24. Слезы любви и отчаяния
Прошло три дня.
Всего три, но они казались короткими вечерами, утекающими сквозь пальцы. Софа не находила себе места — ходила по комнате, пыталась собирать чемодан, но каждая сложенная вещь будто придавала тяжести на грудь. Лу тоже словно потерял опору. Он не шутил, не улыбался — просто молчал и смотрел в телефон, в окно, в небо.
Вечером приехала мама.
Серая машина медленно свернула к дому, как будто и она сама не хотела забирать дочь.
Когда Софа вышла с чемоданом, на крыльце уже стояли Артём, Айдана, Алекс... и Лу. Все пришли проводить.
Объятия были тёплыми. Айдана тихо прошептала ей что-то на ухо, Артём толкнул в плечо и сказал, чтобы писала, Алекс взъерошил волосы и криво улыбнулся.
И вот — последний. Лу.
Они молча смотрели друг на друга. В глазах — всё. И слова, и воспоминания, и то, чего не успели сказать. Софа сделала шаг вперёд, уже вытянула руки, чтобы обнять...
И вдруг...
— Лууу!
Как вспышка.
Лиза. Неоткуда.
Подбежала, обняла Лу со спины, потом — резко встала перед ним, притянула за лицо и поцеловала. В губы. При всех.
Лу застыл. Глаза расширились. Он даже не успел понять, как и зачем.
Но в следующий момент — резко оттолкнул Лизу, как будто от жара.
— Ты чё творишь?! — сорвался он. — Ты совсем с ума сошла?!
Софа стояла, не двигаясь. Она всё видела.
Как замер он.
Как дотронулись чужие губы к тем, которые целовали её.
Как всего секунду назад она хотела обнять его. А теперь — нет. Никогда.
Она не сказала ни слова. Просто развернулась. Подошла к машине. Села. Закрыла дверь.
И только когда машина тронулась, Лу выдохнул. И тут же — как прорвало. Слёзы. Настоящие. При всех. Без стыда.
Он шагнул вперёд, но уже поздно.
Машина увозила её.
Навсегда? Он не знал.
— Ты ебнулась, Лиза?! — крикнул он, обернувшись. — На хрена ты это сделала?!
Лиза молчала.
Он смотрел на неё, будто впервые видел.
— Ты всё испортила... Ты всё... — голос сорвался.
Алекс стоял рядом.
Немая тень. Он не знал, что сказать. Только смотрел на Лу. На Лизу. На машину, исчезающую за поворотом.
И на сердце у всех — тишина. Холодная, гулкая. Как будто что-то сломалось. Окончательно.