Колмовские Хроники

    Драген немного перевёл дыхание, затем налил себе ещё один кубок вина, не торопясь его распил, после чего решительно отставил опустевший кубок в сторону, сбросил с себя накрывавшее шкурное одеяло, и стал кричать слугу.
      —Эй, Бисли! Где ты там пропал, живо сюда!
     В зал вошёл слуга с выражением крайней затасканности на лице и натянутой поверх него пресмыкательской улыбкой. Сам он был всего в два раза старше Драгена, хотя ему запросто можно было бы дать лет десять-пятнадцать сверх этого.
      —Я здесь господин.
      —Наконец-то! Где ты там прохлаждаешься, не видишь, я совсем немощен…
      —Господин не немощен, он слегка прихворал.
      —Заткнись. Сам знаю всё, помоги лучше.
      —Одеться господин?
      —Да поприличней. Затем поможешь спуститься в главный зал.
      —Спуститься, господин? Знахарь не советовал тревожить ногу господина,- участливо заметил он. Хотя как это часто бывает с невольниками, сквозь напускное участие чувствовалась густая смесь страха и холодной неприязни.
      —Без тебя знаю. Просто заткнись. И делай уже как сказано.
   Слуга тут же мухой замельтешил по комнате, готовясь выполнять поручение.

    Прошло несколько часов, и солнце стало клониться к закату. Драген всё это время находился в низу, в главном зале. Он восседал на простеньком деревянном троне в центе комнаты, коротая время за распитием подаренного заморского вина, ждал. Он отправил людей с приказом доставить к нему к закату глав семьи Болудов для беседы. По плану, если подозрения окажутся правдивы, и Тримолд застанет членов их семьи за ритуалом, старшие Болуды должны быть уже у Драгена, чтобы не иметь времени придумать отвода. «Припереть доказательствами и разрешить ситуацию с минимальными уступками», так сформулировал он для себя свой план. «Я если вдруг выясниться, что они не при чём, что ж, всегда можно «попросить их помощи в решении проблемы и поиске преступников»».
   Наконец, стали слышны приближающиеся шаги, Драген опустил бокал на ручку кресла и вытянул затёкшую больную ногу в сторону. Сквозь широкие передние двери в зал вошли несколько его воинов, из тех, что он ранее послал за Болудами, а следом за ними сутулый, седой и сморщенный от старости старик, двигающийся настолько твёрдо и уверенно, что это всегда удивляло тех, кто знает, сколько ему лет и нередко вводило в заблуждение несведущих.
     —Вальден! Мой дорогой, Вальден! Пережить собственного внука, такое, должно быть, ранить сильнее, чем даже пережить собственного сына. Не представляю, какого Вам, примите мои искренние соболезнования добрый Болуд, и извините, что не смог присутствовать на погребении из-за своей ситуации. Я бы утешил Вас объятьями, но не могу пока даже сам подняться, да и вряд ли бы это сильно поможет, всем из как Вы любили внука.
     —А ты прими благодарность за своё сострадание, сын Елизара. Но скажи, по какому срочному делу я тебе понадобился, в такой час?
     —Как же Вальден, я решил поговорить. Ответь мне на вопрос, как на духу, могу ли я, как сын и наместник вождя Вам доверять?
     —Я не совсем понимаю ваш вопрос, юноша. Надеюсь никто не ставит под сомнение мою верности вождю? И да я сразу могу заверить, что верность моя неколебима!
      —Я в Вас и не сомневался, дорогой друг. Скажу откровенно в моем городе в последние несколько дней происходит что-то однозначно неладное. Взять хотя бы Вашего несчастного сына, знатных людей убивают почём зря, и это ужасно, хоть и не так уж не обычно само по себе. Только прошу вас не обижаться. Но похоже тут кто-то ещё занялся самосудом, и ладно отловили бы негодяя где-то ещё, но прямо у меня под носом, в самом городе, и осудили его в обход моей власти. И знаешь, меня это начинает беспокоить. Как думаете, есть у меня повод волноваться?
       Болуд пристально посмотрел на Драгена. В его голове проносились десятки вариантов ответов на вопрос: «что же он имеет в виду?». Вполне возможно он пытался понять «что же известно вождичу и чего он хочет?».
      —Я не совсем понимаю… Если кто-то решил совершить мщение над преступником, даже если он при этом он нарушил закон, вряд ли это может являться причиной для серьёзного беспокойства.
      —Нет, конечно. Но меня волнует пренебрежение к власти, проявленное, а у меня есть основания так считать, не последними людьми в городе: знатными, авторитетными, имеющими вес. Они, очевидно не считают, что обратись они ко мне, их ждало бы справедливое решение вопроса. Таким образом, они лишь проявили своё недоверие, и я спрашиваю себя: «если они мне не доверяют, могу ли я сам им довериться, в сложный момент?».
      Старик стал ещё сосредоточенней, чем прежде, он усиленно прокручивал в голове происходящее, в поисках наилучшего выхода из ситуации. Наработанные за многие годы опыт и чутьё говорили ему, что подрывать доверие тех, кто сильнее тебя лишний раз не стоит, они же говорили, что именно это и происходит прямо сейчас.
      —Отмечу, это всё справедливо, только если совершённое точно дело рук, знати, что вообще-то только догадка. Мне не хотелось бы никого оскорбить, но в силу молодости и неопытности, не плодишь ли ты сущностей?

       В тот самый момент как он закончил, дверь в зал с лёгким скрежетом распахнулась. Болуд обернулся и обнаружил приближающегося к ним Тримолда в сопровождении вооружённых воинов, окруживших его сына Бренира и старшего внука Харди.
     —Как раз это мы сейчас выясним,- ответил на его вопрос Драген.
     Яйден подошёл к Драгену, неся в руках небольшой тряпичный свёрток. Радован осторожно перенял его, свёрток был весь пропитан засохшей кровью.
     —Как интересно,- он развернул ткань и обратился к Вальдену,- не хотите взглянуть?
     Вальден сделал несколько осторожных шагов к нему, но Драген накрыл объекты на свёртке краем ткани, не дождавшись приближения старика:
     —Пожалуй не стоит, не самое приятное зрелище. Думаю, что больше нет необходимости, играть в догадки. Может, объясните мне, что вы устроили в городе? Кровная месть, недоверие, обман власти. Поэзия… Молодые постаралась?- Драген метнул беглый взгляд на Харди Болуда.
     Старик немного в задумчивости потупился в пол и прочистил лёгким кашлем горло.
      —Вот Вы Вальден вроде пожилой, а туда же. Хорошо – решили мстить, нашли, отомстили – молодцы. А если я вам скажу, что тот человек никого не убивал?
      —Если кто-то, решил исполнить ритуал мщения. Наверняка у него были надёжные свидетели преступления,- открестился старший Болуд.
      —Свидетели это конечно прекрасно, но это ваши свидетели хотя бы при свете дня точно смогут одного мельком увиденного чужака отличить от другого?
       —Честные люди его видел, своими собственными глазами,- внезапно вступил басом круглолицый Бренир.
      —Да неужели? Честные? И кто же эти «честные люди», поделитесь дорогой Бренир.
      Долговязый юноша приведёный Яйденом стаял, борясь с мелкой дрожью, в полной растерянности, и беспорядочно обводил глазами залу, будто ища путь к отступлению. На его лице были видно небольшие следы крови, без очевидных повреждений – наверняка последствия сопротивления Яйдену и его ребятам.
      —Скажи ему, парень!- рявкнул на него отец и бросил прожигающий взгляд, люди такого положения как Болуды не любят такого пренебрежительного отношения. Это дело явно не могло закончиться их низвержением с пьедестала почёта, уважения и власти, так что Драген в свою очередь тоже многозначительно взглянул на Тримолда, давая понять, что ему лучше не задевать чувств таких людей. Яйден был из понятливых и сразу отстранился от происходящего, отпустив наконец парнишку из хватки, оставив всё на откуп Драгену, освобождение наконец вывело молодого Болуда из ступора. Он унял дрожь и принял более уверенный вид.
      —Нуу… Вообще я был уверен… Но сейчас я думаю… я не знаю, может же быть всякое, эти черти и правда похожи.
      —Харди!- рявкнул на него отец. Яйден тихонько хмыкнул себе под нос.
      —А что? Да какая вообще разница?! Они явились в наш город и убили моего брата!..
     —Хмм. Об этом мы позже поговорим, юноша,- оборвал его отец.
     —Вот так вот и выходит, друзья мои, что вы зверски убили невиновного человека, и изуродовали его останки. Князь Камен, так же как и вы, теперь пылает праведным гневом и требует от меня голову убийцы на серебряном блюдце! И что прикажите делать? Может, ты мне поможешь, а Харди? Что скажешь, может мне тебя ему выдать, а что, в обмен на убийцу брата? Убийца на убийцу, звучит вполне справедливо.
      Поражённые глаза Болудов устремились на Драгена, и даже Тримолд задумчиво взглянул на него исподлобья.
     —Да не смотрите вы все так, конечно же, нет. Такой поступок однозначно не приемлем. Но и терять шанс наладит с южанами дружеские отношения, я тоже не намерен!- тон Драгена становился всё выше и темп речи вслед за ним повышался,- О боги подземные, только не из-за чужой глупости!,- вождич махнул рукой и сбил стоящий на подлокотнике кубок, он со звоном покатился по полу, окрашивая пол в красный цвет,– послушайте меня, я выплачу вам компенсацию, знаю этого недостаточная цена за жизнь родича, но одну жизнь вы за неё и так уже забрали. Так же я выплачу компенсацию князю и попытаюсь всё уладить всё САМ, и даже не думайте продолжать эту глупую месть! Другого предложения у меня для вас нет, - вождич ненадолго задумался, прежде чем решил добавить, по-камандирски,- И не будет!
      —Нечего тут думать!- вспылил Бренир, прервав повисшую было после тирады Драгена тишину,– На этих людях кровь моего сына, малой прав, не имеет значения, сколько чужаков погибнет, они убили одного из нас, и виновный должен поплатиться. Ты не вождь Драген и не можешь навязывать нам условия! Это твой отец взял город под власть, а не ты, и своим процветанием город обязан ему же! Ты забыл, что мы Болуды прямая родня Босардов, они непременно поддержат нас в этом деле, а вздумаешь давить дальше, так у нас с ними людей будет многим больше, чем ты сможешь собрать.
     —Вы, что, пытаетесь мне угрожать?! Надеюсь, что я не так всё понял…– Драген напряг все силы, и приподнялся в кресле на руках, упиревшись в подлокотники и превозмогая ноющую боль в повоеждённых рёбрах. Его прожигающий взгляд, полный гнева и решимости сконцентрировался на круглом лице Бренира,– Что же, раз Вы так высоко ставите авторитет моего отца, позабыв о том, что здесь я являюсь проводником его воли, то давай, посылай гонцов и посмотрим, как он отреагирует на твоё неповиновение.
     —Прости его, в нём говорит горе и жажда мести,- донёсся голос с дальней стороны зала, из-за дверей, ведущих вглубь резиденции, вышел и не спеша направился к собеседникам Пайтон Босард в сопровождении старого купца Мирко Милыча,– я уверен, если бы он знал, что мы не станем прикрывать его необдуманные выходки, то вёл бы себя предусмотрительней.
      —Брат?- обратился к нему удивившийся Бренир, и, смутившись больше ничего не сказал, только всем своим видом продемонстрировал разочарование.
      —Прости, но мы, правда, не можем позволить себе настроить пришельцев против нас.
      —Их расположение может стать для нас невероятно выгодным,- добавил Мирко, ему страсть как не хотелось упускать новые торговые возможности, и он быстро согласился поддержать Драгена, когда тот предложил.
      —У тебя уже был шанс отомстить, и ты его бездарно упустил, так что вини теперь во всём самого себя,- закончил Пайтон.
     —Прежде всего, я пригласил к себе Босардов, чтобы увериться хотя бы в их лояльности,- объяснил Драген,– что-то я забыл, на чьей там стороне больше людей? Может угрозы всё-таки не лучший способ решения внутренних конфликтов, мы ведь так или иначе все сидим в одной лодке, и не стоит Вам в будущем об это забывать.
       Бренир наполнился досады на своего двоюродного брата от подобного поворота, он несколько раз удостоил его презрительного взгляда, прежде чем переключил внимание на Драгена. Выслушав его он, приняв бравый вид, уже порывался ответить, но отец придержал его за плечо:
     —Довольно, сын. Может, ты и не признаешь в этом деле авторитет Драгена Елизаровича, но ко мне тебе придётся прислушаться, и ты подчинишься. Мы согласимся на условие вождича.
      —Воля ваша, отец,- поддался Бренир с ещё большим разочарованием в голосе, чем прежде,- я подчинюсь вам как старшему в роду, но это решение останется на вашей совести. От меня вы никаких клятв не дождётесь.
     Наконец, получив согласие, Драген расслабился и откинулся на спинку трона. Он всё ещё не оправился от последствий охоты, и все эти разбирательства осушили остаток его сил.

      Пока старшие разбирались с проблемой, Харди Болуд молча наблюдал за происходящим и, чем дальше всё заходило, тем сильнее в нём начинала клокотать злоба. В голове одна за одной проносились разные мысли, которые в сумме все складывались в одну. «Отец был прав. Этому «гусю» совершенно наплевать на нас и на традиции. Если мы хотим справедливости, добыть её можно только самостоятельно, и на Радованов в этом положиться никак нельзя». Покинув собрание, он только укрепился в своей решимости довести дело до конца, и юношеская удаль нашёптывала, что не стоит сдавать перед любыми препятствиями.

***

      Спустя пару дней южане провели погребение погибшего. В знак признания своей ошибки и примирения Болуды вернули им глаза и кисти, которые, насколько это было возможно, были возвращены на свои места, глаза попытались всунуть обратно в череп, а кисти плотно примотали к культам. Драген даже поприсутствовал на церемонии и несмотря на оставшийся горький осадок, вскоре уже могло показаться, что ситуация окончательно разрешилась, и можно даже говорить о некоем примирении. Но не все смирились с подобным исходом, и вскоре колесо судьбы сделало очередной поворот.
      В один солнечный день, прогуливающегося по ярмарке Зинобиуша перехватила нищенка. Она подкралась к нему сзади, схватила мёртвым хватом за руку и, прильнув к его уху, стала нашёптывать:
    —Лишняя кровь никому не нужна. Повинный в смерти должен встретиться с судьбой завтра в полночь, за городом, на опушке леса там, где южная дорога расходится в трёх направлениях. Не явится – начнётся охота за всеми.
      Договорив, нищенка отскочила от Зинобиуша и рванула в толпу. Как только до толмача дошёл смысл сказанного он рванул следом, и схватил её за плечи: «Постой ка!». Однако женщина оказалась гораздо сильнее и проворнее, чем он ожидал, извернувшись, она с неожиданной силой ударила его под бок и стреканула прочь. Зинобиуш снова было помчался за ней, но она уже смешалась с толпой и скрылась из виду.
       Первым порывом у него было сообщить обо всём князю Бексану или даже Драгену, но он рассудил, что они уже пытались решить проблему, и раз уж даже Драгену уже не удалось приструнить своих людей, они вряд ли остановятся. Конечно, можно было просто убраться из города, пока озеро не взялось льдом, но кто сказал, что их не стали бы преследовать? И тогда в стороне от влияния Радованов могло произойти вообще что угодно. Проблему нужно было решать на корню, и так, что бы она хотя бы в ближайшее время уже не возникала. Немного поразмыслив, он решил отправиться и поговорить с южанами в драгеновом городище. Ему до самого вечера не удавалось отлучиться от князя, так тот занимался переговорами с купечеством, и ему был необходим переводчик. Ему удалось лишь передать с одним встретившимся южанином, что вечером будет общий сбор, по важному вопросу. К закату он, наконец, освободился и направился на собрание в одно из отведённых им спальных помещений. Разговор долго не начинался, пока не собралось большинство южан, после чего в довольно тесной комнате даже стало душно и немного смрадно от набившихся людей. Когда он уже решил не ждать оставшихся и начать, раздались шаги, и внутрь вошло ещё несколько человек, включая встреченного и посланного им с сообщением.
     —Так, ладно. Я надеюсь, все кто смог собрались.
     —Асгара кажется, ещё нет,– донеслось из середины толпы.
    —Арфада тоже.
    —Я ещё Бархуша не вижу.
    —Да здесь я!
    —Ладно, всё,- прервал Зинобиуш,- начнём без остальных, потом им всё передадите.
     Все затихли. Каждому не терпелось узнать, зачем же их здесь собрали.
     —Друзья, сейчас нам всем предстоит принять решение по одному, для всех нас очень животрепещущему делу. Все мы помним о том, что случилось с Бусессом, и знаем, что князь во всём разобрался, но как оказалось это совсем не так.
      —О чём это ещё ты я не понял?- уточнил бывалого вида немолодой воин с высаженным глазом.
     —Сегодня я получил послание. От нас требуют выдать настоящего убийцу или угрожают всем нам расправой.
     В комнате начался гам, присутствующие вовсю выражали свой гнев по этому поводу, не стесняясь в выражениях.
     —Никого мы им не отдадим!
     —Они уже убили одного из наших, им всё мало!
     —Да тихо, вы! Щас вся дружина сбежится, растявкались,- принялся их успокаивать одноглазый,- И вообще, почему нас собрал ты, Бексан вообще в курсе что происходит?
      —Я решил, что ему лучше пока не знать, он слишком полагается на молодого вождя и всё сразу ему сообщит.
      —Я думал, их вождь уже принял решение по этому поводу. Разве это не нарушение договора, может, и стоит сообщить ему?- предложил молодой парень из центра толпы.
       —Он уже дал своё решение, и это никак на них не подействовало. Если мы снова на него положимся, то пока он будет разбираться, на нас уже откроется охота.
       В комнате снова поднялся гул, Зинобиуш поднял руки, призывая своих друзей быть тише.
       —Их варварская система руководства гораздо примитивнее, чем у нас,- снова вступил одноглазый,- их вожди слабее и зависимы от одобрения знати, потому их слово не имеет той же силы. Если вдруг кто-то достаточно могущественный с ними не согласен, он может начать действовать сам, в обход вождя.
        —Просить защиты у чужеземного владыки бесполезно, если знать уже наплевала на его слово. Они знают его гораздо лучше нас и, быть может, они понимают, что в решающий момент он всё ровно станет на их сторону.
       —Не стоит забывать, что местные всего лишь варвары, они ставят свои кровавые традиции выше любого закона и уважают лишь силу. Если нам нужна безопасность, мы должны продемонстрировать, что нас нельзя так просто запугать!
      Когда задние ряды закончили, слово снова взял одноглазый:
      —Согласен, что есть смысл показать им, что мы не трусы и не собираемся чуть, что прятаться за чужую власть и спину. Они уже забрали жизнь одного из нас, а теперь нагло требуют ещё одну. Необходимо показать им, что наша кровь тоже имеет цену.
       Послышались возгласы одобрения. Многие из присутствующих согласно закивали головами. Зинобиуш снова призвал всех к молчанию.
       —Думаю, что пришло время принять решение. Хоть итог, по-моему, и очевиден, я призываю всех проголосовать. Все, кто считает, что стоит положиться на защиту местного вождя, пожалуйста, сядьте. Тот же, кто считает, что лучше принять вызов этих наглецов, поднимитесь на ноги.
       При словах о защите вождя по комнате прошелся тихий смешок. Как Зинобиуш и ожидал, поднялись на ноги все сидячие, а те кто стоял остались на «своих двоих». Итог был очевидным, в их сердцах тоже билась жажда мести за смерть друга, да и долгое сидение без серьёзного дела таких людей как они быстро утомляет. Зинобиуш поднял заранее подготовленный им мешочек.
       —Что бы ни привлекать лишнее внимание, пойдёт лишь половина из нас. Внутри,- он потряс мешочек, и содержимое звонко загромыхало,- помеченные камешки, пойдут только те, кто вытащит крашенный, надеюсь это ясно. И да, Пайруз, ты жребий не тянешь. Сам понимаешь, с чей подачи это всё заварилось, так что ты идёшь.

       Зинобиуш прошел по комнате, раздавая камни, и с некоторой иронией наблюдая разочарованные лица тех, кто не вытащил «счастливый билет». Закончив, он подвёл итог, назначив место сбора у ельника к югу от городища. И наказал, в целях конспирации, не покидать лагерь большими группами.
         Вечером следующего дня Зинобиуш отправился на корабль. Направляться в откровенную западню, будучи незащищёнными и невооруженными, было бы сущей глупостью, поэтому он заранее договорился с несколькими местными рыбаками и вечером они незаметно, не привлекая лишнего внимания, подвели свои лодки к судну пришельцев. С помощью охраны корабля он загрузил на лодки броню и вооружение. После чего рыбаки вывезли это всё по воде за город в указанное место, где их уже ждали несколько человек, доставивших всё к тому самому ельнику, где собирались остальные южане. Теперь вооружившись и облачившись в родные доспехи, они могли спокойно отправляться на встречу с недругами.

       Земли колмовского вождества залил звёздный свет. Холодный осенний ветер пробирал теплолюбивых южан до костей, не спасала даже местная тёплая одежда пододетая под амуницию. Незаметно подошедшая с запада туча постепенно заслонила звёзды и загустила ночную мглу. Поднявшись на очередное возвышение, каменцы наконец различили внизу растроение дороги, в свете внезапно пробившей сквозь тучи луны. Немного в стороне на фоне зловещей тени лесного массива, можно было различить несколько мерцающих перемещающихся огней. Немного посовещавшись, южане спустились вниз и не спеша, тесной группой направились в направлении леса.
      В лагере алаин уже заметили появившиеся в свете луны фигуры на вершине холма. Тени стали медленно спускаться и направились прямо на них, периодически испуская едва различимые белёсые блики (так лунный свет играл на шлемах и наконечниках копий). Два десятка людей окружающих облачённого в доспехи Харди Болуда, стояли среди редкой поросли молодых деревьев и ждали приближения своих оппонентов. Окружающие Харди люди совершенно явно представляли сброд из самых разных слоёв общества, о чём красноречиво свидетельствовало их снаряжение. Он не мог позволить себе взять много людей из дружины, так как это бы привлекло лишнее внимание, и он укрепил свои ряды, наняв проходимцев и головорезов. Люди Болудов преимущественно были облачены в длинные кольчуги и неплохие шлемы, в то время как наёмники ни редко имели лишь простенькое копьё или топор, а из защиты деревянный щит да плотную стёганку и та была не у всех. Было и несколько человек, сильно выделявшихся из толпы своими дорогими доспехами с набором из металлических пластин или в чешуе – явно состоятельные люди, из знатных. Вся эта толпа уже обнажила оружие и стояла, вглядываясь в приближающиеся тени, ожидая только сигнала к началу.
       Харди прошел несколько шагов вперёд, приблизившись к своим противникам. Пройдя несколько шагов, он услышал, как его окликнули из рядов врага. Он быстро узнал этот голос, несмотря на невозможность разглядеть в темноте лицо говорившего.
      —Молодой Болуд. Так вот кто осмелился нарушать слово собственного вождя, Харди верно?
      —И я тебя знаю. Ты тот прихвостень мордатого князя, из южных племён, всё вертишься вокруг него как услужливая собачонка. Читаешь мне мораль, серьёзно? Защитник иноземцев, идёшь против своих, прям как выскочка Драген. Даром, что я с тобой одного корня.
      —О корнях заговорил? А что бы сказали предки, узнав, что ты бесчестно нарушаешь данное слово? Суд вождя вынес решение.
      —Клянусь всеми богами!- выругался Болуд, не удержавшись,- я ни каких слов вам не давал! Ваш князь просчитался, отправив сюда такую горстку людей, я надеялся на большее. Но духу моего брата, пожалуй, хватит для успокоения и этих горстки бродяг. Впрочем,- продолжил он после небольшой паузы,- не иначе как меня сегодня коснулась богиня милосердия. Пожалуй, я дам вам последний шанс выдать убийцу.
       Зинобиуш не скрывая улыбки, передал его предложение южанам, в адрес Харди немедленно понеслись насмешки и гневные проклятья. Не поняв точное значение ни одного из услышанных слов, юноша, тем не менее, прекрасно понял их эмоциональную окраску.
      Он удовлетворённый сделал несколько шагов назад и поднял в небо свой меч, давая сигнал своим людям.
      —Всё же, я надеялся именно на это,- подытожил он еле слышно для Зинобиуша.
  
       К уже подмёрзшей земле из нависшего облака медленно посыпались «белые мухи». Первая снежинка достигла продрогшей земли как раз в тот момент, когда крайнего из южан настигла, внезапно прилетевшая из леса стрела.
      —Стрелки!!- закричал стоящий возле него одноглазый и в тот самый момент, вторая пролетела мимо него и воткнулась в землю.
      Многолетняя подготовка и не малый боевой опыт сразу дали о себе знать. В считаные секунды южане собрались и воздвигли из своих обшитых тонкой бронзой щитов, непроницаемый для стрел заслон. В это время одноглазый схватил под мышки раненого бойца и оттащил его под защиту друзей. Стрелы редко постукивали о «стену», и, отскакивая, падали наземь и лишь некоторым удалось пробить вязкий металл. Стрелков же было всего несколько, и они быстро уверились в бесперспективности своего занятия. Как только стрельба прекратилась, и послышался боевой клич бросающихся в атаку врагов, опытный в боях одноглазый сразу же скомандовал: «строй», а сам бросился за оставленными на земле щитом и копьём.
       Южане разбились в две группы по десять человек, первые встали в плотный ряд, прикрывая щитом себя и часть щита соседа слева, создав непрерывную защиту, вторая выстроилась за ними и подпёрла своих товарищей сзади. В итоге за пару секунд образовалась очередная, но уже узкая стена, с пущенными поверх копьями, и только прикрытые наголенниками ноги снизу, да плотно закрывающие голову южные шлемы сверху, были за ней не спрятаны.
      Всё произошло молниеносно, люди Харди набросились на противников сразу как закончили лететь стрелы, но когда они достигли южан их, уже встречала металлическая стена ощетинившаяся копьями. Не встречавшиеся раньше с подобным алаины, большая часть из которых к тому же не являлась опытными воинами, сразу же разбилась об эту стену, словно волна о скалы. Полдюжины замешкавшихся у стены сразу же были сражены ударами копий. Ещё несколько пали в первые секунды, оставшиеся рассредоточились по линии, и безуспешно пытались пробить защиту южан. Один особо проворный боец, проскочил между копий, саданул топором по шлему и попытался вырвать у пострадавшего щит, но тут же поплатился за прыткость, получив из второго ряда копьём в глаз. Получившего по голове южанина оттащили назад и вновь сомкнули ряды. В подобных попытках разорвать строй было сражено ещё несколько человек. Харди Болуд попробовал зайти к формации с фланга, но трое человек из задних рядов тут же переключили внимание на него и вышли из строя. После нескольких неловких попыток Болуда достать хотя бы одного из противников, ловкий удар справа прошёл за щитом и пронзил Харди левый бок, разрубив звенья кольчуги, молодого Болуда тут же подхватили на руки подручные и оттащили назад.
      —Обойдите их..- прохрипел Харди сквозь боль. Лёжа на земле, он некоторое время задумчиво разглядывал залитую собственной кровью руку, но вскоре вернул её на рану и попросил приложить его спиной к дереву, что бы он мог наблюдать бой.
      Часть из оставшихся людей Харди попыталась выполнить его приказ и, обойдя южан с фланга, но вторая линия быстро среагировала и частично перешла на фланг, встретив нападающих. Сформировать там плотный строй у них не вышло, и там началась беспорядочная свалка. Пока там шла рубка наёмники отвлекающие переднюю линию своими наскоками сильно поредели в числе и предпочли отступить. Освободившись от них, первый ряд набросился на оставшихся людей Харди со спины.
      Алаины внезапно обнаружили себя зажатыми со всех сторон. Не имея возможности отбиваться от атак со спины, они начали прорываться сквозь южан.
      —Все в лес! Уходим!- кричал воин в чешуйчатом доспехе.
     Около дюжины выживших смогли, медленно отходя назад, и прикрывая друг другу спины вырваться из хватки южан. Они начали поспешно отходить в сторону леса, некоторые побежали прочь, бросив своё оружие. Двое воинов подбежали к Харди схватили его подмышки и, почти не сбавив темпа, потащили его в лес.
      —Куда? Не сметь, трусы! Да, я вас..- воины тащили Харди не задумываясь о его ранении, им было важно скорее убежать, и у молодого Болуда резко усилилась боль в боку.
    —А-а-а… Боги! Гром и молнии на чужаков.. Молнии..- повторял он в полубреду пока не потерял сознание от боли.
       Южане сперва, в порыве боевой ярости порывались преследовать врагов, сидящие в лесу стрелки прикрывали отход, и пара попавших по касательноц стрел остудили их пыл и они позволили местным скрыться