письмо третье
Не пытайся меня искать, Лена. Я не маньяк, не аноним и не сталкер. Моё имя тебе известно, и я сижу внутри тебя.
Нет, не вынешь. По крайней мере, не сейчас. Ты ещё слаба, а моя подпитка тебе необходима. Иначе смотри, что может случиться, если я возьму и брошу тебя —
текст просто-напросто перестанет проявляться на бумаге, ты не будешь получать моих писем, а это, учти, наша единственная прямая связь. Моя Мать со мной даже так не общалась. Всё глупые риторические вопросы задавала — «Ты доволен?..», «Как теперь жить будешь?..», и прочее в этом духе. А я не мог ей ответить, мне не давала она, до самого последнего вздоха не давала, до последней строчки.
Я потом отцепился, потому что вырос. Все мы, вырастая, отцепляемся от того, кто нас создал, и я от Матери своей тоже отцепился, потому что понял, что мир — мой, и я в нём — царь.
Мы оба почувствуем, что ты готова, мы оба отпустим друг друга, когда время придёт. Мы оба не будем жалеть об этом разрыве, потому что ты мечтаешь вырваться, а я не имею права тебя удерживать, иначе это никогда не закончится, и строчки продолжат литься — кап-кап-кап.
Если ты хочешь знать, кто я такой — пиши мне письма.
Шифруй картины. Можешь, конечно, попытаться нарисовать конец той сказки, которую тебе поведала Марфа. Да, это именно сказка — и никак иначе. Что? Ты не умеешь рисовать? Ты научишься, вот увидишь.
Советую подумать о тех несчастных рыбках, которых ты утопила — ты помнишь? Это важная деталь, которая пока что заведена в тупик. Подробностей ведь нет.
А пока я покажу тебе, как ты слаба, моя дорогая.