Что-то не сходится
Я не следила за ним.
Честно. Просто мне действительно нужно было в библиотеку. Мне — а не ему. Я не какой-то сталкер, выслеживающий молчаливых слизеринцев с чертовски хорошими скулами. Я шла за книгой по зельям. Всё. Книга. Зелья. Учёба.
А потом я увидела его.
Теодор Нотт сидел за дальним столом у окна. Обычно он как тень — всегда где-то на периферии, почти невидимый, но с этой аурой «не подходи, если хочешь жить». А тут он... улыбался?
Я застыла между рядами, уронив том «Опасные ингредиенты: Х», который держала в руках. Хлопок об пол, лёгкий, но вполне достаточный, чтобы он поднял голову. Наши взгляды встретились — и всё внутри меня сделало сальто.
Не от страха. И не от злости. А от чего-то хуже. Чего-то глупее.
Он не отреагировал. Просто снова опустил взгляд на книжку перед собой и… на первокурсника? Да, там сидел малыш из Рейвенкло — кажется, по имени Финч. Он выглядел как растерянный сыч, окружённый формулами, которые не понимал. А Тео… Тео объяснял.
Я подошла ближе, заставляя себя вести себя нормально. Или хотя бы изображать нормальность. Хотя бы на 40 процентов.
— Не знал, что ты подрабатываешь репетитором, — сказала я, бросая тень иронию в голос. Не получилось.
Тео поднял взгляд. Его глаза всё ещё были тёмными, как ночь, но в них не было привычного холода.
— Я не подрабатываю, — спокойно сказал он. — Просто не люблю, когда идиоты не могут сложить два зелья вместе и взрывают лабораторию.
Финч прижал уши. Я прикусила щеку.
— Очаровательно, — пробормотала я. — Настоящий герой.
Он снова опустил взгляд, будто я была не стоящей внимания помехой. Может, я и правда ею была.
Но в его голосе не было раздражения. Ни капли. А я вдруг не знала, куда себя деть.
— Знаешь, ты удивительно хорошо держишься с детьми, — сказала я, не в силах остановить поток слов. — Может, у тебя скрытая тяга к преподаванию? Или ты просто ищешь себе последователей, чтобы однажды устроить слизеринский переворот?
Финч хихикнул. Тео чуть заметно дёрнул уголком губ.
И это было хуже удара в грудь. Потому что это было красиво.
— А ты всё ещё не научилась молчать, Томас? — спокойно спросил он, не глядя.
— Увы. Такая у меня карма.
Я села за соседний стол и сделала вид, что читаю. Не читала. Совсем. Потому что теперь перед глазами были не строчки учебника, а его руки, спокойно указывающие на строчку текста. Его голос, ровный и уверенный. Его улыбка — пусть и на долю секунды.
Это не укладывалось в голове. Теодор Нотт — хмурый, отстранённый, холодный — оказался способным на заботу. На терпение. На доброту, пусть и замаскированную под сарказм и угрозы.
Что-то не сходилось.
И я начинала подозревать, что всё, что я о нём думала, — ложь. Или, по крайней мере, только половина правды.
А хуже всего было то, что эта новая часть правды мне нравилась.
Слишком сильно.