Неонатта: Быть человеком

Огонь. Везде огонь. Ей нечем дышать. Руки, казалось, сгорели ну или готовы были сами загореться, превратиться в настоящие факелы. Крики вырывались из груди, но никакие звуки не срывались с губ. В легких скопилось слишком много дыма, дыхание постепенно сходило на нет, уступая место удушливому кашлю. Грудь внезапно опалило, когда все прекратилось.

Кэтрин подорвалась в кровати, ровно в момент звонка будильника, тяжело дыша и первым делом осматривая свои ладони. Какой это по счету кошмар за последний месяц? Они точно стали реже, но не отпускали ее из своих оков, появляясь неожиданно, напоминая о своем существовании. Было похоже на игру; когда притаившийся зверь позволяет жертве порадоваться свободе, перед очередным нападением. Даже успокоительные, некогда выписанные доктором не спасали. Это точно была пустая трата денег — таблетки успокаивали нервную систему только чтобы дать ей возможность уснуть, но они не контролировали активность мозга во время сна. Она должна была привыкнуть к своим кошмарам за такой длительный период, но не могла. Сгорать каждую ночь не доставляло ей особого наслаждения и смириться с этим, принять за некую рутину было невозможным.

Рядом с ней подскочила рыжеволосая девушка, принимая сидячее положение на своей кровати, выглядя все еще сонной. Однако в зеленых глазах мигом вспыхнула тревога. Кэтрин покачала головой, уставившись в одну точку перед собой. Ей нужна всего лишь минута; привести себя в порядок и собрать все мысли воедино. После кошмаров это было намного сложнее, чем обычно, поэтому заговорить девушка смогла только спустя пять минут, досчитав мысленно до ста и обратно. Бесполезная техника, но осталась в качестве привычки с детства. Закрыв глаза, Кэтрин сделала пару глубоких вдохов, прежде чем начать говорить:

— Кошмаров не было больше недели, – призналась она хриплым голосом, все еще не открывая глаз, — Как только я съехала от родителей и переехала в общежитие, они, казалось, прекратились. Но, видимо, у моего мозга другие планы.

— Они снились тебе каждую ночь?

— В какой-то степени, – неохотно пожала плечами Кэтрин, скидывая с себя одеяло, — У меня сегодня смена, выйду пораньше.

Кэтрин выскользнула из кровати, плавными движениями перемещаясь по небольшой комнате, которую делила вместе со своей подругой, Натали. Она была прекрасной соседкой — не скандалила, предоставляла личное пространство, хотя нередко была излишне настойчивой в своем желании сопереживать каждому. По характеру она была мягкой, заботливой и оберегающей. Натали всего на год была старше Кэтрин, но за неделю их знакомства стала вести себя как старшая сестра, беспокоящаяся о младшей и своими нотациями, по ее мнению, ставила ее на путь истинный. Хотя это было не так. Натали подвержена влиянию своих чувств, представляя собой сгусток эмоций, от чего ее наставления были похожи на заверения, что любовь движет всем миром и только ей под силу справиться с любыми трудностями. В их дуэте она была сердцем, в то время как Кэтрин — мозгом, холодной логикой. Или она просто хотела себя такой показывать. Но даже у нее не могли отсутствовать эмоции.

Надев белую рубашку и бросив последний взгляд на сладкий сон подруги, Кэтрин вышла из комнаты. В это время в общежитии все спали, особенно учитывая то, что обучение еще не началось. Осталась ровно неделя до того, как начнется новый семестр, и Кэтрин нервничала. Это первый раз, когда она находится так далеко от своих приемных родителей. Новый опыт манил, наравне с вспыхнувшими нервами. Внутренний голос твердил, что этот год будет особенным. Правда, расшифровать это послание Кэтрин не смогла, потому предпочла просто плыть по течению. В конце концов, поступить в этот университет и вырваться из маленького городишка было ее давней мечтой. Там она точно не могла получить соответствующее образование либо же самореализоваться, а здесь все могло измениться. У нее хотя бы имелся шанс на светлое будущее.

Улица встретила ее теплой погодой, все еще не остывшим после летней жары воздухом и щебетанием птиц. Скоро все изменится — тепло сменится холодом, обволакивающие прикосновения воздуха превратятся в беспощадные и хлесткие удары ветра, а птицы покинут эти края. Осенняя сказка только началась, но ее конец практически прозрачен — нет ничего вечного. С одной стороны это расстраивало, ведь за сравнительно теплой осенью последует ледяная зима; но, с другой стороны, даже зима не длится вечно и за ней, по пятам, следует весна.

Однако сейчас, Кэтрин не думала о наступлении весны. Она шла сквозь все еще зеленый парк, впитывая спокойствие природы. После такой ночи она нуждается в этом. Жаль, что она не захватила с собой свой альбом порисовать, это могло бы доставить ей больше удовольствия. Кэтрин не страдала от плохой зрительной памяти, но намного лучше картины получаются, когда ты смотришь на свой объект и потом переносишь на лист.

Прогулка подействовала отрезвляюще. Голова прояснилась, а нервы успокоились. Кошмар уже не казался такой большой проблемой, достойной ее внимания. Кэтрин была уверена, что даже когда они исчезли, кошмары когда-нибудь вернутся. Затишье не могло продлиться слишком долго. Удивляться было нечему — она ждала их, даже если не понимала откуда они появились, ждала. Родители ничего не знали, пожимали плечами каждый раз, когда она спрашивала о природе своих ночных ужасов. Возможно, это как-то было связано с ее прошлым, с младенчеством. Кэтрин знала, что Анна и Доминик удочерили ее, когда ей не было еще и года, ибо долгое время не могли иметь своего ребенка. Воспитали как свою родную дочь, не лишали своего внимания и заботы даже тогда, когда заимели собственного ребенка — Скайлер. Они были просто волшебными родителями, но Кэтрин терзал интерес, откуда эти кошмары, почему они преследуют ее так долго и что могло случиться с ней в глубоком детстве, что так прочно отпечаталось на ее психике. Никто не мог дать ответы на ее вопросы. Никто, кроме работников детского центра, в котором она находилась до того, как Анна и Доминик забрали ее. Но ей не говорят где находится это место, оправдывая это своим желанием уберечь ее. Поначалу Кэтрин это раздражало, выводило на отрицательные эмоции, но потом она смирилась. В любом случае, что ей нужно узнать, она узнает об этом не смотря на протесты родителей или своих собственных страхов. Ей не хотелось признавать, однако прошлое страшило её. Если огонь занимал в ее жизни такую важную роль, то правда может оказаться похлеще самих кошмаров.

Колокольчик над стеклянной дверью весело зазвенел, оповещая о новом посетителе. Головы всех присутствующих дернулись, а глаза впились в фигуру Кэтрин, которая быстро обвела всех взглядом; здесь была и женатая пара, и просто две подруги, с ледяной завистью оглядывающие Кэтрин, и одинокий мужчина в дальнем углу, безо всякого интереса изучающий меню, и даже женщина престарелого возраста со своей собачкой. Остальные ничем не выделялись, потому и слились на общем фоне. Кэтрин прошествовала к бару, игнорируя каждый колкий взгляд, даже если он задевал нервные окончания в ее теле.

— Развлекаешься? – довольно громко спросила она у парня за барной стойкой, который склонился и рисовал на кофейной пенке. После ее появления у него, конечно же, ничего не получилось.

— Чемберс, прекрати так подкрадываться! – беззлобно, однако с нотками раздражения процедил парень, поднимая свои карие глаза на нее.

— Да ладно, Скотт, так не интересно.

Звонко засмеявшись она пошла в раздевалку, где ее уже ждала форма. Она работает в этом кафе уже пятый день и все еще не могла привыкнуть к роли официанта — точно не работа мечты, однако выбора у нее не было. Она студентка из другого города, нужно цепляться за любую возможность, ведь сидеть на шее у Анны и Доминика особого желания не было. И, более того, это кафе находится прямо рядом с университетом, на соседней улице, что облегчало ей жизнь. После пар ей не придется нестись сломя голову в другой конец города на работу.

Скотт, бармен, был так же студентом ее университета. Ей нравилось с ним общаться — Скотт очень легок в общении и учится на историческом факультете, старше нее на один год, ровесник Натали. Он знал очень много интересных историй, которыми развлекал во время работы, чем и завлекал ее, помимо мягкой внешности. Кэтрин определенно могла назвать его своим другом, что, в ее понимании, было дикостью, ведь она никогда не называла малознакомых людей своими друзьями. Но Скотт был исключением. Своим доверчивым взглядом без единого намека на ложь и коварство, он заслуживал хотя бы элементарного уважения и доверия.

— Обслужи мужчину за третьим столиком, – отдал распоряжение директор и исчез, оставляя ее стоять с раскрытым от возмущения ртом. И так было всегда; может это такой этикет на работе?

— У Линды внезапно оказался выходной день или я чего-то не знаю? – поинтересовалась она у Скотта, который просто пожал плечами и подмигнул ей.

Третий не ее столик; он принадлежал другой официантке — Линде, но, видимо, у нее внеплановый отдых. Надо будет поговорить с ней. Чтобы в следующий раз она хотя бы предупреждала о своих прогулах.

Нацепив широкую улыбку на лицо, придав ему как можно более приятное выражение, Кэтрин отправилась к нужному столу, приближаясь к мужской фигуре, которую она заметила еще в дверях. Сейчас же у нее появилась возможность рассмотреть его лучше, не смотря на приглушенный свет в этом углу заведения: мужчина был определенно старше нее на несколько нет, в безупречном черном костюме и белоснежной рубашке. Его руки с длинными пальцами, на одном из которых задорно поблескивал перстень с изящным аметистом, обхватывали меню, все еще читая что там было написано, не обращая внимание на появившуюся Кэтрин.

Она открыла рот, чтобы произнести зазубренную фразу, как резко остановилась. Незнакомец вскинул голову, открыв наконец вид на свое лицо. Глаза необычного фиалкового цвета мерцали в тусклом свете, обладая таинственным пленяющим эффектом. У Кэтрин перехватило дыхание, когда эти глаза скользнули по ней, оценивая. На секунду ей показалось, что на дне фиалкового моря мелькнуло сначала удивление, а потом пронеслось удовлетворение. Две противоречивые эмоции вызвавшие в ней самой череду странных реакций: сначала это была ударная волна узнаваемости, словно она точно знала кто это, потом последовали вибрации опасности, внутри загорелись красные огни, и под конец, дрожь от настойчивого взгляда. Кэтрин замерла ослепленная пугающей красотой незнакомца. Его голова склонилась набок, на пухлых губах появилась странная ухмылка, которая никак не сочеталась с холодом в глазах. И вновь это странное чувство: они точно встречались раньше.

— Извините, мы знакомы? – вопрос вырвался прежде, чем она смогла прикусить язык. Но, по всей видимости, этот вопрос ничуть не смутил мужчину, наоборот, вызвал интерес.

— Я бы запомнил.

Против воли Кэтрин зарделась, впервые испытывая смущение перед кем-либо. Это чувство не пришлось ей по вкусу. Собравшись, Кэтрин прокашлялась и достала блокнот, переходя к своим обязанностям.

— Уже определились с заказом?

— Что бы вы порекомендовали? – его голос низкий и бархатный, наполненный неземным очарованием. Казалось, словно он не оставлял равнодушным никого, доставлял немалое удовольствие слушателю. Кэтрин в очередной раз почувствовала робость под гипнотизирующим взглядом.

— Могу предложить стейк средней прожарки и бокал красного вина.

— Последую вашему совету, – мягко произнес незнакомец.

Кэтрин хотела сказать что-то еще, но слова замерли на губах. Она зачарованно смотрела на мужчину, в его светлые глаза, призывно обращенные к ней и не могла оторваться. Нечто запретное и опасное мелькало в них. Человек не может быть настолько прекрасным, почти неземным. Это было противоречиво, неестественно. Таких людей не должно существовать. Кэтрин часто говорили, что она обладает небесной красотой, но этот незнакомец был прекраснее. Все комплименты посвященные ей были бы оскорблением в его сторону. Человечество не придумало таких эпитетов, чтобы описать всю красоту этого мужчины. Руки внезапно начали зудеть от нечеловеческого желания запечатлеть это лицо на полотне.

Где-то вдалеке послушался громкий сигнал машины, за которым последовали резкие ругательства. Кэтрин со свистом втянула воздух, выныривая из пучины своего сознания, с треском возвращаясь в реальность. Она около минуты, если не больше, пялилась на незнакомца, мысленно восхваляя его красоту, что обязательно отразилось бы на ее лице. Прикусив губу, девушка развернулась и пошагала прямо на кухню, не оборачиваясь, хоть и чувствовала горящий взор между лопаток. Ей срочно требовался воздух. Она вспомнила свой сон, когда пламя окружало ее, сейчас же оно охватило все ее тело, лишая возможности нормально дышать. Голова взрывалась от острой боли, а тело боролось с желанием вернуться в зал, вновь услышать наполненный сладкой патокой голос и смотреть в коварные глаза на дьявольски очаровательном лице. Настоящее безумие.

Встряхнув копной светлых волос Кэтрин попыталась придать горящему лицу равнодушие, взять под контроль вырвавшиеся эмоции. Мысли разбегались, как совсем недавно, после кошмара, а кожа покрылась испариной. Странные ощущения охватили ее тело, когда она аккуратно выглянула из маленького окошка, мгновенно находя нужную персону. В профиль мужчина был таким же прекрасным, с грозными контурами. Ее охватил трепет. Кэтрин будто знала этого человека, но тем не менее видела его впервые. Его энергетика была столько сильно, что даже сейчас, не смотря на преграду, выбивала воздух из ее груди. Девушка шумно выдохнула отходя от места преступления, не желая быть пойманной за таким постыдным делом как подглядывание.

— От кого прячешься, Чемберс?

Голос Скотта вынудил ее испуганно подпрыгнуть на месте. Он выглядел подозрительно веселым, так что не оставалось сомнений — он заметил, как она подглядывала. Кэтрин прищурилась и бросила укоризненный взгляд, когда Скотт незаметно схватил маленький помидор со стола у повара.

— У тебя не бывало ощущения, когда ты впервые видишь человека, но кажется, будто ты знаком с ним вечность?

Его карие глаза остановились на ее, синих, и в них появилось что-то, что она не успела расшифровать, ибо оно исчезло так же внезапно, как и появилось.

— Конечно, – придав голосу невозмутимости ответил парень, стащив со стола еще один помидор, — Помню в школе, в средних классах, у меня сменили педагога по математике. Один день был с ней знаком, а чувство, будто она мне всю жизнь портит не первый год. Омерзительная женщина, до сих пор помню ее квадратные очки, за которыми скрывались холодные голубые глаза. Как только посмотрит на тебя, сразу под стол залезать хотелось. Даже в кошмарах их видел несколько раз.

— Прекрати паясничать! – Кэтрин ударила Скотта по руке, когда она вновь потянулась к столу, — Если бы мне понадобился клоун, пошла бы в цирк, – сделав глубокий вдох и досчитав до десяти, она уже более спокойно произнесла, — Забудь о том, что я спрашивала. Видимо я не выспалась, не обращай внимания.

— В любом случае, – торжественно заключает Скотт, — Я читал статью о родственных душах. Когда мужчина и женщина чувствуют странное притяжение, словно их тянет невидимая нить друг к другу, для сплетения душ. Поэтому, возможно, это и есть твой случай. Познакомься с предметом своего интереса, может это знакомство станет чем-то очень важным в твоей жизни.

Кэтрин недоверчиво и слегка удивленно посмотрела на друга. Скотт выглядел на удивление серьезным, хотя в словах промелькнула нетипичная для него тоска. Он будто хотел верить в свои слова, даже будучи неуверенным в их смысле. Нечто очень личное, во что он верил, о чем Кэтрин не спросила, ибо видела его желание скрыть это. Ей не прельщает идея влезать в чужую душу, когда этого не хочет ее оппонент. А Скотт выглядел именно так.

Взяв готовый заказ, девушка вышла из своего укрытия. Сзади послышался крик, после которого Скотт вылетел из кухни, точно ядро из пушки. Кэтрин еле сдержала смех, поняв, что повар обнаружил маленького воришку. Видимо, ее другу хорошо досталось красной лопаткой повара.

Загадочный незнакомец сидел и с отсутствующим взглядом смотрел в окно, погрузившись в свои мысли. Кэтрин очень не хотелось отвлекать его; в таком виде он похож на прекрасную статую ангела, с бледной кожей и черными волосами. Единственное, что ей действительно хотелось, так это перенести его профиль на бумагу и любоваться им каждый вечер. Наверное, это какое-то помешательство.

— Ваш заказ, – тихо, в страхе потерять контроль над своим голосом, оповещает Кэтрин, стараясь унять дрожь в руках. На удивление, ей это удается, хоть и с превеликим трудом.

Мужчина резко переводит на нее хмурый взгляд, требовательно уставившись в ее лицо. Незнакомая печаль лишь на секунду взяла вверх в его глазах, от чего ей стало неуютно. Она не понимала, чего от нее ждут, или что ей сказать. А нужно ли? Ей просто хотелось уйти, а еще больше — убрать прядь темных волос с бледного лба, что выбилась из его прически. Кэтрин сделала выбор в пользу бессмысленного молчания.

— У вас прекрасные глаза, – бархатный голос вновь окутывает ее сознание дымкой. Кэтрин недоуменно хмурится, не зная, как реагировать на комплимент, особенно когда он произнесен таким голосом. В нем сквозила фальшь, подозрение, проверка. Он требовал от нее нечто, чего она не может понять и это сбивало ее с толку.

— Благодарю, сэр, – сдержанно кивает Кэтрин, отходя на шаг, — Ваши глаза тоже отличаются необычным цветом.

— У меня был знакомый с цветом, как у вас, – проигнорировал он ее провальную попытку ответить комплиментом, после чего сделал небольшой глоток вина, — Вы напоминаете мне его.

— И это расстраивает вас?

— Он мертв, – обрывает он несколько грубо, вынудив ее сжать губы, — Но ваши глаза точная копия его, что доставляет мне скорее дискомфорт, чем расстраивает.

Кэтрин ничего не отвечает, чувствуя болезненное давление в груди. Некое подобие надежды и страха вспыхивает в ее сердце. Почему-то ей хотелось верить, что речь может идти о ее отце.

Нетвердой походкой она доходит до подсобки, где, заперев дверь, позволяет своему горю охватить тело.

Мог ли незнакомец знать ее родителей? Мог ли в это самом знакомом подразумевать ее отца?

Ей вдруг стало мерзко от своей доверчивости. Маленькая девочка, которая каждую ночь плакала по своим настоящим родителям, тешилась этой надеждой, едва не хлопала в ладоши, радуясь глупым совпадением. Но взрослая Кэтрин понимает, шанс слишком мал, совпадения слишком часты, и она не может доверять каждому встречному. Хоть синие глаза и были редкостью, это не значит, что только один человек в этом мире мог иметь их. А смерть? Слишком много людей умирает ежедневно: кареглазые, голубоглазые, синеглазые. Это просто совпадение, и она должна перестать в каждой зацепке искать связь. Хоть и забыть о своих родителях невозможно, она обязана прекратить преследовать их память.

Подавляя настоящий протест в душе, Кэтрин распахивает дверь и возвращается в зал, полностью уверенная, что взяла себя в руки. Прошлое не должно тянуть ее назад. Оно не должно иметь власти над ней. Даже если сердце наполнилось разочарованием, когда она увидела пустой стул за третьим столиком и нетронутую еду на ней.

***

Неделя пролетела почти незаметно. Дни проходили схоже: с утра до вечера работа, потом возможность передохнуть, посветить немного свободного времени себе и своему альбому, в котором появилось очень много картин. Среди них красовался и портрет незнакомца из кафе — Кэтрин нарисовала его в тот же вечер, после их встречи, терзаемая своими страхами и глупой надеждой. Ей не хотелось признаваться, однако она с нетерпением ждала еще одной встречи, если, конечно, судьба предоставит ей такой шанс. Все-таки с этим мужчиной что-то не так. Не только его внешность, но и ее реакция на него. Было странно, что ее мозг уловил некую связь между ними. Но не стоит отрицать возможности, что они могли встретиться где-то на улице, вот почему она почувствовала его. Это больше походило на правду, чем остальные мысли о космической связи или о родственных душах, как выразился Скотт.

В любом случае, ей пришлось смириться и со своей реакцией, и со своими мыслями, которые достаточно быстро исчезли, ведь день начала обучения подкрался незаметно. Кэтрин не волновалась, просто слегка напряглась, когда переступила порог университета. Он казался огромным снаружи и не менее огромным внутри, даже, возможно, больше. Белые стены визуально увеличивали коридоры, а множество окон добавляли света. Было невероятно красиво и многолюдно. То тут то там стояли группы студентов, общаясь друг с другом после долгой разлуки, делились своими новостями и громко смеялись. Жизнь шла полным ходом.

Кэтрин стояла вместе с Натали, с интересом скользя глазами по всему, в желании запомнить все до мельчайших деталей, чтобы изобразить на своем листе, и назвать картину — "Первый взгляд". Над названием предстоит поработать, но она точно справится.

Ее подруга о чем-то восхищенно щебетала, активно жестикулируя, не обращая внимания на некоторые особенно снисходительные взгляды. Они либо ее и вправду не интересуют, либо Натали уже привыкла. И почему-то, Кэтрин показалось, что речь как раз идет о последнем пункте.

— У меня сегодня лекция этики, и, как я узнала, она будет с ребятами факультета психологии, что весьма интересный опыт. Раньше я с ними не особо контактировала. А теперь, наконец, появился шанс познакомиться. Уже не могу дождаться...

Натали внезапно замолчала, чем привлекла внимание Кэтрин. Дернув светлой головой, она посмотрела на подругу, которая смотрела куда-то ей за спину. В зеленых глазах вспыхнула неловкость, панический страх, а бледные щеки вспыхнули краской. Что бы там ни стояло за спиной Кэтрин, Натали точно не особо была рада увидеть это. Потому, не теряя времени на анализ поведения подруги, она развернулась, желая лицом к лицу встретиться с нарушителем спокойствия. Каково было ее удивление, когда она обнаружила трех парней, разительно различающихся друг от друга. Один из них, который стоял ближе к Кэтрин, был темноволосым с черными глазами. Его губы были сложены в обольстительную ухмылку, которая не обещала ничего, кроме самых больших неприятностей. А потом он заговорил, подтверждая догадку Кэтрин:

— Никогда не встречал тебя в нашем университете, – его глаза плавно прошлись ниже, прежде чем вернуться к ее лицу, после чего язык с железным шариком скользнул по губам, — Перевелась в этом году?

— Возможно.

Парень хмыкнул. Позади него стояли еще двое, один из которых — светловолосый парень с настолько яркими карими глазами, что на свету они казались желтыми — никак не отреагировал, выглядя бесконечно равнодушным и совершенно незаинтересованным. Даже создалось впечатление, словно его заставляли находиться здесь. Зато второй сверкнул приветливой улыбкой, а серые глаза выглядели теплыми. Точнее сравнительно теплыми, учитывая обстоятельства. Он явно понравился Кэтрин больше, но она не спешила обманываться первым впечатление. В конце концов, окружение очень влияет на поведение человека.

— В конце недели состоится вечеринка в одном из клубов неподалеку, наша очаровательная русалочка-Ариэль знает где именно, – Натали резко вдохнула, чем насторожила Кэтрин, — Приходите, повеселимся.

— Мы подумаем.

Темноволосый склонил голову набок, не прекращая оценивать Кэтрин. Подмигнув он прошел мимо подруг, слегка задев Кэтрин плечом, которая не сдвинулась ни на сантиметр; это не его личный университет, а места ещё было много, мог бы обойти. Его вызывающее поведение пробудило в ней ужасную волну раздражения. Этот парень слишком самоуверен, раз уж думает, что может так обращаться с ней. Непогасимое желание поставить его на место вспыхнуло в груди, но погасить его получилось легко. Сейчас не время заводить врагов, по крайней мере — не в первый день обучения в университете. Это было бы слишком опрометчиво, нужно думать о будущем. Ей учиться здесь еще пару лет.

— Что за самовлюбленный павлин? – интересуется Кэтрин, поворачиваясь к покрасневшей подруге, выглядевшей очень несчастно.

— Эйдан, – нерешительно шепчет Натали, — Он учится на экономическом, вместе с Кристофером, блондином. А последний... – она запнулась, тряхнув копной рыжих волос, — Джейден, он с архитектурного, у вас, как я знаю, будут совместные лекции.

Кэтрин прищурилась, сначала оценивая реакцию подруги, а потом переместила свой взгляд туда, куда направились трое парней. Они подошли к большому окну, на подоконнике которого сидели две девушки — одна была блондинкой, с двумя передними красными прядями. Кристофер занял место рядом с ней, расположив руку на подоконнике рядом с ее бедром. Обычная поза, совершенно простой жест, но в нем сквозила сильная симпатия. Словно его рука, вне зависимости от его желания, хочет быть поближе к этой девушке. Его глаза мгновенно потеплели, когда блондинка посмотрела на него о чем-то возбужденно разговаривая, и Кэтрин стало стыдно от столь откровенного взгляда, она будто стала свидетелем чего-то слишком личного и интимного.

Вторая девушка сидела в более сжатой позе, но быстро расслабилась, когда парни подошли к ним. Будто их присутствие внушало ей настоящий покой и безопасность. Ее волосы шоколадного оттенка были собраны в беспорядочный пучок на затылке, однако пара прядей выбились и падали на янтарные глаза. Обе девушки были очень красивыми, но у Кэтрин не было ни единого желания знакомиться с ними. Внутреннее чутье и природные инстинкты диктовали ей держаться подальше не только от этих красивых девушек, но и от этих парней. Хотя клиническое бунтарство не согласилось с подобными условиями.

— Кто те девушки?

— Изабелла, которая блондинка, и Оливия — вторая. – восхищение промелькнуло в зеленых глазах, когда Натали посмотрела в их сторону, — Оливия очень даже милая, несколько замкнутая, но, по сравнению с Беллой, сущий ангел. Та совсем противная особа, страдающая детским эгоизмом и завышенным самомнением. Не советую с ней пересекаться, ее язык содержит в себе смертельный яд.

— Но это не мешает Кристоферу любить ее, – фыркнула Кэтрин, с гордостью перехватив взгляд упомянутой девушки. Серые глаза подозрительно прищурились, но быстро потеряли всякий интерес. Кэтрин задохнулась от возмущения, когда ее в прямом смысле сравнили с букашкой, недостойной взгляда королевы.

— Насколько я знаю, они все знакомы едва ли не с рождения, так что вполне вероятно, что он выработал противоядие и ее слова отскакивают его него, как стрелы от стали. Но они не вместе, это точно. Изабелла слишком слепа, чтобы видеть его влюбленность, либо слишком глупа, чтобы отказываться от такого парня, как Кристофер, – Натали покраснела, будто сказала что-то противозаконное, чем вызвала усмешку новой подруги. — Не важно! Нам срочно нужно сходить по магазинам! Мы же идем на грандиозную вечеринку! Кстати, ты не знаешь, но — Эйдан, Кристофер и Джейден рок-группа. Они каждый вечер выступают в клубе на противоположной улице от твоего кафешки. Какими бы моральными уродами они ни были, играют просто неотразимо. Ты должна это услышать!

— А кто сказал, что я иду?

— Разве нет? – рыжая приуныла, с жалостью смотря на Кэтрин, — Пожалуйста, пожалуйста пошли. Только начало семестра, задавать будут мало, один раз можно потусоваться. Будет весело!

— При условии, что ты расскажешь, почему ты так себя вела.

— Нечего рассказывать! – хлестко заявила Натали, — В прошлом году мне нравился Джейден, и я призналась ему в чувствах, а он прилюдно отшил меня. Вот и вся история.

— Тогда нам придется приобрести самое развратное платье для тебя, чтобы показать ему кого он потерял.

Кэтрин ухмыльнулась, а Натали с энтузиазмом кивнула, явно довольная подобным развитием событий. Бросив последний взгляд на группу Кэтрин вздохнула. Год обещает быть захватывающим. Это точно.