Короче, её с тусовки брат заберёт на машине, так что я договорилась, чтобы они и нас закинули. А то идти одним стрёмно всё-таки.
— Да я бы папу попросила, он всё равно на дежурстве, — пожала плечами Вишнёва. — Но раз у ментовской машины стало значительно меньше шансов провонять нашим перегаром, и лекций про вред алкоголя от бати не будет, желание нахуяриться у меня стало ещё выше.
— Пошли его исполнять, — выкинув сигарету под ноги и затушив подошвой, Рита последовала в здание, пропустив вперёд подругу.
Уйдя с вечеринки и от Оли в частности под предлогом «срочно вызвали на работу», Киса уже почти дошёл до бара, когда на телефон пришло сообщение от сменщика. Тот полчаса назад слёзно умолял в голосовых подменить его на остаток смены до четырёх утра — и дальше объяснял, что у него что-то произошло с его девушкой, но Ване было абсолютно всё равно и дослушивать он не стал, просто согласившись. Лёша — сменщик — не поверил, получив простое «ок», и переспросил, реально ли Киса придёт — и он ответил, что минут через сорок будет. Поток благодарностей Ваня до конца не дослушал тоже — потому что неясно было, кому кого ещё стоит благодарить. Чёртова тусовка в ДК, на которой Киса хотел расслабиться и вообще провести вечер с привычной последовательностью действий, но с новой девчонкой рядом, пошёл по пизде практически с самого начала. Потому что с самого начала там оказалась Вишнёва, и время она проводила прекрасно.
Ваня открыл уведомление, пробежавшись глазами по тексту:
Лёха Смена: «Руслан пришёл злой как чёрт, орёт, что никто нихуя не работает»
«Ещё и спалил, что мы бокалов дохуя расхуярили»
Киса: «блять, он владелец бара»
«тут не так мы, как алкаши эти бокалы друг другу об бошки ебашут»
«чё он ожидал, что у него интеллигенты будут на брудершафт распивать?»
Лёха Смена: «Хз. Но если ты меня щас сменишь, мне точно пиздец»
Киса вздохнул так тяжело, что если бы кто-то был рядом и услышал — решил бы, что на него обрушились все тяготы мира одновременно. Киса и ощущал себя так же — поэтому отвечать на последнее сообщение не стал, в бар просто заходя. Даже если работать он не будет, идти домой и думать о Вишнёвой и её чёртовых зелёных глазах, которые так давно не смотрели на него, не хотелось; возвращаться на вечеринку в Дворец Культуры — тем более. И сейчас Ваня как никогда за полгода его пребывания в Коктебеле осознал, что идти ему абсолютно некуда.
Посетителей в баре, как и всегда по выходным, было много — а учитывая, что стрелки часов только двигались к полуночи, много будет ещё долго. И приглушённый свет, играющая не слишком громко музыка и пьяный галдёж должны были хоть немного заглушить мысли, потому что таблеток почти не осталось.
— Кис, ты чё, последнее сообщение не читал? — удивлённо произнёс высокий парень за барной стойкой, заметив пришедшего Кислова. Лёша ожидал, что тот сейчас начнёт орать и беситься — и даже вполне обоснованно. Ему самому тоже бы не понравилось, если бы Киса выдернул его вот так, ссылаясь на вопрос жизни и смерти, а в последний момент всё отменил. Но Кислов был на удивление спокоен и просто сел на стул у стойки, подперев голову рукой.
— Читал, блять, просто уже рядом был, — буркнул он и тут же добавил: — Лёх, налей чё-нить, а.
Оглянувшись на дверь с табличкой «только для персонала», где недавно скрылся хозяин бара, Алексей вытащил начатую бутылку водки, и Киса поморщился — хотелось виски или рома, но сейчас стоило соглашаться на то, что дают, да и водка была дорогой, как он заметил по этикетке.
— Ёбни с соком, — попросил Киса, и Лёха, кивнув, вытащил картонную коробку.
Ваня засмотрелся на девушку за столом недалеко от стойки, которая вертела в пальцах кулон и цепочку, висящие на её шее. Цепь была тонкая, а кулон мелкий, и Киса даже не различил бы его форму; он и внимание на девушку обратил потому, что цепь сверкала в свете абажура, висящего прямо над этим столом. Незнакомка крутила украшение так, как это всегда делала Лика, если нервничала. И этот жест заставил сердце заныть ещё сильнее. Тысячи разных тёлок делают так — может даже та же Оля, например, но плевать ему было на их привычки, жесты и мимику. Плевать, только если они не напоминали ему её. Он перевёл взгляд на стакан, который поставил перед ним Лёша, и усмехнулся криво, смотря на тёмно-красную жидкость:
— Вишнёвый сок, что ли? — Лёха кивнул, отвлекаясь на подошедшего посетителя, а Киса только рукой, которой подпирал голову, закрыл глаза. Блядская ирония судьбы, не иначе. «Ну почему, сука, не апельсиновый?» — подумал он несмотря на то, что терпеть не мог и апельсины, и мандарины.
В голове сразу всплыло, как Вишнёва, которая апельсиновый сок обожала, про кривящегося от него Кису шутила, что это логично — потому что все коты цитрусовые не любят.
Залпом выпив разбавленную водку, Киса смотрел на красные нити мякоти, оставшиеся на стенках и дне стакана. Сладкая вишнёвая муть, которая без водки на воздухе к стеклу прилипнет так, что не оттереть. Такая же, блять, как Лика — осела в его памяти, въелась в подкорку мозга; даже в сердце, что он давно считал сгнившим, проникла и не собирается съёбываться. Застряла в нём, оставляя привкус на всём, что он жрал, пил и трахал, лишь бы его перебить.
Чёртов вишнёвый осадок.
— Даже не орёшь, что я тебя выдернул и слился в итоге. Случилось чё? — отправив посетителя с двумя стакана виски, Лёша вернулся к Кисе, заставив того оторваться от созерцания пустого стакана и посмотреть на коллегу взглядом каким-то мутным и рассеянным. Лёша налил ему ещё водки, приняв молчание за намёк на продолжение, и тут же поставил второй бокал для себя, обильно разбавляя обе порции алкоголя соком.
— Ну выдернул, в следующий раз я хуй соглашусь тебе помочь. — Киса выпил снова, надеясь, что второй бокал поможет расслабиться, и продолжил: — Но тут мне хотя бы никто не ебёт мозг.
— Так у тебя же вроде нет тёлки, чтобы голову трахала, — чокнувшись с уже пустым стаканом Кисы, Лёха выпил свою порцию, зажмурившись и занюхав рукавом вместо закуски.
— У тебя тоже скоро не будет такими темпами, — ухмыльнулся Ваня, вертя в пальцах зажигалку. Лёша, который так торопился к своей девушке, что просил Кису доработать смену за него, выглядел так скучающе, будто это последняя вещь, которая могла бы его сейчас волновать.
— Да пошла она, — отмахнулся он, облокотившись на стойку. — Сказал, что приду сразу же, как только ты меня сменишь. Она начала орать по телефону, что первый раз я нужен ей именно сейчас, а я не могу взять и всё бросить. — Киса, конечно, не понимал, что у них там произошло, потому что голосовые Лёши по пути сюда не дослушал, так что в подробности решил не вдаваться, просто кивнув. Но сменщик не договорил: — Такая умная, блять! То «Лёшенька, я так хочу в Тайланд», то пусть Лёшенька проебёт работу, потому что она не может подождать полчаса, будто присмерти лежит. — Причём тут Тайланд Киса тоже осознал не сразу; но отдалённо вспомнил, что сменщик говорил о планах на отпуск в скором времени.
— Правильно, Алексей, в пизду всю эту мелодраму, — Киса продолжал ухмыляться — скорее по привычке, чем действительно ощущая хоть толику веселья. Лёша согласно покачал указательным пальцем. — Не лечат — значит калечат, — Киса добавил так зло, что даже сам это почувствовал. И действительно злился, но причиной было то, что он чётко осознавал, как противоречит его речь мыслям. Потому что если бы Вишнёва сейчас написала ему хоть что-то, хоть два ебучих слова «я скучаю» или попросила бы забрать её, как иногда просила раньше, когда пила где-то с Ритой — он бы в ту же секунду выбежал из этого душного зала и точно бы не думал о гордости. Но телефон молчал, и надо быть совсем наивным ебанатом, чтобы вообще допускать даже самую маленькую вероятность, что это возможно.
Через пару часов оказавшись дома, Киса тихо стянул куртку и кроссовки, проходя по коридору в свою комнату. Вся квартира была погружена в темноту — дверь во второй спальне была закрыта, и он облегченно выдохнул, что никаких вопросов и вообще разговоров не будет. Закрыв дверь и в своей комнате, он не раздеваясь опустился на пол у стены, упираясь в неё затылком. В окно противно светил жёлтым фонарь — Киса ненавидел, что он был как раз на высоте его третьего этажа. Возле лампочки мерзко кружили мотыльки, которых иногда сносили порывы ветра — но те упорно возвращались к свету. От их мельтешения тошнило, но подняться и закрыть шторы Ваня себя заставить не мог.
Он взял телефон и бесцельно открыл Телеграм, сам не зная, что хочет там увидеть. Даже от Оли сообщений не было. Но под уже просмотренным диалогом с Лёшей был диалог с Мелом — и в том горело одно новое сообщение, отправленное пару часов назад. Сил злиться на друга уже не осталось. Киса бы ни за что не признался в этом кому-либо, но сейчас чувствовал раздирающее изнутри одиночество. Он как мог убеждал себя, что так размазало его вовсе не от появления Вишнёвой и не от ссоры с Мелениным — но в глубине души понимал, что это и есть основная причина. И если блядские майские праздники уже завтра закончатся, и Вишнёва снова хоть на пару недель исчезнет с его поля зрения, то Егор точно не отстанет и продолжит написывать с просьбой поговорить. Но Киса, как бы ни хотелось отрицать, поговорить с ним хотел тоже. Пусть не сейчас, а когда-нибудь, когда Меленин уже будет здесь; напиться и поговорить, потому что только Егора он и мог теперь назвать другом; о Гене, хоть Киса и думал о нём довольно часто, надо забыть. Терпеть на постоянной основе кисины приступы агрессии и зависимость никто из новых знакомых не стал бы — да даже если бы и стал, Кислов понятия не имел, как доверять кому-то снова после всего, что случилось год назад. Открыв диалог с Мелом и посмотрев на полотно сообщений с одной стороны в разное время и разные дни, Киса наконец напечатал короткий ответ.
Алкоголь принёс в постоянно напряжённые мышцы слабость, а не ожидаемую лёгкость, а голова гудела как процессор у старого компьютера. Потянувшись к тумбочке у кровати, он вытащил последний блистер таблеток, и тот был уже начатым — пара ячеек зияли пустыми дырами. Он обещал бросить, он бросал, перейдя на препараты лёгкие и легальные. Но смотря на таблетки, не приносившие ему почти ничего из тех ощущений, из-за которых он когда-то и приобрёл эту зависимость, он встал и стал шарить рукой под верхней доской тумбочки. Нащупав там согнутую в несколько раз бумажку, приклеенную к фанере скотчем, он оторвал его конец и вытащил самодельный конверт. Вытряхнув из него на ладонь единственную таблетку, он повертел её в пальцах, борясь сам с собой.
Было глупо срываться, учитывая, что она даже с ним не говорила, и вообще скорее всего не видела. Но именно то, что он теперь был для неё пустым местом, и заставило эту таблетку, что Киса оставил на чёрный день, проглотить. Он уставился на электронные часы на столе.
Два часа семнадцать минут.
Когда Рита сказала, что Алинин брат уже едет, и соответственно скоро они поедут по домам, Лика только обрадовалась. В голове стояла вата от количества выпитого алкоголя; мысли путались, и веселье, которое ещё в полночь было почти осязаемым, через пару часов после этого бесследно рассеялось, оставив только тошноту. Хотелось побыстрее остаться одной, в тишине.
Все три девушки ждали машину на улице, и Алина, обнявшись с Вишнёвой и перебросившись парой фраз, начала рассказывать Рите про свои отношения с парнем, которого та знала — и Вишня, не пытаясь разобраться в контексте, просто курила рядом, пока диалог подруги с Алиной становился всё более оживлённым. Вскоре показалась белая машина — Лика, совершенно не разбиравшаяся в марках, окинула её взглядом безучастным. Алина спросила Лику, не против ли та сесть впереди, чтобы она сама Рите рассказала всю хронологию событий до конца, и Вишня охотно согласилась — помимо тошноты теперь ещё и дико клонило в сон. Но, открыв пассажирскую дверь впереди, Лика удивлённо захлопала глазами, сев в машину не сразу — на водительском месте сидел тот самый медбрат из больницы — Александр.
Алина поприветствовала брата и, представив Риту и Лику, тут же продолжила рассказ, сев к Рите вполоборота. Парень мягко улыбнулся, машину заводя:
— С Ликой мы уже знакомы, но встреча неожиданная. Знал бы, что ты подружка сестры, в больнице бы был смелее, — Саша перевёл взгляд на дорогу, заставив Лику смутиться, но из смешанных чувств её сразу вывел вопросительный взгляд Риты через зеркало. Блондинка поиграла бровями, на что Лика закатила глаза и усмехнулась, понимая, сколько вопросов посыплется сразу же, как подруга зайдёт в свою квартиру. Особенно учитывая тот факт, что знакомству Вишня значения не придала и Андреевой о нём вообще не рассказала.
Алина внимания на фразу брата вообще не обратила — пьяной в хлам она не была, но выпила изрядно, к тому же сильно огорчилась ссорой, с описания которой рассказ об отношениях и начался; Лика слушать его не хотела вдвойне не только из-за стремительно ухудшающегося самочувствия, но и потому что даже по обрывкам фраз проводила параллели их ссоры с Кисой, после которой они и расстались. И произошла эта ссора тоже на вечеринке, ещё и в этом же проклятом Дворце Культуры.
Осознав, что доехать до дома в тишине не получится, Лика диалог с парнем вела скорее из вежливости. Но он и не был настойчивым, и разговор стал размеренным, и в другом состоянии и настроении Вишнёва даже назвала бы его приятным. Но даже сейчас было бы глупо отрицать, что собеседником Саша был интересным, ненавязчиво расспрашивая о вечеринке, вставляя шутки и свои истории о друзьях. К счастью Лики, её отвезли первой — остальные жили в одном районе в другой стороне, и, уже выходя из машины, девушка была остановлена голосом Саши, по которому невооружённым глазом было ясно, что решился он на этот шаг в последний момент:
— Лик, одна встреча — совпадение, две — почти судьба, — усмехнулся парень. — Может, телефон оставишь? — Вишнёва даже ответить не успела, неловко улыбнувшись, как Рита с заднего сидения весело бросила:
— Мог бы просто у меня спросить, я тебе помимо телефона ещё и её любимые цветы скажу, — все засмеялись, включая и Лику, и, поблагодарив за «такси», девушка кивнула Саше, который тут же включил набор и свой телефон передал блондинке.
Машина сразу же тронулась за спиной Вишни, и, проводив её взглядом, она пару минут ещё постояла у подъезда, вдыхая холодный ночной воздух с присущей ему свежестью и вспоминая ухмылку Саши — мягкую и совсем неуверенную. В общем, на извечную ухмылку Кисы, что словно была выбита под её веками, совсем непохожую.
Телефон завибрировал в кармане куртки, и Лика вытащила его, ожидая, что это прямо при Алине Рита обещает Вишню прибить за то, что умолчала о новом знакомом. Но сообщение было от Мела, и Телеграм через шторку уведомлений только бездушно сообщал, что это фотография. Открыв диалог и видя «в сети» под фотографией друга, Вишня открыла вложение, оказавшееся скриншотом диалога Егора с Кисой.
Мел: «Кис, ты меня четвёртый день игноришь, ну харе. Мне реально жаль, что всё так вышло. Давай поговорим»
Киса: «игнорил я тебя только в первый, страдалец бля»
«остальные дни уже плевать было, забывал ответить»
«поговорим позже»
«только если больше не будешь ныть как тёлка»
Эмоции сменились моментально, и тоску, ставшую словно фоновой, перекрыло желание кинуть телефон в стену, а следом прибить Кислова. Второй раз за один вечер.