Падая в глубокое синее небо

Всё это время голова Лю Синя была забита совершенно другими вещами. Он и думать забыл о своём перемещении и никак не ожидал, что Гу Юшэнг поднимет эту тему так внезапно.

Тишина волной накрыла место их привала. Лю Синь всё так же сидел с закрытыми глазами, привалившись спиной к дереву, а генерал продолжал прожигать его внимательным взглядом.

Сколько себя помнил, Лю Синь ненавидел лгать и изворачиваться. Для него куда лучше было всегда говорить правду, тем более жил он совершенно непримечательной жизнью и не был замешан в делах, из которых можно было бы выбираться только путём ухищрений и лжи.

– Разве я не упоминал? – спокойно спросил Лю Синь, приоткрывая глаза и встречаясь взглядом с генералом. Натянув на лицо уверенное выражение, он добавил: – Заклинание перемещения, разумеется.

Лю Синь помнил, что в книге упоминалось несколько заклинаний, коими пользовались как тёмные, так и светлые заклинатели. Всё зависело от выбранного пути. Если говорить только часть от правды, то ложь будет распознать сложнее. Начни он сейчас выдумывать и изворачиваться, это сразу бросится в глаза. Тем более такому человеку, как Гу Юшэнг.

– И как же ты воспользовался им? – вскинул бровь генерал, усаживаясь под дерево напротив Лю Синя. – Ты ведь обычный человек, в тебе нет сил.

– Мне помогли, – Лю Синь улыбнулся и, опустив на мгновение взгляд, в следующую секунду перевёл его на спящего Тан Цзэмина. Находясь под внимательным острым взором, он не мог в открытую долго смотреть на генерала, боясь допустить ошибку и выдать правду. – Я ведь рассказывал тебе, что бежал от семьи? Кое-кто помог мне с этим.

– Знаешь, почему я тогда пустил тебя в свой дом? – тяжело выдохнул Гу Юшэнг, нахмурившись.

~~~

В тот день Гу Юшэнг проснулся от бормотания, доносившегося с улицы. Решив, что это очередной сумасшедший, коих было несколько в городке – не все могли выдержать такую жизнь, – он повернулся на другой бок и хотел было продолжить спать, но почти сразу же распахнул глаза.

Голос был молодым и незнакомым.

Гу Юшэнг знал всех в этом городке; знал каждого и кто чем занимается. Мигом подскочив с лежанки, он навострил уши, прислушиваясь к чужому тихому бормотанию снаружи. Однако притупившиеся силы никак не давали ему разобрать, что же именно нашёптывал голос.

Выйдя из комнаты и заглянув в щель приоткрытой двери, Гу Юшэнг увидел юношу, который, прижав в беззащитном жесте руки к груди, что-то шептал, растерянно озираясь по сторонам.

«Заклинатель? Он читает заклинание?»

Гу Юшэнг, не отводя взгляда от этого странного человека, что стоял к нему спиной, поднял руку и вытащил с наглавного косяка небольшой заготовленный заранее клинок, который годами пылился там без дела.

Убирая лезвие под полу своего тёмного халата, Гу Юшэнг сделал шаг за дверь, пятернёй лохматя свои распущенные длинные волосы.

«Сначала нужно узнать, кто он такой», – подумал генерал.

Решив проверить, нападёт ли этот незнакомец на простого жителя, Гу Юшэнг хлопнул его по плечу.

У некогда великого генерала больше не было сил, с помощью которых он мог бы определить, кто был перед ним: тёмный ли, светлый заклинатель или же демон. Но взгляд янтарных, широко распахнутых испуганных глаз, с тревогой взглянувших на него, дал ответ и без них – юноша был простым человеком.

Но что делал заплутавший путник так далеко от дома и как пробрался в проклятые земли, ещё предстояло выяснить. Он не мог перейти пески и не мог выйти из леса – твари, прячущиеся в тени деревьев, пожрали бы его, ступи он на их земли.

Решив оставить растерянного юнца и понаблюдать за ним, Гу Юшэнг прошёл в соседнюю комнату, чтобы взять циновку и одеяло, и случайно бросил взгляд в сторону. Там, в тёмном углу, уже многие годы без дела пылился когда-то великий меч, облачённый в чёрные ножны, с испещрённой заклинаниями рукоятью и гербом с золотым драконом на гарде.

Генерал уже долгое время не заходил в эту комнату и уже давно не видел свой меч, который был молчаливым напоминанием о былых сражениях и о том, кем был его хозяин.

Помрачнев, Гу Юшэнг вышел из комнаты.

В ту ночь он сидел на крыльце и задумчиво курил трубку до самого рассвета.

Отлучившись с утра к реке, чтобы набрать для юнца воды, вернувшись, Гу Юшэнг обнаружил, что тот бесследно исчез. Только у стены лежал валик из циновки и одеяла, напоминающий о странном незнакомце, что провёл ночь под его крышей. Шикнув и ринувшись из дома, Гу Юшэнг бросился на его поиски, гадая, не пригрел ли он у себя врага ненароком и чем это может обернуться простому городу. Он метался по улицам в поисках юноши, но так и не мог найти его ни в одном закоулке, пока не увидел столпившихся людей у одного из домов.

Облегчённо выдохнув и утерев со лба пот, Гу Юшэнг подошёл ближе.

Уже отходя от дома старухи и поглядывая на парня, который плёлся позади, прижимая к груди мальчика, Гу Юшэнг услышал шёпот:

– А кто он? – заинтересованно поглядывали на юношу местные.

– Не болтайте, – просто отрезал генерал и двинулся в сторону своего дома.

~~~

– Я с самого первого взгляда на тебя понял, что что-то с тобой не так, и решил, что пока ты у меня под носом, то ничего плохого не произойдёт.

– Что-то плохое произошло? – улыбнулся Лю Синь, чувствуя, как Тан Цзэмин рядом начинает ворочаться.

– Нет, но что-то странное в тебе определённо есть, – задумчиво ответил Гу Юшэнг.

– Я использовал тогда заклинание перемещения, и это правда. Это всё, что я могу сказать тебе. У тебя есть тайны, у меня есть тайны – всё честно. Или ты хочешь поговорить о мече и чёрном железе? – теперь Лю Синь внимательно уставился на генерала.

Гу Юшэнг ничего не ответил и просто вскользь мазнул взглядом по Тан Цзэмину, который, положив голову на плечо юноши, продолжал спать. Глаза под его веками беспорядочно метались. Казалось, ему снится тревожный сон, однако на его лице не отражалось ни тени волнения. Продолжая посапывать, он лишь плотнее прижался к Лю Синю.

Кинув последний взгляд на переплетённые руки этих двоих, Гу Юшэнг встал и направился к лошадям.

༄ ༄ ༄

Следующие два дня они провели в пути, стараясь держаться подлеска и изредка разводя огонь на привалах. Ни рек, ни поселений на их пути больше не встречалось, а припасы заканчивались.

Разделяя последний кусок уже зачерствевшего маньтоу¹ для себя и Тан Цзэмина, Лю Синь пытался придумать, что делать дальше и где раздобыть еды. Гу Юшэнг ел мало, как и их молчаливый спутник, ничем не выказывая голода или каких-либо затруднений, а вот ему и Тан Цзэмину приходилось туго. Хоть мальчик и не показывал, что голоден, стараясь держаться наравне с генералом, Лю Синь понял, что нужно что-то предпринять, пока голод не свалил их с ног. Вряд ли истощёнными они смогут противостоять опасностям на пути.

– Нужно раздобыть еду, – сказал он, отходя от лошади на очередном привале.

Солнце уже катилось к горизонту, и путники решили расположиться в очередном подлеске у склона высокой горы.

– Через два дня мы прибудем в поселение, там и поешь, – незаинтересованно ответил Гу Юшэнг, привязывая лошадей.

– Нужно раздобыть еду, – жестче повторил Лю Синь. – Цзэмин голодает, и я соткан не из святого духа, чтобы питаться одним воздухом. Вы голодны тоже, но отчего-то упрямитесь, словно соревнуясь друг с другом, кто дольше выдержит, – решил высказаться он, устав наблюдать за холодной враждой двух мужчин.

Молчаливый спутник стоял спиной к нему, отряхивая свой тёмный халат от пыли и никак не реагируя, а вот Гу Юшэнг тут же прищурился:

– Не носись так с мальчишкой, он не стеклянный.

Лю Синь зашипел, как рассерженный кот, и хотел было вступить в новую перепалку, которые стали привычными для них с генералом, но был прерван ударом лёгкого мешка, прилетевшего в грудь.

– Мой последний паёк. Ешь, раз голодный. Мы справимся, не беспокойся, – с этими словами Гу Юшэнг прошёл мимо него.

– Ты прекрасно знаешь, что я не ем мясо! – крикнул Лю Синь, уже зная, что в мешке. – Цзэмин! – позвал он мальчика, который стоял недалеко от обрыва, наблюдая за грозовыми тучами на горизонте.

Подойдя ближе и заметив в его руках мешок, Тан Цзэмин поднял на Лю Синя вопросительный взгляд. Смотря в чистые синие глаза, так похожие на глубокие водоёмы, Лю Синь вдруг почувствовал, как злость и усталость в груди словно рассеиваются, смываемые этой водой.

– Вот, поешь, – протянул он небольшой мешок.

– А ты? – нахмурился Тан Цзэмин.

– Я не голоден, всё в порядке, – Лю Синь улыбнулся и собирался отойти, но был схвачен за рукав.

– Я не стану есть, если ты не будешь, – уверенно и твёрдо сказал Тан Цзэмин, опуская мешок.

– Я не ем мясо, так что поищу что-нибудь в подлеске, – выдохнул Лю Синь и мягко похлопал его по голове. – Думаю, тут полно ягод.

– Тогда я пойду с тобой, – вознамерился Тан Цзэмин, уже делая шаг.

Всмотревшись в его лицо, Лю Синь заметил нездоровый блеск синих глаз и бледность, хотя ещё утром с мальчиком всё было в порядке. Нахмурившись, он обхватил Тан Цзэмина за плечи и усадил под деревом. Затем развязал мешок и протянул его. 

– Лучше отдохни. Кто-то из нас двоих должен быть полон сил, если что-то случится. – Кивнув на мешок, он добавил: – Не успеешь доесть, как я вернусь.

Потрепав мальчика напоследок по макушке, он отошёл к двум мужчинам, которые расположились под деревьями неподалёку, не заметив, как потемневшие синие глаза метнулись на грозовое небо вдалеке, грохотнувшее первыми разрядами.

Гу Юшэнг спал, лёжа на спине под деревом и положив руки под голову.Вскинув бровь, Лю Синь перевёл взгляд на второго мужчину, который сидел,скрестив руки на груди и прикрыв глаза, откинувшись на трухлявое полено. ЛюСинь видел, что он не спал: длинные пальцы мягко теребили пряди волос, переброшенныхна одно плечо.

Лю Синь часто ловил на себе его взгляды во время пути. Первое время это нервировало, но после он свыкся, решив, что мужчина просто присматривает за ним, чтобы он опять куда-нибудь не угодил. Но, несмотря на такое внимание, от него не исходило угрозы. Мужчина был тихим и молчаливым, держась ото всех чуть поодаль, но всё же путешествуя с ними.

Прежде не осмеливаясь разглядывать его в открытую, сейчас Лю Синь впервые чётко мог рассмотреть лицо их спутника. Он скользил взглядом по мужественному молодому лицу с ровной переносицей, высоким лбом и тонкими губами.

Молчаливый спутник был красив и, казалось, всего на пару лет младше Гу Юшэнга.

Лю Синь в легком удивлении приподнял брови.

Слоняясь по тому городу, мужчина производил впечатление безумца, только и делая, что пустыми глазами глядя на прохожих да выполняя мелкие поручения.

Задумавшись, Лю Синь не заметил, что уже какое-то время их молчаливый спутник внимательно следит за ним, раскрыв тёмно-зелёные глаза.

Поняв, что его поймали на разглядывании, Лю Синь отшатнулся, неловко прокашлявшись, и пошёл в сторону лошадей, по дороге жмурясь от стыда и поджимая губы. Переведя дух, он снял с седла лошади короткий клинок Гу Юшэнга, решив, что тот ему пригодится для срезания веток или фруктов.

Зайдя в подлесок и оглянувшись, Лю Синь не заметил никаких ягод или других пригодных для еды растений. Он задумчиво брёл, изредка оглядываясь, чтобы не потерять их маленький лагерь из виду. Деревья в местных лесах были высокими и раскидистыми. Кроны, уходившие, казалось, под самое небо, закрывали солнечный свет. Если посмотреть вглубь такого леса, можно увидеть лишь мрак, в который едва ли проникал солнечный свет.

– Ну и жуть... – вздёрнул бровь Лю Синь. Затем обернулся и увидел мужчин и Тан Цзэмина, который сидел под деревом с закрытыми глазами. Сдвинувшись чуть в сторону, Лю Синь решил, что поищет что-нибудь в подлеске, но не сунется в чащу. Что-то съедобное ведь должно было быть в этих кустарниках, верно?

Уныло бредя уже довольно долгое время и попинывая сухую шишку, Лю Синь оглядывался по сторонам и, уже потерял было надежду что-либо найти, как вдруг увидел неподалёку виноградные лозы, усыпанные сочными соблазнительными гроздьями налитых красных ягод.

Вскинув кулак в победном жесте, Лю Синь оглянулся и тут же нахмурился. Он ушёл дальше, чем думал, и уже не видел место привала.

«Ладно, просто пойду обратно той же дорогой. Я не должен был уйти далеко», – кивнул он самому себе и, перехватив клинок крепче, двинулся за ягодой.

Подойдя к раскидистым лозам, которые были сплошь увешаны большими ягодами, Лю Синь протянул руку и принялся срывать грозди, сразу же убирая их в мешок. Ягоды были плотными, мясистыми и источали сладкий приятный аромат. Проглатывая слюну, Лю Синь решил, что разделит находку со всеми остальными в лагере. На лице расплылась улыбка, когда он представил, как обрадуется ягодам Тан Цзэмин. В городке Цайцюнь они питались в основном подгоревшей кашей Гу Юшэнга и местной скудной выпечкой. Фруктам там неоткуда было взяться, но иногда из соседнего городка привозили по нескольку корзин солёных овощей, которые стоили баснословные суммы и разделялись на весь город. Не переставая думать об этом, Лю Синь вдруг нахмурился.

«А вдруг этот виноград кислый или ещё не поспел?» – рассматривал он красную ягоду со всех сторон. Он видел такой сорт и раньше, однако предпочитал всегда брать только чёрный или зелёный, так что не был уверен во вкусе.

Тан Цзэмин не любил солёные и кислые овощи, но всё равно всегда ел их, чтобы не расстраивать Лю Синя, который тяжело и много работал, чтобы они могли позволить себе хотя бы это. Желая быть уверенным в том, что мальчику понравится виноград, Лю Синь решил попробовать парочку ягод, чтобы не попасть впросак, если вдруг обрадует того понапрасну.

Он уже поднёс ягоду ко рту и чувствовал исходящий от неё приятный аромат, как вдруг ощутил сильный удар по руке, выбивающий виноградину.

– Ты, я смотрю, счёты с жизнью хочешь поскорее свести! – тяжёлым голосом сказал Гу Юшэнг, перехватив его руку.

Лю Синь поднял на него растерянный взгляд и тут же почувствовал, как холодный пот прошиб спину. Гу Юшэнг всегда немного пугал его, а когда начинал злиться всерьёз, Лю Синю и вовсе становилось не по себе. Сейчас же мужчина был в ярости, с силой сжимая его тонкое запястье. Огонь бушевал в глазах напротив, и Лю Синь, намеренный потушить его, принялся осторожно вытягивать свою руку, миролюбиво приговаривая:

– Успокойся, успокойся, я ведь недалеко отошёл. Я смог бы сам вернуться, ни к чему так носиться со мной, – улыбнулся он, глядя на разозлённого пуще прежнего Гу Юшэнга, который сильнее стиснул его запястье.

– Ты знаешь, что это за ягода?

– Ну... виноград? – с недоумением спросил Лю Синь.

– Это лиловый рассвет. – Гу Юшэнг выхватил мешок из его рук.

– ...Слишком напыщенное название для винограда, на мой взгляд. Ну да ладно, – вскинул брови Лю Синь. – И почему этот сорт так назвали?

– Потому что он будет последним рассветом, который ты встретишь, – с этими словами Гу Юшэнг высыпал содержимое мешка на землю.

– Ядовитый?! – в страхе воскликнул Лю Синь, отшатнувшись. – Какого хрена! Он же выглядит как простой виноград!

Гу Юшэнг тяжело выдохнул и сделал шаг ближе к нему, наступая тяжёлыми сапогами на ягоду и безжалостно раздавливая её.

– Лю Синь, – на памяти парня генерал впервые назвал его полным именем, – я знаю, что ты хочешь быть самостоятельным, ты всё же взял мальчишку под своё крыло, но на самом деле ты сам ещё такой... ребёнок. – Гу Юшэнг поджал губы, продолжая сверлить Лю Синя тёмными глазами. – Ты можешь хоть на секунду представить, что было бы, если бы меня не было рядом, и ты притащил эти ягоды Тан Цзэмину? Что было бы, если бы я не вытащил тебя из города Хуфэй?

Лю Синь опустил голову, глубоко вздохнув и не смея сказать ни слова против. В груди запекло, и стыд пронёсся по венам. Он прекрасно понимал, что было бы. Его излишняя самоуверенность могла погубить и Тан Цзэмина, и его самого. Привыкший жить один и полагаться только на себя, сейчас Лю Синь всё пытался плыть против течения, уверяя себя, что он сможет.

Его никогда и никто не отчитывал, не ругал и не стыдил. И пусть слышать это было обидно, но ещё обиднее было из-за молчания Гу Юшэнга. Лю Синь хотел было спросить генерала, почему же тот просто не предупредил его о городе Хуфэй, раз знал, что там творится, но лишь выдохнул, прикрыв глаза.

С силой зажмурившись на мгновение, он кивнул:

– Я понимаю.

– Этого мало, Лю Синь, – произнёс Гу Юшэнг с долей удовлетворения в голосе, которого Лю Синь не заметил. Внимательно посмотрев на него, он продолжил: – Держись рядом, не уходи, не строй из себя героя и учись ждать, когда говорят. – Гу Юшэнг повернулся, чтобы одним взмахом клинка срубить ветку кустарника рядом, на котором под зелёной листвой росли такие же зелёные плоды.

Подняв её и кинув Лю Синю, он развернулся и пошёл в сторону лагеря.

Лю Синь, опустив голову, побрёл вслед за ним, прижимая к себе ветку с плодами, которые всё это время не замечал.

Сумерки к тому времени уже опустились на землю.

Генерал и юноша успели сделать только с десяток шагов, как вдруг из чащи послышалось шипение.

Шарахнувшись в сторону от звука, Лю Синь тут же упёрся взглядом в широкую спину Гу Юшэнга, который встал перед ним, сжимая в правой руке короткий клинок.

– Не двигайся, – тихо сказал генерал, замирая.

В следующий миг из тёмной чащи показалась большая морда с высунутым раздвоенным языком, следом за которой на подлесок выполз огромный чёрный питон. Возвышаясь над ними, он яростно зашипел, раскрывая пасть, с клыков в которой капал демонический яд.

Лю Синь выглянул из-за плеча генерала.

«Коротким клинком не справиться с таким зверем», – пришёл он к неутешительному выводу.

Гу Юшэнг тоже понимал это и кинул взгляд в сторону лагеря, где остался его меч.

– Без резких движений. Он слепой, – едва слышно зашептал Гу Юшэнг, на что Лю Синь быстро закивал.

Змей продолжал раскачиваться из стороны в сторону всего в паре чжанов² от них.

Оказавшись в такой патовой ситуации, Лю Синь судорожно пытался найти из неё выход, глядя по сторонам.

Он не мог безрассудно ринуться в сторону лагеря за мечом. Приведя змея туда, он лишь подставит всех под удар.

– Что нам делать? – тихо спросил он.

Напряжённый Гу Юшэнг, чуть повернув голову, ответил:

– Просто жди.

Змей водил головой, глядя пустыми белёсыми глазами перед собой.

Лю Синь смутно припомнил, что змеи почти глухие и ощущают лишь вибрацию. Почему большая рептилия замерла перед ними и не делала никаких других движений, он не знал, а гадать не было ни смысла, ни времени.

Лю Синь потянул Гу Юшэнга за рукав и прошептал:

– Нужно отойти в сторону. Возможно, он проползёт мимо.

– А если нет?

– Не можем же мы тут сутки торчать. Нужно хоть что-то сделать.

Поразмыслив немного, Гу Юшэнг кивнул и сделал шаг в сторону:

– Медленно.

Осторожно отступая в сторону лагеря, Лю Синь внимательно смотрел им под ноги, боясь наступить на что-либо и спровоцировать змею. Гу Юшэнг, не отводя взгляда от рептилии, осторожно двигался следом. Когда они почти выбрались из зоны досягаемости питона, Лю Синь было облегчённо выдохнул, но тут же услышал шорох кустарников в стороне.

Вскинув вмиг распахнувшиеся от ужаса глаза, он увидел, как на подлесок выходит Тан Цзэмин. Мальчик, завидев его, облегчённо улыбнулся и тут же бросился к нему, воскликнув:

– Нашёл!

– Стой!

Но было уже поздно.

Питон, резко переведя голову, ринулся в их сторону, снося трухлявые поваленные деревья и яростно шипя.

– Цзэмин! – Лю Синь выбежал из-за спины Гу Юшэнга и бросился к мальчику. В голове билась лишь одна мысль: не дать ему пострадать.

Гу Юшэнг ринулся наперерез, занося клинок и собираясь вогнать его в грудь несущегося прямо на них зверя. Осознавая, что будет сметён тяжёлым телом, даже если удастся поразить питона, он всё же упорно и быстро нёсся прямо ему навстречу.

Змей уже был совсем близко, как вдруг высоко над головой Гу Юшэнга блеснуло лезвие.

Их молчаливый путник, сжимая в руках меч Гу Юшэнга, высоко подпрыгнул и, оттолкнувшись от дерева, вогнал стальное лезвие в голову питона по самую рукоять.

Зверь замер, закатив белёсые глаза, и с рёвом рухнул наземь, аккурат перед Гу Юшэнгом.

Мужчина приземлился рядом со змеёй. Затем вынул меч и посмотрел на спутников ничего не выражающими глазами, словно не он только что сразил огромную тварь.

Гу Юшэнг в сердцах сплюнул и опустил свой клинок, уставившись на их неожиданного спасителя мрачным недовольным взглядом.

– Ну что ж... еду мы, по крайней мере, раздобыли, – поражённо выдохнул Лю Синь, крепко прижимая к себе Тан Цзэмина и глядя на брошенную ветку с зелёными плодами, часть которых рассыпалась по земле.

Двое мужчин и мальчик переглянулись и перевели взгляды на лежащего перед ними питона.

__________________________ 

1. Маньтоу (馒头) – хлебец, приготовленный на пару; пампушка. 
2. Чжан (丈) – китайская сажень, равна 3,33 метра.