Глава 6. О возрождении
Апрель 1899
Все было почти готово. Стас осматривал полуподвальное помещение, в котором находилось помимо него еще несколько десятков человек. После казни основных членов общества «Красной орхидеи» необходимо было набирать новых людей, поэтому Стас и Василий периодически занимались этим. Но когда основной костяк уничтожен, очень сложно собрать команду воедино. Многие участники потеряли веру в лучшее: кто-то покинул организацию, так как были мертвы их друзья, другие пытались свыкнуться с тем, что остальных сослали на каторгу, так как ожидали для себя такой же участи. Но Никольский старался подбодрить их. Поэтому на какое-то время поставил на паузу все планы, чтобы его люди смогли осознать произошедшее. Но некоторые все же были готовы двигаться дальше, поэтому план по созданию листовок и составлению агитаций худо-бедно, но продвигался.
Лия медленно проходила сквозь ряды трудящихся, наблюдая за их работой. Стас заметил, что она была немного напряжена. В это же время он рассказывал Василию все то, что увидел на встрече со своим братом.
— Кто бы мог подумать, — Думской почесал затылок, сидя за столом. — Мои связи, получается, не такие полезные.
— Перестань, — махнул рукой Стас. — Когда надо — они надежно прятались, а теперь, видимо, настал их час показать себя. Только один вопрос: это случайно или намеренно?
— Нужно тщательно все проверить и навести справки. Теперь они у нас на крючке.
— Он играет с нами, — произнес Стас, глядя в одну точку. — Ему просто хочется посмотреть на то, что мы предпримем. Ведь убийство императора — это не до кабака пойти прогуляться.
Эта мысль как будто начала мелькать яркой вспышкой перед глазами. Зная Сергея, особенно когда только начиналась создаваться «Красная орхидея», он может на такое пойти. Для него этот не риск, а скорее удовольствие.
Лия в это время оказалась рядом с мужчинами.
— Вы пытаетесь найти во всем этом причину, — серьезно сказала она, — но ее нет. Я прошу прощения за такую оценку, но ваш брат просто сумасшедший. Эти безумные глаза я запомню надолго. Хотя, из-за вашего желания все контролировать любой сойдет с ума. Но и это не оправдание его ужасным поступкам.
— Дорогая госпожа Карницкая, — начал мягко Василий. — Вы просто не знали Сергея до. За ним был нужен глаз да глаз.
— Лия права, — отрезал Стас. — К сожалению, я просто всячески пытался бежать от этого.
Они немного помолчали.
— После убийства Уварова возможно усиление присутствия полиции по всей Столице, — Думской сменил тему. — Но, как я понял, наш план от этого не особо поменялся?
— Еще как поменялся, — выдохнул Стас. — Необходимо максимально расшатать общество. Поэтому в листовках мы делаем еще одну приписку.
— Какую? — поинтересовался Василий.
Никольский поднялся со своего места и взял в руки бумагу. В самом конце были следующие строки:
Выгодно ли властям убийство губернатора?
— Идем по скользкой дорожке, — покачал головой Думской, читая надпись.
— Мы должны быть на шаг впереди, — Стас положил листовку на место. — Николай II слишком много себе позволял. Ставлю все на то, что он поспособствовал практически без суда и следствия казнить наших людей, а часть отправить на каторгу.
Никольский заметил, что Лия задумалась. Она погрустнела и мигом отвернулась от мужчин.
— Когда все начнется? — спросила она.
— В течение двух недель мы должны быть готовы, — уверенно сказал Стас. — Окраина Столицы, у кирпичного завода — идеальное место. Особенно после конца рабочего дня. Туда вы и направитесь.
— А вы что будете делать? — Лия вновь повернулась и посмотрела на него.
— Моя цель — выступление на Центральной площади. А это произойдет еще не скоро. Не беспокойтесь, вас никто не тронет. По периметру недалеко будут стоять специальные люди, которые проследят за процессом. И Василий также будет рядом с вами. Мне же важно не попадаться на глаза полиции.
— Окраина — звучит не так страшно, как Бедный квартал, — поежилась Лия.
— Там уже вас будет сопровождать Василий, — Стас попытался успокоить ее.
— Хорошо.
— И еще: лучше вам не выделяться, — подхватил Думской. — Оденьтесь поскромнее.
Он улыбнулся, а Лия невольно осмотрела себя.
— Василий прав, — сказал Стас. — Позаботьтесь об этом заранее.
***
Март 1893
Стас никогда не был в подобного рода заведениях: богато украшенный ресторан с лепниной на стенах заставлял чувствовать себя неуютно. На сцене тихо играли музыканты. По залу распространялась приятная, легкая мелодия. Наверное, так проходят встречи с влиятельными людьми, чтобы получить от них финансовую поддержку. Хотя, учитывая их цель, все-таки он предполагал более укромное местечко.
Стас вступил на порог и перед ним сразу же возник молодой человек во фраке:
— Господин Никольский, — он склонил голову. — Пройдемте, вас уже ждут.
На улицах Бедного квартала он чувствовал себя уютно, свободно. А этот вылизанный до блеска бомонд заставлял немного ежится. Мужчины и женщины вели незатейливые беседы, поедая разнообразную экзотическую еду и распивая дорогие напитки. Им нравилась такая жизнь. Они наслаждались ею. Стасу же все это казалось чуждым. Даже тот потертый старый костюм, который он еле нашел не придавал уверенности. Скорее наоборот.
Официант проводил его в дальний угол зала, где располагались отдельные комнаты, которые скрывала ширма. Стас подумал, что как раз в них и ведутся те самые разговоры, которые предопределяют дальнейшее будущее целой Империи. Мужчина отодвинул шторку, и Никольский вошел внутрь.
Пахло сигаретами и алкоголем. В помещении было немного темно, так как его освещали лишь свечи. За столом сидел молодой человек и курил. Стас не знал, с кем встречается, но сразу узнал его.
— Ну-с, — мужчина выдохнул дым от сигары. — С какой просьбой пожаловали?
Никольский сглотнул и замер. Перед ним сидел сам великий князь Петр Полонский. Он никак не мог ожидать этого. Может быть, Василий ошибся или вовсе подставил его?
— Да ладно вам, — улыбнулся Петр. — Не стесняйтесь, присаживайтесь.
Полонский указал на стул. Стас медленно опустился на него.
— Сигарету?
— Спасибо, не курю.
Петр пожал плечами, убирая сигары на место.
— Может быть я могу вас чем-то угостить?
— Нет необходимости.
Петр медленно кивнул.
— Если вы здесь, то у вас ко мне слишком серьезный разговор.
— Мне сказали, что вы сможете помочь, — выдавил из себя Стас, — но я даже не представляю, как. Простите за мою бестактность.
— Ничего-ничего, — Петр провел рукой по столу. — Многие удивляются. Но все-таки я здесь. Тайные общества — это не закрытая книга для меня. Скорее наоборот.
Стас подумал, что великому князю на вид лет девятнадцать-двадцать. Чем он может помочь им? Совсем молодой парнишка, который даже жизни не видел. Но ему было интересно, что будет дальше.
— Так и будете молчать? — Петр затянулся сигарой и закинул ногу на ногу. — Мое время не бесконечное.
Стас подумал, что можно рискнуть. Либо сейчас, либо никогда. Другого варианта он не представлял.
— Ваше Высочество...
— О, избавьте меня от этого, — махнул рукой Полонский. — Мне на приемах такой ерунды хватает.
Стас кивнул. Напряжение читалось в каждом его мускуле.
— Наше тайное общество только начинает объединять вокруг себя сторонников, но перед нами сейчас стоит непосильная задача...
Он запнулся. Петр поддался вперед, с интересом внимая каждое слово Стаса.
— Мы хотим убить губернатора.
Петр прыснул и откинулся на спинку стула.
— Бедный-бедный господин Уваров, — он покачал головой. — Звучит очень амбициозно.
Никольский продолжил:
— Но для того, чтобы сделать бомбу, нам нужно большое количество ресурсов. Число сторонников растет с каждым днем. И денежные средства нам нужны как никогда. Помещение для тайных встреч снимать дорого, обеспечивать людей всем необходимым тоже. Еще и хотим книгу напечатать.
Стас протараторил и замолк. Он не знал, как себя вести перед великим князем. Вдруг сейчас на пороге появятся полицейские и заберут его в Черную крепость. А потом прилюдно казнят за распространение антигосударственных идей. Он сглотнул.
Но в помещении все еще стояла тишина. Петр выглядел задумчивым.
— А вы уже вовсю подготовились, я смотрю, — Полонский сощурил глаза.
— Да, — отрезал Стас. — Но все упирается в денежные средства.
— Я вижу, что вы волнуетесь, — глядя на Стаса сказал Петр, — но поверьте, переживать не о чем. Вы обратились по нужному адресу.
Никольский внутри выдохнул. И что же теперь?
— Вам нужны ресурсы? Они будут, — сказал Петр. — Вы хотите, чтобы в городе была неразбериха? Мы на одной стороне. Я давно ждал этого предложения. У меня, знаете ли, тоже свои интересы.
— Какие? — вдруг спросил Стас.
— Мой отец слаб здоровьем. Это все уже давно знают. Скоро на престол взойдет мой никудышный братец, которого я не жалую. Мечу ли я на его место? Отнюдь. Хочу ли я принести анархию в этот город? Несомненно. А остальное вам знать необязательно.
Петр подмигнул и отпил вино из бокала:
— Только пусть это будет наш маленький секрет?
— Унесу вашу тайну в могилу.
— О, нет, — Петр рассмеялся. — Не умирайте пока. Вы славный малый. В вас есть потенциал. Думаю, что мы сработаемся.
Через секунду великий князь продолжил:
— Вы придумали уже себе название?
— Работаем над этим, — отчеканил Стас.
— Лучше не медлить, — спокойно сказал Петр. — Великой Империи нужны великие имена.
— Несомненно.
Неужели все это происходит с ним? Стас не мог поверить. Сам великий князь согласился ему помочь. Эта та самая удача, которую он ни за что не упустит. Ради Сергея, ради его прихоти он пошел сюда. С одной стороны, Никольский боялся двигаться дальше, потому что не хотел никого убивать, но с другой. Лучше пусть он будет контролировать ситуацию, чем его младший брат. Тогда он избежит тех рисков, которые на них могут неожиданно свалиться из-за непредсказуемости Сергея.
— И как все будет происходить? — спросил Никольский.
— Ваш товарищ Василий Думской поможет нам. Через него вам будут поступать денежные средства.
— Хорошо.
Сознание Стаса до сих пор было затуманено. Он не мог до конца прийти в себя. Ладошки вспотели, в голове гудели тысяча мыслей. Если великий князь будет помогать им материально, то они ни в чем не будут нуждаться. Может позднее он сможет переубедить Сергея, и они будут спокойно заниматься агитацией, распространением листовок и хождением в народ? Стас уже пытался все тщательно обдумать.
— Можно закурить? — вдруг выпалил Никольский.
— На здоровье.
Петр дал ему сигару. Никольский затянулся, а потом резко закашлял, так как это была его первая такая попытка в жизни. Но он уже почувствовал, как тело расслабилось, мысли притупились. Его настигло наслаждение.
— По началу всегда так, — улыбнулся Петр. — Потом привыкнете.
Они сидели какое-то время в тишине. Это был молчаливый разговор о будущем Империи, о планах зарождающегося тайного общества, которые должны были точно осуществиться. Чистая случайность обернулась неожиданным маленьким триумфом. И если так будет продолжаться дальше, то государство ждет великое будущее.
***
Апрель 1899
Утро встретило Лию рассветными лучами. Это воскресение не предвещало никаких грандиозных планов. Но ее беспокоило несколько вещей. Уже который день Мария Федоровна странно на нее косится и опять что-то скрывает. Видимо, тот серьезный разговор не возымел на нее эффект. Лие было из-за этого немного обидно. Ведь даже если она что-то скрывает от гувернантки, то на это есть свои причины. Причем очень веские. Как бы то ни было, она устала оправдываться. И даже если та что-то доложит тетушке Джене, то ей уже плевать на обстоятельства. Она делает то, что считаешь нужным.
С Маей они так и не разговаривали. Это очень напрягало Лию. На занятиях она держалась особняком и даже не подсаживалась. Девушка понимала, что ее слова очень ранили подругу, потому что та верила в искренние чувства Петра. Но если все в действительности так, как описывала Майя, то все выглядело не так уж и страшно. Наверное, на ее месте Лия поступила бы также.
Лия вынырнула из своих мыслей, когда на пороге появилась Мария Федоровна. Она сняла верхнюю одежду и молча подошла к девушке, положив на тумбочку запечатанный конверт. Лия развернула его. А когда прочитала, то к горлу подступил ком:
Уважаемая Лия Карницкая!
Приглашаю Вас и Вашу тетю Джену Карницкую на вечерний прием, который состоится в следующие выходные. Буду очень признателен, если Вы отужинаете с нашей семьей.
С наилучшими пожеланиями, Его Величество Николай II.
Что задумал Николай? Это точно было связано с его расследованием об убийстве отца. Император просто так не станет звать людей их сословия на ужин. Только если беседа касается серьезных государственных дел. Тем более, прием пройдет в семейной обстановке. Хорошо, что императрица отбыла в Северное Королевство, иначе Лия бы не выдержала ее присутствия.
— Его Величество приглашает меня и тетушку Джену отужинать с их семьей, — дежурно сказала Лия.
Глаза Марии Федоровны округлились.
— Это в честь чего возникла такая необходимость? — произнесла она напыщенно.
— Не имею представления, — соврала Лия.
— Не лги мне, дорогая, — гувернантка подошла к ней. — У тебя уже и так накопилось достаточно тайн.
— О чем вы? — Лия попыталась изобразить удивление.
— Сначала тебе приходит официальное письмо с императорской печатью, — начала та, — потом ты постоянно где-то пропадаешь. И не единого слова. А я терплю, Джене ни слова не говорю. Но знай, всему приходит конец.
— Мои дела вас не касаются, — отрезала Лия.
И снова эта злость и желание спрятаться от этого мира. Почему ее не могут просто оставить в покое?
— Еще как касаются, — повысила голос Мария Федоровна. — Я твоя гувернантка и за тебя несу ответственность. А ты меня подводишь! Тебе лучше рассказать, чем ты все это время занималась.
Лия отвела взгляд. Она не может раскрыть все свои планы. Особенно те, которые касаются «Красной орхидеи». Если это произойдет, то ей придется очень несладко. Однако, рассказав о своих намерениях найти правду об отце заставят Марию Федоровну подумать, что ее подопечная просто убита горем и хочет докопаться до истины. Хотя и тут не исключено того, что гувернантка станет всячески препятствовать этому.
— Хорошо, — вздохнула Лия. — Но только если вы пообещаете не вмешиваться в мои дела.
— Я ничего не могу обещать, — женщина сложила руки на груди.
— Тогда и рассказывать о своих секретах я не намерена, — отрезала Лия. — Как вы можете догадаться, я не просто так это скрываю. И можете писать тетушке Джене, пусть она все узнает.
Мария Федоровна подошла еще ближе к Лие. Она заметила, что в глазах гувернантки пылала ярость. Женщина со всей силы дала ей пощечину. Девушка потрогала ушибленное место, оно неистово горело. На глазах выступили слезы.
— Ты — дама благородных кровей, — жестко сказала гувернантка. — А ведешь себя как распутная девка с улицы. Думаешь, что можешь все скрыть от меня? Скрывай и дальше. Только потом будешь расплачиваться своей репутацией пожизненно. Да так, что никто не возьмет тебя в жены. Никогда. Хотя, ты уже и так знатно испортила себе жизнь.
Мария Федоровна развернулась и скрылась за дверью. Лия легла на кровать и горько заплакала. Она так хотела убежать от всех проблем. И не желала больше видеть эту женщину и вообще иметь с ней какие-то дела. Лия отчаянно цеплялась за ту жизнь вне стен Высшей школы, которая так грела ей душу. Потому что там люди не смотрят на сословие, репутацию и положение.
Сердце сдавливало от боли, в висках пульсировало. Лия не могла остановить этот бесконечный поток слез. И после слов Марии Федоровны не хотелось сидеть смирно и выполнять все приказы. У Лии появилось неистовое желание сделать назло и сбежать отсюда как можно дальше.