Игнор и паника
Он меня игнорирует.
Нет, правда. Не "не заметил", не "устал", не "молчит, как всегда". Он — игнорирует. Холодно, методично, тщательно, как будто того вечера вообще не существовало. Как будто мои губы — не касались его. Как будто он не держал меня так, будто я единственное, за что он может зацепиться в этом проклятом замке.
А я? Я схожу с ума.
— Он даже не посмотрел на тебя? — спросила Джинни, прищурившись.
— Нет, — процедила я, уставившись в кашу, которую уже десять минут методично размешивала ложкой. — Вообще. Сел за свой слизеринский стол, съел свой слизеринский тост, и даже не моргнул в мою сторону.
— Может, он стесняется?
— Тео Нотт? Стесняется? Он бы Драко Малфоя живьём сожрал, если бы тот занял его место у окна.
— Тогда он — придурок.
— Тут мы на одной волне.
Я подняла глаза и встретилась взглядом… не с ним. Он даже не обернулся. Его спина — идеально прямая, руки сложены на коленях. Он смеётся над чем-то, что говорит Забини. Тихо, вежливо. Отстранённо.
Как будто я — никто.
***
Урок Защиты от тёмных искусств. Парное задание. Разумеется, профессор Винтер решила «перемешать дома» для «укрепления сотрудничества».
Разумеется, мне достался Тео.
Он подошёл, не глядя на меня, и встал на нужную сторону. Молча. Без приветствия. Без даже намёка на ту ночь.
— Привет, — выдавила я.
Ноль реакции. Даже не шевельнулся.
Я стиснула зубы.
— Что, язык проглотил? Или после поцелуев у тебя обет молчания?
Он наконец поднял глаза. И вот тогда я поняла — он тоже в панике. Но его паника выглядела, как ледяной блок, внутри которого бьётся сердце.
— Это было ошибкой, — сказал он тихо. Слишком ровно. Как будто репетировал.
— Спасибо, что напомнил, — отозвалась я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — А то я уже начала думать, что у нас что-то вроде... химии.
— Ничего между нами нет.
— Ага. И я просто поскользнулась и случайно упала тебе в рот.
Тео прищурился, но не ответил. Просто развернулся и стал читать инструкцию к заклинанию. Как будто я — воздух. Пустота. Фоновый шум.
Я хотела ударить его. Или поцеловать снова — просто чтобы сбить эту маску с лица. Вместо этого я выдохнула через нос и шагнула ближе.
— Знаешь, в тебе столько самообладания, что это почти сексуально. Почти.
— Не начинай, — резко сказал он, впервые за всё время позволяя эмоциям прорваться. — Ты не понимаешь, с чем играешь.
— А ты не понимаешь, что я не играю.
Мы смотрели друг на друга. Злобно. Ранено. Тихо.
— Я не могу... — начал он, потом осёкся. — Это просто... неправильно.
— Почему? Потому что я гриффиндорка? Потому что я — Лив Томас, та самая, с которой не связываются?
Он молчал. Слишком долго.
— Поняла, — сказала я и шагнула назад. — Извини, что сделала твою жизнь на три секунды интереснее.
И вот тогда, только тогда, я увидела в его глазах — боль. Настоящую. Не раздражение, не холод. А боль, как от раны, которую он сам себе нанёс.
Но было поздно. Я отвернулась.
А он... остался стоять.
***
Мы оба паникуем. Только он прячется в молчании, а я — в злости.
Проблема в том, что это всё равно одна и та же паника. Просто с разных сторон баррикады.