Сад падающих звезд

— Расскажи.

Полина задохнулась от жара, разлившийся внизу живота и устремившийся прямо туда.

Это было очень чувственно. Она никогда раньше не была так близка с противоположным полом. Те ужимки с Пашей Анисимовым не были и на километр близки к тому, что она чувствовала сейчас.

Паша целовался хорошо, но недостаточно, чтобы возбудить настолько, что начинало пульсировать лоно. Он неплохо касался ее тела сквозь одежду, но это было слишком грубо и противоестественно.

Полина грезила о романтике, на кою Анисимов не был способен, так что их единственная попытка заняться хотя бы оральным сексом закончилась тем, что девушка отказалась в самый последний момент, когда Паша уже готов был «расчехляться». Она убегала от него, сверкая пятками и выкрикивая извинения, потому что чувствовала себя слишком отвратительно из-за отказа.

Грубого отказа, если быть точной. Полине было неловко, но она не готова была столкнуться носом к члену, с которым придется работать. Тем более, все девушки Паши, с которыми он тусовался, имели хоть какой-то опыт, а она — нет. Это заставило её отступить и притвориться, что ничего не было.

Жалкий опыт, не стоящий даже воспоминаний.

Сейчас же Полина чувствовала себя слишком возбуждённой. Даже можно было сказать, что перевозбуждённой. Она начала постыдно течь, когда Саша прижался к ней, дыша в затылок. Поза была интимной и слишком... слишком, чтобы никак не отреагировать.

Когда она повернулась к нему и смело придвинулась, стало только хуже. Влагалище зудело, требуя внимания. Полина знала, как можно удовлетворить себя, но это совершенно не было похоже на то, что происходило сейчас. Сейчас все было по-другому.

Ей нравилось, как твёрдый член прижимался к её лобку. Если Саша двинет бёдрами чуть ниже, то он упрётся в комочек нервов, и она была уверена, что это вызовет громкий стон, поэтому отчаянно надеялась, что этого не произойдет — не хотела показывать, что она испытывала на самом деле.

Полина открыла глаза, смотря на него затуманенным взглядом.

— Рассказать? — прохрипела она.

Он кивнул, и Полина вновь облизнулась, тем самым задевая языком его губы. Саша выдохнул, и она заметила, как его открытое плечо покрылось мурашками. Мысленно возрадовалась, что производила подобный эффект на парня.

— Иванова, ты провоцируешь меня на что-то плохое, — прорычал он.

Она улыбнулась.

Полина не являлась искусной соблазнительницей. Она мало чего смыслила в этом плане, поэтому сейчас приходилось руководствоваться внутренним голосом, который подсказывал, что нужно делать. Хотя, она бы послала его куда подальше, чтобы сделать то, что хотела очень сильно.

— Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне сказку, — невинно прошептала Полина.

Его рука, находившаяся на бедре, нежно сжала его, и Полина выгнулась грудью вперёд, врезаясь в него. Она несдержанно выдохнула в его рот, когда выпуклость уперлась в её комочек нервов. Клитор отчаянно требовал должного внимания. Напряжение стремительно наполняло кувшин, и она испугалась, что последует после того, как ёмкость наконец-таки заполнится.

— А я просто хочу понять, долго ли ты будешь просить меня об этом.

Она нахмурилась, не понимая его слов. Саша внимательно смотрел на неё.

— В смысле?

— Иванова, ты, правда, думаешь, что шорты спасают тебя от очевидности?

В его голосе послышалась насмешка, и Полина замерцала яркими красными огнями, когда поняла, что выдала себя с поличным, когда слегка двинулась, от чего член коснулся её шорт. Вернее, горячей и влажной промежности.

Её словно окатили холодной водой. Она хотела было отодвинуться, чтобы не чувствовать себя униженной. Вероятно, Саша не стал бы ее целовать, и на что она вообще надеялась? Так глупо с её стороны рассчитывать, что Фихнеев обратит своё внимание на такую, как Полина Иванова.

Однако, её попытка отодвинуться была пресечена его рукой, сильно сжавшая бедро. Она осталась на месте, прикрывая глаза и поджимая губы от обиды.

— Я не хочу пользоваться твоим состоянием, Полина, — мягко прошептал Саша.

Она кивнула, разочарованная собственным смелым поступком, который не привёл к хорошему результату.

— Ты пьяна, и я не хочу, чтобы ты на утро жалела об этом.

— Я не пьяна, — быстро сказала Полина, не удосужившись скрыть горечь.

В горле образовался неприятный ком. И что ей теперь делать? Встать и уйти в комнату, оставляя Сашу одного? Оставляя себя в возбужденном состоянии?

Он думал. Рассуждал. Пытался прийти к правильному решению. Конечно, ему хотелось поцеловать её. Когда она разбудила его, выглядела напуганной и отчаявшейся. Он пустил ее к себе под крыло, будто действительно хотел укрыть от беды. Гроза, не стихающая по сей минуту, была толчком в их отношениях, и он пытался понять: нужно ли это?

Саша находил её привлекательной, красивой и умной. Необычной, местами дерзкой и очень милой. Он проникался к ней симпатией, будто не было школьных обидных лет. Просто в какой-то момент все настолько сильно перевернулось, что сейчас это было сложно игнорировать.

Он вдруг задумался, а когда это все могло произойти? Неужели ее яркое появление в понедельник снесло ему крышу настолько, что он готов был узнать ее с самых низов, войти в ее непробиваемый защитный панцирь, чтобы осознать, что она ему нравилась на самом деле?

Эта мысль показалась бешеной. Обжигающей. Нереальной.

Он не хотел сейчас думать об этом, потому что Полина явно была огорчена его мотивированным отказом. Это не та девушка, с которой можно просто развлечься, а потом притвориться, что ничего не было.

Да и признаться, Фихнеев не был тем, кто укладывал в свою постель всех подряд. Он был крайне осторожен и внимателен к партнёршам, с которыми бы хотел иметь какие-либо отношения, даже если носили чисто формальный характер.

Ему нравилось постоянство, и он явно не был игроком разных лиг, хотя и не был против развлечений, которые бы и заключались только в его удовлетворении. Скорее, он был сторонником стабильности, а не похотливых желаний.

И он отчётливо понимал, что сейчас решался на нечто непростое и очень опасное, но его очевидно влекло к Полине, иначе как можно объяснить, что она снова была рядом? Лежала так близко, и ему так сильно нравилось касаться ее бархатно-мягкой кожи. Дышала так горячо, что аж внутренности сводило. Смотрела так желанно, что хотелось просто взять и поцеловать ее.

Он был возбужден — это вполне естественная реакция на то, насколько она была близко. Но, казалось, что это возбуждение было самым сильным, какое он только мог испытывать в своей жизни. Или он просто сильно очарован её смелым поступком, чтобы это проигнорировать.

Прошло несколько минут перед тем, как Фихнеев кивнул, от чего их лбы соприкоснулись. Он прошептал очень тихо, повышая градус возбуждения и в себе, и в Полине:

— Тогда позволь мне рассказать тебе сказку.

Она кивнула, по-прежнему не открывая глаз. Саша вдруг прищурился, и он слегка сместился, подкладывая руку под ее шею. Он тут же зарылся рукой в волосы, начиная перебирать влажные пряди, не высохшие после душа.

Он смотрел на ее почти расслабленное лицо и был практически сам огорчен своему благородному поступку, но не мог устоять перед ее твердой фразой: «Я не пьяна». Конечно, не пьяна, скорее — перевозбуждена. Он чувствовал, насколько она была горячей. Его член так правильно упирался в нервные окончания, что девочку практически лихорадило.

— Губы — это тактильный орган чувств, который может являться эрогенной зоной. И чтобы проверить это, нужно сделать кое-что.

Полина слушала его, задержав дыхание. Она открыла глаза, сталкиваясь с горящим взглядом Фихнеева, который без долгий прелюдий и слов прижался своими мягкими губами к ее слегка приоткрытым, потому что она собиралась было спросить: «И что же нужно сделать?».

Она пискнула, когда его язык прошелся по ряду зубов. Полина и ранее целовалась с языком, но это было слишком давно, чтобы вспомнить, что нужно было делать.

Поцелуй был медленным, неуверенным и очень робким. Саша прощупывал почву, как нужно действовать. Полина, медленно тлеющая под натиском его умелым уст, тяжело выдохнула, подстрекая его к более уверенному продолжению.

Рука, запутавшаяся в волосах девушки, легла на затылок, слегка фиксируя и подстраивая под нужный угол. Вторая, лежавшая на бедре, сжалась и слегка потянула на себя. Полина схватилась за его плечо, когда их языки столкнулись. Она не смогла сдержать стона.

Это было так чертовски хорошо.

Полина неосознанно двинула бедрами, отчего член проехался по ее промежности. Она громко выдохнула в поцелуй, кусая Сашу за нижнюю губу. Он низко прорычал, крепко сжимая ее бедро и подтаскивая к себе.

Поцелуй превращался во что-то горячее, сносящее последний здравый рассудок и распаляющий яркое желание. Она не хотела останавливаться, да и не думала, что действительно бы это сделала.

Ей нравилось чувствовать его губы на своих, руки на себе — это казалось таким правильным, приятным и нужным. Саша целовался без жесткого напора, почти лениво, но трепетно и жарко.

Ему нравилось целовать ее. Она была вкусной, мягкой и теплой, податливой и робкой. Саша вдруг вспомнил разговор, при которым Полина упомянула, что у нее никогда ничего, кроме поцелуев, не было с парнями, и эта мысль стала тяжелым грузом, из-за которого он, куснув ее за губу, отстранился.

Полина непонимающе раскрыла глаза, пододвигаясь вперед, желая получить еще одну порцию поцелуев, но Саша мягко улыбнулся и специально отодвинулся.

Она нахмурилась, смотря на него хмурым взглядом.

— Ты не хочешь? — спросила она, не выдержав минутного молчания.

— Иванова, ты... немного пьяна, и я не хочу пользоваться твоим состоянием.

Он не сказал «нет», но и не сказал «да». Полина напряглась.

— Я трезвая и полностью отдаю отчёт, что делаю, — тут же заверила его девушка.

Саша прикусил нижнюю губу, соблазняясь на еще один поцелуй, но вовремя остановил себя. Он боялся зайти дальше.

— Полин, ты хорошо целуешься, и я хотел бы поцеловать тебя еще раз, но...

Он резко замолчал, не зная, как сказать. Вернее, как правильно объяснить, что последний секс был несколько месяцев назад, и ему трудно сдерживать себя рядом с привлекательной, сексуальной и, на удивление, желанной девушкой.

Саша отчетливо понимал, что будь вместо Полины другая — Маша, например, — вряд ли бы он испытывал такое сильное возбуждение и желание. Скорее, это было бы чем-то механическим, простым, естественным и физиологическим. Он бы не стеснялся, брал ее грубо и не заботился о ней в отличие от Ивановой, чьи желания и хотения он ставит на первое место.

И когда эти мысли пришли к нему?

— Но? — пытливо.

Саша моргнул.

— Полин, просто язахочубольше, — последние три слова он произнес слишком быстро с тяжелым выдохом. Саша прикрыл глаза.

Полина встрепенулась, почувствовав, как желание расплескалось по крови.

— Ты... что?

Саша цокнул языком и закатил глаза. Он крепко сжал бедро Полины, притягивая ее к себе.

— Я просто... боже, — он раздраженно выдохнул. Неужели так сложно было сказать, что он давно ни с кем не спал? Для него да. Особенно, ей. — Полина, я не в списке тех, кто часто меняет девушек.

Она нахмурилась, не понимая, что он имел в виду. Она действительно не понимала, что он пытался сказать.

— Саш, расслабься. Что ты пытаешься сказать?

— Что я не трахаюсь направо и налево, — сказал он, прикрывая глаза и сглатывая.

Горло моментально засаднило.

Наверное, это очень странно прозвучало. Саша Фихнеев был красивым, очаровательным и очень дееспособным, чтобы подтянуть к себе противоположный пол неважно для какой цели, но сейчас он выглядел очень смущенным и уязвимым.

Полина удивленно хлопает ресницами, вытягивая губы в прозаичное «о».

Она думала иначе — почему, не знала.

— Ну, я... Я тоже, — она скованно улыбнулась.

Саша усмехнулся, качая головой.

— Но это не значит, что я не против, — хихикнула Полина.

Фихнеев кивнул.

— Конечно, после такого количество алкоголя никто не был бы против, — его ладонь мягко прошлась по бедру, и Полина глубоко вздохнула.

— Хватит списывать все на алкоголь, — цокнула Иванова. — Я уже протрезвела.

— Сомневаюсь.

Она фыркнула, когда Саша вдруг сказал:

— Повернись спиной.

Полина нахмурилась, становясь озадаченной. Что он задумал?

— Зачем?

— Повернись, — повторил Саша.

Полина медленно повернулась на другой бок, немного разочаровываясь. Положение лицом к лицу навевало интимность и некую близость. От этого было хорошо: чувствовать его горячее дыхание, видеть его горящий от желания взгляд и ощущать некую близость.

Саша резко придвинулся вперед, и Полина оказалась прижатой к его телу. Одна часть тела лежала на нем, другая — на диване. Она изумленно вскинула брови и повернула голову, находя это расположение слегка неудобным, но захватывающим и интересным.

Одна рука Саши оказалась под головой Полины, а вторая — сверху, отодвигая край одеяла и накрывая вздрагивающий живот. Иванова слегка напряглась, всматриваясь в опьяненные возбуждением глаза.

— Позволишь мне кое-что сделать? — хрипло поинтересовался Фихнеев, мягко поглаживая живот сквозь футболку.

Полина облизнулась, согласно и зачарованно кивая. Она готова на все, лишь бы избавиться от давящего низ живота напряжения.

— Если тебе не понравятся, мы остановимся, — предостерег Саша, нахмуриваясь.

— Я уверена, что мне понравится все, — сбивчиво прошептала Полина.

Саша потянулся вперед и мягко приник губам Полины. Она тут же ответила на поцелуй, чем парень воспользовался, слегка сжимая ткань футболки и начиная ее плавно задирать. Иванова напряглась всего лишь на секунду, пока не почувствовала на коже обжигающее прикосновение грубой ладони.

Они обменивались ленивыми поцелуями, и Полина подняла правую руку, находя ладонь Саши. Их пальцы переплелись.

Саша начал задирать футболку, пробираясь выше. Затаив дыхание и замедлив движение губ, Полина открыла глаза, сталкиваясь с открытым ясным орлиным взором Фихнеева, который внимательно наблюдал за реакцией девушки.

Когда Саша коснулся выступа ребер, девушка рвано выдохнула, кусая его за нижнюю губу. Он был все ближе и ближе к груди — это не могло не волновать. Соски приятно терлись о ткань, принося маленькое удовольствие. Полина даже не знала, что грудь была эрогенной зоной.

То, как Анисимов пытался сжать ее груди сквозь лифчик, было слишком мерзким.

Сейчас же внизу живота продолжал распыляться жар, когда рука Фихнеева медленно брела к груди.

Когда рука Саши дошла до основания полушария и нежно обхватила, Полина горячо прошептала:

— Саша.

Он мягко сжал грудь, и Полина выгнулась к нему, крепко целуя. По телу разлилась адская волна жара, и Иванова едва сдержалась, чтобы не задрожать.

Саша был так аккуратен и нежен, что слишком разнилось с его школьным образом. Он показывал свою другую, очень привлекательную, сторону, и девочка млела под его касаниями и поцелуями.

Это было так... странно.

Фихнеев коснулся среднем пальцем чувствительного соска, заставляя Полину задрожать. Он слегка зажал бусинку между большим и указательным пальцами, начиная перекатывать и нежно сжимать.

Полина крепко сжала его ладонь, когда Саша сильнее сжал и покрутил сосок. Она выдохнула, зажмуриваясь. Это было так... хорошо.

Она остро нуждалась в чем-то большем. Между ног скопилось слишком много влаги, которая вот-вот измажет бедра. Девочка была на грани того, чтобы задохнуться от количества нахлынувших эмоций и чувств.

— Пожалуйста, — одними губами прошептала Полина.

— Что «пожалуйста»? — подразнился Саша, потеревшись носом о ее.

Ее веки затрепетали, и Иванова сконфуженно улыбнулась. Она не особо умела говорить об этом. Вернее, не могла правильно выразить то, что хотела бы.

Наверное, все и сразу. И желательно скорее, чтобы перестать чувствовать нервные импульсы внизу живота, от которого становилось все больнее и больнее.

— Я хочу... — попробовала она сказать прямо, но не сумела. Не хватило смелости.

— Скажи мне прямо, Полина, — настаивал Фихнеев.

Она покрылась ярким румянцем, отворачивая голову. Саша тут же выгнул шею, чтобы присосаться губами к мочке уха. Он тут же легонько сжал сосок. Полина тихо и тонко простонала.

— Не могу, — призналась девушка.

— Чтобы я мог понять, что ты хочешь, тебе нужно сказать об этом прямо, — продолжал настаивать Фихнеев, не прекращая томительную ласку.

Полина покачала головой. Ее бросило в жар, и она шумно сглотнула, крепко сжимая его руку.

— Пойми меня без слов, Фихнеев, — прорычала Иванова, начиная терять всякое терпение.

Он понял, усмехаясь, и его рука медленно поползла вниз, пропадая с груди. Полине это не особо понравилось, но, когда пальцы коснулись затянутой резинки шорт, она резко повернула голову, цепляясь взглядом за него.

— Саша... — отчаянно прошептала Полина.

Фихнеев аккуратно раздвинул ее ноги, закинув одну на себя. Он провел ладонью по бедру, задирая шорты и останавливаясь в близости от ноющей промежности.

Он дернул за завязки, развязывая узел и ослабляя резинку. Полина дрогнула и крепко прижалась к его губам, когда Саша сжал тазовые косточки.

Он тяжело выдохнул, кусая ее за губы. Его рука скользнула в шорты, не встречая преграды в виде белья — она была без трусиков. Он удивленно отстранился от губ, останавливая руку и внимательно смотря на Полину, которая кивнула, словно давала негласное согласие.

Саша нежно поцеловал ее, скользя рукой ниже. Его пальцы коснулись влажных складок, и он несдержанно выдохнул. Она была возбуждена не меньше, чем он сам.

Полина пискнула, когда проворные пальцы обвели по кругу требовательный клитор. Он крепко прижался к ее губам, продолжая ласкать между ног. Саша не заходил дальше — помнил, что девушка без опыта и не хотел спугнуть. Тем более, ему вполне достаточно того, что они делали сейчас.

Полина сжалась всем телом и мелко задрожала. Подступающий оргазм был слишком близко — достичь его было минутным, если не секундным делом. Пальцы Саши умело обрабатывали ее клитор, давя на правильную центровую точку. Он нежно протер его, распаляя жар внизу живота. Она резко выгнулась и простонала, когда его два пальца обвели клитор.

— О! — Полина резко зажмурилась, сжимая своей ладонью его пальцы. Саша сжал в ответ.

Она резко дернула бедрами.

Обжигающая нервная волна прошлась по телу, внутренние стенки влагалища затрепетали и начали ритмично сжиматься, пока пальцы Саши продолжали ласкать комочек нервов. Казалось, все мышцы в теле начали сокращаться. В ушах заложило, и Полина отвернулась, не сдерживая громкого стона. Сердце гулко стучало в ушах и в мозгах.

Саша улыбнулся, потягиваясь вперед, чтобы мягко обсосать мочку уха. Полина не переставала ощущать подергивание частей тела: ног, рук, плеч и бедер — все, словно протыкалось мелкими иголками.

— Боже, — выдохнула она, поворачивая голову к Саше, в глазах которого продолжало играть желание. — Спасибо?..

Он цокнул, закатив глаза. Он медленно достал руку из шорт, когда Полина сказала:

— Могу я..?

Саша выгнул бровь.

— Что?

Она покраснела и тихо сказала:

— Ты же тоже... хочешь...

Саша качнул головой, привставая на локте. Затем и вовсе поднимаясь из постели.

— Нет, все в порядке. Ложись. Гроза закончилась.

Фихнеев пошел в сторону ванной. Полина неотрывно глядела на его подтянутую задницу и чувствовала себя слишком глупо. Она откинулась на подушку, прикрывая глаза.

Гроза и правда закончилась. Полина услышала шум воды, и ей стало не по себе. Саша сделал ей приятно и очень хорошо, а потом просто взял и ушел, закрывшись от нее. Она чувствовала себя слишком уязвимой. Не знала, что нужно сделать.

Она перевернулась на бок, дожидаясь Фихнеева. Прикрыв глаза, Полина вздохнула и попыталась успокоить быстрый ритм сердца.

Саша принял душ, где быстро довел себя до разрядки. Перед глазами стояла картинка возбужденной и полностью обнаженной Ивановой с призывно раздвинутыми бедрами, демонстрируя розовую влажную промежность. Яркие вспышки вспыхивали перед глазами, пока он упирался рукой в стену, склоняя голову вниз и энергично работая рукой.

Когда он вернулся в постель, Полина лежала на боку и спокойно дышала. Саша залез к ней, бездумно ложась ближе, сразу же обнимая ее и зарываясь носом в волосы.

В голове пронеслась мысль: «Это было сделано зря».