11 Часть
Мингю сидел за одним столиком с неожиданно подсевшей к нему Ли Ю. Та долго не медлила, вкратце объяснила ему причину своего прибытия и сделала очень заманчивое предложение. Они оба повернулись в сторону нужного им столика, коварно улыбнулись, после чего Мингю выпалил едкое «Я согласен».
Ли Ю другого ответа и не ожидала, безусловно, он бы согласился, ведь ему хочется завладеть Т/И - она обнаружила это тайное желание, когда наблюдала за Мингю, выжидая момент, чтобы предложить сделку. Его быстрые, но частые взгляды в сторону Т/И остались незамеченными для остальных, но проницательность Ли Ю ловко зацепила их для того, чтобы в дальнейшем использовать их в своих целях.
Т/и всегда была права насчёт этого парня; самолюбие Мингю было глубоко задето её постоянными отказами и острыми выражениями в его сторону, поэтому он когда-то и выбрал самый гнусный способ отмщения. Для него она - запретный плод, который он желает лишь откусить и выбросить, а может и растоптать.
А Ли Ю не то, что бы хотела вернуть Юнги - эта затея была бы в стопроцентном случае провальной, - ей не нравилась Т/И, а ещё больше не нравилось, что эта, по её мнению, несносная, грубая, глупая, ничего не стоящая девчонка нравилась Юнги. Эта очевидная вещь не выходила у неё из головы: как такое может быть? С каких пор такие особы в его вкусе? Тем более в первую их встречу Т/И вела себя слишком дерзко, Ли Ю не может спустить ей это с рук.
🥃🥃🥃
В коморке, носившей название гримерки, Т/И готовится к очередной репетиции перед выступлением. Она поправляет на груди белоснежное платье, которое ей выдал преподаватель До. Отражение в зеркале кажется ей не таким, каким хочется. «Платье слишком длинное» - бубнит себе под нос девушка и безжалостно разрезает его по линии чуть выше колен. Юнги, наблюдающий за ней всё это время в дверном проёме, прикрыл рот ладонью, чтобы не выдать себя так и вырывающимся смешком: всё решает сама, спонтанно, необдуманно и главное, только чтобы ей нравилось.
Юнги показывается, тихо проходя в комнатушку небольшими изучающими шагами. Он делает вид, что ему интересна обстановка, а сам наслаждается явно ощущаемым взглядом кошачьих глаз, следящих за каждым его движением. В мужские руки попадается нелепый головной убор в виде нимба, он крутит его, осматривая, и издевательски усмехается.
-Потеряла свой нимб, ангелочек? - Т/И заканчивает свою пытку над платьем и поворачивается к Мину, тут же пытаясь вырвать из его рук злосчастный головной убор. Но Юнги забавляется, поднимая руку над головой и широко улыбаясь в ответ хмурому личику. - Ничего, образ для нас замироточил.
-Мин, с каких пор твоим смыслом жизни стало ежедневно бесить меня? - Т/И складывает руки на груди и поднимает на Юнги стервозный взгляд.
Мия, идущая звать Т/И на вот-вот начинавшуюся репетицию, останавливается у входа, услышав из гримерки голос Юнги. Её любопытность в который раз затыкает совесть, а интерес помогает, вынуждая стоять у двери и подслушивать забавный разговор. Впрочем, у них каждый день одно и то же: Юнги крутится возле Т/И, а та бесится от его навязчивости и приставучести, но Мия всё видит и замечает её несходящую с лица улыбку, когда они одни остаются в гримерке. Выступление по сути должно было их сблизить, но Мия ещё ни разу не заговаривала о чём-то с Т/И, просто смелости не хватало подойти к ней и поболтать. Т/И излучала такую недружелюбную энергетику, хотя Мия была уверена в обратном и видела в ней другого человека, скрытого под коркой внешней оболочки стервы.
-Хм, - задумался Юнги, слегка опустив руку, чем и воспользовалась Т/И, забирая нимб. - Наверное, с твоего последнего отказа, - задорно произнёс он; странно, как в нём уже столько времени уживается надежда о их будущих отношениях. - Я ещё не доказал тебе, что мне можно доверять? - Юнги подходит к отвернувшейся к зеркалу Т/И сзади и кладёт подбородок на её плечо, смотря на отражение девушки притворно грустными глазами, и, театрально изогнув брови, вопросительно мычит, так и не дождавшись ответа.
-Юнги, - начинает Т/И, прикрыв глаза, а потом резко открывает, поворачиваясь к нему и впиваясь колючим взглядом, блестящим страхом вновь ошибиться. - А что, если я твоё очередное временное желание? Что, если я тебе надоем спустя пол месяца отношений, и всё, что тебе оказывается было нужно, это поставить мысленно галочку возле моего имени?
Эти слова очень обижают Юнги, пытающегося всё это время доказать противоположное. А Мия, всё это время бессовестно подслушивающая разговор, впала в глубокую задумчивость, загружено шагая назад к сцене, позабыв выполнить указание.
-Самое продолжительное такое, как ты выразилась, желание у меня было два часа, - с каменным лицом говорит Юнги. - После секса к большинству у меня появлялось отвращение. А вот к тебе... - он делает пару шагов навстречу девушке и ставит руки по обе стороны от её тела, упираясь в стол. -...у меня после стольких истерик, ссор, отказов, обидных слов в мой адрес влечение к тебе лишь усилилось. Не это ли любовь? - шутливо замечает он. - Я не тороплю тебя, Т/И. Удачи на выступлении, - говорит он шёпотом ей на ухо и оставляет на щеке невесомый, но такой горячий поцелуй, обжигающий своей нежностью женское сердце. Т/И прикрывает глаза, поджимая губы, и шумно выдыхает через нос, но, когда открывает и тихо говорит «Мин», в комнате уже никого кроме неё не находится.
-Чёрт, - безнадёжно срывается с губ ангела.
🥃🥃🥃
Во время выступления, на сцене с Хосоком, притягивающим к себе Т/И, Юнги брезгливо морщился и отворачивался, кусая губы, а Мие стало намного сложнее держать стойкость и не двигаться. Ревность издевательски щипала две открытые души, готовые любить и быть любимыми.
Представление прошло успешно. Все его участники, включая Юнги, помогающего с декорациями, отправились в столовую перекусить. Т/И отстранилась от уже привычной компании и в одиночестве села за столик в другом конце помещения, Мин проводил её разочарованным взглядом, но возвращать не стал: если ей нужно побыть одной, то пусть так и будет, сейчас самое важное - не отпугнуть её.
Ковыряясь одноразовой вилкой в остатках салата, Т/И копалась не только в тарелке, но и в подкорках мозга. От этих ежедневных раздумий, разрушающих её нервную систему, у неё развилась бессонница и чувство неудовлетворенности во всём. Ей вечно чего-то не хватает, она знает чего, но не решается принять эту недостающую деталь. Пытки разума и постоянное саморазрушение подтверждают в её голове, что человеку нужен человек.
Мингю подсаживается к ней совершенно неожиданно и настолько бесшумно, что летящая в своих мыслях Т/И даже не сразу замечает его присутствие. А когда всё же видит, то даже не пытается одарить парня вниманием. Её взор был направлен куда-то в конец столовой, пересекаясь со столом Юнги и его друзьями. Мин часто бросал в её сторону быстрые взгляды, такие беспокойные и проверяющие всё ли в порядке. Хосок сидел напротив него и закатывал глаза каждый раз, когда голова друга поворачивалась на девяносто градусов. Мия, облокотившись на грудь Чона, сидела в какой-то своей задумчивости, бегала глазами по суетящимся студентам, пока Хосок не стал гладить её по волосам - так сразу все ненужные мысли рассеялись. Все ждут Джина, которого как обычно послали брать всем еду.
Юнги в очередной раз решает посмотреть на Т/И и только его глаза распознают ехидную рожу Мингю, как весь обзор закрывается одной женской фигурой. Ли Ю бесцеремонно садится возле Юнги и приветливо хлопает ресницами, мило улыбаясь.
-Привет, Юнги-я, - заговаривает она. - Весь преподавательский состав в восторге от вашего выступления, - Ли смотрит по очереди на каждого и поднимает брови, стараясь казаться доброжелательной и безобидной. - Учитель До передаёт тебе слова благодарности за помощь в оформлении сцены, - девушка снова поворачивает голову в сторону Юнги, пытающегося разглядеть что-то за её спиной, и кладёт ладонь ему на плечо. Мин так сосредоточен увидеть столик, за которым сидит Т/И, что сначала даже не замечает этого жеста.
Т/И не сводит глаз с Ли Ю, выжигая в чужой спине глубокие дыры. Мингю говорит ей что-то, но его слова уходят на второй план, становясь внешним шумом под толщей воды, но некоторые отрывки всё же доносятся на поверхность.
-Почему одна? Юнги уже сменил спутницу жизни?
Приземлившаяся на её ногу горячая ладонь становится спусковым крючком для обоих. Т/И в бешенстве озирается на него; от одного её взгляда в горле неожидавшего Мингю образовывается противный ком. Юнги замечает руку Мингю и почти крошит собственные зубы, сжимая челюсть так, будто во рту у него глотка этого отброса, которую так хочется перегрызть.
-Убери, пока я не переломала тебе все пальцы, - цедит она. Таких горящих яростью глаз Мингю не видел никогда в своей жизни. Её грудная клетка беспокойно и быстро поднимается и опускается, а щеки наливаются кровью.
Мин отбрасывает от себя ладони Ли Ю и вскакивает с места. Сначала в голове созревает мысль просто уйти и оставить наконец Т/И в покое, но ноги уверенно вели его в противоположную сторону, не видя препятствий на своём пути. Ли Ю лишь провожает его удаляющуюся фигуру победной улыбкой, шепча под нос тихое «получилось».
Т/И не знает, что ей на данный момент хочется больше: переломать руки Мингю или Ли Ю. Она поднимается изо стола, решительно двигаясь навстречу Юнги и сжимая кулаки до красных полумесяцев. Они сталкиваются с друг другом в середине столовой; Мингю, Ли Ю, Хосок с Мией и даже Джин, отстоявший свою очередь, с интересом следят за ними.
Ли Ю мысленно празднует: её план удался, а всего-то нужно было поиграть на их взаимных чувствах, которые никто из них не осмеливается озвучить друг другу, поставить под сомнение их существование и дать толчок к ссоре. Сейчас каждый очень зол и не в состоянии мыслить здраво. В итоге они вспылят, устроят скандал и повеселят своим концертом присутствующих студентов, а после разойдутся, как в море корабли.
Т/И тяжело дышит, смотря истощенным от душевных терзаний взглядом. Юнги же смотрит на неё как обычно, влюбленными и искренними глазами, наполненными чувствами. Всю злость, вызванную ревностью, они потеряли по дороге. Каждый из них в эту секунду думают лишь одно: «Он только мой» - «Она только моя». Им не нужно озвучивать это, тратить голос, чтобы сказать это вслух. Пятнадцати секунд неотрывного друг от друга взгляда говорит всё за них. Тяжёлый булыжник с обоих душ падает в бесконечность, когда губы сливаются в нежном поцелуе.
Они целуются долго, обнимаясь и притягивая к себе ближе в желании слиться воедино. Остальной мир стирается, когда глаза прячутся под плотными веками, а уста лишь ощущают тепло другого тела. Ли Ю приоткрывает рот от неожиданности и вспыхивает от негодования, стараясь как можно скорее покинуть столовую и не видеть эту противную парочку с явным прибамбахом.
Для Юнги этот поцелуй - победа, для Т/И - последняя попытка.
🥃🥃🥃
Спустя неделю после выступления, Мия с болью замечает, как Хосок начинает отдаляться. Сначала она старалась верить в то, что все эти глупости сама себе напридумывала, что он просто забыл купить ей шоколадку и совсем невинно, по-детски, подложить её снова в рюкзак, что вчера пожелать ей доброй ночи он не успел, потому что так устал, что безрассудно уснул. Оправдывать его изо дня в день ей было легче, чем принять его безразличие.
Но время шло, а волшебно возникающих из неоткуда шоколадок так и не появлялось в её сумке, отчего даже возник острый недостаток сладкого, а сладкое хотят, как говорят, от дефицита любви.
Без молочной плитки Мия, разумеется, проживёт, но как объяснить, что, проходя мимо неё в коридоре, Чон лишь наспех чмокнет её в губы, оставляя на них только горькую неудовлетворенность, и пойдёт дальше, не удосужившись даже спросить, как у неё дела? Тянулись дни, а Мия молчала. Думала, что сейчас заговорит об этом и тотчас разгорится их первая ссора, которую допускать уж совсем не хотелось. Не хотелось стать в его глазах истеричкой, придумывающей проблемы из воздуха.
Столовая была их главной точкой пересечения, там они сидели вместе и пока никто из них не доест свой обед, уйти было нельзя. Это был шанс получить от него внимание, восполнить иссякнувший сосуд чувств, но и здесь всё отличилось от привычной бывшей реальности. Мия сидела возле Хосока и смотрела на него чуть ли не всё время, пока он бесстрастно говорил с Джином о том, какие Юнги с Т/и предатели, что отсели от них и воркуют теперь в сторонке, как смазливая парочка, в шутку конечно, но не без обиды.
Мия дёргает Хосока за рукав, ластится, кладёт руку ему на ногу, даже пытается флиртовать, что ей вообще не присуще, но от того веет только холодом, непробиваемая корка льда не тает и таять не собирается. Из его уст выходит удивленное таким поведением «Что?», и Мия не может не заметить нотку раздраженности в родном голосе. Это неприятно ранит её. Ответа на его вопрос она не даёт. Джин, замечая безнадежные попытки Мии добиться от Чона внимание, мысленно начинает её жалеть, он злится на друга за то, что так жестоко обращается с прекрасным цветком, который нужно оберегать, а не безжалостно растаптывать.
В тот самый момент Мия и решила больше не ждать, не таить надежд и не переубеждать себя в очевидном, начистоту поговорить с ним и выяснить корень проблемы, чтобы сразу же его уничтожить. Хосок как-то стремительно поднялся с места и пошёл в сторону выхода, на крыльцо, где частенько курят студенты, Мия сразу же побежала за ним, но её руку остановил Джин.
-Если что, зови меня, я помогу тебе во всём.
-Спасибо, - одними губами ответила Мия и ринулась догонять удаляющуюся фигуру. «Этого можно было и не говорить, Джин». Они стали достаточно близки за это время, чтобы непременно первым человеком, к которому она обратится за поддержкой, будет он.
Хосок вышел на крыльцо, достал из кармана сигарету с зажигалкой и закурил. Едкий дым обволакивал его лёгкие, что расширялись и сжимались в перерывах между затяжками с не нормальной скоростью. Его взгляд метался по окрестностям, а брови были нахмурены, демонстрируя тяжёлую задумчивость. Мия побежала к нему, нечаянно хлопнув дверью позади себя, чем моментально выдала своё присутствие.
-Думаю, нам надо поговорить, Хосок, - решительно начала она, тут же встав в отстаивающую позицию. С виду она была уверенной и настроенной крайне серьёзно, но внутри всё будто перевернулось, а дикий страх вперемешку с волнением создавал ужасный коктейль, заставлявший бедную девушку испытывать чувство тошноты. Грудь её вздымалась не хуже хосоковой.
-Я тебя слушаю, - незаинтересованно ответил он, даже не посмотрев на Мию. Холодный тон режет её больнее самого острого ножа.
-Ты стал проявлять так мало внимания...что-то случилось? - Мия теряет свой прежний стальной голос слишком быстро, поддавшись жару неконтролируемых эмоций, бушующих в трепетном сердце.
-Ничего... - коротко ответил Хосок с намёком на продолжение разговора, но вместо этого оборвал фразу и вновь, будто назло, медленно затянулся.
-Тогда в чём дело?! Почему ты такой холодный? - срывается на крик Мия, снова поранившись о безразличие Чона. Не хотелось кричать, не хотелось повышать тона, но эта обида и внутренняя горечь вышла за края чаши и выливалась наружу.
-Всё нормально, - твёрдо отчеканил он, взглянув на Мию непробиваемыми и таким равнодушными глазами, что та невольно попятилась назад. Хосок демонстративно, резким движением, выкидывает окурок на плитку, делает шаг к лестнице, но останавливается и, так и не повернувшись к девушке, бросает напоследок как-то брезгливо: «Раз хочешь поговорить - поговорим. Я напишу место и время встречи».
Находясь на границе между истерикой и немым шоком, Мия разбито смотрит ему вслед, молча мешая густую кашу, так внезапно заварившуюся у неё в голове. За спиной раздались чёткие, но медленные шаги, кто-то изящно подбирался к ней, не скрывая своего присутствия.
-Он тебя использует, разве не видно? - раздался позади знакомый женский голос. Его обладательница давно стояла в тени, наблюдая за развернувшейся сценой с пылким любопытством. Мия машинально повернулась и почти столкнулась с очень близко стоявшей к ней Т/И. Та подняла брови, губы красиво отклеились друг от друга, когда она говорила, из-за обильно нанесенного на них бальзама; сигарета, дотлевшая в её длинных пальцах, отправилась следом к окурку Хосока. У Мии от этих слов и безжалостного взгляда девушки дёргается нижняя губа, а глаза предупреждают о скорейшем солёном потоке. -Мия, душка, - игриво произносит Т/и, делая навстречу к Мие шаг и поднимая её подбородок острым ногтем выше. - вот так надо смотреть на людей...он тебя не достоин.
-Я...я не понимаю, что произошло, - позорно опускает голову Мия. Пара капель падает на холодный кафель возле её сведенных ног, она по привычке обнимает себя за плечи и успокаивающе поглаживает. Несмотря на всю исходящую от Т/и враждебность, Мие хочется ей довериться.
-Сколько вы встречаетесь? - Т/и вновь поднимает лицо девушки за подбородок и впивается в покрасневшие глаза нечитаемым взглядом. Она не осуждает, не презирает, не выражает какой-то брезгливости, но и не жалеет, оставаясь хладнокровной.
-Месяц...
-У вас был секс? - бесстрасно спрашивает Т/И, продолжая смотреть на неё и держать подбородок выше привычного состояния. -Как бы не звучало, но в случае с Хосоком, это важное сведение.
-Не было, - неуверенно говорит Мия, пытается отвернуться, чтобы скрыть покрасневшие щёки, но холодные пальцы держат крепко, не позволяя этого сделать.
-Бедная деточка, - Т/и театральной выгнула брови и погладила Мию по щеке, казалось, она просто издевалась над ней. - Хочешь, его машину сырыми яйцами обкидаем? - смеётся она, а потом неожиданно становится серьёзной. - Хосок - животное, которое без секса жить не может, он каждую неделю посещает свой любимый барделль, а потом идёт клеить «бесплатных» девушек в соседнее кафе, потому что ему-всегда-мало. Полагаю, он отведет тебя именно в то кафе, вот и узнаешь всё сама, но я бы на твоём месте не ходила и послала бы его куда подальше, - она хлопает её по плечу и проходит мимо, спускаясь по небольшой лестнице прочь, даже не попрощавшись.
-Неужели...все слухи про тебя..были правдой?..
🥃🥃🥃
Сильный ветер не даёт Т/и зажечь сигарету, поэтому она безнадёжно засовывает её обратно в карман куртки, ворча себе что-то гневно под нос. Юнги всё же заставил её носить куртку, так как на улице с каждым днём становится всё морознее и морознее; зима приближается тихо и осторожно, постепенно покрывая всё тоненьким слоем инея. Вот только короткая осенняя куртка уже не греет против такого ледяного потока, создающего хаос на голове, разбрасывая длинные волосы в разные стороны и насмешливо формируя из них гнездо. На мелко подрагивающие женские плечи опускаются две широкие ладони, покрасневшие от холода, Т/и, прикрывшая глаза, слабо улыбается, предполагая кто так бесшумно подкрался к ней. В сердце плещется тепло, так сейчас нехватающее.
-Бу, - слышится за спиной твёрдый голос с знакомой хрипотцой. Т/и распахивает глаза, в которых мгновенно что-то замыкает, пуская опасную искру.
-Руки, - шипит она, слегка повернув голову в бок. -Намджун...
🥃🥃🥃
Мия долго думала обо всей ситуации с Хосоком, когда лежала, завернувшись в одеяло от внешнего мира, и никого к себе не подпускала, ни суетившуюся у закрытой комнаты мать, ни хмурого от волнения за дочь отца. Хосок назначил встречу на утро следующего дня, как и предполагалось, в том самом кафе, о котором говорила Т/и. Она бы в любом случае пошла туда, чтобы всё узнать или чтобы навсегда порвать все связи с этим человеком - неважно. В голове метались разные исходы завтрашнего дня, Мие хотелось верить в хорошее завершение, но каждая счастливая зарисовка рассыпалась на кусочки под воспоминанием этого ледяного тона его голоса.
На следующий день.
Бушующий на улице ветер отнимает у Мии последнее тепло, пока она идёт в то самое место, кутаясь в клетчатый шарф и своё любимое коричневое пальто, её чёрный беретик чуть ли не сносит ветром, а глаза слезятся. Увидев впереди нужное здание, сердце начинает биться чаще, его окольцовывает удушающее волнение, но пути назад нет, всё было решено ещё ночью.
Мия входит в кафе и столбенеет, замечая за дальним столиком знакомый затылок, а ведь совсем недавно она зарывалась в него пальцами и нежно целовала их обладателя...и почему от простых воспоминаний может становится так больно?
«Вот так надо смотреть на людей» - прокручивает в голове она, когда поднимает подбородок и придаёт своей походке больше уверенности. Стараясь выглядеть как можно больше безмятежной, Мия садится напротив Хосока и ставит сумочку подле себя.
-Доброе утро.
-Доброе, - отвечает она как ни в чем не бывало на прежний острый тон парня.
-Будешь что-нибудь? - кивает он на меню, лежащее на середине стола, но даже после отрицательного ответа девушки продолжает: -Я закажу тебе твоё любимое какао, - сказал Чон и отвернулся, чтобы подозвать официанта. Мия показушно цокнула, но отговаривать не стала.
К ним сразу подошла официантка в длинной юбке и высоко забранным пучком чёрных волос. Она приветливо улыбнулась Хосоку и изучающе взглянула на его спутницу.
-Привет, Хосок-а, давно не заходил, - посмеивается она, становясь ближе к парню. -Тебе как обычно? Любимый чёрный кофе? - Мия застывает и медленно поворачивается лицом к Хосоку, она озадачена и окончательно запутана, ведь всегда, будучи с ней, он пил только какао и утверждал, что это лучший напиток. «Притворщик» - ядовито шепчет себе Мия.
-Да, пожалуй, - ответно улыбается парень.
-А это...-официантка показывает головой на тихо сидящую Мию. - Твоя новая любовь, - как виртуозно она произнесла последнее слово, так иронично, будто издевалась. Хосок взглянул на эту девушку как-то по своему, отчего та сразу удалилась в глубь зала.
Он проводил её глазами, а когда повернулся к Мие, то невольно вглотнул: ты смотрела на него так насмешливо и растоптанно одновременно, смеялась она только от собственной глупости и доверчивости. Парень вопросительно изогнул брови и внутренно съежился от её взгляда, было в нём что-то...что позволяло ему на мгновение прочувствовать чужую боль.
-Твои любовницы знают тебя лучше, чем я - твоя любовь... - говорит она, разбито улыбается, взяв в кавычки из пальцев последние два слова, и отворачивается к окну, не выдержав чужого напора.
-Она не моя любовница, - спокойно отвечает Чон и хмурится, потупив глаза в деревянный стол. - Просто, я сейчас не знаю, что чувствую к тебе, - пытается объясниться он. - Я понял, что мне не нужны отношения. Возможно, ты слишком хороша для меня...
-Слишком хороша?! - повысила голос Мия и повернулась к парню. -Ты вообще думаешь, что говоришь? Всё было так прекрасно, а потом ты стал полной противоположностью Хосока, которого я полюбила!
-Настоящий Хосок перед тобой, Мия, - твёрдо говорит он.
У девушки рой мурашек пробегает по телу, нижняя губа дёргается; она вся сжимается и обнимает себя за плечи, вновь направив взгляд в окно, чтобы не показывать покрасневших глаз.
-Я не верю... - тихо проговаривает Мия, ни то самой себе, ни то Хосоку. Её голова двигается в отрицательном жесте. -Что-то сделало тебя таким. Что случилось, Хосок?
-Моё рождение на свет, полагаю.
-Понятно, - безнадёжно и медленно отвечает она, глаза теряют блеск, тухнут и расфокусированно пилят стол. Официантка в это время приносит напитки, ставит их перед посетителями и косится на Мию, когда уходит в комнату для персонала, но та не замечает этого, она уже ничего не замечает: всё вокруг словно кто-то стёр огромным ластиком, превратив всю картинку в чёрные катышки, которые обычно остаются после стертого карандаша. -Решил попробовать себя в роли актёра? Весьма похвальная актёрская игра, я поверила... - горло её будто сжали в руках и безжалостно душили, из-за чего Мия тяжело сглатывала. Девушка тянется к сумочке и достаёт кошелёк под недоумевающий взгляд Хосока, выкладывает на стол деньги за своё нетронутое какао и встаёт с места. Она в последний раз смотрит своему уже бывшему парню в глаза, пытается передать ему все свои наболевшие и раненые чувства и говорит усталым голосом: - Спектакль окончен, Чон.
Хосок толкает язык за щеку в недовольном жесте, вслушиваясь в звон колокольчиков на входе в кафе. Этот звук - звук его любви, потерянной навсегда.
🥃🥃🥃
Т/и встаёт с лавочки и складывает руки на груди, недовольно смотря на подошедшего к ней незванного гостя. Тот выглядел не так уверенно как обычно, всё переминался с ноги на ногу и потирал ладони, а потом так же неуверенно начал:
-Я извиниться хотел... - Т/и не сдерживает издевательского смешка, удивлённо поднимая брови. -Тэгён и правда была мразью, которая любила не меня, а лишь деньги, что я получал, и...- он выдержал паузу, опустил голову, ковыряя носком туфлей неровно положенную плитку. - она ушла от меня к какому-то богатому старперу...- Т/и прыснула в кулак, но в глубине души ей было даже жалко его. - Я должен был поверить тебе, ты всегда была рядом, а я...рассудка лишился, прости меня, пожалуйста...
-Я тебе что говорила, Намджун? - Она включает излюбленный режим стервы, потому что с такими, как он, нужно вести себя только так, а с теми, кто этого не заслуживает, например, с Юнги, можно уже побыть мягкой и нежной, но в данной ситуации начать жалеть этого подонка будет слишком унизительно. Т/и все помнит и никогда не забудет. Намджун поднимает голову и смотрит побитым щенком на девушку, но та холодна и сдержанна, не позволяет ему быть в её глазах жертвой, она все ещё видит его предателем, разбившим её когда-то на мелкие кусочки. - «Когда останешься один, не смей даже вспоминать про свою верную лучшую подружку» - цитирует она и собирается уходить, но тот хватает её за рукав куртки.
-Я бы хотел, стать тебе ближе... - произносит он, но на его плечо ложится довольно грубо чья-то ладонь. Т/и старательно не показывала присутствие третьего лица, стоящего позади Нама. Намджун оборачивается и сразу получает кулаком по лицу.
-Как же давно я хотел это сделать, - в наслаждении говорит Юнги и довольно ухмыляется, смотря на Кима, потерявшего равновесие и рухнувшего на колени прямо под ноги Т/и. Юнги медленно подступает к лежащему парню и ставит на него ногу, прибивая к земле. -Ещё раз...я тебя увижу возле неё... - он наклоняется к нему и хватает за воротник куртки, поднимая и заставляя кровавое лицо смотреть на него. У того взгляд испуганный, а из носа обильно течёт алая кровь. - Я верну тебе всю боль, которую ты, ублюдок, посмел ей причинить, втройне, - Лицо Юнги искажается от злости, он буквально источает такой жар ярости, что дотронувшись, можно ошпариться. - Ты у меня в крови захлебываться будешь, ты понял? - Намджун слабо покивал, и Юнги отбросил его от себя, взял Т/и за руку и увёл подальше.
Они отошли на достаточное расстояние, в место, где совсем не было людей. Т/и смотрела на обозленного Юнги таким влюблённым и добрым взглядом, ей было безумно приятно, что тот так рванул её защищать, лёгкая улыбка тянулась на губах; она обхватила покрасневшее от гнева лицо Мина и прошептала одними устами три заветных слова, озарив его хмурость ярким светом.
-Спасибо, что убил моё безразличие...
-Спасибо, что убила моё, - с улыбкой отвечает он.
🥃🥃🥃
Телефон, лежащий справа от ноутбука, беспрерывно загорался, оповещая о новом сообщении от Джина. Последнее время она только с ним и общается, везде ходит с ним, он здорово отвлекает её от суровой реальности.
Глаза болели от яркого света монитора, отображающего очередной проект, который нужно было сдать на следующей неделе; буквы плыли и сливались с друг другом, но Мия усердно печатала, пытаясь забыться в работе, в этом беспорядочном потоке предложений и абзацев. Сами высшие силы посылают ей настойчивый стук в дверь, чтобы та наконец отлипла от экрана и пожалела свое испорченное зрение. Девушка взглянула на уснувшую на её кровати мать и встала с кресла. Разминая затекшие конечности, она поплелась открывать дверь отцу, пришедшему с работы.
Не глядя в глазок, Мия отпирает дверь. Её взгляд пересекается с красными глазами Хосока, глядящими на неё так жалостливо и горько, что в горле образуется противный ком. Она смотрела на него, не моргая и, кажется, не дыша вовсе; он не делал лишних движений, только рвал зубами нижнюю губу от жуткого волнения. Мелодия, исходящая от двух в унисон быстро бьющихся сердец, раздавалась по всему подъезду, отталкивалась от стен и плотно давила на молодую пару. Мия отвела взгляд первая и стала закрывать дверь прямо перед Хосоком, не желая больше и секунды смотреть на этого человека.
-Мия... - выдыхает он и грубо впивается в дверь, не позволяя и с места её сдвинуть. Мия беззвучно втягивает в лёгкие побольше кислорода и уже готовится держать себя до последнего слова. -Надо поговорить.
Ты крепко держишь эту дверь, но вот захлопнется она,
Не приведёт тебя к душе моей дорога ни одна.
Прошу тебя, ты руку убери, оставь в покое, оборви пути,
И не смотри на меня так, не сожалеешь ты! Дай мне уйти!
Но он молчит, а взгляд его то жалок, то жесток,
Внутри меня ломает каждый позвонок.
Ещё раз дернула я дверь к себе
И безуспешно, не поддалась ты мне.
Мерзавец смотрит...сердце режет пополам,
Из уст паршивых вылетает наглое «Не дам».
Мия выходит из квартиры, громко хлопнув позади несчастной дверью, потому что отрицательные эмоции переполняют её, их слишком много.
-У тебя двенадцать секунд, - цедит она строго, смотря в чужие глаза с вызовом, отчаянием и огромным отвращением ко всей его персоне. -Отсчёт пошёл.
Хосок дёргается от такого тона и мечется зрачками по полу, быстро моргает, а потом поднимает брови и взгляд на Мию, стараясь быть убедительным сразу.
-Я...я был идиотом, - говорит он и моментально давится от своих же слов, как же жалко они сейчас раскрошились, встретившись с плотным щитом девушки. -Я думал...что всё не так серьёзно, что я не влюблен, что это просто очередная прихоть... - он опустил голову, его взъерошенные волосы были мокрые, словно он бежал три километра, одной рукой упёрся в стену, дышал тяжело, всё мотал головой и хрипел как-то задушенно. А душила его...его прогнившая внутренняя сущность. -Я как вижу тебя с Джином, у меня сердце останавливается, не знаю куда себя деть, это так уж...
-Ты просто чертов собственник, Чон, - перебивает Мия, тыча пальцем в грудь Хосока, она задирает подбородок, заглядывая в глаза, гневно прожигает то один зрачок, то второй. Сейчас она выскажет всё и сотрёт из своей жизни это чёрное пятно, пачкающее её белый лист. -Ты раньше мне был воздухом... - осуждение, выливающееся из её взгляда, бьёт парня под дых. - теперь я не хочу дышать. Уходи.
-Я...я знаю, что вонзил тебе нож в спину, Мия...
-Ты не в спину мне нож вонзил, Чон, - разбито посмеивается она и снова с болью смотрит на причину её душевных терзаний. - В живот. Знаешь почему в живот, а не в спину? Ответ прост. Ты не прятался, не подкрадывался с занесенным над головой ножом, ты бил прямо, вонзил по рукоять, холодно и безжалостно глядя в глаза и даже не заметил.
-Прости меня...- тихо начал он. Одно колено упало на холодную плитку, второе последовало за ним, они болезненно упирались в пол, но Хосок не отступал, к сожалению, поднять голову и заглянуть ей в глаза у него не хватило смелости. -Умоляю, прости меня. Я там жалею о том, что так поступил.
Мия, не опуская подбородок, посмотрела на сидящего у её ног парня; лицо её выражало стальную сдержанность и холод, для Хосока даже лучше, что он этого не видел, потому что об этот холод можно было обжечься.
-Твои 12 секунд давно истекли. Уходи, - безэмоционально отрезает она. По лестничной клетке раздаются шаги, приближающиеся к ним; Хосок медленно встаёт с колен, он повержен, ниже падать уже некуда. Их взгляды пересекаются и не отрываются друг от друга, пока Мия не отвлекается на поднимающегося позади парня отца, вот только Хосок всё ещё смотрит и запоминает, потому что уверен: так близко он это прекрасное сознание больше не увидит.
Мия одними глазами говорит ему уходить, и Хосок безмолвно повинуется, развернувшись к лестнице. Он проходит мимо отца Мии, будто не живой вовсе, и оборачивается только когда слышит мужской голос.
-Девочка моя, а кто этот молодой человек? - с интересом спрашивает папа девушки, останавливаясь на последней ступеньке и смотря на дочку с любопытством. Хосок поднимает глаза на Мию, в ожидании ответа.
Мия стискивает челюсть, поджимает губы, строго глядя на Хосока, она замечает в полумраке подъезда его краснющие, слезящиеся глаза, но на это она не купится, как бы черви сомнения её не грызли. По помещению разносится стальной голос, излучающий только безразличие:
-Первый раз вижу этого человека.
🥃🥃🥃
Прошло пять лет. Дружба Хосока с Юнги сохранилась, а вот Джин, наоборот, за всё это время отдалялся от них всё больше и больше и в итоге после выпуска нить общения потерялась полностью и безвозвратно. А Хосок с ним вовсе старался не пересекаться, как узнал, что тот начал встречаться с Мией, потому что если бы увидел, то не сдержался и оставалось бы только оттаскивать его силой от него.
Хосок так и не начинал отношений. Первый год он метался от одного бара к другому, пытался вернуться к прежнему образу жизни, но после его начало выворачивать от самого себя наизнанку. Он бросил пить, бросил курить - от всего этого его тошнило; он не связывался с девушками -желание пропало; в голове лишь одна мысль плотно застряла: никогда ему больше не найти такую, как она. И покоя ему не было все пять лет, мучался он от совести, грызли его воспоминания, когда он был другим. Вся эта нервотрепка позволила ему взглянуть на жизнь под другим ракурсом, взглянуть на себя со стороны, брезгливо поморщиться и начать что-то менять. Хосок повзрослел, перестал так безрассудно разбрасываться деньгами, шататься по барделлям и клубам; его избалованность перестала со временем существовать. Каждую ночь, перед сном, он смотрел в потолок и лишь одна фраза крутилась у него на языке: «Только с тобой я был настоящим». Много времени ему понадобилось, чтобы осознать, что возле Мии он был лучшей версией себя, что Мия делала его лучше, тянула со дна наверх, а он так ужасно с ней обошёлся. Кажется, этот груз совести останется с ним на всю жизнь.
-Хосок-а, какие планы на выходные? - говорит Т/и, обернувшись к парню. Они шли втроем по улице, слева громко разъезжали автомобили; Хосок плелся устало позади этой парочки и путешествовал в своих бесконечных раздумиях.
-Никаких, - нудно откликается он.
-О! - восклицает Т/и и показывает пальцем на здание театра, а потом поворачивается к Юнги. - Это же тут Мия теперь работает, я с ней списывалась недавно.
Хосок остановился, провожая пустым взглядом Юнги с Т/и, гуляя спокойно за ручку дальше. Хватает пары секунд, чтобы ему прийти в себя и броситься в сторону театра. Он бежит изо всех сил, словно под ним рушится пол, успевает только обежать встречающихся на пути людей. Посетители театра удивлённо косились на суетившегося юношу, молниеносно ворвавшегося в здание, тот бегло озирался и что-то сосредоточенно искал. Сердце его билось так сильно, как не билось ещё никогда. Быстро подбежав к кассе, он спешно спрашивает:
-Какой спектакль сейчас идёт?
-Сейчас идёт драма Островского «Гроза», но, молодой человек, представление закончится через 10 минут, - спокойно говорит женщина.
-Сколько стоит билет?
-Мужчина, вы меня слышали,я же сказала: представление зако...
-Сколько-стоит-билет? - нетерпеливо цедит Хосок, заглядывая в маленькое окошко и показывая, что он настроен не шутки шутить.
Добившись своего, он покупает билет на спектакль и идёт в зал. Что-то внутри него тянуло туда, он чувствовал, что она выступала, он был уверен, что она там, что она совсем близко. Его глаза цепляют небольшой буфет, и Чон решает купить себе воды, которая точно не помешает его пересохшему от волнения горлу.
-Можно, пожалуйста, бутылку воды, - говорит Чон, считая деньги в кошельке. - И...
***
Огромный зал погружен в сумерки, только сцена горит ярким белым светом, озаряя всех присутствующих на ней актёров. Хосок проходит на своё место и ищет глазами среди не такого большого количества зрителей своего старого друга. «Если Джин здесь, то они безусловно всё ещё вместе, или он плохой парень, чего быть не может» - так кажется ему, и, не находя в зале знакомой рыжей макушки, он облегчённо выдыхает, направляя всё свое внимание на сцену.
Ну, конечно, Хосок и не сомневался, что её возьмут на главную роль; Мия играла Катерину, играла прекрасно, так прекрасно, что Чон не мог оторвать от неё глаз, он даже не моргал, боясь пропустить и мгновение, из-за чего глаза слезились и становились слегка красными.
Когда спектакль закончился, он хлопал громче всех, но Мия его не заметила. Она со всеми скрылась за сценой. Люди в зале начали потихоньку расходиться, пока не ушли абсолютно все...все, кроме Хосока. Он молча сидел на своём месте и не знал, что делать дальше, он боялся снова лицезреть её так близко, боялся заглянуть ей в глаза и увидеть снова то отвращение и осуждение, которое было в последний раз.
Мия сидела напротив зеркала в гримерке, перед ней, на столике, лежали в полной неразберихе всякие вещи, но она смотрела на себя, не замечая ничего вокруг. Все выступающие с ней актёры уже собрались и отправились в соседнюю кофейню на обед. В полной тишине она застыла, словно статуя, а в голове крутилась лишь одно «Показалось или нет?».
Хосок вскочил с кресла, взяв решительность из пустого места - это всё, что ему оставалось, - попробовать ещё раз или умереть в одиночестве. Он подбегает ко входу в комнату для работников театра, возле неё стоял мужчина, который сразу его остановил.
-Мне нужно увидется со своей девушкой, пустите меня, - врёт Чон, безумно смотря на мужчину, ставшему ему ещё одним препятствием.
-Вот выйдет твоя девушка и увидетесь, - строго говорит работник.
Хосок ерошит волосы, венка на лбу слабо, но надоедливо пульсирует. «Думай, думай, думай» - проносится в голове. Он достаёт из кармана кошелёк и настойчиво спрашивает «Сколько?». На его счастье мужчина принял деньги и пустил его в комнату.
Хосок чувствует её...он чувствует знакомый запах духов, чувствует её присутствие там, за углом, она всего в трех метрах от него, их разлучает лишь стена. Волнение накатывает на него такой мощью, что, кажется, земля вот-вот уйдёт из под ног. Хватая последнюю каплю уверенности, Хосок делает шаг и показывается на глаза.
Мия замечает его в отражении и вздрагивает, с ужасом смотрит на него, вся боль вновь возвращается к ней, из-за чего глаза начинают предательски щипать. Она не двигается, когда он делает медленные и осторожные шаги к ней, но неотрывно наблюдает за движениями через зеркало. Веки не выдерживают, выпуская на нарумяненную щеку первую слезу.
«Не показалось»
На деревянный столик перед ней аккуратно ложится плитка молочного шоколада.
-Мия...
-Хосок...
Конец