«И любовь.»
Прошло всего несколько дней, но они чувствовались как маленькая жизнь. Жизнь без страха. Без дверей, которые могут в любую секунду распахнуться от чужого ключа. Жизнь, где утро начиналось с горячего кофе, запаха поджаренного хлеба, и мягких объятий, когда ещё не хочется вставать.
Лионель теперь жила у Томми. Он настоял — без давления, просто с тем самым тоном, который не позволял спорить.
— Мне важно, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Чтобы ты просыпалась и знала — ты дома.
Она переехала с парой пакетов, а осталась — с ощущением, будто она здесь всегда была. Они жили вдвоём. Вечерами смотрели фильмы, пекли пиццу, лежали на полу среди подушек и болтали часами. Лионель всё ещё иногда просыпалась ночью — от призрачных воспоминаний, но рядом был он. Томми.
Он просто прижимал её к себе, целовал в висок и говорил:
— Здесь только ты и я. И всё хорошо.
Утро. Солнце пробивалось сквозь белые шторы, разливаясь по полу золотыми бликами. На кухне гудела кофемашина. Лио стояла у окна, босая, в его футболке и с чашкой в руках. Томми сзади обнял её, положив подбородок на плечо.
— Так бы и жил — выдохнул он.
— У тебя ещё целая жизнь, Томми. Ты точно не передумаешь?
— С тобой? Ни секунды.
Она улыбнулась, повернулась, чтобы поцеловать его. Вибрация. Телефон на столешнице замигал. Лионель оторвалась и подошла. Экран — «Адвокат: Важные новости» Пальцы дрожали. Она провела по экрану, открывая сообщение.
«Лионель, доброе утро. Только что подтвердили: Арон найден. Он задержан полицией. Сейчас его доставляют в участок для допроса. Мы будем держать вас в курсе дальнейших шагов. Поздравляю — это большой сдвиг вперёд.»
В груди стало пусто. Не радостно. Не спокойно. Просто... гул. Она смотрела в текст и не могла понять — радоваться или бояться.
Нашли. Задержали. Он больше не рядом. Он не придёт. Но...
— Лио? — Томми подошёл ближе.
Она обернулась. В глазах — растерянность.
— Его нашли.
— Что?..
— Арона. Нашли. Задержали. Сейчас... сейчас везут в участок.
Он притянул её к себе. Она уткнулась в него лицом. Не плакала. Но дышала тяжело, словно что-то внутри сдавливало грудную клетку.
— Это хорошо. Это конец. Ты в безопасности.
— Это... не конец. Пока нет. Я всё равно чувствую... как будто он где-то близко.
— Но он не близко. Он под стражей. И ты не одна. Понимаешь? — его голос был ровным, сильным. — У тебя есть мы. Я. Фима. Все.
Она кивнула. Молча. Томми взял её за руку, крепко, будто пообещав молчаливую клятву: он будет рядом до конца. Сколько бы не заняло.
*****
Было около трёх часов дня. Лионель сидела на диване в пижаме, с пледом, закинув ноги на кофейный столик. Рядом на подлокотнике стоял ноутбук с включённым сериалом — но она почти не смотрела. Мысли всё равно уводили в другое место. Вибрация. На экране телефона — новое уведомление. Сначала дрогнули пальцы, потом — дыхание. Она разблокировала. От адвоката.
«Лионель, добрый день. Вам официально назначено слушание по делу Арона. Дата: ближайшая пятница. Место: окружной суд, кабинет 3. Вас вызовут как потерпевшую сторону для дачи показаний. Вопросы будут в рамках ранее поданного заявления, вас будет сопровождать адвокат. Мы подготовим всё вместе заранее. Постарайтесь не переживать. Вы сильная.»
Её сердце будто на миг остановилось. Суд.
Она знала, что этот день придёт. И вроде бы ждала. Но не думала, что так скоро. Пятница. Осталось... всего несколько дней. И снова — образ: его лицо, злобное, искажённое. Его руки. Крик. Ключ в замке. Кровь на губе. Рваное дыхание. Девушка резко встала и подошла к окну, будто пытаясь выбраться из головы. В этот момент дверь отворилась.
— Лио? — Томми с пакетом из магазина. Улыбнулся. — Я взял твой любимый сок и...
Он увидел её. Стоит у окна. Бледная. С телефоном в руке.
— Что случилось?
Она обернулась.
— Мне написали... Суд. Уже в пятницу.
Он поставил пакет на стол и подошёл, взяв её за плечи.
— Всё будет хорошо. Мы всё подготовим.
— Мне надо будет туда идти... говорить всё вслух. В присутствии... его.
— Я знаю, — тихо. — Но ты не будешь одна. Я буду рядом. И адвокат. И... ты сама. — Он провёл рукой по её щеке. — Ты же справилась со всем этим. Пройти через суд — это просто последний шаг. Шаг в свободу.
Она всхлипнула.
— А если я... замкнусь? Или забуду слова?
— Тогда мы снова всё сделаем вместе. Я даже буду учить с тобой, если хочешь. Репетировать. Хоть по ролям. — Он улыбнулся. — Ты мой герой, Лио. Теперь просто покажи это и другим.
Лионель глубоко вдохнула, опершись лбом ему в грудь. Она боялась. Но впервые — не одна. И теперь у неё был шанс сказать правду. Громко. Чтобы её больше никто не смог заставить молчать.
Наступила пятница.
Утро было серым, с тонкой пеленой тумана за окнами. В комнате стояла напряжённая тишина. Даже звуки закипающего чайника будто были глухими, как в замедленном фильме. Лионель сидела у кровати, одетая в тёмные брюки и свободную блузу. Волосы аккуратно уложены, лицо — почти без макияжа. Лёгкий блеск на губах. Рядом на стуле — тонкая папка с выписками и её показаниями. Всё прочитано наизусть. Но тревога не уходила. Томми стоял в проёме двери, наблюдая за ней. Потом подошёл и аккуратно сел рядом, обняв за плечи.
— Мы справимся — сказал он, тихо.
— А если он... будет там смотреть. Или говорить... что-то.
— Тогда ты будешь смотреть на меня. И говорить для себя. Не для него.
Она кивнула. Сжала его ладонь.
— Я просто хочу, чтобы это закончилось. Навсегда.
Суд. Здание окружного суда было хмурым и холодным. Длинные коридоры, запах бумаги и кофе, щёлканье каблуков, напряжённые взгляды. В конце зала сидела Лио. Рядом — адвокат и Томми. Он держал её за руку, говорил шёпотом, чтобы отвлечь. Когда дверь открылась и вошел судья, сердце Лионель застучало так, будто в груди бился молот.
Они сели за деревянные столы — судья, помощники, секретарь. Слева — место потерпевшей. Справа — он. Арон. В чёрной рубашке, с раздражённо-отстранённым взглядом. Он обернулся, увидев её — скривился. Улыбнулся напускной снисходительной усмешкой. Ужасный. Презрительный. Опасный. Лио опустила взгляд, но сжала кулаки. Судья начал говорить. Читали суть дела, зачитали её заявление. Адвокат уверенно вставал, отвечал. Когда наступил её момент — сердце билось до боли в висках. Но она поднялась. Медленно встала и заговорила. Она рассказывала. Про всё. Без лишней драмы. Просто правду. Как он её толкал, бил, запугивал. Как ей было страшно. И как она вырвалась. Судья слушал. Помощники записывали. Кто-то кивал. Арон? Он смеялся. Перебивал. Говорил, что она «всегда была сумасшедшей», что она «сама хотела этого».
Судья строго остановил его. Он закатывал глаза, качал головой, не скрывая презрения.
Но Лио не дрогнула. Пока он вел себя, как дикий зверь, она стояла прямо. Рядом — адвокат. А в зале, на заднем ряду — Томми. Он смотрел на неё, сжимая руки на коленях. Каждый её взгляд встречался с его. Каждый раз — она вспоминала: она уже свободна.
Когда она закончила, судья сказал:
— Спасибо, Лионель. Вы можете присесть.
На выходе из зала — дрожащие руки. Она села на лавку в коридоре.
— Ты молодец — сказал Томми, садясь рядом. — Ты просто... невероятная.
— Я... будто проговорила всё в голос впервые, — прошептала она. — И теперь это не только во мне.
Он обнял её. Она положила голову ему на плечо. И суд ещё не закончился. Но самое страшное — она уже прошла.
*****
Вечер после слушания оказался неожиданно тёплым. Летний, спокойный, будто сам воздух решил дать передышку. Они могли бы поехать куда-то, отвлечься, пойти к Йосту, где наверняка уже собралась компания — посмеяться, расслабиться, забыть всё. Но Лио не хотелось шума. Ни лишних глаз, ни вопросов, ни разговоров в полтона. Ей просто хотелось быть собой. И быть рядом с ним. Они остались дома. Квартира была тихой, чуть приглушённый свет от лампы на кухне придавал уют. Томми разогрел пасту, достал лёгкое вино. Всё было просто, но именно это и нужно было Лио — простота, тепло, тишина.
Она сидела на подоконнике, в футболке Томми, босиком, с бокалом вина в руках. Слушала, как он где-то за спиной мурлычет себе под нос, пока разбирает тарелки. Впервые за долгое время — внутри было спокойно.
— Честно? — сказала она вдруг, повернув голову. — Я думала, что буду рыдать весь вечер.
Он усмехнулся, подходя ближе, обнял за талию.
— Ты можешь. Но можешь и просто жить. Это теперь на выбор.
Она улыбнулась, прижалась к нему.
— Спасибо, что был там.
— Я всегда буду — ответил он тихо.
Они ужинали на полу, у окна, болтая ни о чём. Смеялись. Томми нашёл плейлист, тот самый, с песнями, которые он писал про неё. Она закинула ноги ему на колени, жуя пасту и обсуждая, кто из друзей больше сплетничает.
Позже, лёжа рядом на диване, она повернулась к нему.
— Ты знаешь... я ведь и правда не верила, что всё закончится.
— А теперь?
— Теперь — я верю, что может начаться что-то другое.
Он поцеловал её в висок.
— Началось уже. Мы просто это не сразу заметили.
И они сидели так до самой ночи. Без громких слов. Без внешнего блеска. Просто — рядом.
Потому что в этот вечер они оба поняли: тишина, в которой больше нет страха — это и есть свобода. И любовь.