Сложности высоких отношений

– Трошина, уже вторая четверть заканчивается, а ты всё не принесла учебники за десятый класс в школьную библиотеку! Ты что их там, съела, что ли? Давай-ка их завтра принесёшь? В обязательном порядке. А то это уже ни в какие ворота.

Складывая вещи в рюкзак, Дима приподнял глаза, чтобы глянуть на Карину, которая вначале стушевалась, словно ей стало неловко, но тут же пришла в себя.

– Татьяна Васильевна, ну не буду же я сама тащить учебники в школу?

– А что, руки отвалятся? – выпучила глаза учительница. – Неси понемногу, я же не заставляю тебя всё скопом брать.

– Понемногу – я опять забуду про них, – как будто задумалась Карина.

– Ну возьми себя носильщика тогда, – пожала плечами Татьяна Васильевна, собирая тетради в пакет. – Вон, Ковалёва, например, он же у нас качок.

– Повезло-о, – протянул Дима себе под нос. Сбоку фыркнул Егор.

Карина обернулась к Диме с такой довольной, такой радостной улыбкой, словно он сам предложил ей помощь.

– Ди-имочка, – пропела она. – Ты же мне поможешь, да? Ты же не оставишь меня один на один с учебниками?

– Ди-имочка, – передразнили где-то на задних партах, и Дима даже догадывался, кто это был – наверняка Быков.

Дима бросил на Егора просящий пощады взгляд, на что получил отрицательное мотание головой, мол, сам давай, это не моя война.

Правда, никакой войны и не было. Да и, собственно, почему бы не помочь? Но было в этом что-то неправильное. Карина своим вниманием к Диме даже начала смущать остальных одноклассников, вон, Юля и та косо на них посматривала. Что вообще творилось? Он что, вместо обычного дезодоранта стал пользоваться олд спайсом?

– Конечно, помогу, куда я денусь, – кивнул Дима, понимая, что сложно будет отказать Карине. Всё же, правда: что она, сама будет тащить эти чёртовы учебники, которые так и не удосужилась принести в конце десятого класса, за лето, первую четверть и половину второй...

– Отлично! – Карина слегка подпрыгнула, расплываясь в улыбке. Но глаза её отчего-то не радовались, не было в них никакого озорства, блеска, словно все движения она делала так, чисто для публики.

Одноклассники уже потеряли интерес к этому разговору – собирали вещи, шли на выход, чтобы добраться до следующего кабинета. Юля стояла возле двери и ждала Карину, которая не сильно торопилась.

– Тогда давай как раз сегодня после уроков сходим, хорошо? – затараторила Карина. – Принесём и оставим в кабинете, а я тогда завтра сдам. Да?

– Но сегодня же репетиция, – нахмурился Дима.

Репетиции стали проходить по возможности чаще. Ни дня без продыху. И когда они должны были учить все эти тексты и делать уроки? Непонятно.

– Да ничего страшного, – отмахнулась Карина, надевая сумку на плечо, которая на вид была подозрительно лёгкой, словно никаких учебников в ней и не было. И зачем ей были новые книги, если она всё равно не носит их на уроки? Всё таскал её сосед по парте – Вовка. Тихий, скромный, не выступающий и против Карины. И, насколько знал Дима, Вовка был по уши влюблён в неё. Что было Карине, конечно, на руку. И, кстати, можно было его попросить помочь... – Придём позже, погоды не сыграет.

– Но мы же одни из главных героев... – Дима всё не отставал. Это было странно и если похоже на Карину, то точно не на Диму, который не мог свалить и забить без причины.

– Это всего лишь репетиция, – продолжала как-то уж яро его уговаривать Карина. – Там и так уже всё выучено, чего всё по кругу крутить.

– Ну ладно, – с досадой отозвался Дима, чувствуя недовольство, но не зная, как оспорить её желание опоздать. Он хмурился и совсем не понимал, для чего это всё затевалось. Или ей и правда надо просто помочь донести книги? – Только недолго, ок? Не хочется подводить людей.

– Пф, подводить, – фыркнула Карина, но глянув на него и, походу, увидев его сдвинутые брови, отозвалась: – Конечно, недолго. Тут же быстро: туда и обратно.

Карина отвлеклась, отвернулась, собираясь пойти к Юле.

– С тобой сходить? – прошептал Егор рядом с Димой.

И так хотелось сказать: да! пошли! Потому что с Егором будет веселее, не так подозрительно, более легко и свободно. Безопасно. Безопасно? Дима не знал, почему именно это слово возникло в мыслях, но когда он видел Карину возле себя и нелепый её интерес, в голове вспыхивала красная кнопка, на которую уже нажали, и из-за этого где-то надрывалась сирена. Орала вовсю.

– Димочка, да там немного книг, ты и сам справишься, – глянула Карина. Дима краем глаза заметил, как удивлённо выгнулись брови Егора. – Или что, ты боишься один зайти ко мне домой?

Диму сложно было уличить в трусости. Точнее, он старался не поддаваться на провокации. Что толку в том, что бы кому-то там ни было доказывать, что ты молодчик и ничего не боишься? Ты и сам будешь знать это. Ещё и доказывать кому-то? На фиг надо.

Но здесь было другое. Дима и правда побаивался оставаться наедине с Кариной, и дело не только в том, что если что ей не нравилось, она могла с лёгкостью залупить каблуком по икре и довольная удалиться в закат. Здесь дело было в том, что она что-то задумала. Это он заметил по ехидной улыбке. Но что?

Дима отрицательно помотал головой, как бы говоря: «Нет, конечно, ты что, кто тебя боится, Трошина». На Егора смотреть было неловко, чтобы тот не заметил в глазах лёгкой паники. И чёрт, кому сказать, он опасается, боится зайти домой к девчонке и помочь ей донести книги... Дожили.

– Вот и славно, – победно улыбнулась Карина.

Егор ободряюще опустил ладонь Диме на плечо.

– Ну что, друг, я буду помнить тебя молодым, – трагично проговорил он.

– Блин, не нагнетай, а, – занервничал Дима. Одно дело накручивать самому себе, и совсем другое, когда этим занимаются остальные. И причём успешно. – Туда-обратно. Что я, учебники уже донести не смогу.

– Вопрос не в том, сможешь ли ты донести учебники, а в том, сможешь ли ты вынести Трошину, – Егор поднял указательный палец, как бы зафиксировав мысль.

– Не умничай, каламбурист чёртов, – сощурился Дима улыбаясь.

Несмотря ни на что, Егор его поддерживал, да. Дима видел, что тот переживал за него: на переносице появилась молоденькая складка, которая, казалось, возникла только в этом году. Стареют они, стареют.

*

Сегодня, как обычно, было шесть уроков, и с чего Карина решила, что можно опоздать на репетицию? Неизвестно. Диме, конечно, было некомфортно заставлять ждать, но делать нечего: девушка в беде, надо помочь.

– Может, хотя бы Людмилу Анатольевну предупредим? – предложил он неуверенно, когда Карина быстрым шагом целенаправленно пёрла в раздевалку.

– Да ну, – фыркнула Карина, даже не повернув головы. – Ничего страшного. Мы всего на пятнадцать минут опоздаем. Или на двадцать. Ну мало ли задержались. Что ей, перед каждым чихом теперь отчитываться?

Карина говорила торопливо и шла так же. Дима решил не отставать, потому как было разумно: быстрее уйдут – быстрее придут.

Она жила недалеко от школы. Ближе проживали только часть учителей из учительской двухэтажки, стоящей за метров двести от школы. До дома Карины же было метров пятьсот, но по дороге, которую чистили настолько редко, что в особо снежную погоду Карина или заявлялась ко второму уроку, или не приходила в школу вовсе. И ей было это позволительно.

– Уф, Димочка, ну не плетись ты так, – раздражённо пробормотала Карина, пока Дима старательно пытался попадать в её следы. Недавно прошёл свежий снегопад и тропинки, что были протоптаны с утра, знатно запорошило. – Иди ко мне, буду держаться за тебя, чтобы не завалиться в сугроб.

Она глянула за плечо, но не на Диму, а дальше, на школу, что оставалась позади. И что она собиралась там увидеть?

Они добрались относительно быстро. Всё оттого, что она почти бежала по снегу, утопая в нём по щиколотки, хватко и крепок цеплялась за рукав Димы, хотя он видел, что из-за роста и её каблуков ей неудобно держаться.

Дом Карины был большим снаружи. Обитый рейками, свежевыкрашенными в тёмно-коричневый цвет. Рядом стоял просторный на вид кирпичный гараж: у них есть машина?

Карина забежала на покрытое снегом крыльцо и громко выдохнула.

– Мама ещё не приехала, – с улыбкой проговорила она.

– Понятно, – только и ответил Дима, не желая допрашивать, но Карина сама продолжила.

– Опять ездила к клиентам в Рославль, – важно ответила она, отпирая железную дверь. – Сегодня вот должна приехать.

И Дима не понял: то ли Карина торопилась потому, что хотела поскорей вернуться домой, к маме, то ли оттого, что собиралась, наоборот, убежать из дома, пока не было мамы.

Дима вежливо улыбнулся, когда Карина обернулась посмотреть на его реакцию.

– Заходи, – махнула Карина рукой. – Только ноги почисти веником, вот.

Ну хоть что-то было знакомое в этом доме, который выглядел, как обычный жилой деревянный дом, как у Димы, и одновременно походил на квартиру.

Внутри было чисто и опрятно. Никаких застоявшихся запахов, никаких вываливающихся из шкафов вещей.

Карина уговорила Диму снять ботинки и пройти в зал, усадила на диван.

Без каблуков она была ненамного выше Димы, что удивило его. Карина бывала без платформы только на физре, но там они взаимодействовали по минимуму, потому что она либо сидела и ничего не делала, либо совсем немного сдавала нормативы и опять садилась. Оценки же зарабатывала рефератами: как-то умудрилась договориться на это.

– Чаю? – спросила она после того, как сама осмотрелась, будто впервые видела свой дом.

– Карин, мы торопимся на репетицию, – поднял брови Дима. Ему совсем не улыбалось задерживаться здесь дольше, чем того требовалось.

– Да, точно, – задумчиво проговорила она. – Мне ещё надо собрать эти учебники, найти-и их.

Она тянула слова. И время? Дима глянул на часы, висящие над телевизором. Либо репетиция уже началась и Диму с Кариной сняли с ролей (хотя куда, спрашивается, их снимут, когда выступление уже на носу), либо Людмила Анатольевна рвёт и мечет, отчего им потом не поздоровится. Вот угораздило же поддаться на уговоры Трошиной.

– Карин, иди ищи свои учебники, а я подожду тут. Ничего страшного, чаю не надо, спасибо, – как смог учтиво и спокойно проговорил Дима, хотя хотелось бросить всё к чёрту, зайти в комнату к Карине и самому собрать эти учебники. Казалось, что если он это сделает, справятся они намного скорее.

– Хорошо-о, – опять протянула она и слегка надула губки. – Я постараюсь быстро.

Карина ушла. Чем-то гремела и возилась у себя в комнате, иногда сдавленно и приглушённо ругалась, но Дима не хотел ничего спрашивать: если понадобится, она его позовёт – в этом уж не было сомнений.

Дима огляделся. Понял, что почему-то дом казался неживым, безрадостным. Словно тут только ночевали, существовали, а не приятно проводили свободное время. Не сразу, но Дима сообразил, что комната, да и весь дом, не украшены. Нет ни ёлки, ни мишуры, ни конфеток в вазочке, ни запаха мандаринов, ни какого-нибудь наклеенного барахла на окнах. Нет ничего. Нет и слабого ожидания праздника. Может, поэтому Карина не горит концертом, потому что нет у неё новогоднего настроения?

Дима достал телефон, который довольно мощно провибрировал, оповестив о входящем сообщении.

Егор: «Ну что там?».

Дима: «Собирает учебники».

Егор: «Копуша. ЛА бесится. Жека недовольна. Ревнует штоль?»

Дима: «Чёрт! Ты ей сказал, где я??»

Егор: «Конечно, сказал! Что ты пошёл к Трошиной домой :-D».

Дима: «А если без приколов?».

Егор: «Так и было. Попытался рассказать про учебники, но она как будто не слушала. В общем, сам разбирайся со всем этим дерьмом».

Дима зло зарычал: и надо ж было так вляпаться.

– Димочка, ты что-то сказал? – послышалось со стороны комнаты Карины.

Дима поднялся и торопливо пошёл на голос.

– Карин, ты всё? – нервно спросил он, крепко держа телефон, боясь его сломать, но успокоится всё никак не мог, не получалось выкинуть из головы печальное и даже немного злое выражение лица Жени, которое он сам себе представил и накрутил.

– Почти, – глухо отозвалась Карина, потому что стояла на кровати спиной к Диме и тянулась до верхней полки, пытаясь достать учебник.

Кофта её задралась, оголяя поясницу. Карина чуть выпятила зад, отчего низкие джинсы слегка съехали, и Дима заметил, как из них виднеется оранжевое кружевное нижнее бельё. Он поспешно перевёл взгляд на её руки, что почти достали до книги.

И так хотелось предложить помощь, да чтоб это поскорей закончилось, но Дима понимал, что здесь он ни фига не помощник. Казалось, быстрее будет, если он сейчас пригрозит уйти.

Карина краешком пальцев зацепила учебник, тот слегка покачнулся, норовя свалиться ей на голову. И зачем было делать полку так высоко? Кому вообще додумался складывать учебники и книги на верхнюю полку? Да ещё и над кроватью?

Карина опять цеплянула длинными ногтями по корешку, учебник плавно съехал ей в руки.

– Ага! – победно воскликнула Карина, покачиваясь на мягкой кровати. – Гадёныш, спрятался. Искала его уже давно.

– Ну это же ты его туда запихнула? – уточнил Дима, сомневаясь в адекватности Карины.

– Ну скорей всего, кто же ещё, – удивлённо проговорила она в ответ, делая шаг с кровати. Но матрас чересчур сильно поглотил её вес, лишая равновесия, и Карина стала валиться вперёд, прямо к полу, который, казалось, только и ждал, чтобы об него приложились.

Дима успел: подхватил Карину в полёте, за талию, так, что она даже коленями не стукнулась о пол. Глаза её испуганно смотрели вниз, словно на ковре были нарисованы все круги ада, сердце же стучало так бешено и отчаянно, что Диме показалось, придётся сейчас идти и отпаивать Карину валерьянкой, которая не факт, что у неё была.

– Ох, Димочка, спасибо, – ошарашенно прошептала Карина. – Думала кобзда и мне, и концерту, и танцулькам. Если бы не ты, сдохла бы прямо тут.

Дима мысленно скривился от пафосности этого заявления, но ответил только:

– Всё хорошо, ты главное осторожней в следующий раз, – он решил не добавлять про то, что его уже не будет рядом, потому как это было и так понятно, но какой-то неясный блеск в глазах Карины, говорил, что вот зря он не добавил, очень зря.

Учебник, что Карина так и не выпустила из руки, больно впивался уголком в плечо, в другое она вцепилась мёртвой хваткой второй рукой, словно её собирались скинуть с обрыва, но она нашла к чему прирасти.

Дима насколько мог деликатно убрал ладони от тонкой талии Карины, желая отойти, разорвать связь, которая с её стороны словно крепла, обрастала новыми деталями и нюансами.

Карина нехотя убрала руку с плеча Димы. Глубоко вдохнула, отчего крылья носа смешно расширились, и она стала походить на неандертальца из учебника по истории за пятый класс. Опять история...

– Спасибо, – после протяжного выдоха проговорила Карина. Учебник она бросила на кровать, а сама присела на стул, словно её не держали ноги.

– Может, воды? – забеспокоился Дима, боясь, что она шлёпнется в обморок.

– Да, принеси, спасибо.

Дима вышел из комнаты, помня, что кухню видел в первом повороте коридора. И чего она всё спасибкает? Неужели до такой степени испугалась? Ну да, наверно это было страшно: плашмя лететь с кровати. Но ведь всё обошлось. Чего после-то переживать?

На кухне стоял кувшин с фильтром. Дима мысленно присвистнул, но его впечатление длилось недолго, потому как, по его мнению, вода прямо из скважины была всё же вкуснее и свежее.

Карина так и сидела на стуле, уперев локти на колени и обхватив голову ладонями.

– Ты как? – встревоженно спросил Дима, понимая, что цирк – если это был он, – как-то затягивается. Пора было уже закрывать лавочку.

– Да, да, всё хорошо, – резко выпрямилась Карина. В глазах всё ещё влажный шок, на щеках неживая бледность.

– Может, ну её, репетицию? Давай я отнесу учебники и скажу, что ты приболела. Давай? У тебя мама скоро приедет?

– Скоро, – ответила Карина на последний вопрос, и нахмурилась, задумчиво посмотрела на Диму. – Нет, на репетицию надо идти, ты что, как мы можем Людмилу Анатольевну подвести.

Карина выхватила стакан, про который Дима даже уже забыл, – пару капель выскользнули за края и исчезли в ворсинках ковра – и залпом выпила воду. Почти не глотая, а как будто просто влив её себе в горло. Дима поражённо уставился на это действие.

– Ну что, – хлопнула Карина стаканом по столу, как заядлый алкоголик. – Вон пакет с книжками, ещё историю эту грёбаную захвати, видеть её не хочу. Ненавижу историю.

И тут Дима был с ней согласен на сто процентов.

Он подобрал учебник, который слишком эстетично смотрелся на красновато-бордовом абстрактном покрывале, взял пакет и пошёл на выход. Пора было заканчивать и возвращаться. Они и так уже знатно задержались.

*

В школе было тихо. Точнее, не было школьников, однако в актовом зале играла музыка, иногда затихающая, чтобы Дед Мороз или Снегурочка сказали свои слова. Дима представил, что сейчас начнётся, и мысленно отвесил подзатыльник вначале себе, а потом Егору. Во-первых, для профилактики. Во-вторых, чтобы неповадно было страдать фигнёй и не рассказывать жизненно важные подробности его девушке.

Его девушке?

Дима запнулся о ступеньку, пока они поднимались к двенадцатому кабинету, чтобы оставить там учебники.

– Димочка, аккуратней, – дёрнулась Карина. – А то и тебя потом будем отпаивать водой.

Он кивнул, потому что уже всеми мыслями был в том, что он на самом деле стал считать Женю своей девушкой. Не играло роли даже то, что на переменах они ни черта не виделись, а только переглядывались, когда думали, что их никто не замечает; что большая часть общения происходила в сообщениях «ВКонтакте», где Женя до сих пор была сдержана, но хотя бы многословна; что целовались они всего три раза, но какие это были разы... У Димы закололо губы и засосало под ложечкой, хотя он никогда не понимал смысла этого выражения.

– Вот, ставь сюда, – Карина открыла дверь кабинета ключом, что выпросила у тёть Нюры. Дима положил пакет с кипой учебников на стул задней парты. – Главное, чтобы завтра никто не утащил их после первого урока.

– Да кому они нужны, – отреагировал Дима. – Пошли уже на репетицию, время недетское.

Карина закрыла кабинет и протянула Диме ключи.

– Отнесёшь? – она мило похлопала глазами, и Дима даже поверил бы в её лёгкую непосредственность. Но нет, он знал, какой Карина могла быть.

– Конечно, ты идти, – махнул Дима, отдаляясь, торопясь.

– Не, я тебя подожду, – весело отозвалась она.

Дима чертыхнулся себе под нос.

Карина и правда его осталась стоять на площадке перед лесенкой, ведущей в актовый зал, откуда доносилась песня «Три зимы» и глубокий, утягивающий на какое-то дно тоски голос Маши. И кто решил, что подобная песня будет подходящей для школьного новогоднего концерта?

Карина ухватилась за локоть Димы и словно бы повисла на нём, по крайней мере, Дима явно чувствовал, как она накренилась в его сторону. Ну конечно, а как же иначе, и сейчас все увидят, как они заходят...

– Кого это к нам занесло нечистыми ветрами? – усмехнулась Людмила Анатольевна, когда песня закончилась. – Неужто Бабу-Ягу, которая теперь украла нашего Богатыря?

И сама засмеялась своей же шутке. Дима и правда улыбнулся этому, на что Карина отчётливо скрипнула зубами и зло фыркнула, но отцепляться от него не спешила.

– Нет, мы ходили ко мне домой, – выдавила она, после чего уже улыбнулась и глянула в сторону сцены, где за кулисами стояли играющие в постановке. Убедилась, все ли слышали её заявление? Вот же показушница! Чёрт, и зачем ей это всё? Для чего?

– Да знаю я, где вы были, – отмахнулась Людмила Анатольевна, отвлекаясь от этого спектакля и возвращаясь к старому, который был ещё не отыгран. – Но, Трошина, ты поступила нехорошо. Теперь нам ещё раз репетировать с вами. Ты в курсе?

– И что? – дёрнула плечом Карина. Дима сделал шаг в сторону, надеясь, что под шумок сможет прошмыгнуть на сцену.

– А то, что все задержатся, – подняла брови Людмила Анатольевна, будто удивлялась очевидности ответа на вопрос Карины. – И ты в том числе.

– Ничего страшного, – продолжала препираться Карина. Неужели так сложно согласиться и пойти уже репетировать?

Со стороны сцены послышалось фырканье, громкое и звучное, словно разорвался маленький снаряд.

– Кто-то недоволен? – ощерилась Карина, что озлобленная кошка: ещё секунда и всех крыс переловит.

– Конечно, недоволен... – начала было Людмила Анатольевна.

– Ну естественно, Трошина, королеве ведь негоже считаться с подданными, да? – перебила учительницу Маша. Карина подозрительно молчала, как будто не понимала, к чему это разговорилась Маша. А та тем временем продолжала: – Хотя, подожди-ка, ты же ни фига не королева в этот раз, а обычная Баба-Яга, причём и воровка. Так, может, ты хотя бы эту роль исполнишь с достоинством, м?

Карина смешно втянула щёки и как-то нелепо вытянула губы, словно сейчас пошлёт воздушный поцелуй. Дима заметил, что шею её и лоб стали красноватыми.

– Да как ты... – выдохнула она.

Слева от сцены, за кулисами стояла, ошарашенно улыбаясь, Женя. Она совсем не смотрела на Диму, и как ему показалось, это было очень плохим знаком. Хоть у Димы и был небольшой опыт в общении с девушками, но на каком-то интуитивном уровне он это понимал. Однако словам Маши она явно была рада. Или, наверное, посмеивалась над реакцией Карины. Да, может, и над вторым.

– Я вас урою, – наконец тихо, но отчётливо пригрозила Карина, переводя взгляд с Маши на Женю и обратно. Женя тотчас перестала улыбаться и испуганно посмотрела на Машу, которая даже не дрогнула.

– Тоже мне, напугала кота сосиской... – хмыкнула Маша.

– Что ты сказала, Трошина?! – воскликнула Людмила Анатольевна очнувшись. – А ну-ка повтори!

– Говорю, давайте уже закончим эту репетицию, – с ехидной улыбкой обернулась к ней Карина. – А то ещё запорем выступление, некрасиво потом получится.

Людмила Анатольевна внимательно всматривалась в Карину. Дима же видел только её спину. Неестественно прямую, напряжённую, всю какую-то натянутую и сильную. Словно Карина собралась совершить падение на доверие, где нужна сила и стойкость. И вера. Но было такое ощущение, что она здесь ни на кого не полагалась ну вот совсем.

– М-да, –наконец промямлила Людмила Анатольевна, чуть тряхнув головой, словно взглядКарины её загипнотизировал или поразил. И хлопнула в ладоши: – Продолжим.