6 глава
Нэнси
Годы шли, и я всё так же каждое лето приезжала в Бруклин. Я менялась и становилась лучше. Мальчики менялись.. Вот Пэйтону уже пятнадцать, а Майку тринадцать. Мне было одиннадцать, когда я в последний раз приезжала в Бруклин. Но, как оказалось, это был самый последний раз.
***
Как я и сказала последний мой визит в мой любимый городок был в одиннадцать. Я уезжала в августе с надеждой вернуться вновь, обнять их, провести с ними время. С Пэйтоном я так и не сблизилась. Такое ощущение, будто он никогда и не хотел со мной общаться. Последним летом в Бруклине, я как всегда проводила время с Майком. Пэйтон совсем отстранился от меня. Если раньше он мог хоть раз заговорить, обнять при приезде и отъезде, то последним летом этого не было. Он делал вид, что меня и нет. Майк говорил:"Ну это же Пэйтон. Я думал, ты уже смирилась с этим."
Нет, я смирилась, конечно, но он действительно стал совершенно другим, незнакомым мне человеком. Его пятнадцатилетие конкретно изменило его самого. Он стал каким-то другим..
Целыми днями он сидел в своей комнате, а ночью ходил гулять. И когда один раз ночью я подловила его.. Да, я специально не спала, чтобы увидеть его. Так вот, тогда он наорал на меня, и сказал, чтобы я не лезла в его жизнь.
Чтобы я не лезла в его жизнь.
Он попросил — я исполняю. Весь август я не смотрела на него, и уж тем более не разговаривала. И когда я уезжала в Манхэттен, он не вышел попрощаться. Не вышел, не написал, не позвонил. Он забил на меня хер.
***
Зимой, когда мне исполнилось двенадцать, я загадала желание: Помириться с Пэйтоном, и стать друзьями. Глупое желание, но что поделать, я была глупой.
Весной я стала замечать частые ссоры между мамой и папой, но когда я спрашивала их: "Что такое?" они говорили, что всё в порядке. Просто маленькая ссора.
Но эти "маленькие ссоры" становились всё чаще и чаще. В апреле папа запил. Я так и не поняла, из-за чего были их ссоры.. В мае они развелись. Мне было очень больно. У меня началась апатия. Я не хотела абсолютно ничего. Я спрашивала маму, что случилось, почему они развелись, но она говорила, что так надо. Так бывает, что люди разводятся.
Но меня утешало лишь одно: скоро я увижу Мурмаеров, и смогу поделиться с ними этим. Мне станет легче хотя бы на пару месяцев.
В конце мая мои надежды оборвались.
30 мая с утра я подбежала к маме. Впервые за этот месяц на моём лице была улыбка, а вот у мамы — наоборот.. Она целыми днями работала, уставала, и ей было тяжело и уж точно не до улыбок. Я подбежала к ней и сказала:
— Как хорошо, что завтра мы поедем в Бруклин. Ты хоть развеешься! Наконец-то с Нелли поговорите, правда здорово? А я, наконец-то, увижу этих двух дурачков.. Мне столько хочется им рассказать, со стольким поделиться..
— Хватит, — резко сказала мама. Она не кричала, просто повысила голос. Теперь это уже считалось нормальным. После их развода с отцом я привыкла. Мама часто стала срываться на мне, кричать, но я её не виню за это. В двенадцать лет я уже всё понимала.
— Что такое? — спрашиваю я, садясь рядом с ней за стол.
— Нэнси, мне нужно с тобой поговорить. У меня есть новость, и она очень печальная для тебя, — я тут же напряглась. Моё сердце чувствовало, что сейчас будет очень плохо.
— Ну, говори..
— Этим летом у нас не получится поехать в Бруклин, — мама склонила голову и сцепила руки в замок. Ей самой было очень тяжело говорить это.
— Не поняла, — мой мозг не мог переварить эту информацию. — То есть, как? Ты шутишь, да? — с нервной улыбкой спрашиваю я.
— Нет, Нэнси, я не шучу..
— Но почему?! — мой голос стал намного громче..
— У нас недостаточно денег. Работаю одна я, и я не справляюсь. К тому же у нас нет машины, чтобы куда-то ехать. В общем, я тебе всё сказала..
Я молча встала со стула. Я ничего не видела. Пелена из слёз затуманила мне глаза. Я сдерживала слёзы, но когда зашла в свою комнату — разревелась в подушку. Я кричала в подушку, я била подушку. Я не могла понять, как это так я не поеду в Бруклин. Бруклин — это вся моя жизнь, чёрт возьми. Я не могу в это поверить..
Слава Богу, в двенадцать лет у меня уже был телефон.
Я тут же создала групповой чат, в который добавила Майка и Пэйтона.
Майк: И что это за чат? Зачем он?
Пэйтон тоже ответил быстро.
Пэйтон: Нэнси, что ты уже задумала? Зачем этот чат?
Мои руки тряслись. Я не могу напечатать это.. Не могу..
Нажав на "записать голосовое сообщение", я стала говорить:
"Привет, мальчики. Только что я узнала, что в этом году я не приеду в Бруклин. У меня сейчас истерика. Я не могу в это поверить!", — мой голос дрожал, я всхлипывала и шмыгала носом. Надеюсь, они разберут то, что я сказала..
Майк: Что? Не понял сейчас.
Пэйтон: Как это? Что у вас там случилось? Может, пусть мама позвонит твоей?
Нэнси: Нет, нет, не стоит. Она убьёт меня, если узнает, что я уже нажаловалась вам..
Пэйтон: Что у вас там случилось, Нэнси? Что-то серьёзное? Не может же просто так Холли не поехать в Бруклин.. Вы же всю жизнь ездите..
Майк: Да, Нэнси, скажи нам правду. Что у вас случилось?
Мои всхлипы стали громче, а слёзы ручьём стекали по щекам. Мне было больно от всего этого.. Я больше не увижу их..
Перед глазами у меня проносится всё детство в том городе, детство с этими братьями..
Нэнси: Не могу. Извините. Я больше не буду писать сюда, просто хотела, чтобы вы знали об этом. Мне так жаль, мальчики. Я так сильно люблю вас.
После этого сообщения я вышла с этой группы. Я плакала ещё очень долго.. До тех пор пока меня не вырубило.