Часть 9.
Глава 9. Ложное пророчество и поиски Исантии
27 февраля 2017, 10:38
Выбрать цвет текста Выбрать цвет фона 100% Выбрать размер отступов 100% Выбрать размер шрифта
Счет РКО в Альфа-Банке за 10 мин.
Счет без визита в банк. Платежи до 23:30. 9000р на рекламу в подарок.
alfabank.ru
АО «АЛЬФА-БАНК»
Яндекс.Директ
Скрыть рекламу:
Не интересуюсь этой темой / Уже купил
Навязчивое и надоело
Сомнительного содержания или спам
Мешает просмотру контента
Спасибо, объявление скрыто.
Побежали ручейки, запели птички, распустились на деревьях почки, зазеленела травка, и школьники потянулись на пикники. То там, то здесь сидели на трансфигурированных из чего попало пледах парочки: некоторые обнимались, целовались, другие честно пытались заниматься, то и дело отвлекаясь на бабочек и цветочки. Весна пришла!
Всю весну я промаялся ничегонеделанием. Я ленился. Много гулял и дышал свежим воздухом, и Гермиону из библиотеки вытаскивал. Правда, она сопротивлялась! Мне даже в бассейне было плавать лень — я просто лежал на поверхности воды, раскинув конечности.
В марте я сдал итоговые экзамены по чарам, и в свободные «окна» спускался в подземелья на зелья — каждый раз попадая на уроки к разным курсам. Это было интересно. И там был Северус. Он кажется отчетливо понимал, что я не за знаниями прихожу, но не гнал — и то хорошо.
Надо сказать, у меня в голове не укладывалось — как это он так просто меня принял? Почему? Ведь фактически у нас с ним — предварительная договоренность о помолвке. Летом я всё ждал, что он скажет что-нибудь по поводу поцелуя, о котором он узнал на уроках по окклюменции — шутка ли, тайком поцеловать преподавателя! Но он промолчал! В его эмоциях я чувствовал теплоту, нежность и горечь. Но ведь я всего лишь мальчишка, к тому же сын ненавистного Поттера. И кстати, странно, почему я ни разу от него об этом не слышал?
***
В тот вечер я шел с дополнительных занятий по зельям, а на встречу мне выплыл призрак — Серая Дама.
— Добрый день, госпожа Когтевран! — вежливо поздоровался я с ней.
— Здравствуйте, молодой человек! Вы, кажется, учитесь на моем факультете, — сказала мне печальная призрачная женщина. Я очень не люблю призраков, если смотреть на них Истинным Зрением... паразитирующие сущности, искалеченные ауры... брр...
— Госпожа Когтевран, мне очень нужна ваша помощь! Мне нужно найти одну вещь. Я знаю, несколько лет назад другой молодой человек обращался к вам с той же просьбой и обманул. Мне очень нужно найти диадему вашей матери. Теперь эта прекрасная вещь изуродована страшной темной магией. Я хочу это исправить. Мне помогут.
— Ты очень силен, сильнее чем хочешь казаться, и помощь тебе ни к чему. Диадему не вернуть — это теперь темная вещь, — сказала она надменно, собираясь уйти — просочиться сквозь стену, явно недовольная моей неискренностью.
— Елена, подождите! Вы правы, скорее всего мне придется уничтожить диадему вместе с крестражем, но сделать это необходимо. Иначе человек, обманувший вас и ставший впоследствии Тем-Кого-Нельзя-Называть, возродится и будет бессмертным!
— Катакомбы древнего города Исантия... — прошептал призрак.
— Но она ведь была в школе, я точно знаю. Кто забрал её из «Выручай-комнаты»?
— Это сделал Фламель. Я всегда чувствовала диадему, и когда поняла, что диадема удаляется из «Выручай-комнаты», где находилась столько лет, то поспешила туда — я должна была узнать, кто и куда её уносит! Фламель решил, что эта вещь слишком опасна, чтобы держать её в школе и забрал, чтобы перепрятать. Но у него были на неё свои планы.
— Какие планы?
— Этого я не знаю. Впрочем, я и так достаточно рассказала.
— Безусловно! Спасибо вам за помощь!
Исантия... Теперь мне надо было искать в школьной библиотеке. Через некоторое время я и Гермиону подключил.
А ещё моя совесть наконец замолчала, хотя до того момента на меня периодически накатывало. Всё же, в поединке между василиском и человеком я принял сторону древнего монстра. И совершенно не важно, что Фламель сделал или планировал сделать — до этого момента мне казалось, что я совершил ошибку. Я думал, что защитив монстра, и я сам стал монстром, уподобился ему. И лишь сейчас я окончательно успокоился. В тоже время я бы не отказался задать Фламелю пару вопросов, но... что сделано, то сделано! Я попытался было восстановить события в Тайной Комнате и «Выручай-комнате» с помощью Сканирования Прошлого, но, конечно же, у меня ничего не вышло — все это было слишком давно.
А во время пасхальных каникул была у меня еще одна странная встреча.
В этот раз мы с кузенами оставались на каникулы в школе: Люциус с Нарциссой уехали куда-то по делам. Мы с Драко шли по коридору с метлами в руках, запыхавшиеся и довольные жизнью — а навстречу нам вышла очень странная женщина, в огромных очках и замотанная в несколько шалей. Она была очень пьяна, и в руке несла бутылку хереса.
— Спрятать, где же мне ее спрятать! Спрятаться? Где же мне спрятаться? Ребенок, рождённый на исходе седьмого месяца...
— Профессор Трелони? О чём Вы говорите? Это ведь пророчество обо мне? — я решил воспользоваться случаем и вытрясти из пьяненькой профессорши что-нибудь интересное.
— Гарри, это что — профессор Хогвартса? Не может быть, она ведь пьяная! Я пожалуюсь своему отцу, он как член Попечительского Совета не оставит это без внимания!
— Тсс, Драко, каникулы же сейчас... подумаешь...
— Грядёт тот, у кого хватит могущества превзойти Лорда Света... рожденный теми, кто стоит под его знаменами, рожденный на исходе седьмого месяца... и Лорд Света попытается связать его силу, но не будет знать всей правды о нём... И лишь один из них может быть Лордом Света, а второй уйдет в забвение... тот, кто достаточно могуществен, чтобы превзойти Лорда Света, родится на исходе седьмого месяца...
— Гарри, о чем она говорит? Что за пророчество? — допытывался Драко.
— Профессор, а вы уверены, что слова не перепутали? — спросил я её.
— Нет, Гарри, мальчик, не перепутала... Ты прислал мне на Рождество книгу... Там был ритуал... С помощью которого провидица можно вспомнить свое истинное пророчество... Ну я и провела его, и петуха даже зарезала! — у женщины началась пьяная истерика, и она зарыдала в голос.
Драко попытался что-то спросить, но я приложил палец ко рту, призывая его к тишине.
— О это было ужасно! Я всегда думала, что мой дар спит и считала себя шарлатанкой, а тут сам Альбус Дамблдор пригласил меня на собеседование в Хогвартс! — причитала Трелони, размазывая слезы по щекам.
— Я вошла в транс прямо в кабинете директора, он был взволнован моим предсказанием не на шутку, и обещал взять на работу... Если я соглашусь сымитировать транс и повторить это пророчество в общественном месте. Ему нужно было, чтобы кто-то услышал его!
— И я даже знаю кто! — не выдержал я, — А откуда вы узнали, что говорить?
— Директор написал мне текст на бумажке, и я просто выучила его, и произнесла, когда он велел. Часть предсказания услышал этот мальчик, Северус. О, мне стыдно, мне так стыдно, что я практически не выхожу из своей башни! Но я не знала, Гарри! — продолжила плакать Трелони. — Я не знала, что текст пророчества изменен! Мне так жаль твоих родителей! Я не хотела! Я не хотела!
— Профессор, так вы говорите, что вам стыдно?
— Да, очень!
— Тогда вы сейчас пойдете со мной, к профессору Снейпу и все ему расскажете. Уверяю вам станет легче, будете кушать со всеми в Большом зале.
Но профессор Трелони неожиданно не захотела идти виниться. Она упиралась, и даже брыкалась, но с координацией у нее было сейчас плохо, да и мы вдвоём с Драко были сильнее. На подходе к подземельям она уже не сопротивлялась, приняв свою судьбу. По дороге я кратко объяснил слизеринцу в чем дело — когда-то его крестный услышал пророчество, из-за которого убили мою семью, а теперь оказывается, что оно было поддельным.
Северуса в кабинете не оказалось и в классе зелий тоже, но Драко знал, где его личные комнаты. Отлично, я теперь тоже буду знать, где они.
Внезапным визитерам профессор был, прямо скажем, не рад, особенно если учесть, что он был в банном халате, от нас с Драко отмахивался как от мух, но бутылка хереса и окосевшая физиономия Трелони ему явно не понравилась— так что на антипохмельное зелье он расщедрился.
А вот тратить на нее дорогущий Веритасерум он не хотел ни в какую.
Но Трелони не подвела, она даже на колени встала. И как пошла рыдать и причитать. Правда и слезы полились рекой! Она изложила всю историю с начала до конца, сумбурно, но в общем и целом — понятно.
На Снейпа было страшно смотреть: жилы на шее вздулись, глаза налились кровью, его всего затрясло, и он страшно закричал:
— Вон! Вон отсюда! — подхватил лепечущую Трелони под руки и потащил к выходу, и даже ускорение ей придал — известным способом. Профессорша смешно шмякнулась на пол, раздался звон разбитой бутылки и в воздухе запахло дешёвым спиртным.
— А вам двоим что, особое приглашение нужно! Выметайтесь!!!
Драко как ветром сдуло. Видимо в таком состоянии он своего крестного ещё не видел.
Дверь в кабинет захлопнулась, а Северус завыл раненым зверем, это был страшный вопль, и столько боли было в нем, столько отчаянья! Он рухнул на диван, закрыл лицо руками и зарыдал, что-то шепча. Я подошел к нему, не зная, что делать, тот как будто и не заметил, что не один в комнате, а может и правда не замечал — эмоции затмили свет. Я ужасно боялся, что он разозлится, что я вижу его в таком состоянии, но я тоже присел на диван, потянулся к нему обнял, стал тихонечко укачивать, гладить по голове.
— Прости, прости меня пожалуйста, Северус! Я просто хотел, чтобы ты узнал правду. Я не хотел... тебя расстраивать... Я знаю, как это тяжело — когда винишь себя в чей-то смерти... Я знаю, вы с моей мамой дружили. Трелони сказала, что это ты передал пророчество Темному лорду...
— Я всё равно виноват... Правда это пророчество или нет — это я рассказал ему... Из-за меня смерть пришла в твой дом. Ты должен ненавидеть меня...
Я тихонько поцеловал его в висок. Ага, мол, жди!
— Ты рассказал ему не истинное пророчество, а то, что сочинил белобородый манипулятор у себя на коленке. Трелони напророчила, что я свергну его с престола Главы Света, и он решил от меня избавиться. Сам он ребенка убивать не хотел и сделал это чужими руками — руками Темного лорда. Тот узнал бы содержание псевдо-пророчества так или иначе, так что Дамблдор просто воспользовался тобой. Если бы что-то не вышло, он пытался бы ещё и ещё, возможно, с кем-нибудь другим.
— Понимаешь, — шептал ему я, целуя уже другой висок, — даже если бы пророчество было истинным... Она ведь сделала его летом, так? Ну учебный год ещё точно не начался. Меня тогда ещё и не зачали даже, понять о какой семье и каком мальчике идет речь было невозможно... Это мог быть кто угодно. Рожденный где угодно, в Гондурасе, например. И когда угодно, например, лет через двадцать. Это же пророчество, там всё не точно. Ты ни в чём не виноват.
— Альбус воспользовался мной, как же он мог, — шептал он мне куда-то в шею, — я ведь полюбил его, как отца... Я думал, что я для него что-то большее, чем просто пешка... Я ведь когда понял, что речь идет о твоей семье, о Лили, я пришёл к нему, я стоял перед ним на коленях, умолял защитить ее. Она была моим единственным другом, единственным близким человеком. И он обещал защитить её, а взамен я стал его шпионом в стане врага... С риском для жизни добывал для него информацию... А потом... когда Лили умерла... когда её убили... я снова пришел к нему... он сказал, что у него не вышло защитить её. Он связал меня клятвами и обетами, и заставил служить Свету, и ради «общего блага» я сделал не меньше страшных и подлых вещей, чем на службе у Лорда, будучи Пожирателем Смерти. Но я в страшном сне не мог представить, что это он, Альбус, отправил на смерть моего единственного близкого человека, убил ее практически своими руками, а потом столько лет высказывал мне свое лживое сочувствие...
— Ты любил её? — спросил я, сцеловывая слезы, которые все текли и текли по его щекам. Как плотину прорвало — слишком долго этот сверхскрытный сверхсложный человек, сдерживал все эмоции под маской полной невозмутимости и спокойствия.
— Только как друга. Я вообще-то предпочитаю собственный пол, — сказал он тихо.
— О, это... это хорошо... — сказал я, улыбаясь во весь рот.
Северус ухмыльнулся, и наконец, тоже обнял меня в ответ. И это было о-очень приятно, учитывая то, что на нём был только банный халат.
Я посмотрел через Сумрак на его эмоции — они уже почти улеглись, и только вечного чувства вины среди них больше не было.
— И часто ты собираешься ставить мой мир с ног на голову? — спросил он устало.
Вскоре я заметил, что профессор Трелони стала часто покидать свою башню и присоединяться к трапезам в Большом зале.
***
Экзамены подобрались как-то совсем уж незаметно, раз — и вот они! Нет, Гермиона, конечно, предупреждала, но её ровный гудёж по поводу предстоящих экзаменов начался сразу после нового года — я к нему привык.
Я сдал их с блеском. Особенную гордость я испытывал за трансфигурацию — я был совершенно уверен в своих ответах, и на практике я тоже отличился. Позже я узнал, что у меня один из самых высоких баллов за СОВУ за последние двести лет — я даже Альбуса Дамблдора переплюнул.
К моему ужасу, Сириус, минуя меня, договорился с Люциусом о том, что первый месяц лета я проведу у него. Я чуть не плакал от досады — остальные снова поедут на магическую Ривьеру, как в прошлом году, а мне разгребать пыльные завалы на пару с сумасшедшим домовиком?
Я пробовал было поканючить Люциусу в стиле Драко — не вышло. Пробовал уговорить Сириуса перенести наше с ним общение на август, но нет. Они уже всё решили. Точка.
Мы с Лисси упаковали для меня огромный чемодан — на площадь Гриммо я взял с собой изрядное количество нарядов и мантий, решив, что буду выглядеть в этой помойке настоящим аристократом. Договорился с Лисси о поставках продовольствия с кухни мэнора. Попрощался с Малфоями. Написал короткое письмо в Гринготтс, чтобы не связывались со мной до августа. И отбыл в неизвестность.
Вывалившись из камина, я попал в чьи-то сильные объятья. Кто-то тискал меня и истошно вопил мне над ухом:
— Гарри! Мальчик мой! Бедная сиротка!
Довольно резко освободившись, я сказал:
— Добрый день! С кем имею честь?
— Ну что ты, детка, зачем же так официально? Я — Молли! Молли Уизли! Мама твоего лучшего друга Ронни! Ох, как же я рада тебя видеть, деточка! Ты такой худенький!
С этими словами тётка снова полезла обниматься. Ну нет. Даже если забыть о противных серых щупальцах Предателей Крови — на ней промасленный фартук, и она вся пропахла жареным луком.
— Я сожалею, миссис Уизли, но вас дезинформировали. Я не дружу с вашим сыном. Я дружу с Драко Малфоем.
— О, деточка! Гарри! Ронни тоже здесь, вы просто учитесь на разных факультетах — в этом всё дело. Сейчас я покажу тебе твою комнату.
— Не стоит беспокоиться, миссис Уизли. Кикимер!
— Молодой сэр звал Кикимера? — тихо появился тот.
— Да, покажи мне, пожалуйста, мою комнату. И, кстати, во сколько будет обед?
— Через час всё будет готово, следуйте за мной, молодой сэр!
Игнорируя обиженную женщину, я пошел вслед за эльфом.
— Добрый день, леди Вальпурга! — поздоровался я с портретом матери Сириуса, — Меня зовут Гарри Поттер, я крестник вашего сына и племянник Люциуса Малфоя. Мы кажется с вами тоже родственники, не так ли? — очень вежливо сказал я.
Гордый разворот плеч, немного надменный взгляд. Леди Блэк улыбнулась.
— Славный молодой человек, хоть и полукровка. Может из тебя что-нибудь и выйдет.
— Было приятно познакомиться с вами, леди Блэк, — улыбнулся я в ответ.
Не успели мы с Лисси распаковать мои чемоданы, как в комнату ввалился Рон Уизли.
— Привет, дружище! Как дела?
— Паршиво! Этот грязный отвратительный дом! Я домой хочу!
— А чего же ты здесь? — удивленно спросил Рон, впервые в жизни попав в родовой особняк и, видимо, пребывающий в полном восторге от этого факта.
— А меня никто и не спрашивал! Взрослые всё решили за меня, — сказал я зло и пнул кресло.
— Здравствуй, Гарри! — сказал Сириус. Он стоял в дверях хмурый. А нечего подслушивать. — Молли приготовила обед. Спускайтесь.
— Хорошо, Сириус, через пару минут. Мне ещё кое-что нужно сделать.
Сириус исчез, а Уизли нет.
— Рон, встретимся внизу, — сказал я с легкой усмешкой и занял выжидательную позицию у двери.
Слава Мерлину, теперь дошло. Укутав комнату Сферой Молчания, а то мало ли — вдруг тут и близнецы с их Удлинителями Ушей, я позвал Кикимера.
— Кикимер, скажи, кто готовил обед?
— Кое-что приготовил Кикимер, а кое-что — эта грязная Предательница Крови, оскверняет своим зловонным дыханием благородный дом Блэков... Молодой сэр, да позволено мне будет спросить, а что с медальоном хозяина Регулуса?
— Мы пока не можем уничтожить его. Нужно сначала найти ещё одну темную вещь. Она спрятана на катакомбах Исантии. Знаешь что-нибудь об этом? Нет? Может хозяйка знает, спроси её потом, пожалуйста.
Дождавшись кивка старого эльфа, я продолжил.
— Я опасаюсь Предательницы Крови. Она может мне что-нибудь подсыпать или подлить. Проследишь, чтобы у меня в тарелке была только безопасная еда, ладно?
— Хорошо, молодой хозяин. Сэр.
За обедом я упорно отказывался от пирожков и кулебяк, отдавая предпочтение изысканной французской кухне. Миссис Уизли поджимала губы. Тут была ещё и Джинни, в школе она на меня только пялилась, даже заговорить стеснялась, а тут разошлась. Но на её восторженные речи я выдавал лишь сухие «да» или «нет». А потом, извинившись, ушел в библиотеку.
Через полчаса меня стали оттуда выковыривать под предлогом помощи в уборке помещения. Я отказался.
— Я будущий лорд, миссис Уизли, мне не пристало в пыли возиться. На это есть домовые эльфы.
Ещё через полчаса появился чумазый Рон с шахматами.
— Я не люблю шахматы. Я лучше почитаю. Этот трактат по зельям семнадцатого века очень интересный. Извини.
Ещё через полчаса пришла Джинни. Принесла пирожки. Ну, не хочу я ваши пирожки!
— У тебя пятно на подбородке, Джинни! И блузка вон в пыли. Тебе бы душ принять.
Красная, как свёкла, Джинни вылетела из библиотеки.
Ещё через полчаса пришел Сириус.
— Гарри, ты ведешь себя отвратительно, — сказал он. — Так нельзя.
— Что именно? Можно поконкретнее. Я был предельно вежлив с этими людьми сегодня, хотя они мне очень не нравятся. Но если они будут и дальше столь беспардонно и нагло вторгаться в моё личное пространство — я начну хамить. Как долго они будут здесь гостить?
— По-моему, Молли очень милая женщина, — сказал он, проигнорировав мой вопрос.
— Хорошо, позови Кикимера.
— Зачем?
— Спроси его, как глава Рода — не было ли каких-нибудь добавок в блюдах, которые миссис Уизли предлагала мне.
Сириус сделал, как я просил. Кикимер не мог солгать ему. Тем не менее, домовик сказал, что в пирожках, которые Молли так настойчиво хотела мне скормить, было зелье доверия, в тыквенном соке — зелье дружбы, а кулебяку она умудрилась испортить лёгким приворотным.
— Если бы я употребил в пищу все эти блюда, Сириус, я бы умер — эти зелья абсолютно не сочетаются между собой. Ты все ещё думаешь, что она милая женщина?
— Она, наверное, не знала, Гарри... — сказал он тихо, глядя в пол.
— От ответственности это не освобождает. Нужно всегда знать, что делаешь, особенно когда речь идёт о жизни и здоровье людей. В общем так, либо я, либо они!
— Но я не могу... Я ведь пригласил их, понимаешь... И Молли обещала привести в порядок дом...
— Лисси! — позвал я, — Я уже нагостился, собери мои вещи. Как там наши домочадцы, уже уехали?
— Нет, хозяин Гарри, леди Нарцисса никак не определится с гардеробом. Весь день решает.
— Прекрасно, значит я ещё попаду на Ривьеру. Извини, Сириус, но жить с теми, кто может меня убить, я не буду. Счастливо!
И ушел по-быстренькому. Мне повезло — на пути к камину я никого не встретил.