Мистария 3: Шекспир, сирень и бабочки

На улице моросил дождь, как будто еще больше смывающий краски с этого серого уродливого городка, пока по Сансет-Гардену поодиноко ходили человечки, скорее всего, выбежавшие только в магазин за каким-нибудь сухим печеньем к чаю, а в окнах пятиэтажек горел тусклый и почему-то с виду пыльный свет, будто с трудом преодолевающий покрытое копотью стекло масляной лампы.

Хотя ее тело уже который час неподвижно сидело у открытого окна на кухне, мыслями Вайя снова стояла на сцене в актовом зале. Она очень хорошо помнила всю злость и желание причинить боль хоть кому-то, лишь бы не чувствовать ее самой, заставившее все же пробоваться на роль Джульетты. И выступление ведь шло просто идеально, но потом.. Потом все испортил один-единственный взгляд на Алекса, этого чертового мальчишку, который шептался и краснел от смеха со своим другом, выглядя таким.. счастливым и беззаботным. В этот миг все потеряло значение, Вайе даже больше не хотелось мстить Ларе или что-то доказывать Совету. Ей не хотелось ничего, кроме как оказаться сейчас на месте Алекса, болтать со всеми и улыбаться. Почему это казалось таким недостижимым?..

"Oh, I hope someday I'll make it out of here even if it takes all night or a hundred years...Need a place to hide, but I can't find one near" -, напевала Сандер в голове Вайолет, пока та пыталась понять, что делать дальше, но от мыслей о будущем становилось только хуже: сегодня пятница, а на выходных она снова окажется заперта сама с собой в этой пустой, серой и безжизненной квартире. Мама каждый день будет на работе до позднего вечера, а у Элинор сейчас уже глубокая ночь. Элинор.. В общежитии они с Элли чаще всего не спят по пятницам и затирают до дыр старые серии их любимой дешевой Станумской передачи- детектива про сверхъестественное, которую начали смотреть еще в школьные годы на дисках, привезенных папой Элинор из командировок. Может, Эл и сейчас не спит, и ей можно позвонить?..

Вайя мысленно одернула себя: как бы ни хотелось, чтобы Элли снова выслушала все ее бредни, предложила спалить мир к чертям, поджарить на этом костре зефирки и заесть ими всю грусть, Вайолет было ужасно стыдно постоянно цепляться за Эл, как за спасательный круг. Элинор тоже нужна своя жизнь помимо решения чужих проблем, хоть она и говорит, что это - одно из ее хобби.

Сидя в тихой полутемной квартире наедине с чувством, что в этом мире из серых унылых зданий больше не осталось людей или что она стала призраком, Вайолет изо всех сил старалась увидеть вокруг себя хоть что-то хорошее, что-то помимо жалкого города, похожего на размокший кусок картона. Вот бы почувствовать прекрасный запах дождя, но... Даже этого ей никак не удавалось, вероятно, из-за недостаточно прогретого асфальта. Этот дождь был совсем не таким, как в колледже, когда они с Элли бежали от общежития к учебному корпусу, а потом из окна выглядывали Ребекку с Мэри. Тогда все было объято запахом сырой земли, сожженной солнцем, а жизнь обещала становиться только лучше и лучше с каждым днем: вечера сладкого сна за конспектами в библиотеке, постоянные попытки Элинор заставить ее взяться за ум, мечты о факультете театра в следующем году... И как только все оказалось разрушено так быстро?..

- Вот ты где! - Спина Вайолет тут же покрылась крупными и не желающими так просто проходить мурашками от этого обманчиво-приветливого голоса, резко вырвавшего ее из тумана невеселых мыслей, в которых она тонула всего секунду назад. Бабушка Равенна стояла на пороге кухни, каким-то образом будто заполонив собой и травяно-мятным ароматом своих духов все пространство, вытесняя из комнаты холодный из-за дождя воздух. - Я тебя по всему дому ищу, а ты...

- Вы что здесь делаете? - Перебила ее Вайя спокойно, но внутри вся дрожа от смеси невольного страха и внезапной злости на эту женщину за то, как она всегда строит из себя саму невинность и доброту, хотя даже ее внешность не дает забыть о совершенных ею преступлениях: темно-фиолетовые волосы и сиреневые глаза, появляющиеся у любой ведьмы после первого убийства и передающиеся ее детям при рождении, жестокое наказание всего рода, наглухо закрывшее для Вайолет дверь в беззаботный мир хороших людей и причина, по которой она сейчас сидит здесь, думая, как бы пережить выходные в одиночестве и не сойти с ума. - Только не говорите снова, что соскучились и беспокоитесь за меня.

- Да брось, мы с тобой выше всех этих лицемерных светских бесед! - Бабушка быстрыми мелкими шажками подбежала к Вайолет и присела возле нее, опираясь локтем левой руки на подоконник и пристально заглядывая в самую душу своими глазами, лихорадочно поблескивающими опасным безумием. - У меня к тебе предложение.

- Благодарю, но нет. - Вайя как-то почти случайно избегала взгляда бабушки, к своему стыду продолжая чувствовать мурашки глубоко под кожей, как если бы они были живыми и в панике бегали туда-сюда между костями и плотью.

- Да брось, чего тебе стоит поделиться со мной частью магии? Я же не просто так: если нужно, могу помочь тебе с чем-нибудь или.. с кем-нибудь. Ну как? Есть на примете кто-то, чья внезапная смерть заставила бы мою любимую Люсиферинку улыбнуться? - Заговорчески полупрошептала Равенна, незаметно будто придушивая Вайолет своей притворной добротой все больше и больше, как делала обычно, ведь отказывать такой заботливой бабушке было настоящим преступлением, за которым неизбежно следовали горькие угрызения совести.

- Да прекратите уже строить из себя добрую и понимающую! Все же давно знают, что Вы из себя на самом деле представляете. - Вайя резко встала, отстраняясь, и только спустя несколько секунд поняла, что сорвалась на повышенный тон. По спине пробежал тот же холодок, что и обычно: обида обидой, но Вайолет где-то в глубине души еще с детства отдавала себе отчет в том, что говорит не просто со своей бабушкой, но с ведьмой, одна-единственная показавшаяся грубой интонация в сторону которой может привести к чудовищным последствиям.

- Вот жалость.. - Равенна за секунду переменилась в лице, и Вайя с настороженностью увидела в ее натянутой улыбке смесь злости за повышенный на нее голос и веселья, будто она знала что-то пока что непонятное ее внучке. - Ты что же, все так же стыдишься, что твоя бабушка не гнушается заимствовать чужую магию?

- Я не стыжусь Вас. - Тихо сказала Вайолет, вдруг перестав бояться за свою жизнь. Внезапный выплеск злости за все несчастья, что обрушивались на нее из-за бабушки, почти полностью прошел, взяв на себя остаток сил после и так слишком долгого дня, и теперь Вайя чувствовала себя слишком уставшей от всего вокруг, чтобы испытывать хоть какие-то эмоции. Очередная напрасная надежда, коридор у актового зала, прошедший мимо Алекс.. Так ли страшно было бы умереть прямо сейчас?... - Я злюсь. Злюсь, что из-за чьей-то жажды всесилия я обречена всю жизнь прозябать в одиночестве в тихом темном углу, как если бы это я была убийцей.

Вайолет ощущала, что Равенна пристально смотрит на нее, но не поднимала взгляда от своих черных носков, думая о том, как было бы чудесно все-таки не быть внучкой этой женщины хоть на один день, чтобы узнать, каково оказаться в центре внимания не потому, что всем интересно, умрешь ли ты от горьковато-сладкого запаха цветов сирени, если их вместе с ветками и листьями бросить прямо в лицо.. Так каково же было бы хоть на день не быть Люсифериной Вайолет Кью? Наверное, новые Сьюзан и Кейтлин не стали бы молча поглядывать так, будто хотят выцарапать ей глаза своим маникюром с персиково-бежевым лаком. Или хоть кто-то подошел бы, чтобы позвать шататься где-нибудь после школы допоздна, пока их смех во дворе не станет мешать ворчливым угрюмым взрослым спать.. Или нет, не "кто-то", а почти весь класс и еще ребята из параллели, ведь у них не было бы причин избегать ее!..

- Ах, какая жалость! Все ненавидят нашу маленькую Люсиферину! - Вырвал Вайолет из сладких мечтаний, которыми она и жила в последнее время, резкий громкий смех бабушки, проникающий морозом под хребет. - Как тебе не мерзко быть настолько посредственной, чтобы купаться в жалости к самой себе? Поз-з-зорище...

- Да? Так что же Вы, великая ведьма, пришли сюда и в лепешку расшибаетесь, лишь бы какое-то ничтожество с вами поделилось магией? - Сказала Вайолет, будто бы издеваясь над бабушкой и язвительно копируя ее манеру всегда говорить с превосходством, потому что изнутри все снова разрывали злость и ужасная обида на.. На кого-то. На Алекса, на Равенну.. Просто на всех.

Бабушка в несколько быстрых шагов оказалась рядом и, крепко схватив Вайолет обеими руками за растянутый воротник светло-серой льняной футболки, сказала на удивление спокойно:

- Следи за своим тоном и не забывай, с кем говоришь. Я могу убить тебя столькими способами, что даже со своими выдающимися математическими способностями ты не сосчитаешь, но не стану: моя дорогая Люсиферина все-таки слишком похожа на меня, чтобы мне не было жаль швырнуть ее с балкона. А что до твоей магии.. - Бабушка отпустила воротник футболки Вайолет и отряхнула руки о свою длинную черную юбку, будто только что держала в руках что-то мерзкое и грязное. - В конце концов ты сама придешь ко мне, умоляя.

- О чем Вы..? - У Вайолет вновь внутри все похолодело, пока в голове одна за другой вспыхивали сотни догадок о том, на какую изощренную жестокость способна пойти эта женщина ради своих амбиций: подставить ее перед Советом и обречь таким образом на вечное изгнание из Аурума, убить Элли или маму...

- Не бойся, дорогая, я ничего не буду делать. - Бабушка улыбнулась, направляясь к двери, и обернулась уже в дверном проеме. - Мне не придется, ты и без меня успешно разрушишь все.

- Да что за..?

- Просто честно ответь мне один-единственный на вопрос. - Перебила ее Равенна, отвернувшись и исчезнув за закрывшейся дверью, оставляя Вайолет лишь эхо леденящего веселого шепота и удушающий запах травяно-мятного парфюма. - Раз уж все твои несчастья случаются исключительно по вине бабушки-ведьмы, то с чего бы все пошло прахом и в Стануме тоже?

Вайя слышала, как работает холодильник и как за окном шуршит безликий серый дождь, но ей казалось, что мир вокруг свернулся клубком до размеров этой комнаты. Последние слова бабушки почему-то вызывали в голове такую же тяжесть, как если бы это был не еле слышный шепот, а громкий крик над самым ухом. Вайолет чувствовала себя странно: Равенна ушла, но все же будто бы осталась здесь вместе с этим ужасным удушающим ароматом своих духов.

Не в силах оставаться больше на кухне, которая, казалось, с каждой секундой сужается и вот-вот сложится, как картонный кукольный домик, Вайя быстрым шагом на плохо управляемых ногах вышла в оказавшуюся уже пустой гостинную и оттуда - на балкон, надеясь, что задыхалась и правда именно от бабушкиного парфюма, но почему-то свежий и холодный из-за дождя воздух не помог избавиться от тяжести в легких. Те бабушкины слова почему-то накрепко вцепились в нее, как сухие колючки в рукава вязаного свитера, но Вайолет никак не могла понять, почему так реагирует на очевидный бред душевно-больной женщины, пытающейся переложить с себя всю ответственность и не желающая даже просто признать, что своей жаждой всесилия разрушила жизнь внучке еще до ее рождения.

Вайя села на пол, не уверенная, что эти хлипкие на вид перила из ржавых решеток выдержат, если на них опереться всем весом, а ноги явно могли ее подвести. Да, слова бабушки точно были бредом, не иначе..

"Скорее бы мама вернулась, я не хочу оставаться одна" -, лихорадочно думала Вайолет, чувствуя, как с каждой минутой одиночества становиться все хуже. Руки тряслись, когда она достала из кармана черных брюк телефон лишь чтобы увидеть, что до прихода мамы еще час или даже больше. Разум Вайи отчаянно перебирал всех, кто только мог бы сейчас заглушить болезненный шум в ее голове, но на ум приходили лишь Элли и Ребекка, которые были в Ауруме и только зря будут переживать, если кому-то из них сейчас позвонить. Вокруг было так.. пусто, и тихо, и.. Страшно.

Вайолет вдруг показалось, что справа на нее кто-то смотрит, но, обернувшись, она увидела только пустой соседский балкон с открытой на проветривание дверью и что-то маленькое, мелькнувшее в дверной проем и задевшее блестящую тюль с узором из больших лилий..

                                                                       * * *

- Алекс! - Маэль, не постучавшись, ворвалась в комнату, бросаясь на него с криком и толкая со стола стопку книг с тетрадями. - Ни за что не угадаешь, кого я только что видела на балконе!

- Быстро подними.. И что в этот раз? Дай угадаю, фея или эльф? - Спросил Алекс, не отрываясь от тетради по химии и даже не стараясь изобразить интерес: завтра они с Майком идут гулять, так что со всеми уроками желательно закончить сегодня, а Лара еще и бросила на него Маэль со словами, что результатов прослушивания еще нет и их вывесят на стенде объявлений возле школы только завтра, так что сегодня у нее нет причин оставаться дома с маленькой надоедой вместо встречи с подругами.

- Ну и ладно, если ты не хочешь знать, то я и не скажу.. - Протянула Маэль, отпустив Алекса, аккуратно положив упавшие книги на край стола, демонстративно смахнув пыль с розового вязаного свитера и притворившись, что уходит. - Не скажу, что только что видела принцессу.

- Не может быть. - Безразлично сказал Алекс, пытаясь правильно расставить элементы в химическом уравнении, пока его сестренка раскачивалась из стороны в сторону, держась за дверную ручку.. Почему петли скрипели так пронзительно, будто это открывались врата ада?! - Ну так чего бы тебе не пойти и не подоставать эту твою принцессу или кого там вместо того, чтобы пытаться сорвать дверь с петель?

- "Мою?". А мне казалось, что та девочка с фиолетовыми волосами - это скорее твоя принцесса. - Сказала Маэль, неумело копируя полуиздевательский тон Лары. - Сам говорил, что в классе есть одна красивая девочка. Не уверена, что видела именно ее, но не думаю, что в Сансет-Гардене так много фиолетововолосых..

"Вайолет - грубая, самовлюбленная, отстраненная.." -, приводил доводы разум, пока глупая и бездумная влюбленность несла отчего-то почти счастливого Алекса в сторону гостинной, откуда был выход на балкон. Это же не может быть фиолетовое чудо, так не бывает! Маэль видела точно кого-то другого, если вообще не придумала это сама.. С каждым шагом к открытой двери за блестящей полупрозрачной тюлью с узором каких-то дурацких цветочков в голове Алекса появлялся все новый и новый кусочек пазла: в тот раз, когда их выгнали с математики, Вайолет не пошла на остановку, значит живет где-то в Сансет-Гардене, к тому же переехала не так давно, а две другие квартиры на его этаже как раз до этого пустовали..

Почти вылетев на балкон, Алекс не увидел красивого исчадия ада. Вайолет и правда была здесь, только сама на себя непохожая: она сидела на полу, ссутулившись и будто пытаясь утонуть в тонкой бесформенной футболке. Услышав шум его шагов, фиолетовое чудо повернуло голову в сторону Алекса и замерло, глядя на него сквозь решетки перил так же шокировано, как и он на нее. Странно было видеть ее.. такой. Нормальная одежда, приглаженные вниз волосы, даже лицо выглядело непривычно-светлым и милым без черных четких стрелок в уголках глаз и темной помады. Алексу вдруг почему-то захотелось, чтобы эта старая бетонная плита, поддерживающая балкон под ним, провалилась: ему было ужасно-паршиво смотреть, как эта всегда уверенная и роскошная девушка сидит здесь с подступающими слезами на глазах и согнутой спиной, и дело тут было совсем не в том, что без своего эффектного макияжа и одежды Вайолет не была красивой, просто.. Просто она выглядела уставшей, вымотанной и очень расстроенной, а Алекс понятия не имел, что сделать, чтобы она снова снисходительно и насмешливо улыбнулась, и это пугало. Что делать?! Если попытаться расспросить ее и предложить излить душу, то, зная фиолетовое чудо, этим он сделает только хуже..

-Но что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет, Джульетта, ты - как день. - Сказал Алекс, всего за секунду вернув самообладание и свой обычный веселый тон. Он все еще не знал, как правильнее поступить, но молчать и сочувствующе смотреть на Вайолет было бы слишком жестоко даже после всех ее грубостей. - Ну привет, honey.

- Бож-же, только тебя еще не хватало. - Сказал маленький цветочек сирени раздраженно. Она села ровнее и закатила глаза так, будто говорила с самым надоедливым надоедой в этом мире, и Алексу от этого даже как-то на душе стало легче. - Что ты вообще здесь делаешь? Только не говори, что живешь.

- Обитаю. - Он тоже сел на пол, свесив ноги над пропастью между двумя балконами. - Что ты там сказала? Тебе меня не хватало? Поэтому сегодня не в духе?

- Сколько ты уже здесь? Еще и минуты не прошло, а уже тошно.

"Говори, что хочешь, у тебя же на лице написано, что тебе было скучно здесь одной" -, мысленно сказал Алекс, не став принимать слова фиолетового чуда полностью на свой счет. Странно, что он никогда не думал об этом раньше, но, кажется, Вайолет как будто таким образом просто.. защищается?

- Да ладно тебе, honey, что я тебе такого сделал? Неужели это потому, что я сегодня не сказал тебе "привет" возле актового зала? - Что-то в маленьком, почти незаметном растерянном движении глаз Вайолет вдруг сделало эту шутку совсем не смешной: она что.. правда сидит здесь и почти плачет из-за того, что он не поздоровался сегодня? Не может ведь быть, что она тоже испытывает к нему что-то, Алекс был уверен в этом, но с чего бы тогда..? - Что ж, извини. Я собирался, но ты сегодня была особо-очаровательна, так что я потерял дар речи и забыл, как связывать буквы в слова.

Вайолет, беззвучно смеясь, посмотрела на него взглядом, который почти что вслух говорил:"Что ты, придурок, несешь?". Даже без слов чертыхаясь на него, фиолетовое чудо уже не казалось таким разбитым, а большего Алексу сейчас и не надо было, хоть он все еще никак не мог до конца понять Вайолет. Возможно ли, что она на самом деле что-то чувствует к нему, просто стесняется проявлять это нормально?

- Тебе что, правда заняться больше нечем? - Вдруг спросило фиолетовое чудо просто и без насмешки, будто снова переключившись с уверенного в себе красивого исчадия ада на открытый искренний цветочек сирени.

- Вообще-то есть: на понедельник целая куча уроков, а еще несколько хороших фильмов недавно вышло, но я предпочитаю быть здесь, потому что ты мне нравишься. - Притворно-легко сказал Алекс, надеясь, что сказал все именно так, как Вайолет нужно было сейчас услышать. Может, он все еще совсем неправильно понимает ее, но...

- Бож-же, это ж надо.. - Фиолетовое чудо на краткое мгновение потеряло контроль над собой и впервые на его памяти искренне улыбнулось, посмеиваясь, и хрупкое чувство, что ему удалось хоть что-то для нее сделать, заставило Алекса лихорадочно придумывать, как бы растянуть разговор, чтобы не оставлять Вайолет одну, но и не выглядеть так, будто делает это нарочно потому, что догадывается, как ей плохо.

- Ну а ты? Чего сидишь здесь?

- Ты же вроде как сейчас говоришь со мной. Мне как, развернуться и уйти?

- A до моего прихода ты что делала?

- Вот никак не пойму, ты умный или все-таки тупой. - Сказала Вайолет почти в шутку, снова начав по-обычному насмешливо улыбаться. - Что за вопросы такие? Не знаю, просто.. Ничего.

- Идеально. Ну так раз ты не делаешь ничего и, смею предположить, на выходных планируешь быть занята тем же.. Что насчет прогуляться куда-нибудь?

Фиолетовое чудо перестало улыбаться, глядя на него так удивленно, будто глазами спрашивая:"Ты сейчас вообще со мной говоришь?", и Алекс мысленно чертыхнулся на себя. Вероятно, это было слишком.. Может, он действительно неправильно понимал Вайолет, и всю ее грусть от одиночества просто дорисовало сердце, желающее таким образом оправдаться за любовь к ней? Может ли правда быть такое, что холодность и насмешливость этого маленького цветочка сирени были просто частью плохого характера, а вовсе не попыткой не показывать уязвимость, как Алексу почему-то до смерти хотелось верить? Может, и правда, что любовь слепа и всех лишает глаз? Может, пора перестать принимать желаемое за действительное?..

- Серьезно что ли? - Без доли издевки, но и не радостно спросил цветочек сирени.

- Ну да. - Сказал Алекс легко, чтобы в случае отказа не выглядеть таким же жалким, как обычно, но все еще почему-то с замирающим сердцем продолжая надеяться, что не просто так постоянно пытается оправдывать Вайолет перед самим собой и выискивать для каждого ее недостатка весомую причину.

- Что ж..

Алекс услышал, как где-то в квартире Вайолет стукнула дверь, и чуть вслух не чертыхнулся: ну кто там ходит-то именно в тот момент, когда это прекрасное чудо с фиолетовыми волосами собиралось дать ответ на его приглашение?!

- Вайя! - Позвал женский голос. Скорее всего, это ее мама.

- Завтра? - Быстро спросила Вайолет.

- Завтра не могу. - Почему-то тоже почти скороговоркой ответил Алекс, всей душой молясь, чтобы Виви оказалась свободна не только в субботу: с Майком ведь уже договорились.. В последний момент все отменить значило бы променять друзей на девушку, а так поступать мягко говоря некрасиво.

- Тогда в воскресенье. Встретимся на лестничной клетке в десять утра. See ya.