♠️16♠️
На следующий день я впервые за долгое время поднялся без мысли о том, что моя бошка отделена от тела и болтается где-то рядом, исследуя окрестности. Бодрячком так врываюсь в школу, а она мне как всегда «рада».
Сарказм, если че.
День выдался такой, будто кто-то взял пульт и зажал кнопку перемотки. Физика, математика... Химия. Что там еще было? А, точно, ничего не помню. Все в моей тыкве крутилось вокруг вечера и той самой оперы с Викой. Думаю о том, как она выглядела вчера, как пахли те пионы, что я ей вручал. Вообще не в моем стиле, но видишь ли, бывают в жизни моменты...
Как только начался урок английского, я уже был на максимальной концентрации. Виктория Олеговна вошла в класс, и все мои мысли о делах на вечер как рукой сняло. Она что-то объясняла, задавала вопросы, а я просто смотрел на нее. Черт, да я запоминал каждую деталь: как она перелистывает страницы своего журнала, как поправляет очки, как улыбается, отвечая на правильные ответы.
И вот она говорит о домашней работе, и я вспоминаю про свой небольшой текст. Подумать только, я, Санёк Суворов, написал что-то на английском и сам! Ну с переводчиком, но не суть. Я откашлялся и попросил слово.
— Виктория Олеговна, могу я прочитать свое эссе? Сегодня ночью мне вдруг приснилась муза и я вдохновился, — сказал я и едва заметно подмигнул ей, и всякий раз когда втыкаю такие шуточки, класс начинает тихонько хихикать.
Виктория Олеговна кивнула, я стал, расправил листок и начал:
— The opera evening was a real revelation to me...(Оперный вечер стал для меня настоящим откровением...)
Продолжил я, рассказывая о том, как культурно я провел время, и что опера это не просто пение под музыку, а целая история, рассказанная через аккорды и голоса. Класс аплодировал, я чувствовал себя звездой, кланялся, а Виктория Олеговна, казалось, была впечатлена.
— Ну что ж, Александр, я вижу, вы постарались. Но давайте больше так не шутить про музы, ладно? — сказала она с улыбкой, которая мне показалась немного смущенной. — Сегодня за вашу работу вы получаете отлично.
Весь класс был в шоке. Я подмигнул одноклассникам и улыбнулся Виктории. После урока я подошел к ней, дождавшись когда последняя голова исчезнет за дверью кабинета.
— Виктория Олеговна, я вроде выполнил вашу маленькую школьную задачку. Так что, придется вам держать слово, — засмеялся я, мигая на всю катушку, в ожидании её реакции.
Вика засмеялась в ответ, но отмахнулась от моих слов как от шутки, хоть и в её глазах читалась игривость.
— Ой, Саша, ну ты же знаешь, что это было несерьезно. Я искренне рада, что ты так постарался. Это было здорово, но давай без поцелуев, — она мило подмигнула мне, и я почувствовал себя каким-то подростком, которому вот-вот дадут первую двойку за смелость.
Я прикинулся обиженным, чуть наклонил голову и серьезно сказал:
— Ну ладно, но ты знаешь, могла бы и расцеловать. Ведь, кто его знает, вдруг это последний раз, как мы видимся.
Вика на секунду замерла, пронзительно глядя на меня.
— Ты что-то задумал, Саша? Что-то случилось? Ты какой-то странный сегодня.
Я поспешно попытался сменить тему, поддразнивая её:
— Да нет же, Виктория Олеговна, просто пытаюсь добавить драматизма в нашу скучную школьную жизнь. Все отлично, даже лучше, чем можно было представить. Просто немного нервничаю перед... э-э... перед следующей контрошей! Вот и все.
Вика прищурилась, недоверчиво поглядывая на меня.
— Серьёзно, Саша? Контрольная? Ты же обычно к ними даже не готовишься. Ты ведь всегда как на параде — без забот и переживаний.
Я почесал затылок, стараясь выглядеть убедительно.
— Ну, знаете, Виктория Олеговна, люди меняются. Может, я решил взяться за ум, а? Не берите в голову, всё тип-топ. Не стоит переживать.
Вика по-прежнему смотрела на меня с легким недоумением, но в конце концов кивнула.
— Хорошо, Саша. Надеюсь, ты не во что не влез, что может тебе повредить. Мы с тобой еще не закончили наш культурный обмен, помнишь?
— Ага, помню, — кивнул я, улыбаясь сквозь неловкость. — И кстати, спасибо за сегодняшний урок. Было круто попробовать что-то новое. Ваша оценка... это было неожиданно.
— Ты молодец, Саша, — мягко сказала Вика. — Иногда нужно просто дать человеку шанс показать себя. Я рада, что ты его использовал.
— Надеюсь, не последний раз, — пробормотал я, устремив взгляд куда-то в сторону окна. — Виктория Олеговна, а если что, вы знаете, где меня искать. На районе, на школьной скамейке или под вашими окнами с серенадой.
Она засмеялась, видимо, уловив мою попытку смягчить обстановку.
— Запомню, Саша. Иди, а то опоздаешь на следующий урок.
Я медленно повернулся к двери, в душе чувствуя, что сегодня я могу в последний раз видеть её такой. Вечер обещал быть горячим, и кто знает, чем все закончится. Но если что, я знал, что хоть разик сделал все правильно. По крайней мере, старался.
После того как я отсидел последний урок, на душе у меня было тревожно, но на лице — маска невозмутимости. Подъехал к пацанам, уже на подходе ощутил азарт. Мы сгружались в машину, атмосфера накалялась.
— Ну что, пацаны, готовы к делу? — спросил я, пытаясь казаться спокойным.
— Да ну тебя, Алекс, всё как обычно будет, только круче. Если чё, зацеплюсь за тучи, не упаду, — отметил Пашка, щелкая замком своего ствола.
— Смотри не промахнись, — поддразнил его Лёха, — А если чё, помянем тебя, старик, как героя.
— Да ладно вам, как в последний раз, вытаскиваемся все вместе, никого не бросаем, — сказал я, стараясь внушить уверенность, хотя самому было не по себе.
Мы прибыли к территории предприятия должника. Встретились с парнями Шрама, те стояли, словно статуи, заряженные и готовые к бою.
— Всё чётко, парни? Знаем, что делаем? — спросил один из них, сжимая в руках автомат.
— Ага, по плану, без импровизаций, — кивнул я, проверяя свой пистолет.
Мы начали движение. Лёха взломал первый замок — парень с золотыми руками, умело справился за считанные секунды. Мы прокрались внутрь, каждый шорох заставлял нас напрягаться. Я шепотом дал команду держаться поближе друг к другу.
— Если что, у меня с собой граната, — напомнил я, чувствуя, как адреналин зашкаливает.
Территория предприятия была огромна, поэтому мы двигались максимально осторожно, стараясь избежать встречи с охраной. Но в какой-то момент всё пошло не по плану.
Как только мы добрались до офиса шефа, перед входом в него дверь распахнулась, и в помещение к нам ввалилась толпа мужиков в военной форме. Шеф сидел за столом, ухмыляясь нам.
— Ждал вас, ребятки. — его голос был спокоен, но в нём чувствовалась угроза. — Шрам мог бы и лучше постараться.
— Значит, знаешь, зачем мы пришли. Давай по-хорошему, не усложняй, — сказал я, прицеливаясь в него.
— О, малыш, ты думаешь, что здесь решаешь ты? — он расхохотался, а его рука махнула к двери. — Посмотрим, кто из нас кого.
В этот момент началась настоящая бойня. Охранники бросились на нас, мы открыли ответный огонь. Пашка и Лёха укрывались за углами, ведя огонь по нападающим.
— Держитесь! — крикнул я, ведя огонь из пистолета, одного за другим вырубая охранников. Мы вели перестрелку, прикрывая друг друга, пули свистели вокруг, но мы не собирались сдаваться.
Это была самая жесткая перестрелка за всё время нашего криминального опыта, и каждый из нас знал, что шансы на выход у нас не так велики. Но мы были готовы до конца стоять за своих.
Вот мы с пацанами и прижались к стенке, как в самом крутом боевике, только всё на самом деле, и это не шутки. Мужики в форме один за другим летели на нас, будто из рога изобилия. Мы стреляли, стараясь держать оборону, но они все прибывали и прибывали. Лёха с Пашкой косили их почти без перерыва, а я пытался прорваться к этому крутому шефу, должнику Шрама.
— Алекс, крыша! — кричал Пашка, когда я пытался маневрировать между строчками пуль.
Тут же я увидел двоих огромных мужиков, настоящих амбалов, что стояли у дверей кабинета шефа. Их бицухи были как мои бедра, и лица у них были не те, чтобы улыбаться в ответ на мои каламбуры. Понял я, что в лоб им не въехать, надо что-то придумывать.
— Лёх, Паш, давайте их по-быстрому, — крикнул я, пытаясь привлечь их внимание, чтобы дать ребятам шанс подойти поближе.
Лёха отвлек одного из амбалов, кинув в него всё, что у него было под рукой, а Пашка использовал момент и приложил его по затылку с обратной стороны его ствола. Второй амбал подхватил настроение и попытался срубить меня на месте, но я был уже не тот, кто даст себя так просто взять. Увернулся и ударил его кулаком прямо в живот, затем ещё один удар в челюсть. Мужик ошеломлённо отшатнулся, а я добил его точным выстрелом.
Кабинет шефа был уже передо мной, и я ломанулся туда, где он, сидя за своим массивным столом, ухмылялся, видя, как мы вынуждены сражаться на его территории.
— Думал, будет легко? — спросил он с насмешкой.
— Ха, если бы знал, с кем связался, в гробу бы уже ворочался, — отвечал я, не сбавляя темпа и подходя всё ближе.
— Ну, молодой, ты же знаешь, как это закончится. У тебя нет шансов, — продолжал он, когда я уже стоял у порога его кабинета.
Тут мне в голову пришла мысль о гранате, что всё ещё лежала у меня в кармане. Я понял, что если сейчас не использовать её, то может не быть другого шанса. Я вытащил гранату, глядя прямо ему в глаза.
— Шансов нет у тебя, дружок. Сделаем этот вечер запоминающимся, — и с этими словами я схватился за чеку от гранаты.
Как только я это сделал, ситуация обострилась до предела. Три типа в форме, что стояли в кабинете шефа, взялись за оружие, и прежде чем я успел среагировать, один из них уже выстрелил. Пуля попала мне прямо в плечо. Боль охватила весь мой организм, как горячий железный стержень, пронзивший меня насквозь.
— Блять! — вырвалось у меня через зубы. Мир вокруг начал мутнеть, звуки стали приглушенными, как будто я оказался под водой. Я почувствовал, как кровь теплой струей начала стекать по руке, капая на холодный пол кабинета.
В этот момент я увидел, как Лёха с Пашкой, продолжая отстреливаться, застрелили троих охранников. Пацаны действовали слаженно, как настоящая команда, давая мне шанс удержаться на ногах.
— Тащите меня отсюда! — крикнул я, когда силы начали покидать меня.
Шеф, увидев, что его планы рушатся, начал орать на оставшихся мужиков.
— Убейте их всех! Не дайте уйти!
Но наши ребята были не из тех, кто сдаётся без боя. Они продолжали отстреливать нападающих, подбираясь ко мне, чтобы вытащить из этого ада.
Пашка подбежал ко мне первым, обхватив за плечи и начал тащить к выходу. Лёха прикрывал нас, отбиваясь от череды атак. Воздух был насыщен запахом пороха, кровью и звуками выстрелов. Каждый шаг казался мне вечностью.
Краем глаза я заметил, как шеф срывается со своего места, сгребает какие-то бумажки со стола и направляется к запасному выходу.
— Парни...этот мудак валит...пацаны...— пытался я выдавить из себя, но мой голос звучал слишком тихо, чтобы кто-то из ребят мог меня услышать.
Мне становилось всё тяжелее держать глаза открытыми, мир начал покрываться темными пятнами. Моё тело наливалось свинцом, каждое движение давалось с невероятным трудом. Звуки выстрелов, крики и команды Лёхи и Пашки становились всё более отдалёнными, пока не превратились в едва уловимый шум.
— Держись, братуха, все будет чики-пуки, только не засыпай, — слышал я голос Пашки сквозь мглу сознания.
Но я чувствовал, как сознание уходит, все вокруг становилось неясным и туманным. Последнее, что я помню, это как Лёха крикнул что-то вроде: «Быстро, в машину, пока эти черти не отрезали нам путь!»
И тут я потерял сознание. Всё вокруг погрузилось в абсолютную темноту, и я уже не мог сказать, жив я или это уже что-то другое. Но я знал одно: ребята сделают всё возможное, чтобы вытащить меня отсюда живым. И если это мои последние моменты, то я рад, что провёл их, сражаясь бок о бок с братьями по оружию.