~ Часть 7 ~
– А мне нравится такое рисовать. Неужели теперь я в приспешницы дьявола записана?
– Да я ж говорю, ты с рождения такая. Нет, просто Богу такое неприятно, в принципе, как и нам на ангельские рисунки.
– Тяжёлая у вас жизнь.
– Скоро и у тебя будет, принцесса, – прошептал дьявол с лукавой улыбкой.
– У меня есть к тебе один вопрос.
– Задай его, моя любопытная.
– Мы только сегодня познакомились, а ты уже рассказал мне всё о себе, и я о себе. Это немного странно, разве дьяволам можно так раскрываться?
– Ты ещё ничего обо мне не знаешь.
– Ты тоже.
– А знаешь, почему у тебя волосы рыжие?
– Потому что я дьявольское создание?
– Нет.
– Почему?
– Потому что мне нравятся рыжеволосые девушки. У них цвет волос такой же яркий, как огонь в аду. Они особенные.
– Мда уж… Ладно, ты хотел, чтобы я тебя нарисовала?
– Мг.
– Садись на стул, и я нарисую тебя на холсте.
– Я буду стоять, а ты садись. Не хочу, чтобы ты устала.
– Но…
– Садись.
– Хорошо…
Я села на стул и принялась за портрет. Сначала наброски, лёгкие, едва уловимые, а потом – штрих за штрихом – я стала вплетать в них частички его самого. Лишь спустя два или три часа я смогла отложить кисть, завершив рисунок.
– Ну что, закончила?
– Да.
– Устала?
– Да, и ты, наверное, тоже?
– Не-а, я так часов тридцать простоять могу.
– Я бы и часа не выдержала…
– Может, перекусим?
– Не, не хочу, лучше иди работу оценивай.
– Иду-иду.
С улыбкой еа лице Дима подошел ко мне и наклонился, оценивая творение как критик.
– Да это офигенно! – заорал он и выхватил рисунок, вертя его так и сяк.
– Тебе правда нравится?
– Ты не представляешь насколько!
– Ладно, я, пожалуй, прилягу, а то еле стою.
– Иди отдыхай, а я к отцу метнусь.
– Хорошо.
Через пять минут я уже вырубилась, а Димка, не теряя времени, подошёл, чмокнул в лоб и испарился.
Проснулась я через час от жутких воплей с кухни. Только я открыла глаза и хотела уже встать, как тут Дима плюхнулся рядом.
– Тише, принцесса, спи дальше.
– Но…
– В каждой семье бывают конфликты, все ссорятся и кричат. Так что спи, я рядом с тобой.
Я прижалась к Диме и провалилась в сон, чувствуя, как его улыбка касается моей щеки, а руки смыкаются в ответном объятии. Грохот родительской ссоры, пропитанной отборной бранью, доносился из кухни. Их голоса, сорвавшиеся в крик, сплетались в какофонию отчаяния из-за пустых бутылок и нежелания покинуть дом. Щелчок пальцев Димы, подобно раскату грома, мгновенно оборвал этот хаос. В доме воцарилась звенящая тишина.
Всего один день, и я так тесно связана с самим дьяволом. Кто бы мог подумать? Нас объединяло лишь одно – мой шрам и вытатуированная на его коже цифра: 366.