2
Состав четвёрки был невероятно колоритен. Часто случается, что подобное тянется к подобному. Так вот, не тот случай. Приятели походили друг на друга, примерно как головы на горе Рашмор. Только ни у одного из них не было стильной бородки старого доброго Честного Эйба.
Томас Брайт и Бенджамин Фокс по счастливому стечению обстоятельств попали в одну школу. В силу юного возраста и не сформированных до конца личностных качеств они не поделили между собой что-то незначительное, а если точнее, место за партой, и познакомились чересчур интимно для первой встречи, сцепившись в драке. По законам жанра после кулачного боя начала развиваться крепкая мужская дружба. В детстве характер обоих отличался энергичностью и бойкостью, что явно сближало их. Лазить по заброшкам с утра до ночи, играя в прятки, вдвоём куда веселее и безопаснее, чем с каким-нибудь воображаемым другом Джоном, как минимум с психологической точки зрения. Их семьи тоже нашли общий язык и часто вместе проводили выходные с барбекю.
Жизнь текла мирно и беззаботно до рокового случая в старших классах. Приятели влюбились в одну и ту же девушку. Такое испытание выпало на их долю незаслуженно, разрушив братскую идиллию. Роксана Купер, будучи сердцеедкой с настолько привлекательной внешностью, насколько же с вероломным нравом, как само собой разумеющееся, пользовалась дикой популярностью. Но история, подобная американским подростковым фильмам, была до преступного банальна. Том опрометчиво позвал девушку на свидание. Он заказал столик и ужин в дешёвом ресторане, пришёл заранее, чтобы всё проконтролировать, и с нетерпением ждал, когда распахнутся двери и под свет софитов на землю спустится его ангел. Роксана появилась в последней сцене пьесы, которая состояла из получасового акта ожидания Тома после того, как уже наступило назначенное время встречи. Окинув презрительным взглядом помещение, блюда и одежду парня, деструктивная сущность женского пола нарочито громко попросила больше не звонить ей, а затем вышла, не притронувшись к еде и оставив после себя выжженную землю из надежд бедняги. Посетители, кто с состраданием, кто с насмешкой, посмотрели на Тома, готового замертво упасть на месте.
Пресытившись вниманием от обоих и растоптав их наивные притязания, Роксана в итоге выбрала заурядного спортсмена Руди Спаркса, с чем ему можно только посочувствовать. Ситуация не прошла бесследно, оставив трещину в отношениях друзей, и усугубилась из-за индивидуального восприятия каждого из них. Бен благодаря своей проницательности сразу смекнул, что ничем хорошим это всё равно не закончилось бы и ему повезло избежать многочисленных драм. Значит, можно было вернуться к прежнему укладу. Оставалось лишь забыть обиды, накопившиеся за время соперничества, и наконец-то зарыть топор войны мыши и лягушки. Однако Том получил неизлечимую моральную травму. И пока Бен пытался вразумить товарища, тот плакал в подушку, и это не метафора. Только один из них отличался чертами стоика, а второй не был психически подготовлен к коварному удару в грудную клетку ножом, который держала рука с кислотно-розовым маникюром. Казалось бы, он должен был возненавидеть Роксану и Руди, но такой расклад его не удовлетворил окончательно. Поэтому Том принял единственное резонное, по его мнению, решение и перестал общаться с бывшим лучшим другом. Стремления Бена разобраться в этом абсурде не увенчались успехом, и он смирился. Том зарёкся встречаться с девушками. Завидев на лавочках целующиеся парочки, он делал самое гнусное, на что был способен: открывал им глаза на то, что всё в мире мимолётно и тщетно, в особенности их отношения, и довольный собой убегал. Последние школьные годы некогда близкие приятели провели порознь, сидя за разными партами и периодически бросая косые взгляды друг на друга. После чего их жизненные пути должны были перестать пересекаться, но хаос не волнует мнение людей о том, как управлять устройством мира.
Каждый из них, поскольку не отличался выдающимися способностями к учёбе, поступил в ближайший к своему дому муниципальный колледж. Разумеется, оба попали в один и тот же. Вдобавок общие интересы привели противников в единственную учебную группу по экономическим наукам. К этому времени они уже и забыли, что сами мечтали о подобном когда-то давно. Однако случай не только не примирил их, но и подстегнул Тома искать себе нового лучшего друга, который не окажется предателем. Пока он скрупулёзно изучал предпочтения и увлечения одногруппников, проводил анализы личности и наблюдал за каждым кандидатом, Бен непринуждённо болтал со всеми по мере надобности и желания, благодаря чему стал всеобщим любимцем.
С ними учился один любопытный парень, которого звали Роберт Уолтер. Успеваемость у него была чуть ли не самая низкая на курсе, что его не особо тревожило. Он проявлял инертность к любым мероприятиям и активностям. Особым пристрастием Боба была еда, в любом её проявлении. Крайне трудно улучить момент, когда он не жевал. В тот период культ пищи для этого человека был превыше всего, и он уделял всё внимание ей, поэтому Боба не интересовали людские взаимоотношения, особенно романтические. У него уже имелась любовь, притом взаимная: за собачью преданность еде природа сделала так, что Боб мог пожирать всё подряд и не толстеть. Воистину дар богов! Том посчитал этого лангольера, вышедшего из-под пера Кинга и подвергшегося хуманизации, идеальным вариантом. Тем более он не попал под очарование Бена. Безразличие Боба к женскому полу стало ключевым фактором для травмированного Тома и выявило родственную ему душу. Осталось лишь подобрать нужный подход, чтобы добиться желаемого. Хитрости Тому было не занимать, поэтому он начал сближение с подарка в виде сочного гамбургера. Золотистая, словно отблеск солнечного луча, булочка, идеально прожаренная котлета и свежие, как утренняя весенняя трава, листья салата предстали во всей красе. Единичный случай, когда рекламный слоган полностью соответствовал действительности. Боб как истинный знаток оценил по достоинству подношение, но насторожился.
— И что ты хочешь взамен?
— Это тебе от чистого сердца. Таким классным парням, как я и ты, надо держаться вместе. Что думаешь? — непринуждённо сказал Том.
— Мне как-то без разницы, — ответил Боб, пожав плечами.
— Ну и отлично! Тогда договорились.
Однако дружба, начавшаяся подобным образом, на поверку оказалась такой же сухой, как тот самый гамбургер. Несмотря на то, что они учились на одном факультете, Тому было тяжело обнаружить общие темы для бесед, не говоря уже об их совершенно разных увлечениях. Хоть они и оба не были в восторге от типичного времяпрепровождения студентов, завязанного на тусовках, алкоголе и чрезмерной подростковой похоти, что их всё-таки связывало. Боб спокойно приходил на все вечеринки, если его уговаривали, и тем не менее быстро исчезал, отведав закуски. А Тому претило всё это из-за того, что он не хотел опускаться до низменных, по его мнению, пристрастий обывателей. Проблема Боба заключалась в том, что он не знал, чего хочет от жизни и чему стоит её посвятить, и даже не пытался разобраться. Ему более чем хватало утоления голода, как одного из основных инстинктов, к тому же приносящего легкодоступное наслаждение в виде букета вкусов. Он плыл по течению, не выбирая даже стиль плавания. Бедный Том же беспорядочно метался от одного занятия к другому, пытаясь заполнить пустоту внутри чем-то, что достойно его: от гольфа до граффити. Ему недоставало Бена, который всегда разделял с ним досуг, и теперь он начал это осознавать.
Некогда счастливые воспоминания о детской дружбе всё чаще представали перед взором в туманной дымке, когда Том видел Бена или слышал истории, связанные с ним. Чтобы всё исправить, ему всего лишь нужно было извиниться за своё инфантильное поведение. Бен не привык таить обиды, да и сам бы с радостью возобновил общение, если бы догадывался, что это надо не только ему. Нрав не позволял Тому переступить через себя и признаться в неправоте. Рассказать Бобу обстоятельства ситуации — всё, на что его хватило. Он не искал поддержки, но выговориться хоть кому-то хотелось.
— То есть вы поссорились из-за того, что ты повёл себя как маленькая девочка? — недоумевал Боб.
— Не всё так однозначно. Бен тоже виноват, ведь прекрасно понимал, что мне нравилась та девушка.
— Ну да. Как скажешь. А сейчас ты заявляешь, что нуждаешься в нём, но просить прощения не собираешься, правильно?
— Почти, — Том не видел каких-либо противоречий в своём высказывании.
— Тогда нет никакой проблемы. Не благодари, — сделал вывод Боб.
Их диалог, трогающий душу, закончился на такой позитивной ноте, и Том ощутил некое неудовлетворение.
Через пару дней Боб после занятий подошёл к Бену.
— Салют, Боб. Что-то хотел?
— Мы с тобой не особо близко знакомы, но Том мне все уши прожужжал о том, что жить без тебя не может, — с напускным безразличием объяснил он.
— Стоп. Мы говорим об одном и том же Томе? — удивился Бен.
— В общем, это всё не моё дело. Если захочешь избавить меня от его нытья, буду только рад. Бывай, — закончил Боб, после чего развернулся и ушёл, небрежно махнув рукой.
Бен находился в замешательстве и смотрел вслед стремительно удаляющемуся вестнику, который принёс ему неправдоподобную, на первый взгляд, информацию.
На самом деле, Боб, считавший, что спокойно обходится без знакомств, начал в какой-то мере привязываться к Тому. Поэтому он, сам того не подозревая, помог ему, обманывая себя тем, что ходил под предлогом пожаловаться. Только спустя несколько лет Том узнает, что именно Боб стал инициатором возрождения былой дружбы, за что будет ему безмерно благодарен. А пока что всем троим предстояло привыкнуть к обновлённому составу. Они постоянно проводили время вместе, что неудивительно, поскольку Бен, влившись в компанию, стал связующим звеном.