Уэнздей. Снисхождение

Севера закашляла так, словно хотела выхаркать лёгкие. Уэнздей нахмурила брови, ибо что-с-тобой-женщина? Винсент ухмыльнулся, закинув ногу на ногу и отпив из фарфоровой чашки чая. В зелени глаз мелькнул почти детский интерес, устремлённый на зверушку. Глаза Гудман округлились, она вскочила, а затем рухнула на колени, держась за шею. Мистер Торп ещё немного посмотрел на увлекательное зрелище, затем на Уэнздей, что замерла вцепившись ногтями в рукояти кресла. Глаза девушки налились ровно таким же интересом если не большим, как сейчас Севера перевоплотится в иную форму, а с другой стороны сверкнули страхом, что женщина просто умрёт. Не сказать, что её бы это расстроило больше, чем первое, но быть обвинённой за отравление, за смерть, не хотелось. Неприкольная парочка. Ксавье и Уэнздей. Черноглазая задумалась так, смотря как миссис Гудман мучается в удушении, уже лёжа на полу. Аддамс очнулась тогда, когда послышался женский протяжный выдох. Черноволосая помотала головой, глядя на Винсента, что присел рядом с учителем. В руке был бутылёк, в другой — шприц. Он завёл иглу в её плечо, от чего она стала спокойнее дышать, отпуская шею. «Да. Неловко»—Уэнздей поёрзала в кресле, не зная что делать. Бежать? Оправдываться? Или может убить их обоих, чтобы не было свидетелей? Винсент помог женщине подняться. Он ухмыльнулся, усаживая её в кресло, которое было прямо напротив кресла девушки.

—Ничего страшного.—улыбнулся мужчина, от чего в углах губ проступили морщинки. Ничего страшного? Серьёзно?—Уэнздей ведь не знала, что у тебя непереносимость некоторых..—он глянул на девушку, что с обидой отвела глаза на приходившую в себя Северу. Никакой она не Хайд. Даже обидно. Столько времени на этот чёртов отвар, и что? И ничего.—..трав.—а их больше нет. Под снегом много не наберёшь. Попытка была, и вот её нет.

—Не припомню, чтобы в кофе сыпали васистник вонючий.—она презренно бросилась взглядом на Аддамс. Девушка постучала пальцами по подлокотнику.

—Я всегда так делаю. Подумала, ай, сделаю и миссис Гудман. Она ведь гурманка нашего свинарника.

—Довольно колкостей, юная леди.—Винсент приподнял ладонь. Уэнздей закатила глаза, чем вызвала яростный взгляд и сжатие кулаков у Северы.—Я сюда приехал, чтобы найти сына.—он глянул на черноволосую, выказывая этим взглядом многое.

—Я здесь не причём.—она отвернулась, рассматривая, как за оконным стеклом сыпятся снежные комья, и, сцепляя руки на груди.

—Естественно, fille stupide..—он добродетельно улыбнулся, снова переходя на свой французский акцент. Девушка едва заметно дёрнула губой. «Иди в зад, француз недоделанный».—Мы найдём Ксавье. Обязательно найдём. Правда, Севера?

Женщина сглотнула, выпрямляя спину.

—Да, да.. конечно, найдём.—она смотрела на мужчину с плохо скрываемым страхом. «Чем он так её запугал?».

—Славно.—он отпустил ренессанс рукой, дёрнув бровью.—А пока я буду жить здесь. В родном, проклятом Неверморе.—Винсент встал. Странная усмешка поистине жестокого гения пробежала по жёстким губам. Уэнздей хотела вильнуть за ним, но голос Северы её остановил.

—Стоять.—Аддамс закатила глаза и развернулась к учителю.—Что ты делаешь, Уэнздей?—Женщина прищурила светлые глаза, покривив губой. Уэнздей вглядывалась в её черты, параллельно придумывая что сказать. Но ничего не приходило. Её мысли были заняты Винсентом Торпом, что бессовестно вытеснил всё остальное.

—Не понимаю о чём вы.—она уже сделала полуоборот, чтобы выскользнуть из гнусной компании.

—О нет, нет. Понимаешь.—она встала из кресла, и Уэнздей отшатнулась, когда та стала подходить к ней.—Ты всё прекрасно понимаешь. Не играй дурочку. Что ты ищешь? Кому хочешь выкопать могилу? Себе?—Уэнздей вскинула брови. «Нет, тебе, дрянь», непонимающе нахмурилась.—Каких ты хочешь ответов?

Это был прекрасный повод недоверчиво пробежаться по Севере глазами и спросить:

—Так кто же вы?

Женщина улыбнулась. Облегчённо вздохнула.

—Оборотень.—она развела руками в стороны, демонстрируя себя. Её облик стал меняться, искривляться, кожа растягиваться. Уэнздей отпрянула на шаг назад. Перед Аддамс предстала другая Аддамс. Полное сходство. Не отличить. Кроме улыбки, что неестественно засияла на лице другой Уэнздей.—Видишь? Я никого не играю.—черты стали меняться, и перед девушкой восстала та же женщина.—Я—Севера Гудман.

—Прям таки Гудман?—выпалила девушка, и тут же захотела ударить себя по губам. Женщина остолбенела. Глаза распахнулись. Уэнздей почувствовала, как её дыхание стало чаще и тяжелее.

—Чт..что?—она опустила глаза, начав поправлять складки на брюках.—Не понимаю..—она увела голову в сторону от глаз Уэнздей.—Ты знаешь. Так?—она вернула полный безысходности взгляд. Из него градом готовы были посыпаться слёзы, но нет. Она сглотнула и продолжила играть в эти странные гляделки, в которых у Северы не было шанса на победу.

—Ваш ребёнок умер от этого союза. Человек и оборотень.—Уэнздей наклонила голову набок, дабы поймать глаза женщины, что наполнились безвыходной искрой. Девушка шагнула к ней. Севера распахнула рот, чтобы удержать воздух, который она теперь шумно глотала.

—Нет, нет!—она взмахнула рукой, чтобы что-то сделать Уэнздей, но ладонь легла на её же щёку. Она подняла вторую руку, зарываясь лицом в ладонях.—Вильям ничего ведь не знал.—она покачнулась и уселась обратно в кресло, когда колени подкосились.—Это я виновата. Я всё знала и всё равно решила..—она махнула рукой вперёд.—Родить на свет обречённое дитя.—Мы думали, что справимся. Что Софи будет..—но дальше Аддамс не слушала. Софи. «Софи, Софи. Что-то аукается»,—..и всё. Это была ошибка.—Севера вдруг тепло поглядела на девушку. Материнская любовь заблестела в светло-серой радужке глаз. Она протянула руку к руке Уэнздей. Та отдёрнула её за спину, и Севера расстроенно опустила голову, но, подняв обратно, на лице так и блестела эта теплота.—Ты избранна, милая. Ты стан..—в гостиную вломился Глэйзер. Двери истерично ударились о стены. Синие глаза залились злостью к женщине, что тут же улыбнулась парню.—Арген, милый, доброе утро.

Брюнет натужно улыбнулся, рука его грубо схватила Уэнздей за предплечье, оттягивая на себя, к двери. Девушка откинула его ладонь. Он всё портит. «Гад. Я была так близко»—она гневно обернулась на него. Севера встала из кресла, облизнув губы. Арген начал яростным тоном, с каплей презрения.

—Вы же помните, миссис..Гудман.—он сделал пару шагов вперёд, оставляя черноглазую, озлобленную Аддамс за спиной. «Весьма опасно, Глэйзер»—Уэнздей посмотрела на стол рядом, на котором ютились восхитительные ножницы.—Не нужно.

Севера поджала губы, слегка зажмурив глаза. Она закивала, но взгляд так и остался жалостным и материнским.

—Но..—призрачная надежда на её лице, которую смёл шёпот одними губами Аргена. Уэнздей обернулась, но его губы уже были плотно сомкнуты. Севера протёрла рукой лицо, кивнула, отвернувшись,—..прости.

Арген дёрнул Аддамс за рукав, качнув головой на выход.

—Пошли.

«Пошли?! Конченый глэйзерский ублюдок!»—девушка яростно стряхнула его руку, и, толкнув его плечом, поспешно вышла.

Она почти бежала по коридору. За спиной слышалось, как Арген медленно идёт за ней. В голову ударило синей вспышкой, которую сменил ярко-белый свет. Она остановилась, вопросительно глядя на приближающуюся чёрную точку. Она будто погрузилась в желе, только в воздухе. Ноги ослабли, и она упала сначала на колени, затем набок, скрючившись от  необъятного ощущения того, что она падает не на пол, а в бездну.

Тёмная комната. Лёгкие заполнял душащий дурман, что туманом развеялся в пространстве. Он наступал на грудь, не позволял вставать. Она зажмурилась, открывая рот, чтобы зачерпнуть побольше воздуха. Вскоре, она привыкла к этому мраку и встала, понемногу приспосабливаясь, где здесь вверх, а где низ. Голова кружилась. Пахло.. «Ужас, это что.. пелёнки?»-пахло тёплым молоком и хвойным маслом. Пару шагов вперёд. Что-то сковывало её. Знакомый голос. Всё внутри неё возрадовалось с этим голосом, но в ту же секунду свалилось тяжёлым камнем.

—Ксавье?—она сделала шаг на ватных ногах.—Ну же, смотри на меня!—от безвыходности Аддамс закричала. Но он не повёл и бровью в её сторону.—Чёрт, Торп!—она пнула попавшийся под ногу красный шарик. Тот не сдвинулся с места, но Ксавье обернулся. Он смотрел прямо на неё. Дыхание сбилось, тело вытянулось струной.—По..по..жалуйста..—она выкряхтела это слово и взгляд парня опустился к её лицу. Он почувствовал её рядом. И только Уэнздей выдохнула, как глаза Ксавье быстро задвигались. Сквозь неё. Она обернулась. За её спиной стояла колыбель в которой лежало чудное создание. Торп улыбнулся и прошёл сквозь Уэнздей. Зубы девушки застучали, кулаки сжались. Большим пальцем парень провёл по щеке ребёнка с большими светлыми глазами, обрамлёнными пышными ресницами. Губки растянулись в улыбке и маленькая рука задёргалась, перебирая своими пальчиками.

—Софи, Софи.. уже улыбаешься, да?—Ксавье пощекотал её за ушком, от чего девочка зажмурилась, издавая тихий восторженный выдох. Уэнздей наклонила голову, вглядываясь в лицо Ксавье. Оно было смеренно и слегка печально. «Софи? Дочь Брадфордов?»—девушка сделала интуитивный шаг назад. Заскрипела дверь. Зашла Гвенди с глазами полными слёз. Она растёрла их по лицу, всхлипывая.

—Ненавижу, блин! Ненавижу это всё!!—она пнула тот самый красный мячик, что не удалось пнуть Аддамс.—Всё из-за..!-она топнула, и Софи истерично заревела, покрываясь багровым цветом. Уэнздей захотела отрезать уши, чтобы пронзительный рёв прекратился. А он только нарастал.—Вот это! Вот это ненавижу!—Глэйзер тыкнула на колыбель.—Чёртова Лэйбодж..—она села на стул, уронив лицо в ладони,—Чёртовы, блин, вы все!

Ксавье вдруг резко развернулся к ней, напоследок пригладив голову ребёнка. Гвенди замолкла в эту же секунду, глядя как Торп делает пару шагов на неё и хватает за запястье. Она старается вырваться, но он не позволяет. Грубо притягивает к себе, шикнув.

—Заткнись. Я убью тебя прямо сейчас, если скажешь ещё слово. Это я ненавижу. Я.—он тряхнул её, заставляя обратить заплаканные глаза на него.—Я не должен быть здесь. Ты — должна.—девушка всхлипнула, ощущая, как запястье корчит болью, а с глаз льются новые слёзы,—Прекрати ныть. Иначе не доживёшь до освобождения уже по моей вине.—он толкнул её от себя. Гвенди врезалась спиной в стену, потирая руку.

—Ты не понял?—она улыбнулась, а припухшие красные глаза говорили о том, что та долго рыдала и не спала.—Не будет никакого освобождения, блин. Вэйда Мортис. Это они. Мы — трупы.—она горько харкнула последние слова, и пройдя сквозь Аддамс, захлопнула скрипучую дверь в другую комнату.

Уэнздей сглотнула. Глянула на Ксавье, что подошёл к колыбели с орущей малышкой. В его глазах сверкнула ярость на неё, но затем он опустил взгляд.

—Ты не виновата. Ты не выбирала это.—он поднял её из кроватки, покачивая на руках.

—Не выбирала что? Ксавье.—Аддамс толкнула его, абсолютно точно зная что это тщетно. Но толкнула ещё и ещё раз.

Взгляд парня забегал, пока рука поглаживала успокаивающуюся Софи. Он словно услышал крики Аддамс, и шепнул так тихо, сам себе.

—Уэнздей тоже думает, что это был я?—он сощурился на девочку, что вновь повеселела, вытягивая ручку. Светлые глаза Софи будто отвечали: «О, да. Она тебя и сдала, ты не в курсе?».

—Ведьма, э-эй!—Аддамс потеряла то, где находится. Она пожмурила глаза, приходя в себя.—О. Жива.—Арген, нависающий над ней, ехидно улыбнулся. Коридор, брюнет. Похоже прошло не очень много времени.

—Иди нахрен, Глэйзер.—она поднялась на ноги и зашагала прочь, прокручивая в голове всё, что увидела.

—Обязательно,—он догнал её, перегораживая дорогу,—..но сначала вот что..

—Нет уж. Это ты вот что. Ты постоянно мешаешь, ты постоянно меня отвлекаешь от чего-то важного, когда я почти..!—она яростно стиснула зубы,—..получаю то, что хотела. Ты нарочно мне всё портишь. Ты!—Арген дёрнул губу в усмешке, но сдержался.—Ты — вина всего случившегося!—Глэйзер почему-то отшатнулся от последних слов. Он не хотел быть виноватым. Быть виноватым значит признавать свою вину, искренне и для самого себя. А он не признавал. И от этих слов внутри вспыхнул гнев. Обиженный и оскорблённый ребёнок внутри закричал: «Это не я! ЭТО СДЕЛАЛ НЕ Я!!! Это вы виноваты, ты, ты и ты тоже, дрянь, виновата, а я нет! Я ни при чём!», Аддамс же прокрутила слова, что вылетели, но камень брошен, теперь можно только топить. «В конце концов, я могу сослаться на сумасшествие».—Как ты в этом замешан. Кто ещё? Чёрт..—она закрыла глаза, набрала воздуха в лёгкие,—Не молчи!—Парень по-началу коротко улыбнулся. Потом замер, снова улыбнулся.

—Что?—Арген ухмыльнулся, закатывая глаза, но когда вернул их обратно и увидел распахнутые чёрные луны Аддамс, то стёр улыбку. Выпрямился.—Кто замешен во всём?—он довольно хмыкнул,—Все, Аддамс.—он толкнул её плечом, что стало уже плохой привычкой, проходя вперёд: «И ты! Ты тоже виновата, проклятая Аддамс!». Затем остановился, поворачивал голову и бросая,—Даже твоя..—он вскинул брови, улыбаясь,—..Энид.—и повторил, бросая на девушку острый взгляд, наполненный осуждением,—Все в Не-вер-мо-ре.—отбил по слогам и зашагал.

Он скрылся за поворотом, а в груди Уэнздей взорвался бурлящий вулкан, что облил лавой все внутренности, медленно и болезненно снял кожу. С губ сорвался истерический смешок. Она накрыла рот ладонью.

—Идиоты. Меня окружают безумные идиоты.—она мотнула головой, прогоняя улыбку с лица. Она ведь была крепкой частью этих идиотов. Изгоев Невермора, чей девиз «избежать боли легко, делая больно другим». Так было всегда. Выбирают жертву, а уже на рассвете стая волков разрывают её. «Но я не жертва»,-значит это был кто-то другой. К примеру Ксавье. Вряд ли бы, кто-то сильно смелый из 'волков' разорвал бы Торпа. Это дело рук кого-то повыше. Неверморовской элиты. Те, что во всех видениях и разговорах просто они.