По делу об убийстве
Моё утро полноценно началось с зеркала. Всю ночь я помогал на заводе, так что первым делом, вернувшись домой, я залез в душ. И вот оно. Слегка запотевшее, круглое, простое зеркало, говорящее, что мне всё ещё на вид лет двадцать пять, у меня всё ещё зелёные глаза, чёрные короткие волосы, заострённые черты лица и я чист до скрипа.
Моя квартира была однокомнатной конурой. Обставлена она была по последнему писку полного бреда. Сочетание несочетаемых цветов, растений и красок, везде ковры, мебель старая, всю электронику пришлось менять. Хотя это неудивительно, учитывая, кто был владельцем. Но выбирать мне особо не приходилось, тем более что цена была низкой, и долго на одном месте я не сидел.
Я переоделся в чистое, сел на трухлявый диван и... хотел включить новости, но в дверь позвонили. Это был офицер полиции Виго. Он периодически заходил ко мне, если нужно было помочь с расследованием. Причины этого просты: я замечательно знал город, был в хороших отношения со многими «важными» людьми, ну и в силу своего происхождения обладал хорошей памятью и вниманием.
Ха, с такими задатками я мог бы стать хорошим полицейским или детективом, но есть одна загвоздка... ага, именно она... я не старею, и поэтому мне лишний раз лучше не светиться в базах данных и «приличном» обществе. Так что жизнь на окраине мегаполиса, где ведутся не самые чистые дела, мне подходит. Текучка кадров большая, меньше шансов, что запомнят надолго. Поэтому помимо чернорабочего, я был ещё и неким серым посредником, который руки не марает, но деньги получает. Нет, вы не подумайте, что я преступник или, чего хуже, убийца, нет, я и мухи не обижу. А что касается посредничества, всегда же лучше, когда на улицах мир и порядок, а кто его поддерживает, человек в форме полиции или местной банды, - дело третье.
Войдя, Виго сразу вытеснил своим грузным уставшим телом любой намёк на свежесть, ощущаемую после душа. Этот служитель закона был небритым, грубым, обрюзгшим, но харизматичным и весёлым мужчиной в возрасте тридцати четырёх лет. Правда, сейчас он был хмур. После пары ругательств, связанных с теснотой в моей прихожей, Виго наконец заговорил словами, имеющими право быть приведёнными здесь:
- Фух, ну, Оу. Ты это тут... как поживаешь, короче? – спросил он, даже не сняв китель.
- Да неплохо, в общем. А ты чего так неожиданно? Не позвонил даже перед приходом.
- Ой, да я тут... короче, такое дело. Звонок тут не поможет, - кряхтя и переминаясь с ноги на ногу, заявил он – Я даже, эм, заходить не стану нормально. Вот. Короче, пошли со мной, сам всё увидишь.
- Что за срочность? – бросил я нервно, но не удивлённо.
- Нужно, кхм, труп опознать.
На улице было промозгло и сыро, от прошедшего пару часов назад осеннего дождя. Под курткой у меня был спрятан зарядный блок, провода которого тянулись к моей груди, где проникали под неё с помощью тонких контактов, похожих на иглы. Нет, конечно, мой создатель мог бы снабдить меня источником энергии, который бы работал тысячу лет, но тогда я не чувствовал бы голода. Да, если я не подзаряжусь, то буду испытывать голод. Небанальный индикатор недостатка заряда, правда? К тому же приближающий меня ещё сильнее к человеку.
Огромные разнородные дома перемешивались в многомерную хаотичную кашу стилей, времён и статусов. Геометрия домов создавала ощущение, что они очень сильно отличаются по высоте. Казалось, что где-то двадцать этажей, а где-то всего семь. Но это обман зрения. Стоит сделать два шага в сторону проезжей части, как сразу становиться ясно, что за выступом скрывается оставшаяся часть здания.
От двадцати до тридцати этажей. Вот средняя высота этих серо-красно-сине-стальных домов. Чем ближе мы подходили к месту преступления, тем сильнее нарастала тревога. Моя интуиция разбушевалась, крича мне, что я очень хорошо знаю, и что страшнее, помню то место, куда мы идём. Часть улочки была перегорожена полицейской лентой, рядом с которой стоял патрульный, нашедший тело.
- Ну, ты это, кхм, крепись, короче, - Виго поднял ленту и пропустил меня.
На асфальте лежал парень. Долго гадать, кто это мне не нужно было. Как минимум потому, что он лежал лицом вверх.
Это Макс. Парень, которому недавно исполнилось восемнадцать. Парень, которому я помогал. Я встретил его пять лет назад в этом переулке, когда он сбежал из дома. Ну как сбежал, вышел на улицу, рыдал и не знал, куда податься. Я возвращался домой от станции метро, когда услышал его плач. Ему не повезло. Отец - рабочий на заводе, пьяница, который бил мать Макса, пока та не сбежала. После этого он начал вымещать всё на парне. Хорошая история, чтобы развести скандал в прессе. Очередной скандал. Но на счастье Макса его нашёл не репортер, а я. Парень какое-то время жил у меня. Потом, когда он оправился, я помог ему устроиться в школу-пансион, где он смог бы получить образование и быть подальше от всего того, что с ним случилось. Парнишка навещал меня. Я стал для него своеобразным опекуном. Ничего не предвещало беды. Он позвонил мне два дня назад и сказал, что как закончит учёбу, заедет ко мне. Он должен был приехать сегодня днём.
Макс был убит небрежно. Видны следы борьбы, судя по ране удар был нанесён недостаточно заточенным ножом. Убийца пытался воткнуть его в сердце, видимо, стараясь попасть между рёбер, но Макс помешал ему, из-за чего удар пришёлся не вдоль, а поперёк. Вокруг рта остались следы рук убийцы. Он пытался не дать ему кричать. И это всё.
- Ну ты это, как? – Виго положил мне руку на плечо.
- Давно вы его нашли?
- Час назад. Хрен пойми, что. Вокруг ничего не разбросанно, а труп мы пока не обыскивали. На, - он протянул мне перчатки. – Можешь покопаться.
Надев данный мне Виго инвентарь, я принялся обыскивать труп. Офицер ещё раз осмотрел окрестности и заключил: «Его сука сюда притащили. Следов крови нет, только пара капель вон там». Капли были почти вымыты дождём. Виго пошёл в ту сторону, чтобы проверить, удастся ли выяснить, откуда его притащили. Я же продолжил осмотр. На Максе была обычная футболка, джинсы и кеды. Видимо, он уже собирался выезжать. В передних карманах - ничего, в задних тоже. Я прощупал штаны, тоже пусто. А вот под футболкой... К его груди была приклеена фотография...
Это было старая плотная ламинированная фотография. О её возрасте говорил тот факт, что бумага начала рассыхаться по краям, и что на неё был запечатлён я, мой создатель и его жена...