глава 6
Воскресный день пропадал, и первое, чего мне захотелось — это видеть Бена. Я позвала его к себе. Точнее, сначала я уговорила Бена выйти на улицу погулять, затем попросила зайти домой на пару минут, а потом уволочила в самое скучное и рутинное для парня место — к себе в комнату.
— Вивиан, ты привела меня к себе, чтобы я сидел на кровати, а ты шепталась там одна?
Бен потянулся и тяжело выдохнул, точно поднял разом стокилограммовую штангу.
— Я уже закончила, — вытащила еще одну книгу с полки и поплелась к кровати с тонной книг.
— И что же ты делала столько времени?
Бен смачивает языком нижнюю губу и спиной сваливается на кровать, игриво стуча пальцами по экрану телефона, на главное экране которого стояла Анна, обнимающая раздраженного Бена.
Слепота Бена, кажется, Анне только в радость.
— Светловолосый мальчик только что одолел последний спуск со скалы и теперь пробирался к лагуне. Школьный свитер он снял и волочил за собой, серая рубашечка на нем взмокла, и волосы налипли на лоб, — быстро прочитала я, держа в руках первую книгу из стопки.
— Что? Чьи волосы налипли на лоб?
— Это в книге. «Повелитель мух» называется.
— Ты собралась мне книги читать? — он был повержен изумлением. — Снова книги?
Картинно закатила глаза и надавила корешком старой книги ему на живот с особой силой.
— А разве тебе не хочется узнать что-то большее, чем темноту? — только после сказанного мне показались мои слова немного бестактными.
— Про мух и их повелителя?
Ткнула Бена книгой в ребро, от чего он дернулся и выхвалил у меня из рук книгу, хохоча.
— Она не об этом вообще-то. Про выживания так сказать. Я думала, что тебе понравится.
Бен скорчил рожицу, мол не о таком выживании он мне говорил пару дней назад, толкую о том, какие истории он бы хотел послушать.
— Хорошо, тогда давай возьмем другую книгу, — разгребла рухнувшую горку книг, и рандомно достала из под развалин книгу.
Попался современный роман, где сочетаются между собой мистический триллер и любовная линия между некоторыми героями. Прочитав с десяток страниц, я поинтересовалась у него:
— Ну, как тебе такая история?
— Это уже намного получше.
Села поближе к Бену, почти что прижавшись к нему бедром, и продолжила читать книгу.
Бен внимательно меня слушал, положив голову мне на колени, а за то короткое время, когда мне требовалась минутная разминка глаз, и я брала паузу, он лениво вздыхал, что сам не может взять книгу в руки и прочитать как это делают все.
— Если тебе не нравится, то я могу перестать, — заверила я, обнюхивая страницы, испускающие
невероятно приятный запах. Запаха бумаги.
— Только не сейчас, — Бен повернулся набок, сложив руки на груди, будто шеф полиции.
Прошел час с половиной, как Вивиан Блэр решила открыть «книжный клуб для слепых парней». И что вы думаете произошло к тому времени, когда я прочла уже половину плотной книги? Бен предательски уснул. По правде говоря, я предполагала, что он уснет с самого начала — он то зевал, то часто моргал, как обычно делают, когда пытаются не поддаться великим чарам сна.
Провела ногтем по волосам мирно дремлющего парня, бережно вытащив свои ноги из под его головы. Взяла его руку в свою, крепче сжав. Так, словно давала клятву быть рядом всегда, чтобы не препятствовало. А впрочем, так и будет. Если только Бен не окажется бабником или чертовым изменщиком, чего ожидать просто нет никакого смысла. К великому сожалению или к счастью, но недуги и боль учат людей становится лучше.
Положив голову рядом с его головой и почти касаясь носом его щеки, я устроилась рядом, стараясь не разрушить его сновидения, если конечно он видит их. Сомкнула глаза, не открывая до тех пор, пока не отправилась туда же, где сейчас обитал Бен — в царство Морфея.
* * *
— Не смотри, кажется, они занимаются чем-то не прикольным, — слышу я, пробуждаясь ото сна.
Это был голос моего брата.
— Точно говорю, они целовались!
Медленно раздвигаю трепещущие веки, чтобы глаза отошли ото сна и вскакиваю на ноги.
В дверях стоял Теодор, а позади него Анна с двумя косичками, которые ей так к лицу.
— Папа видел нас? — обращаюсь к Тео, но выучив его наизусть за долгие годы, понимаю, что мой вопрос до него дойдет только через столетия, я поднимаю взгляд на Анну, тянущую ехидную улыбку как Чеширский кот.
— Нет, твой папа спит. Вы что, сегодня все решили устроить тихий час?
Анна проходит внутрь, любвеобильно отодвинув Тео с прохода и проступает к расфасовке книг, что валялись по всему полу, по пустым полочкам.
— Вы чем занимались тут? — кидает намек Анна, скрючив уголок губ, блестящих от бальзама.
— Я читала Бену книги, — в полудреме свесила затекшие ноги с кровати и стала помогать Анне раскладывать книги. Для кого-то это ленивое занятие, которое сделать — большой труд, а вот для меня — снимающий стресс массаж мозга.
Вернувшись за очередной книгой, я засекаю Тео, тычущего пальцами в телефон Бена, все еще крепко спящего, несмотря на разговоры и шум.
— Немедленно положи телефон на место, и не трогай ничего, если тебе не дали, — нахмурилась и приступила ровнять корешки книг.
— Ты не мама, — коварным голосом сказал он, стуча коленями друг о друга.
— К счастью ты прав, — говорю так тихо, чтобы никто не слышал меня, особенно Теодор. Я все еще зла на мать, и при каждом удобном случае шучу на счет ее эгоистичного выбора.
— И не папа, чтобы учить меня.
— Кончай умничать и займись делом, — говорю я, отходя на несколько метров от полочек, чтобы оценить проделанную работу. Стало даже лучше, чем было. Нужно почаще делать перестановку.
— Мне кажется, в меня втюрились, — Анна кусает внутреннюю сторону щеки и лукаво поглядывает в мою сторону. — Он мой покупатель в книжном магазине. Приходит якобы за книгами, но я то знаю, почему он уже который день не может для себя выбрать подходящую книгу. А книг этих у нас сотни, будь то бестселлеры или классика.
— И как зовут этого привередливого?
— Я пока что не знаю, но уверена, что нравлюсь ему, — Анна закидывает ногу на ногу, удобно расположившись за моим рабочим столом. — Не буду томить, спрошусь его в следующий раз как же зовут этого нерешительного, но симпатичного самодура, ищущего несуществующую книгу.
Начинаю хохотать, замечая боковым зрением, как Теодор выходит из комнаты.
— Так прямо и спросишь?
— А почему бы и нет? Все любят юмор.
— Не думаю, что мне бы понравилось, если бы меня обозвали самодуркой.
— Ну, естественно, без этого слова! — достаточно громко говорит Анна, от чего долгой сон Бена нарушился. Он открыл глаза, но все также не видел ничего светлее, чем черный тунель.
— Ну, тогда годится, — соглашаюсь я.
Вечер я провела в одиночестве. Мне нужно было подготовиться к завтрашнему дню. И я сейчас не говорю только о написании реферата и знании основной сюжетной линии нескольких скучных для меня произведений. Я также готова себя к расставанию с Малкольмом. Сегодня утром я написала ему, что согласна встретиться с ним после двух часов дня. На том же самом месте, где и когда-то познакомились. На скамейке около автозаправки. Я хочу отгородиться от негатива и оставить только место для хорошего. Эти слова я запомнила от незнакомки в школьном коридоре. И пожалуй, я воспользуюсь этим советом.
— Мама хочет, чтобы ты ей позвонила и рассказала о своем парне, — папа размазал толстый слой темно-розового джема по тосту. Всегда ест теплые тосты, когда на пороге ночь.
— Ты уже рассказал ей? — ополчилась я не него, проверив, не звонила ли мне мать уже в сто двадцать шестой раз. Это было бы очень похоже на нее. А вот звонить по сто раз, когда дело не касается мальчиком или любви — она не будет.
— А что в этом такого? — папа взмахнул руками, в которых все еще были тосты и запахло всюду клубникой. — Она вообще-то все еще твоя мать.
— И именно по этой причине она звонит раз в месяц твоему сыну? Потому что она все еще наша мама? — стала тушить хохот в груди. — И ты конечно же думаешь, что сегодня она будет меня спрашивать о чем-то еще, кроме того, появилась ли у тебя уже женщина, и много ли их было?
— Что?
До меня дошло, что отец не знает об этом.
— Она не спрашивает такое, но поверь, в глубине души ей это очень интересно узнать, — соврала я, пытаясь прикрыть секреты нашей матери.
Отец отвел от меня глубокие и такие спокойные глаза, заняв место за кухонным столом. Молчал и слушал меня, понимая, что я говорю истину.
— Я конечно ничего против не имею, но она невнимательная мать! Наша любимая мама, но невнимательная мама! — вторично заверила я, указав пальцем в окно.
— Ты исключительно права, — сдается папа, что не могло меня не размягчить. — Но позвони ей сегодня хотя бы просто, чтобы было не скучно.
— Ладно, — сдаюсь и я, отодвигая от себя тетрадь и отхлебываю чая, приготовленного дедушкой.
Папа протягивает мне овсяное печенье, ожидая пока я отломлю половину. В его глазах всегда бывает доброта и понимание. А потому, каждый раз задумываясь, что отца рано или поздно не станет, мне бывает трудно сосредоточиться даже над произношением собственного имени. Тоже самое я чувствую, думаю о смерти дедушки.
— Ты знаешь, кто испек эти печенья? — отец с блеском в глазах ожидает моего ответа.
— Нет.
— Дедушка, — усмехается отец, выбирая среди горячих печенек одно. — Ты же знаешь, как наш дедушки обожает готовить. Вот и приготовил.
На моем лице появляется улыбка, которую я скрывать и не намеревалась. С лица отца она также не сходила до тех пор, пока я не ушла.