Глава 7
Тяжелые веки раскрылись сами по себе. Голова раскалывалась на части, а приступ мигрени нарастал всё больше. Я буквально была прикована к кровати, не в силах подвинуться и уж тем более встать.
— Вставай и собирайся. — сказала Соня, пока я даже не видела, что она заметила моё пробуждение. Девушка готовила что - то на кухне и в нос ударил запах кофе вместе с каким - то домашним супчиком.
Осознание того, где я - пришло не сразу. Я приподняла голову, оглядываясь и моргала что есть мочи, дабы добиться от себя прекращения видения миража. А затем пару раз пощипала, в надежде на то, что это сон. Но всё было наяву. Я лежала на диване Сони в её доме. На часах трубило пол двенадцатого, а в голове всплывали воспоминания о прошедшем вечере.
Адель обратно откинулась на диван, стыдливо закрыв глаза. По кисти руки три раза стукнули чем - то теплым. Это была Соня, с тарелкой в руках.
— Поешь.— безэмоционально сказала та. Под её глазами я заметила отчётливо выделяющиеся круги. От стыда щёки зарделись.
— Я не буду... — даже в глаза ей смотреть было невыносимо, не говоря уже о еде.
— Поешь говорю, нас ждёт долгая дорога.
— Это какая ещё дорога?
— А вот поешь и расскажу.
— А я не буду есть, пока ты не расскажешь.
— Боже, ну чего ж ты такая вредная? — с этими словами она буквально насильно запихнула тарелку с супом в мои руки. — или мне тебя с ложечки покормить?
Стыд накатил ещё большей волной и я тут же схватилась за ложку, принявшись жадно посёрбывать. И бабочки в животе трепетали как не в себя, от заботы этой с виду грубой хамки. Для меня приготовила, а сама не ест...
— Так что за дорога то? — с набитым ртом спрашивает Адель, сидя на диване.
— Три часа до посёлка этого. Хочу чтобы ты кое - что узнала.
— Ну уж нет. У меня жутко болит голова, я никуда сегодня не поеду. — Адель отложила тарелку с супом и скрестила руки на груди.
Кульгавая молча вошла в свою комнату копошась, а затем кинула в меня свою кофту с серыми штанами на завязке.
— Штаны большеваты будут, но завязками отрегулируешь. — сказала та, так спокойно и невзначай будто мы десять лет женаты.
— Ты меня не слышала? Я же сказала, что не поеду. — Адель легла на кровать, приняв позу смертника в смерительной рубашке, показав, что и с места не сдвинется.
— Ты же хочешь разгадать все тайны?
Какая заманчивая провокация, подумала я. Если от одной трёхчасовой поездки я узнаю абсолютно всё, о чем гадаю с момента переезда, то оно того стоит. Но спрей для стабилизации мигрени дома, а я уже начинаю чувствовать, что мне становится всё хуже.
— Ладно, уговорила, поехали.
— Уговорила... как будто бы мне это нужно, а не ей. — бурчала себе под нос Соня, заходя в ванную.
Я оглядела обстановку вокруг и ужаснулось увиденному. Делов мы вчера конечно натворили. Разбросанные бутылки, разлившийся алкоголь, чьи - то порванные колготки...
Адель с трудом встала с дивана, принявшись убираться.
Я понимала, что скорее всего будучи бывшей кадеткой, ей важна чистота, да и Соня в душе, не начнёт бухтеть как старая бабка, что и без меня справится.
Я нагнулась за последней бутылкой, чтобы поднять её и боль ударила в правую часть головы. В глазах появилась мощная вспышка и я упала на пол, зажмурив глаза.
Из ванны выбежала Соня, нагнулась ко мне и с обеспокоенным взглядом взялась за плечи.
— Что с тобой? Адель!? — она трясла меня что есть мочи, даже не понимая, что делает этим только хуже. Я перехватила её руку своей, призвав тем самым остановиться, совсем позабыв, об её просьбе «не касания».
Девушка перестала меня колошматить, но вопросы о состоянии лить не переставали. Она помогла мне пересесть на диван. Холодные капли с её мокрых, распущенных волос падали на мои чёрные джинсы, оставляя точечные следы. И я думала о том, как же ей идёт без привычного хвостика. Боль отпустило и я не заметила, как откровенно пялюсь на девушку.
— Ало гараж. — она помахала рукой перед моим лицом. — тебе наверное действительно лучше дома остаться. Я проведу, давай.
Она стала спешно отдалятся, но я схватила её за запястье и тут же убрала руку.
— Извини, всё время забываю. Мне не надо домой, просто гемоглобин балуется, всё нормально.
— Ну так раз у тебя такие беды с гемоглобином, ты так резко не опускалась бы. — и только сейчас кульгавая заметила порядок в квартире. — ты убиралась что - ли?
— Да скучно было просто.
— Мне тебя в горничные нанять, раз ты от скуки убираешься?
Я актёрски улыбнулась, скорчив лицо, как делаю это постоянно, когда та выпаливает «смешную» шутку. Она хотела ещё что - то сказать, приоткрыв рот, но словно не смогла и ушла сушить волосы.
И вот мы снова стоим в обшарпанном подъезде и Соня курит. Я смотрю в большое деревянное окно, на лежавший снег, который за ночь завалил всю дорогу.
— А ты знала, что деревянные окна безопаснее пластиковых при взрыве? — сказала я, не смотря на Соню.
— Бред какой - то. Дерево же быстрее воспламеняется. — ответила та, выдув сигаретный дым в сторону, чтобы на меня не попало.
— Да, но стеклопакет пластиковых окон выполнен по новейшим реалиям и быстро взорвётся, попав на него хоть хоть малейшая часть пороха.
— Но если попадёт порох на дерево, то он быстро загорится и эффект будет тот же, Золушка.
— От чего спастись легче, от огня или от мощного взрыва? — вопрос был риторическим, так как ответ казался очевидным для обоих. Соня смотрела на меня то ли как на дурочку, то ли удивлённо.
— Откуда ты это знаешь? — спросила девушка, туша сигарету об пепельницу.
— Да так, в старой школе рассказывали...
Адель решила умолчать о том, что после смерти своего отца она вычитывала каждую подробность о взрывах и техниках безопасности при них.
Когда девушки уже сидели в автобусе, Адель успела занять место у окна, чему была предельно рада. Она словно ребенок хлопала глазами, смотря на просторы зимних лесов. Автобус уже выехал за город и Адель решилась задать вопрос.
— Так куда мы едем то в итоге?
— К опытной праведнице. — отвечала кадетка, с книгой в руках.
— Чего? Какая ещё праведница?
— Обычная. Пожилая дама, живёт я деревушке на окраине. — кульгавая громко закрыла свою книгу, перевернув её названием вниз, чтобы я не увидела, что за она.
— И как она поможет мне во всём разобраться, стесняюсь спросить?
— А ты не стесняйся, она на всё ответит.
— Ты такая юморная, Соня. — саркастически сказала Адель и вернула взгляд к окну.
За три часа ноги отекли неимоверно, а голова разболелась от духоты и нехватки свежего воздуха внутри. Я вышла на улицу, вдыхая порывы морозного ветра. Рядом стояли маленькие деревенские домики, откуда клубом валил дым. В нос ударил запах шашлыка и живот предательски громко заурчал. Соня подошла сзади, рассматривая зимний лес.
— Да, тут часто любят соблазнить приезжих запахами еды. — сказала та, выглядывая из - за моей спины.
— Ну кульгавая... если мы приехали зря и я всё это терплю напрасно, я убью тебя.
В ответ девушка лишь выдала истерический смешок, не веря моим словам. А стоило бы.
— Мы уже идём минут десять, скоро дом этот будет?
— Скоро, не ной. Давай покурим. — кульгавая пошла в глубь леса, а я шла сзади по её следам, отбиваясь от длинных веток и спотыкаясь на снегу.
— Ты знала, что курить в лесу нельзя?
— Знала. — доставая пачку.
— И всё равно куришь? Как - то не по христиански, особенно с учётом того, что мы к праведнице идём.
— Мне похуй. — кульгавая с третьего раза подпалила сигарету и я тут же поучаствовала запах табака с шоколадом. От неё всегда пахло этим шоколадным чапманом, в перемешку с ядерными женскими духами.
Делать было нечего и Адель направилась дальше по лесу, исследуя окрестности. Сзади ей что - то кричала Соня, но она уже не обращала внимания, отходя всё больше.
В деревьев переодически падал снег мне на голову и я как аутистка отряхивала его с себя. Руки уже замёрзли до такой степени, что я перестала их чувствовать, а носом все больше шмыгала от соплей. Интернет не ловил, потому даже погоду посмотреть был не вариант.
Адель остановилась возле большого дерева, потому что заметила, что тот чем - то отличается от других. Подойдя ближе, девушка заметила кровь на его коре и ужаснулась увиденному. Длинная линия крови обрисовалась вдоль тёмного дерева, образуя круг. Сверху что - то шелохнулось и я подняла глаза, не успев ничего сообразить. На мою голову, летела чья - то не живая туша...
Резкий толчок в сторону, взятый за запястье. Я почувствовала, что ветер больше не щиплет щёки, а ладони мои были нежно прикрыты чужими руками. Подняв глаза, заметила Соню, которая словно китайская стена встала напротив меня. Закрыв от ветра, согревая мои руки своими. От неё всё ещё пахло шоколадом и табаком, а взгляд спокойный и убаюкивающий. Хотя я чувствовала, как руки её немного дрожат.
— Ты больная!? Я же кричала тебе не иди никуда и быть рядом. — говорила раздражённая Соня.
— Я не слышала...
— А самой догадаться - проблема? Совсем мозги отморозила?
— Уже гораздо теплее... — невзначай сказала я и Соня посмотрела на наши сплетённые руки. Взгляд немного смягчился. Девушка обернулась на дерево, отпустив меня.
На белом снегу лежал мёртвый заяц, облившись вокруг себя красной кровью.
— Это летело мне на голову... — сказала я, подавив рвотный рефлекс.
Кульгавая о чём - то крупно задумалась, переводы взгляд то на дерево, то на тушу.
— Что ты там надумала? — вывела Адель её из мыслей.
— Ничего, пошли отсюда. — кульгавая быстрым шагом направилась на выход из леса.
— Эй! Объясни, что это? Ты ведь что - то знаешь. — бежала я за девушкой.
Когда мы вновь вышли на дорогу, она протянула мне свои перчатки, которые сама до этого не надевала. Я уставилась на неё с удивлением.
— Бери, пока не передумала. — сказала девушка, всё ещё находясь где - то внутри себя.
Адель взяла перчатки, надев их. По подушечкам пальцев разлилось приятное тепло и она издала стон, полный облегчения.
— Здесь много всяких чёрных гадалок, ничего удивительного.
— Твоя праведница тоже таким занимается? Убивать животных ради выдуманной религии?
— Она праведница, Адель. Тебе вообще что - то это говорит? Никого она не убивает. Просто видит больше, чем мы все.
Мы медленным шагом шли по заснеженным дорогам и я от скуки стала наступать в её следы от ботинок. Шаг у девушки был в разы крупнее моего, поэтому даже пришлось немного попрыгать.
— Но как можно было так высоко засунуть труп на дерево и точно в тайминги попасть так, чтобы рядом была я?
— Потому что ходить куда попало без меня не надо блять.
— Тоже мне, великая защитница... смотри, чтобы от самой себя защищать не пришлось. — я сказала это в шутку, невзначай, но Соня почему - то поменялась в лице, а взгляд помутнел.
Я наконец - то спустя двадцать минут дороги, заметила деревянный домик, но за которым заметно ухаживали и он был в разы больше тех, что мы видели при высадке из автобуса.
К нам вышла пожилая старушка, с деревянной тростью. При виде Сони, морщинки на её лице взбухли от радостной улыбки.
— Сонейка дорогая! Ты снова тут! — они обнялись, словно родные.
— Здравствуйте, бабушка Тома... — сказала она, тепло улыбаясь старушке. Я же тихо стояла рядом.
— Ты сегодня не одна? — спросила она, переводя взгляд на меня.
— Да. Это Адель, моя одноклассница.
Бабуля взяла мою ладонь и погладила её тыльную сторону своими сухими пальчиками.
— Благородная Адель...— задумчиво сказала та, продолжая смотреть в глаза, словно сквозь меня.
— Зачем пожаловали, милые? — спрашивает бабушка Тома, приглашая нас сесть за маленький деревянный столик в её уютном домике. В нём было навешано куча картин и различных необычных вышивок.
— Адель хочет послушать историю о трёх великих богах.
Бабушка удивлённо уставилась на нас, обернувшись с двумя кружками.
— Боже ж правый! Ехать в такую то даль, ради замысловатой истории от недалёкой старушки... — она поставила чашки возле нас, а на середину термос с горячим чаем собственного приготовления.
— Не говорите так, вы ей поведаете куда больше, чем я. — отвечала Соня, наливая себе и мне чая.
Бабушка Тома села напротив нас, подозрительно заулыбавшись.
— Впервые Сонейка ко мне гостью приводит, аж глаз радуется...
Она с таким теплом и лаской называла Кульгавую «сонейкой», что означало «солнышко». А щёки мои зарделись, от того, что я первая, кого Соня сюда привела.
Бабушка села поудобнее и принялась рассказывать историю.
— Давным - давно из недр земли восстало три великих бога. Идальго, Кали и Махадева. Они следили за порядком на земле, осуществляя каждую прихоть любого человека, что обращался к ним за помощью. Но в один момент, боги поссорились. Идальго было недостаточно власти, которая есть у него, он хотел заполучить всё себе, потому напал на Кали и Махадеву, одержав поражение. Бог Идальго распался на миллионы частиц по всей земле, однако на следующий день все они исчезли кроме одной. На том месте самостоятельно пророс дом и было предрешено, что первый поселенец этого дома и его посредники будут навеки счастливы, никогда не ведав беды. И всё поколение того первого поселенца жили богато, ни в чём себе не отказывая. Однако когда об этом узнали Кали и Махадева - боги разгневались и обрекли весь род на вечную, но тёмную славу... Богатство их никуда не ушло, но на долю их выпала тяжелейшая судьба. Каждой семье приходилось проходить через жуткие испытания чрезмерной агрессии и к применениями жестокости к другим людям. И все, кто с ними связывался, становились такими же несчастными или убитыми вовсе...
Закончив историю, праведница посмотрела мне в глаза и таинственно улыбнулась.
— Как тебе легенда, Адель благородная?
— Ну... похожа на сказку, которую мне в детстве читали.
— Ты права, это всего лишь глупая сказка, придуманная кем - то. Не зацикливайся сильно на этом, дорогая.
Я уже ничего не понимала. Обычная легенда о богах. Как она должна мне помочь разгадать все тайны? Я взглянула на Соню изподлобья, дабы донести, что для меня всё стало лишь запутаннее, но она витала где - то глубоко в своих мыслях.
— Адель, а ты знала, что со старославянского твоё имя также означает «спасение»? — спрашивает у меня праведница, подливая чая.
— Теперь буду знать. — робко отвечала я, пытаясь воспроизвести историю в своей голове снова, может я что - то упустила...?
Бабушка Тома переводила взгляд с меня на Соню и обратно. Что - то было столь таинственное и сильное в этой женщине, что пробирало до дрожи.
— Мышонок... — сказала старушка. От этого слова, в ушах зазвенело, а сердце пропустило несколько лишних ударов. Меня так всегда называл папа. Но откуда об этом знает она...?
— Откуда вы... — но она меня перебила.
— Твой отец погиб героем, Адель и я точно знаю, что он ни на капельку не жалеет о содеянном.
— Я ничего не понимаю, откуда вы знаете об этом? — шары мои вылупились как орлиные яйца от недоумения. В этом городе никто не знает о ситуации с отцом..
Соня была удивлена не меньше моего. Она смотрела на ужаснувшуюся меня, ведь сама сейчас только узнала о том, что мой отец мёртв. Некая жалость и грусть читалась в этом взгляде.
— Сердце кричит громче любых слов. Ты - для кого то спасение... — она мельком перевела взгляд на Соню, а затем вновь на меня. — ... и кто - то, спасение для тебя.
Я отправилась подышать свежим воздухом, потому как голова начала неимоверно раскалываться. На улице уже темнело, а я вспоминала ситуацию в лесу. Страх довлел всё тело, а мысли захватили разум. Как теперь возвращаться обратно в кромешной тьме...
— Бабушка Тома, она ведь ничего не поняла, да? — спрашивает Соня, домывая вторую чашку.
— Сейчас нет, но её знание зависит только от тебя.
— Вы постоянно говорите, что всё зависит от меня, а я за помощью прихожу вообще то.
Бабушка подошла к Кульгавой и не дотрагиваясь, преподнесла руку к её сердцу.
— Вот здесь горит у тебя, горит пуще прежнего, не от неё ли?
Соня опустила глаза в пол.
— Я не знаю... совсем ничего не понимаю.
— Это нормально, девочка моя. Смерть твоей матери открыла для тебя новые двери. Как приятные, так и отрицательные. Твоё не умение чувствовать что - либо к людям пройдёт, просто нужен тот самый человек.
Соня опустилась на корточки перед сидящей на стуле бабушкой и положила свои руки на её колени.
— Так что же мне делать...? — с надеждой в глазах спросила та.
— Сонейка... Вас впереди ждёт очень много и этого не миновать. Всё - что тебе нужно делать сейчас - это перестать лгать. И ей бы тоже не помешало... Ваше вранье друг другу до добра не доведёт.
Грохот за приоткрытой дверью. Соня выбежала на улицу и заметила лежащую на земле Адель без сознания. Сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, а по телу неслась дрожь.
Девушка подбежала к лежащему телу и упала перед ней на колени. От паники, она не знала, что ей делать и куда обращаться. Скорую вызывать - глупо, пока они приедут за город... домов по близости тоже нету, а сердце внутри сжималось всё больше.
Соня взяла её лицо в свои руки, перед этим проверив дыхание и убедившись, что Адель жива.
— Очнись, прошу... — полушёпотом говорит та, всё ещё держа лицо девушки и вглядываясь в глаза в надежде, что они сейчас откроются.
Бабушка Тома приносит какой - то спрей и просит ввести его в рот Адель.
— Что это? — спрашивает Соня.
— От мигрени, давай быстрее! Девочка на снегу холодном валяется.
— Подождите! С чего вы вообще взяли, что у неё мигрень? Вы и болезни тоже видите?
— Я лукавость вижу, она тебе признаться боялась, что болеет.
Выбора не оставалось, Соня попшикала спреем в рот и спустя пять минут, Адель распахнула глаза, тяжело дыша.
Облегчённый выдох Сони обжог лицо и я чувствовала на своих плечах её дрожащие руки.
Адель дотронулась до неё, не в силах что - либо сказать, дабы просто дать понять, что она в порядке.
Кульгавая нервно оттянула воротник от шеи, так как дышать стало в разы тяжелее и отнесла Адель в дом.
— Вы извините, что стесняем вас на эту ночь, бабушка Тома.
— Да что ты, милая! Я же всё понимаю да и не сложно мне. А ей скажи, чтобы всегда с собой таблетки носила, а то совсем за здоровьем не следит.
— Обязательно... спасибо вам огромное. — Соня обняла праведницу перед сном и направилась к уже спящей Адель в комнату.
День шестой. «таинственная история»
Тгк: https://t.me/mleamam
Тик ток: https://www.tiktok.com/@mleamam?_t=8rLNtaD0uNs&_r=1