Часть 10.
Ночь была тихой. В палатке слышалось сопение и похрапывание мальчишек. Я лежала в своём мешке без сна, вслушиваясь в каждый звук и всматриваясь в каждое лицо. Но на лицо Тяпы мне смотреть не хотелось. Даже не из-за обиды, просто из-за какого-то стыда. Я ведь и правда могла поступить по-другому...
Я повернулась лицом к Ласке. Она мирно спала крепким и спокойным сном. Улыбка озарила мое лицо. Это была премилая картина, словно смотрю не на подругу, а на родную младшую сестрёнку. Мысли о Наде упали камнем на и без того болящее сердце. Дышать моментом стало тяжелее, когда я представила, как она, маленькая, беззащитная, грязная и несчастная бегает по складам в попытке прокормить себя.
Меня покорила одна мысль. А что, если написать письмо? Почтовый адрес соседки я знала, да что соседки, почти всей Алма-Аты! Каждый дом и склад своего района мне был знаком. Значит быть письму! Но стоит ли делать это сейчас? Ночь, а тут какой-то Вере взбрело в голову написать какой-то Наде. Это вызовет только подозрения. Я расстроенно выдохнула и свернулась калачиком.
Я прикрыла глаза, в попытке поймать сон. Но вместо сновидений сзади послышались всхлипы. Я открыла глаза и прислушалась, но повернуться не смогла.
—Кот, а, Кот... — Тихий голос Тяпы, который чуть подрагивал. Меня пронзило это, так захотелось повернуться, обнять его и заплакать рядышком... Но гордость и ещё не остывшая обида не давали. Я же не щенок!
—М? — Спросил Чернов также тихо. Тяпа молчал. — М? — Уже громче.
—А может мне признаться, что у меня отец в штрафбате? Они меня и отпустят... — Мои глаза округлились, в сердце будто вошёл ледяной кинжал. Если он скажет, то его расстреляют!
—Ты чё, съехал что-ли? — Сказал Кот растерянно. — Не отпустит тебя никто. Они тебя расстреляют! Тебе макрухой или подпиской?
—Итак расстреляют... — Ответил Тяпа потерянно.
—Не расстреляют. Мы по-любому свалим отсюда. — Поддерживающе заявил Кот.
—Как?
—Мы же не отморозки вроде Черепа. Мы по-умному поступим. Обмозгуем всё. Ладно, спи давай. Утро вечера мудренее. — Подытожил Костя.
Я облегченно выдохнула. Вроде бы он отговорил его. Вообще, мне никогда не нравилось подслушивать чужие разговоры, но порой это получалось вынужденно, как и сейчас. А иногда подслушивать даже полезно. Можно узнать много всего интересного, как о самом человеке, так и о его мыслях.
Я закрыла глаза. Фиолетовые, зелёные, жёлтые завитки и искры, красные цветочки, большие розовые круги... Открыла. Ночная темнота, видно брёвна сверху, которые и держат всю конструкцию, заодно потолок формируют. Веки тяжёлые, глаза закрываются... Дыхание выравнивается, и приходит сон...
***
—Подъем! — Новый день. Новые тренировки и задачи, кажущиеся невыполнимыми.
Всё тоже самое. Время до обеда пролетело быстро, а в голове вертелась одна мысль. Письмо.
—Первый отряд! Тренировка окончена! — Крикнул старший инструктор.
Я, будто ошпаренная, побежала в домик, где жил Антон и некоторые инструкторы. Я уже представила, как царапаю перьевой ручкой бумагу, выписываю самые ласковые прозвища, самые светлые пожелания для своей сестрёнки, как аккуратно кладу в конверт... Передо мной дверь. Я со всей силы стучу по ней, не боясь сбить костяшки.
Наконец она открывается.
—Что случилось?! — Взволнованно спросил Антон.
—Я хочу письмо написать! — Звонко сказала я с улыбкой до ушей.
—Перехочешь. Сиротам письма писать некому и некуда. — И дверь захлопнулась перед моим лицом.
Улыбка сползла. Я едва ли сдерживаю обиженный крик. В голове всплывает строгое: «Сиротам письма писать некому и некуда.».
—А я не сирота! Не сирота я!!! — Крикнула я, посмотрев в маленькое окошко. Не желая больше оставаться, я стала уходить.
Никогда у меня не случалось таких громадных разочарований. «Сиротам письма писать некому и некуда.», вновь проплыла в голове эта фраза. Я резко остановилась и встала столбом посреди тропки, по которой шла. А что, если все умерли?! Мама, папа, Надя?.. У них же есть моё личное дело, и там ведь наверняка всё записано! Я приложила руку ко рту, чтобы не закричать. Они все мертвы! Было бы легче, если бы я получила похоронки, а не пришла к этому выводу сама. Получается, что никого нет? Я одна?..
***
Спустя 3 месяца.
Прошло ещё три месяца. Пустота в душе ничем не заполнилась. Разговоры с Лаской не доставляли никакого удовольствия, с Тяпой мы не общаемся вообще, несмотря на упорные попытки Кота помирить нас.
Миссия уже совсем рядом, совсем близко. Ветер на улице с каждым днем холоднее. Я чувствую, как скорая смерть дышит на меня по ночам. Я знаю, что миссия будет неудачной, и что ничего не выйдет. Все благополучно сдохнут.
Хлопок, писк, будто опускается хлыст. Стрельбы. Мы лежим на земле, в руках крепко держим автоматы. Пули вылетают с жутким свистом, отдалённо напоминающим испуганный визг. Но вздрагивать нельзя.
—Не цельтесь в голову, засранцы. Стреляйте в жопу, ноги, всё равно завалите. — Говорил инструктор, стоящий над нами.
Я целилась в сердце, пятнадцать попаданий из пятнадцати. Не пальцем деланная. Когда я была ещё совсем маленькой, то папа часто брал меня на охоту. Учил целиться, дал пару раз стрельнуть, и всегда говорил: «Винтовка, дочка, это святое. Нельзя её кидать, нельзя ею играться. Её беречь надо, начищать, жиром натирать, тогда она тебе служить будет. И с любым ружьём так.». Я многое умею благодаря отцу. Очень многое.
—Оружие сдать! — Крикнул нам инструктор. Я поднялась. Бережню протерев рукавом свой ППШ отдала его.
Сзади Тяпа и Кот сидели на сене рядом. Они были какие-то... Поникшие, что ли? Но я плюнула на это, больно интересно, что там у них происходит.
***
Полюбившаяся, уже родная курилка. Мы с Лаской сидим рядом и молча курим папиросы, слушая пение пацанов.
—А я слышала, что скоро с парашютом прыгать будем. — Сказала Ласка с улыбкой.
—Правда? — Я не была особо удивлена, но и не ожидала такого.
—Ага, дядя Паша сказал. Лично он, значит правда.
Я засмеялась.
—И всегда ли ты всем веришь? Паша тот ещё обормот, его с колонии сюда прислали, ему человека вокруг пальца обвести ничего не стоит, а тебя тем более. Это я не про парашюты, а так, в общем. — Сказала ей я. Она лишь хмыкнула.
—Да меня хрен обведешь, поверь мне! — Сказала она, положив руку на сердце.
—Ой, смотри, орёл! — Воскликнула я, указывая пальцем в небо. Но орла никакого не было.
—Где?! — Она подняла голову и стала высматривать в облаках силуэт птицы.
—А говорила хрен обведешь. Вот тебе и хрен. Вроде такая же как я, а доверчивая, у-у-у... — Я посмеялась над нею. — Заканчивай с этим, не в то время живём. И орлы тут, кстати, не летают.
—Ой-ой-ой... — Она обиженно отвела голову, поняв, что её буквально разгромили.
—Слышьте, Пацаны, а на крепость кто-нибудь лазил? — Спросил Заяц, стоящий, оперевшись на бревно.
—Как-же, слазишь. Там два вертухая пасутся! — Ответил ему Окунь.
—О, глядите, пацаны, Вова-Студди со своими шестёрками! — Насмешливо крикнул нам Заяц, разворачивая голову в ту сторону. И действительно. Студер.
Меня аж передёрнуло при виде него. Я сжала кулаки, но Ласка положила руку на мое плечо.
—Спокойно. Рано. — Коротко сказала она. И верно. Здесь зачинщиком быть нельзя. К стенке поставят на раз-два.
Студер дошёл, сел на лавку, а рядом его прихвостни.
—Закурить! — Не попросил, а приказал он. Принц великодушно дал ему пачку папирос. Вова нагло взял весь блок, достал оттуда папиросу, закурил, и отдал пачку Никите, тот спрятал её в карман ветровки.
—Э, Студебеккер, папиросы-то отдай! — Прикрикнул на него Принц.
Начинается. Студер молчать не станет.
—Ты с кем так разговариваешь?! Ты ещё на свет не вылез, а я уже срока мотал, по тюрьмам чалился! У меня только в зону пять ходок! — Завёлся он в ответ.
Все замолчали, и Маэстро перестал играть. Затем он же с улыбкой сказал:
—Четыре.
—Чё?! — Студер едва ли не подскочил от такой наглости. Он был уверен, что все его боятся и уважают.
—Ну, вчера говорил что четыре. — Продолжил Маэстро. Он был прав.
—А ты чё, сука, ходки мои считать вздумал?! М?! — От злости щёки Вовы покраснели.
На это Маэстро лишь посмеялся, поправив папиросу в зубах.
—Получается, за что бы ты не взялся, тебя сразу за сраку - и на парашу. Надо же какой, уркоган в законе, бля! — Ответил ему Маэстро.
Я усмехнулась. Так-то оно так. И ведёт он себя по факту как недоразвитая обезьяна.
—Ты жид или армяшка? — Студер съехал с темы.
Маэстро помолчал, всхлипнул от холода.
—И то, и другое. — Ответил он через минуту.
—Значит жид.
—Завязывай, Студер! — Крикнул ему Бабай.
—Цыц, сявки обосранные! Вам что, жить надоело?!
Я едва ли удержала смех. Ну и цирк. Сейчас Вова был главным клоуном на арене.
—А ты, жидяра, отвечай, обрезанный или нет? — Продолжал Студер. Успокаиваться он не планировал.
Я повернула голову на Кота. Он тем временем привязывал к верёвке рукавицу, внутри которой был кирпич. Мы встретились взглядами. Я коротко кивнула ему, осознавая, что он задумал.
—Может посмотришь? — С усмешкой предложил Маэстро.
—Вынимай своё мотовилово! — Студер встал, сделал шаг вперед. Я заметила в его руке заточку, что мне очень не понравилось. — Сейчас верну тебя в настоящую веру.
—Погоди, штаны спущу. — Маэстро сделал вид, что ослабляет ремень.
Вступает Кот. Ловким движением руки взмахивает верёвкой, она, со стороны рукавицы, обматывается об ногу Вовы, остается лишь дернуть, и Чернов делает это. Студер упал, ударившись головой о камень.
—Оппа...
Костя встал, подошёл к лежащему без движения телу, приподнял его голову. Лишь маленькое пятно крови на лбу.
—Живучий, гад! — Недовольно сказал он и вернулся на прежнее место. —Чё встали? Тащите! — Прикрикнул он на шестёрок. Они подхватили Студера, кто за руки, кто за ноги, кто за верёвку. Его понесли в сторону санчасти.
—Спасибо, но я бы и сам справился. — С добродушной улыбкой поблагодарил Маэстро.
Из-за угла появился дядя Паша. Мы повскакивали с мест, но папиросы никто не выкинул. Жалко больно, закурили недавно.
—Всё курите... — Словно намекая, заметил Паша. — На высоте итак дышать нечем, засранцы! — Он зашёл в домик.
В скором времени вернулся Никита, почему-то один. Все слегка улыбнулись ему. Как тут не улыбнешься?
—Давай, садись. — Маэстро немного отодвинулся, освобождая место для Никитки. Он кивнул, сел, отдал Принцу его папиросы и опустил голову.
—А ты и в правду еврей? — Спросил он у Маэстро. Мы посмеялись.
—На всякий случай - молдованином числюсь.
______________________________
От автора:
Я поздравляю всех читателей и себя с выходом юбилейной десятой части. Признаться честно, я рада, потому что до этого момента мне часто хотелось прекратить писать историю, просто потому что не было ни идей, ни сил. Но я счастлива, что благодаря вам, вашим звёздочкам и поддержке, мы дошли до десятой части. Фанфик однозначно будет продолжаться, и это не последний наш с вами юбилей. Мне хочется искреннее поблагодарить всех вас за звёзды, комментарии и даже просто прочтения. Спасибо, спасибо и миллион раз спасибо. Люблю, целую, обняла.
Ваш автор, ваша Наташа.