уныние
Арген быстро шёл по коридору, зарывшись пальцами в волосы. После того, как он завернул за угол, Уэнздей только бежала в сторону развилки. Она замерла, оглядываясь по сторонам. «И где он?»-не в одном из коридоров Глэйзера не было видно. Она поморщилась, задумчиво поглядывая на двери, за которыми скрывалась мужская уборная. Ожидая, что он выйдет.
Сзади неё раздался привлекающий внимание кашель. Она развернулась, занося руку.
—Ну-ну, Аддамс, не привыкай к насилию.—она спокойно выдохнула. Глэйзер высунул руки из карманов и обошёл её, облокачиваясь ладонями о подоконник и опуская голову. Он выглядел.. усталым.
—Я хочу поговорить.—она не сдвинулась с места, но взгляд стал ловить каждую неровность под воротником свитера. Он резко развернулся, так и оставляя ладони на подоконнике у себя за спиной.
—Я в курсе. Вряд ли бы ты пришла сюда по назначению.—он бросил мимолётный взгляд на двери мужского туалета. Прошли пара других секунд. Он махнул рукой.—Я жду, ведьма, начинай.
Уэнздей подошла и, подтянувшись на руках, запрыгнула на высокий широкий подоконник. Спины коснулся холод стекла. Она вздохнула, подготавливая себя. Одна рука легла на его плечо, от чего на кончиках пальцев по привычке закололо электричеством с синем осадком. Глэйзер едва дёрнулся в сторону, но замер, смотря ей в глаза. Уэнздей провела ладонью по плечу, поднимаясь выше к шее. На лице Аргена всплыла какая-то улыбка, и он отстранился. Рука девушки замерла в воздухе.
—О чём же ты хотела поговорить?—он тоже сел на подоконник, прислоняясь спиной к холодному влажному стеклу. Между ними сохранялась достаточная дистанция, чтобы не ощущать дыхание друг друга. Воцарилась тишина. Такая, какая-бы была, если бы один из них сидел здесь в одиночестве.
—Зачем тебе турмалин?—это было глупо. Во первых, потому что его носят не для красоты, а по одной простой причине. Во вторых, она так и не узнала, носит ли он его вообще. Глэйзер повернул голову, слегка изогнув брови.
—Аддамс, ты заучиваешь только названия, или ты только притворяешься глупой?—он отодвинул воротник, крутя в пальцах цепочку с чёрным камнем.—Естественно из-за Винсента Торпа. Мне не нужно, чтобы он читал мои мысли о том, что я ненавидел его сынка и..—он ухмыльнулся, глядя на турмалин, и спрятал его под кофтой.—..неистово рад его отсутствию.
Уэнздей сжала кулаки. Выдохнула, не позволяя накатившему гневу помешать ей. Внутри зарождался тугой комок отвращения. Ещё немного и её вырвет. Она прикрыла глаза, останавливая мозг, лёгкие и сердце. Она замерла, прислушиваясь к ощущениям, бродившим вокруг Глэйзера. Как гиены. Но они не могли напасть на него. Он, кажется, их не боялся.
—Можно вопрос?—прервал молчание Арген. Он повеселел. В коридоре было холодно и темно. Даже день за окнами не помогал. Всё заволокло серым сумраком, в котором забавно светились глаза Глэйзера.
Черноволосая неспешно кивнула, наблюдая за тем, как улыбка Аргена становится всё шире.
—Моя дорогая Аддамс, мне интересно, кто же выпустит твой чудесный рассказ, если вдруг ты не успеешь его дописать..—он опустил голову набок, словно присматриваясь к яростным искрам в чёрных глазах. Уэнздей скрипнула зубами. Он не мог просто взять и догадаться, что она узнала о том, как он был в её комнате и читал её рассказ. «Энид?»-больше было некому.
—Напрашиваешься в последователи?—она проследила за тем, как Глэйзер спрыгнул с подоконника и слегка ухмыльнулся. Повернувшись лицом к девушке, он сожалеюще свёл брови.
—Не умирай, ведьма. Я могу начать скучать по тебе,—сказал Арген, ухмыляясь, прежде чем развернулся и исчез за поворотом. Не было слышно удаляющихся шагов, когда она спрыгнула следом, его просто не было в коридорах.
Она прижала основания ладоней к глазам, стараясь успокоить бешеный поток мыслей. Стены коридора стали сжиматься вокруг неё, медленно убивая.
Ей нужно было на улицу. Просто вдохнуть морозного воздуха, обжигающего лёгкие.
Спустившись по широким ступенькам во внутренний двор, она поморщилась от резкого порыва ветра, который порезал кожу острыми льдинками. Она прошла по расчищенной части двора до того места, где были ссыпанные сугробы. И камнем упала в снег лицом вниз. Он оказался не мягким как пушок, а заледенелым. С расшибленного лба полилась кровь. Уэнздей перевернулась на спину, протирая глаза, которые залило бордовой тёплой жидкостью. Серые облака медленно тащились по небу. Порывы ветра резали щёки. Она попыталась не думать обо всём. Оставить мысли где-то, где она возьмёт их, когда те понадобятся. Под спиной лёд стал мягчеть, таять и впитываться в кофту.
Аддамс вспомнила урок Экстрасенсорики, где её посадили с Ксавье.
Пока им только начали рассказывали о происхождении данной разновидности способностей, девушка уже закончила конспект и закрыла тетрадь. Торп улыбнулся, доставая ручку.
—Ты слишком умная.—сказал он.
—Ты только сейчас это понял?
Уэнздей фыркнула, повернув голову к соседу.
—И скромная.—сухо добавил Ксавье.
Черноволосая слегка улыбнулась, отворачиваясь. Торп проследил за каждым жестом и каждой эмоцией Уэнздей. Вблизи она была не такой уж и непроницаемой.
—Хватит на меня смотреть.—не глядя на парня, приказала она. Торп поднял удивлённый взгляд с тетради на девушку.
—Я не смотрел.
—Думал. Ты думаешь слишком громко обо мне.
—И что же я о тебе думал?—расплылся в улыбке он, пытаясь поймать её взгляд, но она продолжала смотреть перед собой, сложив руки в замок на парте.
Она криво ухмыльнулась, бегло бросая на него острый взгляд. Ксавье сделал пару оборотов ручки в пальцах, закусывая нижнюю губу и улыбаясь.
—Такая уж моя участь. И твоя тоже.—прошептал он, когда на него упали глаза учителя,—Я постоянно о тебе думаю.
Спина была насквозь мокрой. В ушах зазвенело, рядом хрустнул снег. Ветер закрутился сильнее, почувствовав, как сердце Уэнздей пропустило удар. Она распахнула глаза, вглядываясь в силуэт, нависший над ней. Светлые волосы спускались по её плечам, огромные глаза без определённого цвета, но с самой огромной печалью в мире устремлялись на Аддамс. Она поспешно поднялась, вставая перед Северой. Женщина сняла с себя пальто и обошла Уэнздей. Девушка не могла сдвинуться с места, её ноги словно приросли к земле. Тёплое серое пальто легло на её плечи.
—Идём. Ты замёрзла.—Уэнздей очнулась, до слуха донёсся стук собственных зубов. По телу стали волнами накатывать мурашки. Миссис Гудман мягко подтолкнула её к массивным дверям,—Идём, милая.
Уэнздей хотела дёрнуться в сторону, скинуть пальто, всеми силами оказаться подальше от Северы. Но она сглотнула, и ноги сами покорно зашагали в поданном направлении.
—Ты выступишь.—размеренно произнесла миссис Гудман. Она воплощала вселенское спокойствие и уныние одновременно. Мягким движением руки остановила Аддамс, которая шла перед ней.—Скоро Рождество. Игра в Неверморский крокет на кануне. Девочки готовят танец.
Уэнздей остановилась, стягивая пальто с плеч и грубо отдавая обратно, почти всовывая. Взгляд метнулся на руки женщины. На обручальное кольцо, которое ей дал Вильям, отдавая замуж за 'никого', только бы сохранить их связь и ребёнка в тайне. Оно было простым. Позолоченная поверхность тонкого плетения. И только крохотный камешек, который не заметить просто так, только хорошо приглядываясь. Уэнздей была готова поклясться, что когда женщина в первый раз махнула рукой перед ней со словами: «вообще-то миссис» этого камешка не было. «Она заменила то кольцо на кольцо с турмалином. Так же она перестала появляться в ведениях через прикосновения или приближённую энергию. Закрыла к себе доступ»-Уэнздей покривила губой Севере, но не сказала ни слова. Развернулась и пошла в левое крыло здания. Глухо постукивала подошвой ботинок, оставляя за собой мокрые следы от тающего снега. Хотя, было странно, что в этих ледяных стенах может что-то растаять.
Прошло два дня. Рутина уроков, коридоров и вечной болтовни, от которой голова Аддамс взрывалась и ошмётками разлеталась по стенам. Ничего не происходило. Вернее, оно не могло не происходить. Просто, где-то в другом месте. Не на виду у Уэнздей, у которой в привычку вошло просыпаться рано утром и выходить на улицу. Садиться на мраморные ступени и медитировать. От этого, казалось, что земля крутится медленнее, без прежнего желания столкнуть с себя Аддамс.
***
Пахло воском и маслом. По всюду были расставлены свечи, которые вместе создавали круг. В этом кругу бордовой жидкостью были выведены знаки. Плачь не стихал, как и шёпот. Взволнованный, вот-вот срывающийся на крик. Но вместе с этим такой безудержный и благоговейный. Он отлетал от тесных стен.
Не разбирая шёпота, она попыталась не обращать внимание на пульсацию в ушах, чтобы вслушаться в тихую речь.
—Это Снисхождение Всевышнего, не как иначе..
Уэнздей повернула голову, что была заполнена горячим свинцом. Она подумала, что ещё одно движение и шея, не выдержав, уронит голову. Всё казалось отдалённо знакомым. Запах, помещение. Но она не могла вспомнить, откуда она знала это. Рядом возникла тень. Она не видела лица, не могла различить голос, но сильные пальцы сомкнулись у неё на горле. Она закашляла так, что на воспалённые глаза выступили слёзы, а оно зашипело ей на ухо.
—А ты хотела бы вернуть Глэйзера?—не видя его или её лица, Уэнздей знала, что оно улыбается. Губы сами хрипнули ответ.
—Да.
Тень в капюшоне закинула голову, заливаясь насмешливым горьким смехом.
—Глупая! Я! Я и есть, выдуманный тобой, Арген Глэйзер..—оно замолчало, приглядываясь к чёрным зрачкам девушки,—Его не вернуть, Аддамс. Не вернуть, потому что он никуда не уходил.
***
Она распахнула глаза, ощущая неприятный осадок ото сна. Ни деталей, ни участников сна она уже не помнила. Только колючее ощущение на спине.
После прогулки по внутреннему двору, она переоделась в сухую одежду и направилась в библиотеку. Она хотела поговорить с Винсентом. Не смотря на его странности, если это так можно назвать, Уэнздей казалось, что это единственный во всём Неверморе, кто разделяет её нездоровые мысли. Или ей так хотелось думать.
Но в библиотеки его не было. Миссис Андвари спустила очки по переносице, откладывая чашку чая и отвлекаясь от книги. Её бесцветные глаза слегка прищурились, будто она пыталась развидеть приближающийся силуэт.
—О, ты зачастила. Почему не на уроках?—она снова прильнула сморщенными губами к чашке.
—Искала мистера Торпа. Он не заходил?—спросила она, садясь в кресло напротив миссис Андвари. Та сложила брови, затем неоднозначно мотнула головой.
—Винсент, Винсент..—старушка печально уставилась на свои руки.—Он не показывает, но он ужасно напуган. Я то чувствую, как внутри него скопился ком переживаний, который ему некуда выпустить. Он смертельно напуган.—закончила она вздохом и глотком чёрного чая.
—Чем, по вашему, он напуган?
Та хмыкнула.
—Своим сыном. Он часами сидит в этом кресле.-она кивнула в дальний угол, где в тени, отрешённо, будто только для самого Винсента, стояло это кресло.—Читал 'Убить Пересмешника'. Я своими глазами видела, как его лицо исказилось в неестественной гримасе ужаса и отчаяния. Он захлопнул книгу и пока больше не приходил.-миссис Андвари потёрла уголок глаза, будто была готова расплакаться.—Что это я?—она самоиронично усмехнулась.—Мне жаль его, Уэнздей.. Вы с Ксавье хорошо дружили. Я знаю, что ты для него была чем-то намного больше, чем остальные. К примеру Бьянка. И ты, кажется, постоянно думаешь о нём. Но почему-то никто не спросил тебя, как ты себя чувствуешь. Все будто позабыли о вашей энергической и.. духовной связи. Не смотри так. Я много наблюдаю, но мало когда делюсь наблюдениями.—она улыбнулась и продолжила, будто о Ксавье только что не шло речи,—Я читаю Бронте. До чего ж хорошо пишет. Перечитать все эти книги нереально, но я пытаюсь. Я и профессор Паркер уедем. Директор так распорядился. И эта прекрасная женщина.—она говорила с явным восхищением.—Севера Гудман. Этот семестр закончится, и мы с профессором оставим академию. До следующей осени, конечно.
От слов о Ксавье, у Уэнздей закололо сердце. Она больше ничего не слушала, порывисто выдохнула и встала, оправив складки длинной юбки. Дыхание продолжало учащаться. Она поспешно покинула библиотеку под пристальный взгляд миссис Андвари.
Под вечер, в комнату ввалилась Синклер. Она устало опустила голову и, еле двигая руками, стягивала свитер. Она вздыхала и что-то бормотала.
—Предложила розовые помпончики, но нет! Они хотят синие!—она дёрнула рукой, пытаясь вывернуться из запутанного свитера.—Синие хотят, синие!—она ещё подёргалась, затем захныкала, падая на кровать.
—Что?—переспросила Уэнздей, ставя точку на печатной машинке и убирая исписанные листы теперь в ящик на замке.
—Танец этот. Танцую я, Йоко и Бьянка. Бьянка! Раздражает меня!—она сжала кулаки, снова стала дёргать свитер, пытаясь вылезти из его горла.—Всё делают, как она хочет. Она ведь вечнострадающая! То что Ксавье был и моим, и даже Йоко, другом уже никого не заботит. Никого!—она наконец-то сняла свитер, откинувшись на подушки.
Уэнздей настороженно оглядела соседку, но ничего не ответила.
Утром черноволосая машинально открыла глаза. На часах тихо чеканило шестой час утра. За круглым окном была темень. Холодная и мёртвая. Уэнздей собралась и быстро выбежала из комнаты, вниз в хол, тихо отворяя массивные двери и облегчённо вдыхая.
Туман облепил весь двор, и кажется, своими длинным призрачными щупальцами дотягивался до самого Джерико. Под ногами похрустывал снег. Уэнздей прошлась по двору, прибирая мысли по полочкам, а затем села на мраморные ступени. Прикрыла глаза, сделав глубокий вдох. Спустя пару секунд сказала:
—Ты рано.—она подняла веки, рассматривая дерево посередине двора. У себя за спиной, она услышала, как кто-то хмыкнул. Вернее не кто-то. А он.
—Ты слишком громко обо мне думаешь.—с сонной улыбкой на губах произнёс Глэйзер.
Уэнздей замерла. По позвоночнику неприятно пробежал холодок. В памяти отозвался Ксавье, который, улыбаясь, внимал эти же самые слова.
Уэнздей скривилась, переводя взгляд на Аргена. Что-то в её глазах сверкнуло, что брюнет пожал плечами, продолжая:
—Нет, нет, ведьма. Не принимай близко к сердцу.
—Зачем принимать близко к сердцу то, что можно послать в задницу?—она снова незаинтересованно отвернулась, легко садясь в позу лотоса и скрещивая указательный, средний и большой пальцы. Закрыла глаза, улавливая тихое щебетание птиц со стороны леса. Глэйзер поднял голову и вскинул брови, обдумывая её слова. Согласно помотал головой.
—Ты, наверное, сильно вымоталась от всего, что произошло.—Уэнздей приоткрыла один глаз, не веря, что услышала, что-то на подобии заботы от Глэйзера. Он сел рядом на ступень ниже, повернувшись к ней лицом.
—Нет. Довольно весело.—она сильнее стиснула пальцы, снова прислушиваясь к тонкому потоку воздуха.
Арген довольно хмыкнул, и Адамс снова приоткрыла глаз, рассматривая эмоции на его лице.
—О да, ужасно забавно.
Произнося последнюю фразу, он вызывающе приподнял брови.
—Слушай,—начала она, сцепляя руки в замок, чувствуя, что медитации не будет.—Ты за меня или против?—вопрос вышел резковатым, чем вызвал недоумение у парня. Он озадаченно покривил бровями.
—Смотря против кого ты.—он вопросительно приподнял подбородок, пронизывая её взглядом. Внутри заклокотало, но она выдавила недоулыбку, что скорее выглядела болезненно и непропорционально, чем насмешливо.
—Против всех.
От этих слов Глэйзер ехидно прищурился. А затем протянул мизинец правой руки. Уэнздей поразмыслила мгновение и протянула мизинец в ответ. Они сцепились, пуская толчки электричества по всему телу.
Они не отрывали друг от друга взглядов, и синхронно произнесли, будто читая это в отражении глаз.
—Аминь.