Глава XIV
Мама не соврала. День рождения она организовала с размахом! Три торта, шашлык, шоколадный фонтан! Конфетти и бенгальские огни!
Подарками мне преподнесли гитару, которую я никак не могла окончательно принять, и ожерелье из настоящего жемчуга. К моим серым глазам очень шли эти белоснежные крупные гранулы. Когда я надела его, то оттенок радужной оболочки глаз стал ярче и озарился блеском.
Это были презенты от родителей. Но когда и Эрик вручил мне чёрную коробочку, то я очень удивилась. Открыв её, я обнаружила огромный треугольный зуб. Он лежал на чёрном бархате, обмотанный леской в форме петельки, чтобы можно было надеть его на шнурок. По краям зуб был очень острым.
– Да, это то, о чём ты думаешь! – заметив мой вопросительный вид, лукаво произнес Эрик. – Этот зуб вонзался в плоть Вуйчека. Акулу-людоеда отловила береговая охрана! Ха-ха!
Я поборола желание отбросить эту траурную коробочку и приняла столь экстравагантный сюрприз. Хотя Ян настаивал, чтобы я тут же его выбросила прямо при Эрике.
Ян пожаловал ранним утром самым первым автобусом. Отпросился ко мне на два дня у своей мамы и тащился с огромным букетом роз синего цвета всю дорогу. Михаил наотрез отказался забирать моего друга с автобусной остановки. Так что ему пришлось идти до бухты «Солнечной» пешком. Цветы помялись, но Ян и мама пробрались ко мне в комнату, пока я ещё спала, и положили букет рядом со мной на подушку. Я проснулась и пришла в полный восторг, увидев их. Пусть бутоны уже пожухлые, зато доставлены с любовью!
Мы весь день провели вдвоём с Яном, а ближе к вечеру, когда Михаил вернулся домой с работы, сели за стол.
Праздновать.
Эрик был, мягко говоря, не в духе, всем грубил и пререкался. Дошло до того, что отец сделал ему замечание. Хотя он всегда был очень лоялен к выходкам сына. Как я успела заметить. Тот хлопнул по столу и сбежал к себе, поджав хвост. Ян хотел поговорить с ним, так сказать, по-мужски, но я махнула рукой. Пусть идёт! Без кислой рожи слизняка будет только веселее!
В целом мне понравилось, как прошёл день моего рождения!
Мама была в хорошем расположении духа. И когда я спросила её, говорили ли они с Михаилом о его тайне, то она отмахнулась, сказав, чтобы я не забивала себе голову в такой день. Сейчас будет тянуть до последнего и наблюдать за ним. Но начало положено. Это радовало!
– Я так наелась! Больше не могу! Спасибо за всё! – я отклонилась на спинку стула, держась за набитый едой живот.
– И не говори! А ещё столько осталось! – мама оглядела стол и развела руками. – Будем есть несколько дней!
– Всё было супер вкусно! – Ян повернулся к маме. – Мария Павловна, можно нам с Ли прогуляться на пляж с гитарой? Сегодня хорошая погода.
– Конечно! Кто запрещает? Обязательно возьмите пледы и... вино!
Мама ухмыльнулась, а мы обрадовались.
– Только не вздумайте лезть в воду. – Вставил своё слово Михаил.
Можно подумать, что я – идиотка. Купаться после того, как стала свидетельницей нападения акулы на человека? Я в жизни не пойду в воду в Акульем Рифе!
***
– Знаешь, а ведь ты уже можешь сама решить, где жить.
Аккуратно подвёл к теме Ян.
Я знала, что он об этом заговорит.
Мы сидели под одним пледом и жались друг к другу прямо на песке и смотрели на разведённый нами костер на пляже.
Поленья, что мы взяли из дома, приятно потрескивали, заглушаемые прибоем. Море чернело, вода, будто перетекала сразу в звёздное небо, и мне подумалось, что только бесстрашный безумец полез бы купаться в эту бездну цвета мазуты.
– Могу. Но я ещё не закончила школу. Если сейчас я решу уйти из дома, то придётся работать. Я и так учусь не очень хорошо: с работой я вообще скачусь до двоек.
– Мама ничего не сказала по поводу обмана Михаила?
– Не-а. Только построила лучшую жизнь, и вот так всё перечеркнуть? Кишка тонка. Мне кажется, она и не спросит его. Будет подозревать, следить, но молчать. Как жена серийного убийцы.
Ян засмеялся.
– Ну, это ты загнула. Стоит отдать ему должное, так врать и представляться тем, кем не являешься, надо уметь. Чёрт, он бизнес на этом умудрился построить! В голове не укладывается!
– Ну, я же говорю – почти Тед Банди*.
Ян закатил глаза и снова хохотнул:
– Ты неисправима. Давай отвлечёмся. Ты говорила, что придумала какую-то лирическую песню?
Я вздыхаю и беру лежащую рядом акустическую гитару, стряхиваю с неё песок и пытаюсь подобрать мелодию к неумело набросанному днём ранее тексту:
И свет ночной меня ведет среди бескрайних волн,
И я хочу сказать прощай, но ты так далеко...
Звучит ужасно. У меня нет вдохновения в этом месте. И не хочется ничего придумывать.
Наблюдая за моими потугами, Ян решает прекратить эту муку.
– Раз пока не получается – оставь. У тебя уже есть столько крутых песен, мир ещё не узнал о них, чтобы придумывать новые!
– Ты так говоришь только потому, что я тебе нравлюсь.
– Как ты догадалась.
Неожиданно для меня Ян решил закончить то, что бесцеремонно прервала моя мама, ворвавшись в комнату в ночь, когда я сбежала в нашу старую квартиру. Он аккуратно забрал у меня гитару и, наклонившись, поцеловал. Поцелуй получился с винным шлейфом, но мне понравилось.
После Ян запустил тёплую ладонь мне под кофту, но я отстранилась.
Я не была готова к близости сейчас, когда не чувствовала себя в безопасности в этом враждебном месте. В конце концов, несколько дней назад у меня на глазах акула сожрала Вуйчека!
– Давай на кровати. Песок в трусах меня мало заводит.
Это была не причина, но думаю, что Ян сообразил.
– Ты не замёрзла? Будем собираться?
– Да. Честно, уже хочу спать.
И это было правдой. Я устала за день, насыщенный впечатлениями и событиями. И мы почти выпили целую бутылку вина. В глазах немного плыло, и голова была не ясной.
– Можем продолжить в твоей комнате, когда все уснут. Если хочешь, я не настаиваю!
Нет, не сообразил! Я засмеялась и ответила:
– Приходи просто обниматься. Мама никогда не разрешит нам спать вместе, так что да, когда все уснут!
Мы затушили костёр и вернулись в дом.
Мама встретила нас с чашками какао и настойчиво проводила Яна в гостевую спальню.
Я сделала все необходимые приготовления ко сну и уже хотела ложиться в кровать, выпив какао залпом, но оно оказалось настолько сладким, что я поперхнулась.
Пришлось идти на кухню за стаканом воды.
Спустившись, я услышала раздражённый полушёпот. Выглянув из-за угла, я увидела, как мама остервенело протирает мытые тарелки от капель воды, а Михаил стоит рядом с ней, облокотившись о столешницу.
– Ладно, ты врал мне! Но это врачебная этика! Представь сколько загубленных жизней! Ты не врач – ты мясник!
– Ты сейчас меня просто изничтожаешь! А как я тогда был признан лучшим пластическим хирургом года?! А?! – Михаил цедил сквозь зубы. Очень раздражённо. Мне стало не по себе. – У твоей дочери очень богатое воображение! Детям это свойственно. Я её понимаю, что у неё жизнь перевернулась с ног на голову, она не хочет тут жить и всеми силами пытается вернуться обратно в привычную среду обитания. Не брезгует даже оклеветать меня. Но ты-то!
– А как я должна поступить?! Проглотить это?
– Ты мне не веришь? Моих слов недостаточно?! Хочешь, поедем в университет, поднимем архивы? Найдём моих старых преподавателей и однокурсников, а?!
– Я не понимаю, почему у тебя такая реакция? Если тебе нечего скрывать, то чего ты так злишься? Мы можем запросить данные по диплому через клинику, у организации есть такие полномочия, чтобы поверить своего работника и даже руководителя. Понимаешь, дети не просто сказали, и я поверила. Мне показали фото из реестра Госпотребнадзора!
– Я могу потерять репутацию, если ты растреплешь всем об этом! Ты совсем тупая?! Я должен объявить в клинике, что парочка детей обвинила меня в подделке медицинского образования и закрыть её? Так?
– Нет. Но...
– Мне кажется, что дело идёт к разводу. Я иду спать!
Как только Михаил произнёс эти слова, то я среагировала и забежала в туалетную комнату первого этажа, прикрыв за собой дверь. Послышались быстрые шаги – он поднимался в спальню. Чуть не попалась!
Выждав минуту, я последовала за ним, только в свою комнату.
Мама видимо расстроена. Винит себя за то, что послушалась меня и посеяла раздор в своем идеальном браке.
Ничего, переживет! Михаил врун и убийца! А Эрик... Эрик – просто слизняк! И точно замешан в тёмных делишках. Как и его папаша.
Чем быстрее они разругаются, тем лучше! Квартиру мама не успела продать. Вернёмся без потерь.
С этими светлыми мыслями я выпила воды прямо из-под крана – другого выбора не было. Видеть маму сейчас не хотелось: она бы выместила свои раздражение и досаду на мне. Я легла в постель и положила руки под голову.
Было так хорошо. Впервые за всё время, проведенное в Рифе. У меня не было сил ждать Яна, и я провалилась в сон.
Через какое-то время я почувствовала, как кто-тотёплый лег рядом и прижался ко мне. Я лежала боком, и Ян обнял меня за талию.Сквозь сон я что-то пробормотала, улыбнулась и окончательно заснула.
*Теодо́р Ро́берт Ба́нди — американский серийный убийца.