♠️17♠️
Проснулся я в больничной палате, голова как будто кто взорвал внутри. Неделя, говорят, пролетела, а я и не заметил. Вроде в коме был. Врачи какие-то шарлатаны, решили мне плечо починить, ну и хорошо, что руки-ноги на месте. Лежу значит, думаю, что б и как, а тут в палату мои пацаны вваливаются. Пашка с Лёхой, в руках у них пакеты с всякой вкуснятиной: шоколадки, чипсы и какая-то экзотика в виде сушеных манго. Не, ну а чё, гастрономический район, почему бы и нет?
— Ну ты как, братуха, уже к земле прикипел, да? — Лёха начинает разговор, смеясь.
— Да вы чё, ребята, я ж бессмертный, — отвечаю я, хоть и с трудом улыбаясь. — Я всё проспал, чё там на районе без меня?
— Слушай, мы думали уже без тебя обойдемся, — Пашка подшучивает. — А ты чудом как с кино, в последний момент от косилки ушел.
Мы смеемся, но я вижу, они волновались. На лицах написано: «Брат, мы за тебя переживали.» Вижу я это, чувствую.
— Пацаны, серьезно, если б не вы... — начинаю я, но Пашка махнул рукой:
— Ладно там, не начинай. Всё прошло, все живы-здоровы. Может, пора завязывать с этими разборками, а? Подумать о чем-то посерьезнее.
— Может и правда, пора на пенсию уходить, — соглашаюсь я. — Поменяем профессию, откроем бизнес... кафе "У Санька" как вам?
— Ага, с фирменным блюдом "Кнут из огнестрела", — Лёха веселится.
Вдруг дверь палаты открывается, и на пороге появляется Виктория Олеговна. Мы с пацанами вмиг затихаем, словно на экзамене у декана попались.
— Привет, ребята...Саша, — говорит Виктория, её голос полон беспокойства и нежности.
— Ну мы пожалуй тогда, — Пашка подмигивает мне и уводит Лёху, добавляя с порога: — Держи оборону, Санёк, не дай себя в обиду!
Остаемся мы с Викой наедине. Она медленно подходит к моей кровати, в её глазах читается и боль, и забота. Вдруг она легко берет меня за руку, её прикосновение такое знакомое, но в то же время новое и трепетное.
— Как ты, Саш? Куда тебя так угораздило? — начинает она.
— А, да ничего серьезного, на банановой кожуре подскользнулся, представляешь? — шучу я, хотя сам понимаю, что шутка глупая.
— Суворов, без шуток, пожалуйста, — она смотрит на меня так, будто читает каждую мысль. — Я волновалась за тебя... это было страшно.
— Всё хорошо, Вика, правда. Спасибо, что забежала. Как там школа без меня, гаврики эти не скучают? Учителя не празднуют? — стараюсь отвлечь её от темы больницы.
— Да вот, держатся. Ты много пропустил, — отвечает она, но в её голосе слышится улыбка.
Она нежно гладит меня по голове, и мне вдруг становится так легко и спокойно, как будто я дома, и ничего этого не произошло.
Опять смотрю я на Вику, и вижу, как волнение не дает ей покоя. Она всё еще держит меня за руку, словно боится, что я исчезну, если она отпустит.
— Саш, серьезно, расскажи, как ты здесь оказался? Не могу поверить, что это просто несчастный случай. Зная тебя, хулигана... — Вика смотрит на меня пронзительно, и я понимаю, что увиливать не получится.
— Да ладно тебе, Вика, я же шучу. Просто немного не повезло на улице, но уже все позади, — пытаюсь я смягчить ситуацию, но она не ведется.
— Суворов, я вижу, когда ты что-то скрываешь. Ты всегда начинаешь шутить, когда дело серьезное. Я переживала за тебя каждую минуту, как только узнала, что ты здесь. Ты мне важен...очень важен, и я хочу знать, что с тобой на самом деле. — Ее голос дрожит, и в ее глазах появляются слезы.
Я аж захотел привстать, обнять ее, когда увидел, что ее глаза на мокром месте, но резкая боль в голове не дала мне это сделать. Вику я уже видел разной, но такой, плачущей, искренне переживающей за меня, заботящейся, еще нет.
— Маленькая моя, спасибо тебе за заботу, правда. Но я не хочу тебя беспокоить своими проблемами. Это действительно все сложно, но сейчас я самый счастливый человек, потому что ты здесь, — отвечаю я, и чувствую, как мое сердце колотится при каждом ее взгляде.
Вика медленно приближается и осторожно садится на край моей кровати, ее рука все еще держит мою. Я чувствую тепло ее ладони, и это успокаивает.
— Помнишь, ты говорил мне на опере, что чувствуешь себя не на своем месте? Но всё же ты так старался, меня это тронуло, я посмотрела на тебя...по другому. Мне важно, чтобы ты был в порядке. Не прячь от меня свои переживания, пожалуйста.
— Вика, я... — начинаю я, но слова как будто застревают в горле. — Я действительно ценю это. Просто иногда кажется, что мои проблемы могут тебя оттолкнуть.
— Ничто не оттолкнет меня, Саша. Я уже слишком далеко зашла, чтобы отступать, — улыбается она, и в ее глазах играет искреннее чувство.
— Ты права, — с улыбкой отвечаю я, чувствуя, как мое волнение постепенно уходит. — Значит, я должен быть честным... сегодня я понял, что ты для меня — больше, чем просто учитель. Ты стала частью моей жизни, Вика.
— И ты моей, Саш...Ты мне очень дорог, — говорит она, и в ее глазах читается не только забота, но и глубокое чувство. — Поправляйся быстрее.
Как только Вика поднимается, чтобы покинуть палату, я чувствую, как меня тянет к ней. Я даже не заметил, как схватил ее за руку и инстинктивно дернул к себе. Она останавливается, оборачивается и смотрит на меня так, будто читает мои мысли.
— Подожди, — говорю я и тяну ее обратно к себе.
Вика садится рядом, и наши лица оказываются так близко, что я чувствую как ее дыхание плавно колышет мои волосы. Ее глаза блестят, а взгляд непрерывно скользит от моих глаз к губам и обратно. Я держу ее за руку, и она не сопротивляется. Время как будто встало на паузу, ну а мы в этой паузе.
Вика медленно приближается, и я вижу, как она слегка прикусывает свою нижнюю губу — жест, который заставляет внутри все перевернуться. В голове возникает лишь одно желание — поцеловать ее. И она, будто бы прочитав мои мысли, подталкивает себя еще ближе, ее губы касаются моих, и все вокруг теряет значение. Это мягко и нежно, как если бы она боялась что я взорвусь от такого прикосновения. И честно тебе сказать, это имело место быть.
Поцелуй длится всего пару вечных секунд, но оставляет чувство тепла, распространяющееся по всему телу. Когда она отстраняется, я чувствую, как мои губы все еще горят от ее поцелуя. Вика смотрит на меня с такой нежностью, что мне становится тепло на душе.
— Надеюсь, это поможет тебе побыстрее восстановиться, — шутит она, отходя назад.
Я тяну лыбу на лице так, что аж уши растопырились.
— Если ты таким образом хочешь меня быстрее излечить, то я готов болеть хоть всю жизнь, — отвечаю я и мы вдвоем ржём, как на последнем дне перед каникулами.
Так оно и было, пока в палату не возвращается реальность в виде медсестры, которая напоминает, что пора мне покимарить и отдохнуть. Но даже когда Вика встает, чтобы уйти, я знаю — это не прощание, это лишь начало чего-то нового и невероятно важного для нас обоих.
Тут понимаешь, что всё, пацан влюбился по самые помидоры. Вика сделала тот самый шаг мне на встречу, и я уже точно знаю: ради этой дамы я горы сверну, ну или хотя бы пару малых холмиков точно.