«Сломленный наркотиками»

Если бы мне когда-нибудь сказали, что обо мне, после приступа лёгкого передоза будет заботиться человеческая девушка, не считающая меня чудовищем, я бы раскрошил лицо говорившему, не давая закончить фразу. Я бы запихнул ему в глотку пару костей, чтобы фантазия больного ублюдка унялась и не подкидывала в голову хозяина столько дерьма. А если бы этот кто-то добавил, что эта девушка станет считать меня своим другом, я бы не поленился испачкать руки чужим прахом. Однако, как ни странно, именно так и обстоят сейчас мои дела. 

— Неужели нельзя быть немного аккуратнее? — Я только пожимаю плечами, расплываясь в усмешке, когда малышка наклоняется, подбирая разбросанные по полу вещи. Сколько времени прошло с момента нашего знакомства? Вроде около двух месяцев, а может даже чуть больше. Я и представить не мог, что после того утра, она изъявит желание вернуться снова. Зная кто я такой, зная, чем я занимаюсь, зная о моей зависимости. Она вернулась уже на следующий день, заставляя меня трижды проверять себя на наличие прихода. Но она не исчезла, даже когда я до крови разжевал всю нижнюю губу. Напротив, она стала причитать и беспокоиться. Повела меня обрабатывать рану, пока я находился в прострации. Она навещала меня едва ли не каждый день. Взялась за готовку и уборку, рассказывала о своей жизни, вытаскивала меня на прогулки по вечерам. А вскоре и вовсе окрестила меня своим другом. Мне бы радоваться, ведь она единственная, кто не отворачивается от меня, зная обо мне довольно пикантную информацию, но я только мысленно кривлюсь от такого обращения. Моя девочка не понимает, что меня совершенно не устраивает такая позиция. Мне не хочется дружить с ней. Мне хочется ей обладать. Она интересует меня как объект вожделения, да чёрт возьми, даже как возможная пара. 

— Ну, ты же знаешь, у меня довольно тяжёлые кости, — Алекс смеётся, а я сглатываю слюну, пытаясь унять дрожь в теле. Она выглядит довольно привлекательно, когда так беззаботна. — К тому же, ты не появлялась целую неделю. У меня не было мотивации. — С губ малышки срывается обречённый вздох. 

— В том, что у тебя нет мобильного телефона, моей вины не имеется, — я хмыкаю, облизывая губы. О, знала бы ты, чем обернулись бы наши разговоры, если бы я хоть раз позвонил тебе, будучи под кайфом. У меня наверняка развязался бы язык. Я бы в красках описал, как и в каких позах я хочу трахнуть тебя. Как мне хочется, чтобы ты извивалась подо мной, выкрикивая моё имя. Как я заставлял бы тебя кричать, надрывая горло, чтобы все соседи знали, что ты со мной. 

— Расслабься, ты мне ничего не должна, — я откидываюсь на спинку дивана, закрывая глаза. — Я всего лишь монстр, помнишь? — Меньше всего мне хочется, чтобы моя крошка испытывала чувство, будто она чем-то мне обязана. По крайней мере, точно не сейчас. Вот будь она моей подружкой, я бы требовал с неё расписание каждого шага без моего ведома. Хотя, если она и станет моей парой, я не отпущу её от себя дальше, чем на три с половиной шага. 

— Санс, мы обсуждали это, — моя стратегия работает. Я слышу, как Алексия ставит корзину для белья и поспешно шагает к дивану, усаживаясь рядом. Я чувствую её запах, ощущаю её тепло, и от этого готов впасть в экстаз. Готов подмять её под себя и грубо овладеть ею, вдавливая крошку в диван и перекрывая ей кислород. Её ладонь касается моего плеча, и я моментально перевожу на неё взгляд. Слова утешения и поддержки благополучно пропускаются мимо ушей. Моё внимание занимают её губы. В голове всплывает картинка одного из приходов. Того, в котором моя малышка с упоением ублажает меня ротиком. Но оригинал явно может сделать всё гораздо приятнее. Я бы с удовольствием посмотрел на то, как у моей девочки получился бы минет. Блядь, дело дрянь. 

— Понял, крошка, ты не считаешь меня монстром. Спасибо, — я нервно улыбаюсь, тут же получая улыбку в ответ. Детка, что же ты со мной делаешь? Она порывисто кидается мне на шею с объятиями, и я судорожно втягиваю воздух через нос, чувствуя запах своего человека настолько отчётливо, что это начинает сносить мне крышу. К счастью, малышка отстраняется, не замечая того, что у меня появляется весьма ощутимая проблема чуть ниже пояса. Ох, да твою мать!

* * *

— Санс, ты уверен, что всё в порядке? — Я облизываю пересохшие губы и закатываю глаза. Ебучий стыд, до чего же я докатился?! Я, блядь, дрочу в собственной ванной за закрытой дверью, как озабоченный шкодливый подросток! И всё это в то время, когда объект моих неприличных фантазий обеспокоенно стучит в дверь, заботливо интересуясь, всё ли у меня хорошо. Я прямо сейчас душу в зародыше оставшиеся у меня ошмётки морали, гордости и приличия. Да всё просто охуительно! 

— Да... В-всё нормально, я просто... плохо себя чувствую, — с губ срывается рык и тихое ругательство. Я ускоряю движения рукой, но это ничего не даёт. Я не чувствую удовлетворения, только стыд и ещё больше растущее возбуждение. Голова кружится, мне ужасно жарко, блядская чёлка лезет в глаза, заставляя меня опустить веки. Картинка, всплывающая в моей памяти, заставляет меня задышать чаще. Моя крошка, которую моё больное и извращённое воображение рисует в столь неприличных и возбуждающих позах. Ох, моя маленькая, я готов отдать многое, лишь бы ты помогала мне с этой «проблемой». Мне хватило бы одного твоего вида, чтобы прийти к разрядке. 

— Чёрт, малышка... — с губ слетает короткий стон, когда собственное воображение всё же помогает мне успокоить мою проблему. Блядь, пол безбожно испачкан. Горло раздирает почти истерический смешок. Вашу мать, а я-то думал, что морально падать мне уже некуда. Только вот оказывается, что нет предела совершенству, ибо я, только что, открыл для себя новую ступень морального кретинизма. — Алекс... — чужое имя срывается с губ. Вроде бы тихо, но в пустой ванной комнате оно как-то излишне сильно давит на барабанные перепонки, попеременно с кровью, которую разгоняет по телу раззадоренное сердце. Появившаяся в процессе действа душа только прибавляет мне работы, пачкая кафельный пол жидкой энергией. Мне, чёрт возьми, нужно убрать всё это дерьмо, пока малышка не решится открыть дверь.

* * *

Прогулка по городу ночью. Что может быть лучше? Для меня точно ничего, ну, кроме прогулки за городом, где нет людей. Смотреть на звёздное небо, при этом находясь под кайфом — есть в этом что-то философское и романтичное. Возможно от того, что под наркотиками звёзды светят гораздо ярче, пусть порой и неестественно кислотными цветами. Я никогда не смогу понять, по какой причине люди не спят по ночам. Когда я жил в Подземелье, меня невозможно было разбудить ночью. Даже мой братец понимал, что я скорее отгрызу себе обе ноги, чем поднимусь с постели раньше положенного времени, за что, кстати, неоднократно поливал меня грязью и оскорблениями. Но годы жизни с людьми научили меня быть бдительным и полностью поменяли мой распорядок дня. Теперь я предпочитаю отсыпаться днём, а гулять по ночам, когда улицы не переполнены лицемерными человеческими выблядками. Но теперь мне снова приходится менять режим сна, ибо день я провожу с моей малышкой. Которая, кстати, заботливо купила мне банку дорогого кофе, увидев, что я сплю на ходу. К сожалению, от недосыпа меня начинает ломать гораздо быстрее. Тяга к наркотикам не даёт мне нормально спать, есть и пить. Даже встречи с моей крошкой больше не придают сил для терпения. Я веду себя приветливо и мило, насколько для меня возможно, пока она рядом. Но стоит ей уйти, как у меня срывает крышу. Я в кровь сбиваю руки, царапаю стены, ругаюсь матом, посылаю возмущающихся соседей в пешее дальнее, разношу квартиру. И всё это для того, чтобы просто вырубиться на пару часов, а потом подрываться каждые пятнадцать минут от головной боли, или тошноты. Но, как назло, денег на новую дозу совершенно нет. Да что там на дозу, я и поесть нормально не могу. Да и по счетам пора платить... В общем, отчаянные времена толкают меня на отчаянные меры, заставляя искать в закромах своего комода одну знакомую визитку. Ох, давненько я не занимался подобным...

* * *

Голова абсолютно не соображает. Видимо напиться всё же было удачной идеей. Прекрасная мысль — затопить стыд и совесть дешёвым алкоголем, от которого наверняка будет болеть голова. Сейчас бы пойти домой и уснуть часов на восемь, но нужда толкает меня на крайние меры. В голове смутно вертится адрес, который я ищу на табличках мелькающих домов. И нахожу, несмотря на то, как активно расплывается картинка перед глазами. Неплохой, частный домик, где меня уже ждут. Обрывками, в памяти сохраняется возникшая на пороге женщина, с похотливой усмешкой и бокалом вина в руке. Но я притащился не для того, чтобы устраивать романтичный ужин. Я запоминаю то, как пошло она облизывает губы. То, как меня за ворот втягивают в дом, закрывая дверь. То, как меня игриво манят в сторону спальни. То, как я буквально рву по швам шёлковый пеньюар. То, как я беззастенчиво вдалбливаю человеческую суку в её же кровать. Как её крики режут мне слух, а её ногти царапают мою спину, плечи и шею. То, как она бьётся в экстазе, умоляя меня не останавливаться. И как перед моими глазами возникает знакомый образ моей малышки, заставляющий меня прийти к разрядке с громким рычанием. 

— Ты хорошо поработал, дорогой, — слащавый голос давней знакомой заставляет меня скривить недовольную мину. Но забирая из её рук деньги, я натягиваю на лицо усмешку. 

— Я знаю, — я даже немного сочувствую этой женщине. Видимо, она в таком же отчаянии, как и я. Она платит монстру за секс, при этом не боясь осуждения со стороны людей. Если бы меня не раздражало человечество, то я бы посчитал это похвальным. 

— Я надеюсь, ты снова навестишь меня? — Я выгибаю бровь, пожимая плечами. 

— Как только мне снова понадобятся деньги, — ядовито усмехаюсь я, на что хозяйка дома только хихикает, поворачиваясь ко мне спиной. Она не станет обижаться на меня. Она, как и многие люди, ненавидит монстров. Но, в отличие от большинства, она научилась извлекать выгоду из сотрудничества. Некоторые физиологические способности монстров явно нравятся этой нимфоманке. И секс является выгодным делом для нас обоих. Она успокаивает своё либидо, а я получаю деньги и снимаю напряжение. Взаимовыгодный нейтралитет, как любит говорить один мой друг. 

— Грубо, но честно, — без тени обиды тянет она, покидая прихожую. Она замирает в дверном проёме, поворачиваясь ко мне с хитрой улыбкой. — Может, во время следующей встречи ты расскажешь мне, кто такая Алексия. Она, должно быть, очень запала тебе в душу, раз ты выкрикиваешь её имя в постели с другой женщиной, — моя партнёрша скрывается в гостиной, а я пару секунд ошарашенно смотрю в одну точку, осознавая происходящее. Цыкнув, покидаю дом. Малышка, ну что же ты творишь со мной?!

* * *

Огромное, пятиэтажное здание, наполненное мелкими человеческими паразитами. По сути ещё дети, которые корчат из себя взрослых, не разбираясь в жизни ни на грамм. Самоуверенные, жестокие, они думают, что судьба будет прогибаться под ними, в то время как Фортуна знатно поимеет этих мелких эгоистов, когда они останутся без поддержки заботливых родителей. Где-то среди этих мелких обмудков бродит моя девочка. Такая светлая, понимающая... моя. Как я, блядь, вообще оказался здесь?! 

— «Ох, ну и херово же мне...» — Я жмурюсь, падая на скамейку, благо одаренную такой роскошью, как спинка. Мне сейчас и хорошо, и плохо. Видимо, первитин действует не до конца. Грёбанная стадия прихода всё не желает заканчиваться. Возможно, мне стоило бы остаться дома и спокойно переждать это муторное состояние, но какого-то чёрта меня потянуло именно сюда. Хотя, меня потянуло сюда желание. Жгучее и непреодолимое желание встретиться со своей застенчивой девочкой. Но пока я только ловлю на себе заинтересованные взгляды учащихся. Которые с нескрываемым любопытством пялятся на меня. Хотя, есть и те, кто смотрит с отвращением, или страхом. Но, блядь, мне абсолютно по боку на этих заносчивых малявок. Их до неприличия громкий шёпот то и дело заглушается моим громким сердцебиением. Отвратительное чувство жары заставляет меня снять капюшон и расстегнуть куртку. Разум начинает немного затуманиваться, а раздражение от кидаемых на меня взглядов становится всё менее ощутимым — наркотик действует. 

— Санс? — Я распахиваю глаза, резко поворачивая голову. И тут же шикаю, когда по вискам проходится волна тупой боли. Но это ничего по сравнению с тем, что что именно заставляет меня повернуться. Моя малышка. Моё милое сокровище с немым удивлением смотрит на меня, подходя ближе. Я с неким разочарованием замечаю, что она не одна. С ней целая компания из пяти человек — видимо, её друзья. Она снова зовёт меня, но её тут же оттаскивают в сторону две её подружки. 

— Ты с ума сошла?! Он же монстр! — Они дрожат, в один голос сетуя на то, что Алексия решилась подойти ко мне. Я недоволен, но только склоняю голову набок, наблюдая за тем, как выкручивается малышка, мягко успокаивая своих громких приятелей. 

— Они правы, тебе нечего делать рядом с кем-то вроде этого... существа, — в голове снова мутнеет, но душу пронзает вспышка ярости, когда я вижу, как рука одного из парней ложится на плечо моей девочки. Он нагло обнимает её, пытаясь увести обратно в здание. Я поднимаюсь на ноги, сжимая челюсти. Я, сука, выдерну тебе руку из плечевого сустава, если ты не будешь держать её при себе! Ты, блядь, не имеешь права трогать её, малолетний мудак! Малышка пытается отойти от него, вежливо просит отпустить. 

— Убери от неё руки, выблядок, или я выпотрошу тебя прямо здесь, — хриплая угроза с моей стороны, и в глазах парня мелькает испуг. Пока он таращится на меня, ища подвох, малышка изворачивается и поспешно отходит от него, направляясь ко мне. Я притягиваю её к себе, моментально успокаиваясь. 

— Алекс, ты же не была серьёзна, когда говорила, что... О, ужас, — я хмурюсь, переводя взгляд с малышки на её шокированную подружку. Щёки моей девочки вспыхивают румянцем, и это выбивает из головы все мысли. До тех пор, пока один из её друзей не пытается снова забрать у меня малышку. Я уже готов сломать ему конечность. 

— Простите, ребята, на этот раз обедайте без меня, — она мило им улыбается, а я сглатываю слюну, испытывая отвратительное чувство ревности. Моя девочка не должна так улыбаться никому, кроме меня. 

— Крошка, ты слишком добрая, — я засовываю руки в карманы, медленной походкой шагая рядом с Алексией. Она хмыкает, качая головой. Как только мы выходим за ворота университета, она неожиданно притягивает меня за ворот футболки, заставляя смотреть в её глаза. Наполненные недовольством, серьёзные, но всё ещё скрывающие заботу. Ох, милая, что же будут выражать твои глаза, когда я затащу тебя в постель? Алекс внимательно всматривается в моё лицо, изучая, и это вызывает у меня какую-то глупую улыбку. 

— Ты что, под кайфом? — Она смотрит на меня почти с шоком, отстраняясь, из-за чего я издаю протяжный, недовольный стон. Хотя, реакция малышки на мой приход — весьма занятное зрелище, которое возвращает на моё лицо усмешку. Я совсем туго соображаю, подходя к Алекс. Прижимаю её к себе, наклоняясь к самому уху. 

— Я под скоростью, детка, — руки сами по себе сползают на её ягодицы, чуть сжимая. Я едва удерживаю равновесие, когда она отталкивает меня. Снова недовольный взгляд. 

— Держи себя в руках! Совсем тронулся?! — Она осматривается по сторонам, и я машинально повторяю это действие. Мы привлекаем лишнее внимание. Грёбанные, любопытные уёбки.— Пошли, я отведу тебя домой, — она протягивает мне ладонь, но я только выдавливаю усмешку, приобнимая её за плечи. 

— Так мне нравится гораздо больше, — крошка обречённо вздыхает, но покорно идёт рядом. Вот так, малышка, мне нравится, когда ты слушаешься меня. 

— Что значит «под скоростью»? — Усмешка становится шире. Запомнила, да милая? О, сколько же плохих вещей ты узнаешь от меня. 

— Скорость — это уличное название метамфетамина. Он же винт, первитин, мел, фенамин, лёд, жидкий порох, амфа, меф, будильник, марца, амфик, эфедрон, феномин, болт, сила и это ещё далеко не все его никнеймы, — я перевожу взгляд на свою девочку, тут же хрипло рассмеявшись. Её лицо перекошено в чём-то среднем, между недовольством, шоком, отвращением и брезгливостью. О, какая прелесть. Моя маленькая девочка хочет бороться с такой глобальной вещью, как наркотики. Не волнуйся детка, я не позволю тебе подсесть на эту дрянь. Ты слишком чиста для всей этой мерзости. 

— Какой кошмар... — она качает головой, мило сморщив носик. 

— Кстати, малышка, спешу напомнить, что мой дом в другой стороне, — я насмешливо фыркаю, хотя и чувствую, что идти мне становится тяжеловато. Голова немного кружится, а конечности неприятно немеют. Блядь. Мне бы ненадолго прилечь. Интересно, как далеко отсюда до моей квартиры? 

— А кто сказал, что мы идём к тебе домой? — С хитрой улыбкой спрашивает Алексия. Я собираю мысли в кучу, чтобы через секунду удивлённо склонить голову. Чего-чего? Ты же не... О, малышка. 

— Это плохая идея, детка, — я отвожу взгляд, но малышка только качает головой. 

— Неправда, — она яро отрицает очевидное. Моя наивная крошка. — К тому же, ты бы не дошёл до своего дома, — я качаю головой, понимая, что она права. И накрывшее меня с головой удовольствие, от наконец-то действующего наркотика, тоже советует слать осторожность и беспокойство к чертям. И я это делаю. 

— Как благородно с твоей стороны, милое создание. 

— Не язви, Санс. О, вот мы и пришли!