Интервью
— Это займёт не больше пятнадцати минут, — сказала Лена, сунув ей в руки планшет и диктофон. — Просто прочитаешь вопросы и вернёшься.
— Но я... я даже не знаю, кто он, — прошептала Т/И, сжимая тонкую ткань пальто. — Я не готова.
— Он всё равно не читает ваши студенческие материалы. У него встреча с инвесторами сорвалась, вот он и согласился на интервью. Просто не облажайся, ладно?
Дверь в лифт захлопнулась. Зеркала. Металл. Тишина.
На тридцать восьмом этаже воздух стал другим. Холоднее. Сдержаннее. Даже охранник смотрел, не мигая.
— Эмилия...Россо? — её имя прозвучало в радиогарнитуре, и девушка кивнула. — Вас ждут. Проходите.
Она вошла.
Зал был почти пуст: ничего лишнего. Бетонные стены, огромные окна в пол, холодный свет.
Он сидел за чёрным стеклянным столом. Один.
Темноволосый. Чёрный костюм, чёрная рубашка. Серые глаза — слишком спокойные.
Он поднял взгляд.
И всё замерло.
— Вы опоздали на три минуты, — произнёс он. Голос был низкий, властный, без эмоций. — Ваше время истекает.
— Простите, — Эмили неловко села на край кресла, сжимая планшет. — Я пришла по поручению...
— Не имеет значения, — он перебил. — Начинайте.
Руки дрожали. Она уронила стилус, и он упал на пол с глухим звуком.
Эмили покраснела, нагнулась, но он вдруг резко сказал:
— Оставьте.
Она застыла. Он встал. Подошёл ближе.
Медленно, как будто намеренно вторгался в её пространство.
Поднял стилус сам — и вложил в её руку.
Глаза были рядом. Холодные. Читающие насквозь.
— Вы не задали ни одного вопроса, — тихо сказал он. — Или вы пришли просто посмотреть на меня?
Она сглотнула.
— Простите... Я... первый вопрос: как вы пришли к созданию KORABLIN GROUP?
Он чуть усмехнулся. Без тепла.
— Не с этого стоило начинать.
Он не ответил. Вместо этого сел в кресло напротив, закинул ногу на ногу — и просто смотрел.
Словно ждал, когда она сломается.
— Вам всегда так... неловко рядом с мужчинами? — спросил он внезапно.
— Это... не входит в список... — пробормотала она.
Он молчал.
И вдруг — склонился чуть ближе.
— А если я перепишу ваш список?
с трудом перевела дыхание и опустила взгляд в планшет.
Её пальцы вцепились в край устройства, словно в спасательный круг.
— Первый вопрос, — начала она, стараясь говорить ровно, — вы начали бизнес в двадцать пять. Что подтолкнуло вас к этому?
Он не сразу ответил. Откинулся на спинку кресла.
Пальцы сцеплены. Глаза — на ней.
— Контроль, — сказал он наконец. — Я не выношу хаоса.
— Вы... контролируете всё вокруг?
— Не всё. Только то, что принадлежит мне.
— А что принадлежит вам? — вопрос вырвался случайно, и она тут же пожалела.
Угол его рта дёрнулся.
— Когда вы вырастете, Эмилия , вы поймёте: иногда достаточно просто захотеть.
Он наклонился вперёд, локти на коленях.
— Следующий вопрос.
Она опустила взгляд, сердце колотилось в висках.
— Какой принцип вы считаете главным в управлении компанией?
— Власть.
— А что для вас власть?
— Возможность поставить на колени того, кто до этого смотрел тебе в глаза.
Она сглотнула.
— Это... звучит жёстко.
— Всё зависит от того, кто на коленях.
Молчание. Тишина, как нож.
Он не улыбался, не ухмылялся. Просто смотрел.
Словно играл в игру, правила которой знали только он.
— Вы... часто даёте интервью студентам? — попыталась смягчить обстановку она.
— Никогда.
— Почему же согласились сейчас?
— Захотелось посмотреть, как вы выглядите вживую.
Эмили замерла.
Пальцы дрогнули.
Она почувствовала, как жар ползёт к лицу.
— Ваше время вышло, — резко сказал он. — Или хотите остаться?
Она подняла на него взгляд.
Он не шутил.
Он не улыбался.
Он бросал вызов.
И она поняла: это не интервью. Это первая проверка.
И она уже проигрывает.
Она резко встала, не дожидаясь, когда он скажет ещё что-то.
— Простите... до свидания, — выдохнула Эмили, не глядя в глаза.
Он не ответил. Даже не пошевелился.
Только взглядом провожал, будто знал: она уйдёт — но недолго.
Он всегда получает то, что хочет.
Щелчок каблуков по бетонному полу, дыхание сбивалось.
Она вылетела из кабинета, как из капкана.
Лифт закрылся слишком медленно.
Внутри она сжалась в ком, как будто только сейчас позволила себе снова дышать.
Пальцы дрожали. Щёки горели.
Это было не интервью. Это была игра.