7
Сеть мексиканских ресторанов Dos Caminos считается одной из лучших в своём роде. Заведение на Таймс-сквер походило на двухъярусный лабиринт с множеством аутентичных помещений. Те из них, которые находились на нижнем этаже, особенно отражали дух Мехико благодаря тщательно подобранным элементам интерьера: кованым решёткам, имитирующим уличные, глиняным кувшинам, растениям, в частности кактусам, в горшках, подобию фресок с изображением карикатурных или реалистичных птиц, свечам на столиках, орнаментам на стенах, подчёркивающим особенности культуры, и непомерному количеству света, заливающего залы. Друзья вошли через стеклянные карусельные двери, пробрались к лестнице и спустились в самый просторный зал. В этот раз они заранее забронировали себе место, чтобы не повторилась ситуация с напрасно потраченным временем на ресторан Cantina Rooftop, в который попросту не удалось попасть из-за наплыва посетителей. Определиться с заказом мексиканской еды вышло куда проще, и через полчаса перед ними на столе лежала дюжина тарелок с многочисленными порциями кесадильи, фахитас, тако и начос с гуакамоле. Между блюдами красовалось шесть бутылок текилы. Вдохнув ароматный запах с нотками остроты, полоснувшей лезвием небольшого, но добротного клинка, Боб пожалел, что опять пошёл на поводу у Тома. Это убеждение подтвердил и жар от только что приготовленной еды, обдавший его в следующее мгновение, как бы намекая на возможности, которые тот безвозвратно упускает. Зак и Бен поужинали заранее, чтобы избежать соблазна, зная, что Том до сих пор повинуется прихоти своего нового, однако довольно безобидного беса на плече. А главный авантюрист находился в предвкушении очередной успешной вылазки. Словно выполняя сакральные ритуалы, он чинно разложил столовые приборы, расставил тарелки и пустой стакан, развернул салфетку, сложил её вдвое и примостил изгибом на колени. Том, довольный собой, закрыл глаза на пару минут, пока по его телу разливалась сладостная нега. Он чувствовал себя освободившимся от какого-то мысленного груза. Приятели наблюдали за процессом, всё ещё не понимая, зачем потакают абсурдному капризу их друга, но продолжали сопровождать его. На самом деле одна из главных истин, в которой им было стыдно признаться себе, заключалась в том, что они сами не могли придумать, чем полезным можно заняться. К тому же доля причудливого азарта всё же немного раззадоривала их. Закончив своеобразную медитацию, Том направился в туалет и перед ним свернул по направлению к выходу. Остальные последовали за ним спустя минуту. Боб яростно боролся с желанием захватить хотя бы одно тако, но поняв, что такое действие фактически будет считаться кражей, решил забыть о нём. На улице он высказал своё мнение:
— Это, наверное, всё очень весело, с чьей-то точки зрения, но мне так-то дико есть хочется.
— Согласен, надо бы перекусить. Давайте зайдём в Макдоналдс, и я куплю тебе бургер с большой порцией картошки фри, — предложил Том.
— Другое дело! — обрадовался Боб, хоть ему и пришлось довольствоваться фастфудом вместо хорошей кухни.
Друзья сидели втроём за столиком и обсуждали Тома, пока тот ждал, когда освободятся кабинки в уборной.
— Вас не беспокоит его поведение? Оно уже начинает походить на одержимость. Ладно, ещё два раза, но в пятый заниматься подобным — явно перебор, — откровенно высказался Зак.
— Пока он кормит меня за свой счёт, можно и подыграть, — не раздумывая, ответил Боб.
— Он в детстве тоже часто на чём-нибудь зацикливался. Побесится ещё немного и перестанет, не переживай, — заверил Бен.
— Не знаю. Как-то сомнительно, — закончил обсуждение Зак, увидев возвращающегося Тома.
— Что обсуждали в моё отсутствие? — с задором спросил он.
— Ничего увлекательного, — попытался сменить тему Зак.
— Тебя, — признался Бен.
— А, ну и ладно.
Через месяц Том созвал команду на штурм не особо популярного ресторана с индийской кухней, где планировал заказать очень много карри. Однако Боб не смог принять участие, сославшись на некую встречу, о которой решил не распространяться, чем навёл на себя множество подозрений. С первой их выходки прошло больше полугода, на протяжении которого его приятели периодически замечали, что он стал выглядеть счастливее, чем того позволяло положение. Боб словно сиял изнутри даже тогда, когда перед ним не вырастали горы еды, что было нонсенсом. В жизни, на первый взгляд, безынтересного и аморфного человека появилось что-то, возвышающее его над мирской суетой. Том вполне искренне радовался за друга до того момента, когда новые обстоятельства стали мешать им всем вместе посещать заведения, предоставляющие гастрономические изыски. Теперь у него появилась необходимость всё выяснить, чтобы продолжить символичные крестовые походы в рестораны. Он отменил вечер индийской кухни и пролежал всю ночь без сна, пытаясь придумать план, как вывести Боба на чистую воду. Но, как оказалось, мучительный мыслительный процесс Тома был напрасной тратой времени. На следующий день Боб попросил всех прийти в кафе, где собирался сделать какое-то важное объявление. Когда они были в сборе, он ёрзал на стуле и сильно нервничал, что являлось полной противоположностью его обычного поведения.
— Простите, что раньше не сказал вам. Это немного некрасиво с моей стороны, потому что вы мои лучшие друзья. Да и, наверное, единственные. Но я долго не был до конца ни в чём уверен и боялся всё испортить. В тот раз, когда мы впервые ушли из ресторана и оставили сочную свинину, мой желудок еле выдержал такое. Поэтому на следующий день я один вернулся туда, чтобы наесться до отвала. Мне всего лишь нужно было набить брюхо, но случилось что-то необычное. Официантка, которая встретила нас, снова там работала. Девушка вспомнила меня и, нахмурившись, отвернулась, потому что ей досталось от начальства. Но она так очаровательно тряхнула своими волнистыми каштановыми волосами, что внутри меня что-то бахнуло. Я никогда не ощущал такое. Потом она всё-таки обслужила меня. В меня будто кто-то вдолбил мысль, что я должен перед ней извиниться, хотя я в жизни подобным не грешил. Пришлось признаться, что мне очень жаль. Я спросил, даст ли она мне шанс, чтобы объясниться. Всё ещё не могу допереть, чем её привлёк такой парень, как я, но Лола согласилась пойти со мной на свидание. Что могу сказать... Через неделю мы поженимся, и вы все приглашены на свадьбу в качестве моих свидетелей! — выпалил скороговоркой финальную часть своей речи Боб.
— Я чертовски рад за тебя, дружище! Не переживай, что молчал всё это время. Мы понимаем. Главное, что ты выглядишь счастливее, чем когда-либо, — в ответ на тираду поделился чувствами Бен.
— Поздравляю, Боб! Я всегда подозревал, что именно ты первым остепенишься. Приятно постоянно оказываться правым, но в данный момент ещё приятнее, — самодовольно признался Зак.
На откровении Боба о возвращении в Osteria Morini у Тома, застывшего в кататонической позе, начал дёргаться глаз. Однако после упоминания девушки и свадьбы он почувствовал, как в его голове нейроны повспыхивали сверхновыми, оставив на месте сокрушительного фейерверка безжизненную пустоту. Том не проронил ни слова, потому что в горле застрял комок из ненависти и недоумения. Боб с надеждой смотрел на друга, ожидая одобрения и солидарности. Дверь кафе открылась, задорно прозвенел колокольчик, словно разделяя радость будущего мужа, и на пороге появилась девушка в эффектном бирюзовом платье в белый горошек. Её белоснежное лицо с выделяющимися голубыми глазами источало дружелюбие человека, способного простить любой проступок. Она увидела за столиком их компанию и, улыбаясь, помахала рукой.
— Привет! Простите, что опоздала. Такси несколько минут не могло продвинуться и на десяток футов. Ужасная пробка! Меня зовут Долорес, но друзья сокращают до Лолы, что меня более чем устраивает. Я ещё слишком молода для Долорес, — сказала девушка, кротко хихикнув в конце.
— А вот и моя любимая Лола, — нежно произнёс Боб.
В эту секунду о стену вдребезги разбилась кофейная чашка, провозгласив торжество нервного срыва. Том был вне себя от ярости. Он прорезал воздух решительными шагами, захлопнув за собой дверь так, что задребезжали стёкла. Долорес растерянно застыла, и Боб, обиженно поглядывая в сторону улицы, принялся уверять её в том, что она не сделала ничего плохого. Зак хладнокровно заявил, что они заплатят за некогда целую посуду столько, сколько потребуется. А Бен направился за своим лучшим другом, не понимая, что на него нашло. Он догнал Тома, когда тот чуть не пересёк дорогу с чересчур оживлённым движением на красный свет.
— Остановись! Что с тобой?! — крикнул Бен.
— Чёртов отступник! Он предал нас, предал меня! Он заменил нас какой-то юбкой, так ещё и скрывал это полгода, — бесновался Том.
— Эй, успокойся. Ты вообще-то говоришь о Бобе, не забыл? Был у нас такой старый приятель.
— Вот именно. Был. Теперь для меня его не существует, даже не сомневайся.
— Из-за того, что он нашёл настоящее счастье в этой дерьмовой жизни? А если бы я познакомился с девушкой, ты бы так же отреагировал?!
— Я бы тебя ещё сильнее возненавидел. Ты же знаешь, что для меня это значит.
— Сходили бы на свадьбу, чтобы поддержать нашего друга. И потом бы продолжили бессмысленно тратить время на твои закидоны. Всё бы осталось как прежде.
— Ты думаешь дело только в ресторанах? После того, как он так низко пал, влюбившись в самое жестокое существо на свете, женщину, я и на милю к нему не приближусь. Видимо, он слишком туп, раз не понимает, что она будет его использовать, а потом растопчет и выкинет.
— То есть на свадьбе тебя можно не ждать, да?
— Если не хотите, чтобы я спалил там всё к чертям.
— Так, всё. Иди домой, проспись. Ты невменяем, — поставил точку в диалоге Бен и демонстративно отвернулся, чтобы вернуться в кафе.
Том несколько часов без остановок шёл совсем как в трансе до своего коттеджа, который находился за городом, после чего рухнул на кровать и выпал из мира на сутки. Почти неделю, до свадьбы, он не появлялся на улице и не открывал шторы, утопая в полутьме. Когда настал день торжества, Том надел свой лучший смокинг, который когда-то брал напрокат для собеседования, но впоследствии выкупил, и достал с верхней полки шкафа лакированные туфли. Он вызвал такси так, чтобы успеть приехать к пяти, то есть ко времени начала. Выйдя из дома, Том увидел письмо, норовившее выпасть из почтового ящика. Внутри конверта лежало цветастое приглашение, явно оформленное невестой и гласившее, что для будущих супругов очень ценно присутствие незаменимого гостя. Равнодушно прочитав послание, Том скомкал его и кинул на соседнюю лужайку. Наконец-то такси прибыло, и он попросил водителя вести машину как можно быстрее, поскольку спешит на важнейшее мероприятие.
Долорес, как и её родители, не причисляла себя к какой-либо религии. Она считала, что нужно иметь определённый уровень интеллектуального развития, чтобы верить в противоречивого седого деда, живущего на облаках, но держала мнение при себе, поскольку была довольно терпимой девушкой. Тем не менее венчаться в церкви она категорически не хотела, что не стало проблемой, потому что Боб даже не задумывался над вопросами трансцендентности и жил, как жилось. Долорес работала официанткой, чтобы понять цену денег и научиться самостоятельно зарабатывать их. Однако её богатые и любящие родители всё равно сами устроили роскошную свадьбу под предлогом подарка. Их ничуть не смущали неопределённое положение будущего зятя и тот факт, что дочь знает его меньше года. Они доверяли её благоразумию и не вмешивались в личные дела, если та сама не просила о помощи. Таким способом чересчур заботливые родители пытались извиниться за то, что сильно баловали её в детстве. Местом проведения свадьбы выбрали Tribeca Rooftop, отель, на крыше которого можно связать себя узами брака. Самое приятное — осознавать, что ты обмениваешься кольцами с любимым человеком прямо под открытым небом, ощущая игру ветра с причёской, которая обошлась в солидную сумму, и взирать на город с высоты птичьего полёта. А в помещении устроили грандиозный банкет, обнаружив который, Боб чуть не упал в обморок, потому что никогда не видел столько еды, притом бесплатной и заказанной специально для него. Он был безмерно благодарен родителям своей возлюбленной, и у него на глазах наворачивались слёзы от умиления. Там был даже огромный шоколадный фонтан, который Боб мог позволить себе только в самых смелых фантазиях. Со стороны невесты пришло около пятидесяти гостей, многих из которых позвали её мать и отец. От Боба были только верные спутники Бен и Зак, но он не чувствовал себя ущемлённым, потому что к нему все относились как к своему. И всё же Боб грустил из-за того, что на настолько особенном для него мероприятии не появился Том. До начала церемонии оставалось пять минут, и бедный жених в сотый раз выпытывал у приятелей, не материализуется ли, словно по мановению волшебной палочки, основатель их некогда неразлучной компании. Те в ответ только разводили руками и настаивали на том, что сейчас он не стоит даже упоминаний. Однако когда отец вывел дочь в кружевном белоснежном платье, мысли Боба оборвались на решении больше никогда не говорить с бывшим другом и устремились к прелестной Лоле.
Такси подъехало к пункту назначения аккурат так, как и планировал Том. Он вылез из машины и пожелал водителю удачи. Почётный гость стоял перед входом, отряхивая костюм и морально готовясь зайти в помещение. Том взглянул на наручные часы и остался доволен временем, которые они, повинуясь хозяину, показывали. Он сделал шаг, взялся за ручку и потянул на себя дверь ресторана Osteria Morini. В этот момент Боб и Лола запечатлевали на губах друг друга долгий и страстный поцелуй на крыше Tribeca Rooftop. Оказавшись внутри, Том почувствовал себя властелином мира и принялся победоносно хохотать. Он приблизился к забронированному столику, коснулся его, воспринимая кожей пальцев приятную на ощупь фактуру, и сделал точно такой же заказ, который когда-то здесь оставил Боб. Том даже не стал ждать, когда приготовят блюда, и сразу выбежал из ресторана. Теперь он считал своё уязвлённое Эго отомщённым.