Рогатый

Неделя пролетела спокойно, будто пыль над пастбищем. Кэйт, как обычно, вставала до рассвета, доила Мэйбл, собирала яйца, чистила стойла и раз в два дня ездила в город — на местный рынок. Там её знали давно. Старики вспоминали её бабушку, пожимали руку, дарили яблоки и хвалили сыр. Молодёжь смотрела с интересом: мол, это та самая О'Хара, которая когда-то выступала на национальном уровне. Некоторые даже спрашивали в лоб:

— Так вы будете участвовать в новых скачках? Ваш дед бы гордился.

Кэйт каждый раз только кивала с вежливой полуулыбкой и уходила к следующему покупателю.

Но внутри...

Внутри всё было не так просто.

Воспоминания о Лас-Вегасе возвращались, как плохой сон. Тогда, в один из самых жарких дней, толпа ревела, флажки трепетали на ветру, а её конь, чёрный красавец по имени Торнадо, рвался вперёд. Они шли к победе, к главному титулу — и вдруг, прямо на повороте, он взбесился.

Глаза у него стали стеклянными, как у хищника, он поднялся на дыбы и сбросил её так, что Кэйт едва не сломала шею. Упал сам — и бил копытами воздух, пока его не усыпили.

Потом выяснилось: соперники подсыпали стимуляторы. В дозе, рассчитанной на слона. Никто не понёс наказания. Только она — боль, шрамы и страх, который не отпускал.

Она собрала чемоданы. И уехала. Навсегда.

⸻

Суббота снова принесла пыльную дорогу, визг тормозов пикапа и голос Шелби с порога:

— Я привезла кофе и свежие сплетни. Угадай, что важнее?

— Если кофе с корицей — сплетни подождут, — ответила Кэйт, забирая пакет.

Они устроились на веранде: Джесси на старом кресле с подлокотниками, Шелби на ступеньке, Кэйт стояла у перил с кружкой в руке. Рядом на земле, вытянув ноги и морду, лежал Маверик — всё ещё немного тощий, но уже с уверенным взглядом и лёгкой гордостью в осанке.

— Знаешь, — начала Шелби небрежно, — ты можешь не отвечать, но если вдруг ты таки рванёшь на те скачки — весь город с ума сойдёт.

Кэйт фыркнула:

— У меня нет лошади для скачек. Белль старая, Луна нервная, Дикси упрямый как я. А рогатого вообще нельзя тренировать — он ещё растёт.

Шелби сделала вид, что потягивает кофе, и бросила мимоходом:

— А если этот рогатый — как раз то, что тебе надо?

Наступила пауза.

Кэйт подняла глаза от кружки, прищурилась:

— Он ещё жеребёнок. Это не мультик, где звери взрослеют по сценарию. Ему нужно время, он даже галопирует как пьяный койот.

— Но он старается, — сказал Джесси, негромко, но твёрдо. — Ты не замечаешь? Он не просто повторяет движения. Он их... чувствует. Смотрит на тебя. Ждёт, когда ты что-то скажешь. И делает.

Кэйт промолчала. Снизу на неё смотрел Маверик. Молча. Умно.

— Ты ведь тоже чувствуешь это, — добавил Джесси. — Эта связь. Ты думаешь — он уже знает.

Шелби усмехнулась:

— Прямо как любовник, только пушистый.

— У него рога, Шелби. — Кэйт хмыкнула. — Я слишком молодая вдова, чтобы меня убили ими во сне.

Но усмешка её была натянутой. Потому что где-то в глубине она уже задавала себе вопрос.

А если?

А если у них действительно что-то особенное?

А если он — тот самый шанс, который даётся один раз? Не ради славы. Ради себя.

Она погладила его по шее. Маверик закрыл глаза и тихо всхрапнул. Как всегда — чуть-чуть ткнулся ей в плечо.