✵Смотритель Маяка✵

Я аккуратно откинул корку дневника, но увиденное вызвало во мнне ужас и отвращение: на первой странице было что-то неразборчиво написано... кровью.
– Не.. ве..рь... "сес..трён...ке"..? Что это вообще такое? Предупреждение? Или угроза? Я в такое не играю!

Подумав, будто вчерашняя девчонка надо мной издевается я уже было хотел закрыть дневник, но перед глазами возникло её лицо. Я вспомнил эти большие синие воденистые глаза. Казалось, что они просто не могли меня обмануть, но так ведь только казалось? "Почему ты мне не веришь?"– её голос внезапно возник у меня в голове,– "Или ты всё-таки высоты боишься? Хи-хик!"
"Хотела бы – убила бы в самом начале",– подумал я, и не смотря ни на что решил продолжить чтение записной книжки не́кого Стива:

“✵14 ноября 1892.

Я не много знаю об этом месте. Говорят, мол, здесь водятся призраки и всё такое, но я в это м̶а̶л̶о̶ в̶е̶р̶ю̶  не верю. То, что люди пропадают – странно, не спорю, но, в конце концов, я приехал сюда для работы, а не сплетен. Так вот. Этот маяк был построен, примерно, сотню лет назад. В 1803 или 1805, точно не знаю. Этот маяк достаточно устарел, так как в нём керосиновая лампа и устаревший механизм. Об этом маяке мало кто знает, поэтому и не перестраивают его, а если кто и хочет его перестроить, то рабочие отказываются. То же мне, работнички! Верят во всякие бабушкины сказки, приметы и сплетни. Бегут отсюда так, что только пятки сверкают! А ведь им платят за это! Уму не постяжимо!
Что же... В отличии от них, я м̶е̶н̶и̶е̶  не суевернен и свою работу буду выполнять, как полагается любому настоящему мужчине – без бабских сплетен. ”

– Недурное начало, но как же ты вёл себя дальше?.. – переворачивая страницу думал я про себя.

“✵15 ноября 1892.

Всё куда проще, чем мне рассказывали! Живи себе в удовольствие! Призраки, говорите? Ха-ха-ха! Пусть попробуют прийти, я им усрою!”

– Эх-х-х... Я тоже в первый день так думал...

“✵16 ноября 1892.

Я уже говорил, о том что не верю во всё это, но... мне кажется, на меня кто-то смотрит... Даже когда я сплю, ощущение кого-то постороннего меня б̶е̶с̶п̶о̶к̶о̶и̶т̶ напрягает. Мне обсолютно не нравится то, что на моём острове обитает ещё кто-то кроме меня! Я буду жаловаться!”

– Теперь я точно уверен, что я не сумашедший. – я вновь перевереул страницу, но следующие строки были написаны более кривым почерком, как будто что-то напугала писателя, либо же он очень торопился. Почерк был дёрганным и выдавал сильный стресс, а некоторые буквы были заглавными в середине предложения. И перо, казалось, протекало на каждой строчке, оставляя после себя некрасивые кляксы и разводы:

“✵17 о̶Н̶я̶б̶  ноября.

теПеРь Я точно убедился, чТо я не один нА эТом чёртовом острове. я изо всех сил стараюсЬ плотно закрывать на ночь окна и двери, но даже поСле этого Я не чувствую себя в БЕзопаСности. Походу, даже стены в этОм доме смотрят на меня... скорее всего я схожу с ума, но какова вероятность этому? я ещё сЛишком молод для старчЕского мараЗма. в одном  я точно увереН – я здесь не Один...”

Мне стало жутко не от того, что человек скептически относящийся ко всему (по крайней мере, так он писал) вдруг пишет о том, во что не верит и не верил. Судя по записям он не похож на психопата, но, кажется, я и сам не далеко от него ухожу.
"Только вот что меня смущает... Некорые буквы среди предложений как будто намеренно написаны заглавными."
– Хм-м-м-м... А что, если их прочитать? П... Р... Я...– я решил выписать их на отдельный листочек и прочитать слитным текстом.

“ПРАТАТЬСЯ БЕСПОЛЕЗНО”

– Ну, чего и следовало доказать... Я схожу с ума, а какой-то человек, решивший, что это будет идеальная шутка над психикой сумасшедшего, решил, что оставит после себя дневник и сведёт бедолагу окончательно в могилу. Идеально, сказать нечего.

Но что-то вновь не давало мне покоя. Гробовая тишина в доме, которую я заметил только сейчас, вновь что-то шептала мне.
В тишине мерещилось:"Хи-хи-хи!", но это уже был плод разыгравшегося воображения.
Мне не хотелось больше читать этот дневник. Я не хотел вновь переворачивать страницу, что бы увидеть в нём письмена хуже этих. Не хотел я верить во всё это, но уже было слишком поздно. Вы наверняка думаете :"Да, Дэвид, ты сошёл с ума, признайся в этом!"– но нет! Я точно знаю, что я ещё нахожусь в сознании. По крайней мере, я осознаю каждое своё действие и глупостей делать не стану!

Пока пытался распутать мысли, в дверь озлоблено стучали.

– Иду, иду...– наигранно сказал я, направляясь к двери.

Моя рука потянулась к шпенгалету, и в голове внезапно созрела мысль : сделать прорезь в двери, в конце концов, чтобы видеть своего гостя! Но этим я, пожалуй, займусь позже. А между тем, дверь была уже открыта, а на пороге лежало что-то вроде обрывка верёвки с узлом "удавка".

– Ка-а-ак ве́-е-есело.– саркастически сказал я.
– Не ве́-е-есело, а весе́-е-ело, хи-хи-хи-хи-хи!– раздалось по ту сторону открытой двери.
Я выглянул, но никого не было.
– Верёвка оборвалась,– продолжила девочка – там, в маяке.
– В маяке? Как же она могла оборваться? Если её только кто-то нарочно срезал...
– Наверное, сестрёнка постаралась...
– Да кто такая эта твоя "сестрёнка"?
– А это ты скоро и сам узнаешь, хи-хи-хи!
– А может ты мне сейчас расскажешь?
– Не-а! – девочка, сощурив глаза, показала мне язык и вновь залилась звонким смехом.
– Ладно, не хочешь, как хочешь.
Я уже собирался зайти в дом, как девчонка продолжила:
– Только вот... Сердить я её не советую... И вообще ей на глаза лучше не попадаться.– голос девушки стал куда серьёзнее, чем во весь наш предыдущий разговор. "Может быть, это она написала предупреждение? И буквы подрисовала она?"
– Может быть... а может нет... хи-хик.– вновь заговорщески улыбнувшись, незнакомка пропала, как только я развернулся.
– Хоть скажи, как зовут тебя?
"А в этом есть разница?" – прозвучало в моей голове.
– Ну... да? У всех ведь есть имя.
Я обернулся на голос, прозвучавший у меня за спиной:
– Возможно. А я не буду говорить тебе своё имя!
– Это потому что у тебя его нет?
– Нет! Вовсе нет! Оно есть! Только... мне запретили его говорить, вот так!
– И кто же тебе это запретил?
– А вот это тебя уже не касается!
– Ну, ладно. Но мне же нужно к тебе как-нибудь обращаться, разве нет?
– И то верно... – на мнгновение она задумалась и опустила глаза на книгу сказок, которую держала в руках,– а что, если я возьму себе чужое имя из сказки?
– Ну, возьми.
– Алиса!
– Это из Страны чудес которая?
– Да! Это моя любимая книга. Понимаешь, на этом острове всё не такое, каким кажется на первый взгляд. Под каким углом посмотришь, так оно и будет. Ты сам сведёшь себя с ума, если будешь об этом думать. Теперь понял?
– Да, понял.
– Что ты понял?
– Что... я не сумасшедший?
– Аха-ха-ха-ха! Ну ты и забавный! Я тебя с ума сведу в два счёта! Спорим?
– Нет, не стоит. Я и так тебе верю.
– Хи-хик, вот и отлично. А теперь... – её брови опустились к переносице, а лучезарная улыбка исчезла,– иди и чени верёвку!
– Э-э-э... Ладно?..
– Ага. А я, пожалуй, пойду. Дел полно.
Она вновь исчезла, не успел я моргнуть, будто никого здесь и не стояло. "Интересно, что у неё за дела такие?"
– Ладно, пойду ченить верёвку.

Пожалуй, никто не заботился о моей работе до сегоднешнего дня, кроме этой девочки. Может мне и вправду удастся подружится с ней?
"Хм-м-м... "Алиса", если я не ошибаюсь, в переводе означает "благородство"?"

"Хи-хик!"– смех в голове уже не раздражал, как прежде. Скорее, он дополнял мои скучные дни. "В первые за столько лет, у меня, кажется, появился друг. Неживой, конечно, но какой есть! Мишка тоже неживой, и что теперь?"

Я взял запасную верёвку из сарая, так как на обрывок мало, что можно теперь привязать.
Я шёл расслабив плечи и насвистывая какую-то бодрую мелодию, пока не дошёл до маяка...

– О, Боже мой, а тут-то что могло произойти?
На полу, на ступенях, на дверях – всюду были следы крови. Оборванная верёвка для груза одиноко весела под потолком, а на полу валялся разорванный грузовой балласт, но вместо песка из него выглядывало ничто иное как...
– Фу!– я выбежал на улицу, повинуясь рвотному рефлексу. Мне нужен был свежий воздух и, желательно, новую психику.

Немного подышав свежим воздухом, я пересилил себя и принял решение вернуться.

Из мешка выглядывали людские конечности, покрытые загноившеимися ранами и язвами.

Я бы не верил своим глазам, если бы не настойчивое жужжание мух, и стойкий и сильный запах разложения, один вдох которого вызывал рвотный приступ. Слезились глаза. В горле встал ком. Мне хотелось кричать, но глотку будто стянули канатом. Вся эта картина взывала к дикому ужасу.
В моей голове вновь прозвучал звонкий голос девчонки:"Я же говорила, что с ума тебя в два счёта сведу! Ха-ха-ха-ха-ха!"
– Нет... Это уже слишком... Кто все эти люди?
"А ты сам подумай, - внезапно раздалось за моей спиной. - Кто же все эти люди?"
– Хочешь сказать... Все другие смотрители? - ответил я, сам не веря своим словам.
– Хи-хик! Не все! Лишь малая их часть...
- ... И... сколько же... их здесь?... - спросил я, проглотив накатывающую панику.
Следующие слова, девочка будто пропела, пытаясь меня дразнить:" Пят-над-цать че-ло-век.. на сун-дук.. мер-тве-ца!"

– Пф-ф... Это шутка такая?
– И вовсе нет! А-ха-ха-ха-ха!
– С меня достаточно.– С этими словами я поспешно вышел на свежий воздух. Морской ветерок ударил в лицо, приводя в чувства.
  Немного придя в себя, взвесив всю ситуацию и мои заботы, я всё же пришёл к выводу, что эту профессию выбрал сам, а значит мне самому придётся решать побочные проблемы, которые приподносит этот проклятый остров.
  Сделав пару глубоких вдохов, уняв дрожь в руках и коленях, я принял решение во что бы то ни стало зажечь фонарь, ведь если ни я, то никто.
  "Если меня несколько раз стошнит, никто не пострадает от этого, а если какое-нибудь судно заблудится, то могут пострадать люди." – с этими мыслями я вновь открыл дверь маяка и зажмурил глаза, чтобы хотя бы не видеть того ужасного зрелища вновь. Приготовившись снова почувствовать тошнотворную вонь, я крайне удивился, ибо воздух был почти такой же как на улице. Мои глаза нехотя открылись, чтобы убедиться в происходящем, но... ничего не было... Ни крови, ни запаха, ни насекомых, что кружили над мешком, чьё жужжание отпечаталось в моей памати... ни самого мешка.
– К..куда же всё.. делось? – растерянно, но всё же немного на радостях спросил я. Но ответа не последовало. Однако, верёвка действительно была оборвана.
"Чтож... Спасибо и на этом, милейшая галлюцинация!" – съязвил я, попутно выходя из маяка. Вспомнилось, как Джон говорил, что около сарая лежит груз с песком для маяка. Принеся груз в маяк, немного надсадив спину, я привязал один конец новой верёвки к основной, а другой к грузу. Для того, чтобы зажигать маяк сейчас, было ещё рано, поэтому нужно было придумать, чем себя занять на время до вечера. Выйдя из маяка, я вспомнил про натянутую сеть. Азарт от рыбалки вновь проснулся. В конце концов, мне было интересно, какая рыба здесь водится?

Я спустил лодку на воду, проплыл к той стороне острова, где оставил сетку, только сейчас заметив, что отсюда открывается задняя сторона маяка. Подняв глаза, я вновь восхитился величиной этой крепости. Лишь чайки смотрели на неё и меня сверху вниз. Но что-то заострило моё внимание.
"Обычно с этой стороны маяк не видно, и возможно я заметил бы это раньше, но... Что это там?"
Высоко, под самым верхним окном весело что-то тёмное, отдалённо напоминающее человеческий силуэт.

– Не-не-не, сегодня без меня!

Мне крайне не хотелось лезть туда сейчас, чтобы убедиться в очередном сюрпризе больной фантазии. С другой стороны, я поражался своей психике, думаю, нормальный, здравомслящий человек давно бы впал в панику, ибо что за дрянь происходит здесь, или же на лодке уплыл отсюда, как можно дальше. Но я же просто остаюсь здесь, жду Джона, жду Алису, которая принесёт мне новые ответы, жду сюрпризы... Быть может, я за столь короткий срок привык к подобным выходкам острова и его шуток его обитателей?
"Или, действительно, умом тронулся. Тоже, как вариант."

– Малец... рыбу-то, рыбу... – вновь раздалось откуда-то сзади, как и тогда, когда я ставил эту сеть.
– Точно! – уже почти не удивившись, я вернулся в реальность, ещё раз с тоской взглянув на бедолагу, висящего на стене маяка.
– Та-а-ак... Что тут у нас? – я стал аккуратно снимать сеть, боясь порвать или зацепить за что-нибудь. Сложив её в лодку, я стал разглядывать, что удалось поймать.
Мои мысли вновь прервал мужской хриплый голос :"Хо-хо! Неплохой улов для начальных классов!"
– Да уж, – не обратив на это особого внимания, бросил я в пустоту. Улов был действительно неплохой. Мелочь, в основном, но было несколько крупных. Мне стало приятно от плодов первой охоты, поэтому я принял решение натянуть сеть ещё разок, поэтому аккуратно освободив моих водоплавующих заложников, вернул сеть и стал возвращаться к берегу.
"Надеюсь, сегодня сюрпризов больше не будет..."

Но, разумеется, не тут-то было. В окне горел свет от керосиновой лампы. Я не стал впадать в панику, поэтому спокойно вытащил лодку на берег, собрал рыбу и без лишних колебаний направился в дом.

Открывая дверь, я стал отчитывать моего незванного гостя.
– Я, конечно, всё понимаю, но зачем керосин-то тратить просто так? Светло же ещё!

Разувшись, я запер дверь и прошёл в кухню - источнику света. За обеденным столом сидела Алиса и читала книжку, внимательно разглядывая иллюстрации.
– А мне читать темно! – звонко ответила она, не отрываясь от книги.

– Ладно... Читай.

Я сложил свою добычу на разделочный стол, сам пошёл мыть руки. От запаха свежей рыбы девочка, кажется, немного разозлилась. Это можно было понять по её сердитому взгляду и насупившемуся лицу.

– Что-то не так? – устало спросил я.

– Всё не так! Ты зачем рыбку обижаешь?

– Так кушать хочется! Я же не могу одними только маринованными овощами и чаем питаться! В пищевом рационе должно быть разнообразие.

– В таком случае, в рационе сестрёнки тоже появится разнообразие... – она заговорщески улыбнулась и вновь уткнулась в книгу.

– Что ты имеешь в виду?

– Сам подумай, хи-хик!

Она не смотрела на меня, но ощущение чьего-то взгляда не пропадало ни на секунду.

– Ну, если ты, конечно, жить хочешь, – медленно продолжила она, – мы можем и договориться.

– О чём договориться?

– Ну-у... Ты мне половину рыбок отдашь... А я тебе сегодня жизнь сохраню... Всё поровну!

– Зачем тебе эта несчастная рыба?

– А тебе зачем жить? – хитро спросила она.

– Хорошо, забирай! – спорить с ней у меня не было не сил, не желания, поэтому я не стал сопротивляться перед этой маленькой нежетью.
"Может, она тоже есть хочет?"
Я отложил равно половину, но она подошла и сама выбрала тех, что поменьше, взяла их в охапку и пошла к двери. Я проследил за Алисой через окно. Она подошла ближе к воде, после чего отпустила несчастных.

Вернувшись, помыла руки (что мне показалось странным для призрака) и вновь принялась читать.

– Зачем же ты их выкинула? Их же съесть можно было. – Недоумевал я.

– А зачем же ты их съесть хочешь, когда они тоже жить хотят?

– Ну, знаешь ли, это пищевая цепь, "есть, чтобы жить" и так далее...

– А ты бы хотел стать рыбкой? – Алиса перевела тему, чем немного разозлила меня, но я из последних сил сохранял саообладание.

– Ладно, дело твоё...

– А ты, смотрю, ещё одну сеть повесил...

– Допустим, так.

– Значит и завтра ты мне половину отдашь!

– Да на каком основании?

– Сестрёнка не любит, когда на меня кричат... И когда забирают у неё что-то без спроса тоже... Помнишь же, что было в маяке? Как тебе зрелище? И-хи-хи-хи-хи!

– Так себе... во всех изречениях. Я бы предпочёл этого не видеть...

– Не видеть, говори-и-ишь?.. – Её улыбка исказилась в жутком оскале, глаза заблестели, от чего мне действительно стало не по себе.– Ты не переживай, не хочешь ви-и-идеть – не будешь ви-и-идеть... Я могу это усторить легко и просто! Нья-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

– Спасибо, но я откажусь! – отвернувшись к разделочной доске, я принялся разделывать рыбу.

– Ну, не хочешь, как хочешь... Хотя, я бы на твоём месте не отказывалась от такой милости... Тебе ещё сто-о-олько всего предстоит увидеть, что ты ещё сто раз пожалеешь, что зрячий! Хи-хи-хи!

– Так если не буду видеть, как же я буду читать дневники?

– Хм-м-м... И то верно.– на мнгновение девочка задумалась, – ладно, живи... И смотри на всё это... Только имей в виду, я тебя предупреждала. – Она беззлобно улыбнулась.

Мне было уже всё равно, что мои глаза воззреют завтра. Я вновь практиковался в кулинарии. Рыбу я решил пожарить.

– Это... Кхм... Может чаю? – робко предложил я, опасаясь, что на этот вопрос она и половину моей заварки выбросит.

– Ну-у-у... Давай. А сахар у тебя есть?

– Да, есть...

– Тогда мне с сахаром!

– Хорошо.

"Пронесло," – подумал я.

– Может и рыбу будешь?

– Нет. Я не живодёр, в отлтчии от тебя.

"Ага, конечно, вон как предыдущих смотрителей радушно встретили!"

"Хи-хи-хи! Живодёрам и смерть живодёрная!" – голос звучал без какого-либо намёка на угрозу, всё равно, что народная пословица.

Я заварил чай, после чего дожарил мой ужин.

Дрова потрескивали, хотя я и не мог вспомнить, когда успел затопить печь. В доме было тепло и уютно. Я уже не чувствовал себя одиноко, как мне этого хотелось раньше, но присутствие Алисы не нагнетало и не вызывало во мне желания побыть одному, что обычно случалось, когда рядом находились люди. Может, дело в том, что она не человек? Или дело во мне? Оказавшись на острове без единого намёка на цивилизацию, живое общение, да и вообще людей, я почувствовал в этом потребность? И это вполне нормально, что я сейчас пью чай с призраком. Странно, но по какой-то причине, я перестал чувствовать на себе пристальный взгляд из каждого угла. Может всё дело в рыбе? Мне дали немного отдохнуть? Правда? Неужели?!

Девочка подняла глаза на настенные часы.
– Чтож, засиделась я что-то. Мне уже пора. Спасибо за чай, было очень вкусно.

– На здоровье, – коротко ответил я.

– До встречи! – сказала Алиса, стоя на пороге.

– До встречи.

Я глянул в окно. Уже почти стемнело. Пора бы и маяк зажигать. Нехотя поднялся со стула, накинул куртку, взял лампу и направился из к выходу. До работы я добрался без происшествий, маяк завёл тоже, на удивление, быстро. Домой вернулся спокойно.
Внезапно, мысль о двери вновь посетила меня.
"Сделать отверстие? А почему нет?" Я проковырял небольшую дырочку, после чего, немного поискав, в погребе нашёл пробку. Так хотя бы тепло не выветривается.

Налив ещё чаю, ноги сами направили меня в комнату к моему письменному столу. Ведение дневника стало полезной привычкой, которая помогала проанализировать всё произошедшее за день... И не сойти с ума.

День 3-4...
. . .   . . .   . . .

Я в кратком содержании пересказал события сегодняшнего и, скорее всего уже, вчерашнего дня, так и не поняв до конца, каким образом я уснул и проспал до следующего утра... Но не суть. Едва я закончил повествование, как я почувствовал холодное дуновение ветра. Поёжившись, пошёл по дому в поисках источника ветра, как заметил что окно на кухне открыто на распашку.

– Ну и зачем проветривать? Холодно же, – гневно возразил я невидимому сорванцу.
Я закрыл окно поплотнее. Без всяких сомнений, оно не могло открыться само по себе, шпингалет, что держал оконную раму, не позволил бы даже очень сильному ветру нарушить мой покой. Особенно, если учесть то, что открывается он, исключительно, изнутри.
Устало зевнув, я направился обратно в команту. Странно, что дневник некого Стивенсона, который мне дала Алиса, лежал поверх моего дневника, открытым на той странице, которой я остановился.
"Ладно, почитаем..."
Но, к сожалению, дальнейшие записи было крайне тяжело разобрать. Почерк становился более комвульсивный, некотрые слова и фразы, совершенно, не соответствовали контексту и, в особенности, предыдущим заметкам. От самоуверенного, граммотного, начитанного Стивенсона не осталось и следа. Смысл последних записей гласил почти одно и то же:
Кто-то постоянно смотрит на него, даже когда он спит. Вещи в доме меняют своё местонахождение, а иногда вовсе пропадают. Его также посещают галлюцинации, с каждым днём всё страшнее и чаще. Последние записи вообще не имели какого-либо смысла, либо же я просто не смог их расшифровать. Были ясны отдельные слова : маяк, остров, сестрёнка, смерть. Упоминалось само появление некой "сестрёнки".
"Да что же это за сестрёнка такая?!" – я в ярости скинул со стола дневник Стива. Как увидел на задней корке надпись засохшей кровью, написанной всё таким же почерком :

“ОНА ТЕБЯ ВИДИТ“

– Очень оптимистично... Да я это уже понял.
Другого исхода или, правильнее сказать, вывода я и не ожидал, если честно. Но надежда, что я доживу до конца недели значительно покидала меня. Хотя, с другой стороны, я дожил до четвёртого дня. Стив дожил до шестого...
"Интересно, кто-нибудь доживал до седьмого? Кто-нибудь побил этот рекорд?"
Конечно, жить мне было не за чем, но почему-то очень хотелось. У меня нет не жены, не детей, не даже брата или сестры, которая нуждается в моей помощи, которую я могу обеспечить лишь благодаря этой профессии. Я выбрал это направиление не потому что нуждаюсь в деньгах, а потому что нуждаюсь в уединении, устал от вечного людского шума. Не смотря на все эти ужасные вещи, происходящие на этом острове и моей голове, мне здесь... нравится... Нравится гораздо больше, чем в большом мире.

Из размышлений меня выдернуло очередное холодное прикосновение шутника-ветра. Это начинало злить. Я вновь пошёл на кухню, но окно оказалось закрытым... Зато дверь была открыта настеж...
"Пора бы сделать засов побольше..."

– Да что же это такое?..

Едва я подошёл к дверям, я услышал мелодичный женский голос, раздающийся снаружи. То было пение.
– Алиса? – тихо спросил я.

"Нет, это точно не она..."– едва подумав об этом, я рывком захлопнул дверь и быстрым движением запер на шпингалет.
Мне совершенно не хотелось выяснять чей это голос, особенно в такое время суток. Говорила мне бабушка :"Нормальные люди ночью дома сидят... Особенно женщины."
Особенно мне не хотелось знакомиться с "сестрёнкой", я ещё слишком молод для последних свиданий. Особенно, лицезрев учесть пятнадцати предыдущих женихов, свидетелем чего я стал сегодня. Пение стихло.
Я аккуратно вынул пробку из импровизированного глазка, стараясь как можно незаметнее посмотреть в него. Но едва я приблизился к отверстию, вид мне преградил чужой глаз, смотревший на меня по ту сторону двери. Бешеный взгляд, от которого по коже пробежали мурашки, прямо говорил мне о том, что остаться дома, не выясняя источник звука, являлось самым рациональным решением за всю мою жизнь. Я вставил пробку обратно, но этот кто-то настолько хотел смотреть на меня, что попытался пропихнуть её обратно. Какое-то время я просто наблюдал, как пробка едва шевелилась в узком отверстии, но вскоре она выпала. В отверстии показался тоненький, длинный, изящный палец, кожа которого так же была синеватого оттенка.
Я направился к ящику с инструментами. Отыскав пару гвоздей и полоток, я вбил эти гвозди в пробку, чтобы протолкнуть её пальцем составило уже больше труда. По крайней мере, я бы не стал так делать. Не желая вновь сталкиваться с недоброжелательным взглядом, вставил пробку в её законное место. Глаз незванного гостя, кажется, не повредился, но по крайней мере мне так показалось.
Плотно задёрнув шторы в каждой комнате, положив ещё немного полыни под дверь, я отправился спать. Но тот взгляд долго не давал мне уснуть, так же как и прекрасный голос. Да, эти два фактора обсолютно не складывались в моей голове и не сочетались друг с другом, но скорее всего именно в эту ночь, я мог не выжить.
После долгих раздумий, мой опухший мозг сдался измученному организму, что настойчиво требовал отдыха.

✵Продолжение
            следует✵