Глава 19
Некогда забытое чувство любви. Её сокрушительная сила. С появлением её в моей жизни, я стала наконец верить в существование этого ощущения. И пусть перед тем как воистину насладиться этими эмоциями, пришлось через многое пройти, я была счастлива.
Однако...
Ложь портила всё и всегда. Всю свою жизнь я презирала лгунов, презирала лицемеров и никогда не отдавала предпочтение фразе «сладкая ложь лучше горькой правды». Это не так. Далеко не так.
Но что же делать, когда объект твоего обожания. Первый человек, которого ты смогла искренне полюбить. Единственный, который дарил тебе столько эмоций - оказался последним лжецом?
Наверное стоит...
Адель принялась нервно покручивать ручку в воздухе. Мысли дальше не шли. Она не смогла найти объяснение к своему же подведённому выводу и с громким хлопком закрыла ежедневник, в который продолжала вести записи о каждом дне.
Она плакала уже 6 дней без передышки. Постоянно думала о своей возлюбленной, которая больше не вернется.
— И ведь ни одной весточки, даже не узнаю жива ли там вообще... нравится ли ей еда и как спит. — неосознанно стала мыслить вслух девушка.
В школе я постоянно доставала Аню вопросами о местонахождении Сони, но та лишь пожимала плечами.
— ... да не знаю я, где она! Сколько уже можно повторять? — Аня сидела на подоконнике, оперевшись на него руками и злобно пожирала меня взглядом.
— Да все ты знаешь, просто говорить не хочешь...
В ответ девушка лишь приподняла бровь и громко выдохнула. Она бросила все попытки доказать обратное уже как два дня назад.
— Ладно... дай хоть ключи от её квартиры. Я хочу побыть там немного пока новые жильцы не заехали.
— Ты... — она хотела было сказать что - то оскорбительное, но быстро осеклась. — как я тебе их дам? Если она узнает - три шкуры с меня спустит!
— Как же она узнает? Ты ведь «не поддерживаешь с ней общение». — я сложила руки на груди и издевательски смотрела снизу вверх.
Аня опустила глаза принимая поражение. Теперь уж точно не было смысла скрываться.
— Господи... завтра дам тебе ключи. Но ты туда и обратно, нигде не лазить, ясно?
— Не буду! Спасибо большое! — сначала я раскрыла руки для дружеских объятий, но быстро спрятала те, осознавая глупость ситуации.
Квартира встретила до боли приятным запахом. Отчего сердце сжалось, казалось, до нечеловечных размеров. В носу защипало.
Я трясущейся рукой принялась медленно проводить вдоль стен, в которых она жила и в которых было достаточно моих эмоций. На негнущихся ногах проходила знакомые уголки. Вспоминала, как та готовила мне суп с похмелья, как капли с её мокрых волос стекали мне на колени и я завороженно наблюдала за их красой. Вспомнила, как была счастлива здесь с ней...
От настольгической боли подступила слеза, медленно спустившееся по щеке. Запястье вновь стало ныть. Унять это противное ощущение не помогала ни одна мазь, а с отъезда Сони - пятно стало болеть с каждым разом все чаще и чаще.
Адель назойливо потерло пятно и принялась дальше рассматривать родную квартиру.
Вдруг на глаза попалась белая дверь, та самая, в которую вход мне был строго запрещен. Когда я пыталась войти туда, Кульгавая словно опаленная закрыла дверь перед моим носом и была готова убить за излишнюю любопытность.
Небольшая месть за твою оплошность. За то, что бросила меня здесь...
Адель медленно открыла дверь, которая сопровождалась противным скрипом. Ожидать можно было чего угодно, как и того, что все содержимое этой комнаты Соня забрала с собой.
Ступор. Шок. Непонимание.
Сразу все эмоции в один миг. Я медленно провела дрожащим пальцем по холсту одной из картин. Их тут было не меньше 20. Я словно оказалась в картинной галерее некого популярного художника.
Мой водящий палец остановился на губах. На моих губах. Половина картин; если не больше - это я. Мой портрет. Моё изображение в полный рост. Она нарисовала даже мои руки с запястьями...
Вот. Вот то, что меня удивило. Кульгавая нарисовала моё искалеченое запястье. И так четко оно было прорисовано, словно та действительно видела вживую как рваное пятно расползается вдоль руки и капли крови меланхолично стекают вниз.
Адель наспех сфотографировала картины дрожащими руками и побежала за Аней. Сейчас она должна быть на подработке в школе.
Аня не отзывалась и я легонько, но резко ткнула в её плечо пальцем. Девушка, которая до этого выгребала снег огромной лопатой - потерла зудящее плечо и яростно уставилась на меня.
— Делаешь вид, что не замечаешь меня? — расставив руки по бокам, спросила Адель.
— Остерегаюсь. Кто знает, что ещё попросишь у меня. — издевательски ответила девушка.
— Ещё много чего. Вы оказывается с Соней скрываете от меня больше чем я думала.
— Оо, ну нет. Меня только в ваши разборки не впутывай. То, в чем обманывает тебя Соня - исключительно её решение. Я тут не при чем.
— Да я даже не сказала в чем дело!
Аня оперлась рукой об ручку своей лопаты и показала, что готова слушать пусть и без излишней заинтересованности.
— Ты же была в белой комнате Сони, так?
— Ого. «белая комната». — она повторила мои слова с издевкой и смутной усмешкой. — Не знаю. Может была, а может и нет. Соня в любом случае запрещает туда ходить.
— И не зря, по всей видимости. Я тут кое - что откопала... — Адель принялась искать сделанные недавно фотографии в телефоне.
— Ну кто бы сомневался, что ты туда заглянешь. Знаешь, таким как ты в древности глаза вырывали, а ноги отрубали.
— Сделаешь и то и то, но после того как взглянешь и ответишь на все мои вопросы. Вот, смотри. — адель показала фотографии Ане параллельно стараясь унять дрожь в руках.
Взгляд Хофмы изменился, на лице выступили едва заметные вены. То ли от волнения, то ли от возникшего напряжения при виде жестоких картин нарисованных её подругой детства.
— Аня... — я взяла её за руки, заглянула в голубые, точно океан глаза. — ..мне правда нужно её увидеть...
— И как я тебе это устрою? — она грубо отдёрнула свои руки от моих. Аня никогда не кичилась особой нежностью или добротой. Однако тем не менее, всегда была готова придти на помощь другому. Иногда я задумывалась, каким было её детство, что она выросла столь неоднозначной.
— Что угодно придумай. Я могу встать на колени, что хочешь проси - все выполню! — мои мольбы были больше схожи на скул щенка.
— Да хватит уже унижаться... сделаю я что - нибудь. Но последний раз когда я тебе помогаю . Клянусь, не подходи ко мне больше!
— Не буду! Спасибо... спасибо огромное!
Адель шла домой, провожаемая неярким закатом. Холод щипал руки и щеки, а снег украдкой забирался под воротник. Хотелось поскорее оказаться дома и заново перечитать всю книгу, тайн в которой было уйма.
Практически дойдя до своего подъезда, остановилась возле маленького котика. И кого - то этот котик мне напомнил. Рядом с глазиком, у него виднелось одинокое черное пятно и так оно выделялось, среди рыжей окраски остального тела...
В голове тут же всплыл образ Сони. Её маленькая родинка в уголке глаза, на которую я часто обращала внимание. Улыбнувшись сама себе и своим мыслям, параллельно гладя кота я и не услышала вкрадчивые шаги сзади.
Затем тяжелый приклад обжег висок и я упала на холодный снег, в последний раз задев рукой маленький хвостик котика.