Цикл рассказов "Хроники дома чудовищ"

~~~~~~~
15.
Лёд
~~~~~~~

- Не будь таким мрачным, Оуи, - сказала Моника и сжала его руку.

- Я просто устал, - сказал он. - Мы на ногах уже несколько часов.

- Ой, бедный мальчик.

- По-моему, я натер мозоли.

- Потерпи, скоро дома будем.

Если бы, - подумал Оуэн. Время уже приближалось к полуночи, а никаким домом даже не пахло: проведя несколько часов на Пирсе 39, они направлялись в сторону отеля по Эмбаркадаро. А отель - никакой не дом. Домом Оуэна была однокомнатная квартира в Лос-Анджелесе, в которой он проживал один.

Без Моники.

Где-то в глубине души он по-прежнему злился на нее за то, что она не дала ему нормально закончить экскурсию в Доме Зверя.

Нужно было послать ее ко всем чертям и продолжать экскурсию.

Все эта ее проклятая женская игра на эмоциях.

И она снова выиграла. А Дом Зверя проиграл.

Проиграл я, - подумал он. - Снова уступил ей и остался ни с чем.

После ухода с экскурсии, Оуэн, несмотря на страшное разочарование, старался держать себя в руках. Конечно, изображать восторг у него не получалось, но он, по крайней мере, заставлял себя улыбаться Монике и говорить с нею так, чтобы она думала, будто он все еще любит ее.

В ресторане на Фронт-Стрит, он позволил себе выпить порцию «Кровавой Мэри». Моника, потягивая белое вино из бокала, даже попробовала как-то сгладить ситуацию:

- Честное слово, я не хотела испортить тебе экскурсию, - сказала она.

Но он знал, что она лжет. Люди всегда лгут, вставляя все эти «честное слово» или «я, правда, не хотел...».

Да-да, разумеется, она не хотела лишить его этой экскурсии. И, конечно же, не радовалась про себя, что вновь одержала над ним победу.

- Не понимаю, почему ты не дослушал ее до конца, - сказала она. - Это было так глупо. Я спокойно подождала бы тебя на улице.

- Да ладно, все в порядке.

- Почему бы нам не вернуться туда после обеда?

Он покачал головой.

- Но Оуи, ты должен туда сходить. Со мной все будет хорошо. Я просто подожду тебя на улице.

- Честное слово, я не хочу смотреть остальное, - сказал он. - Я увидел достаточно. На самом деле, это оказалось не так уж и здорово.

- Ушам своим не верю. Вот это да! Тем не менее, я все равно считаю, что ты должен вернуться. Не хочу нести ответственность за то, что испортила тебе удовольствие. И чтобы ты потом винил меня, будто я сорвала тебе экскурсию.

А кого тогда мне в этом винить?

- Я вовсе тебя не виню, - сказал он.

- Вот что я тебе скажу, - сказала Моника, широко раскрыв свои фиолетовые глаза. - Если ты в действительно уверен, что не хочешь вернуться на экскурсию, после обеда мы можем сходить в музей. Что скажешь? Мы можем пойти в него вместо пляжа. Ну, как тебе?

- Давай лучше на пляж.

- Но ты должен посетить этот музей. Мы проделали такой огромный путь...

Нет, все нормально.

- Ну... дело, конечно, твое.

- Просто пойдем на пляж.

На самом деле, он действительно не хотел посещать «Музей Дома Зверя». Не с Моникой. Она будет снова стоять под боком, наверняка держа его за руку, и все портить.

После обеда, они направились к пляжу. Путь их лежал мимо дома без окон, принадлежавшего Катчам. Оуэн бросил на дом пару беглых взглядов, но даже не попытавшись остановиться и рассмотреть его повнимательнее.

Как можно нормально его рассмотреть с Моникой под боком?

Когда пришла пора уезжать, они вернулись обратно на Фронт-Стрит и сели в автобус. Моника заняла место у окна. Оуэн уселся рядом.

Он даже не пытался выглянуть в окно, чтобы бросить прощальный взгляд на Дом Зверя или жилище Катчей. Когда автобус тронулся и медленно покатил через город, он пялился в спинку находящегося впереди сиденья. Он даже не повернул головы, чтобы взглянуть на здание «Милости просим!» прославленное книгами и фильмами.

Она все мне испортила.

У Оуэна в горле стоял тугой ком.

Вернусь ли я сюда когда-нибудь?

Может быть, когда я вернусь, места этого уже не будет. Всякое бывает. Может, дом закроется. Может, сгорит дотла.

Или я сам погибну, попаду, например, под машину...

Всякое бывает.

Возможно, это был мой первый и последний шанс как следует изучить это место.

Огромное спасибо, Моника.

Где-то, кажется, возле «Милости просим!», автобус развернулся.

- Сейчас мы еще раз проедем через город, - объявила Патти в микрофон. - Это даст вам последнюю возможность насладиться всеми достопримечательностями и, может быть, сделать пару снимков прежде, чем мы выедем на Шоссе 1.

Последняя возможность.

Всю дорогу через город Оуэн смотрел в одну точку.

Моника же чуть ли не вжималась в окно носом. Когда они покинули Малкасу-Пойнт, она повернулась к нему, улыбнулась и, похлопав его по бедру, сказала:

- Возможно, мы сюда когда-нибудь еще вернемся.

- Хорошая идея, - сказал Оуэн.

Вскоре Моника обмякла на сидении, сложила руки на коленях и закрыла глаза.

Хорошая идея, - подумал Оуэн. - Поспи. Ты всегда приятнее, когда спишь.

Он склонился в проход, чтобы взглянуть на Патти. Та стояла впереди, спиной к нему, слегка наклонившись и глядя в лобовое стекло.

Держу пари, она не сучка вроде Моники, - подумал он. - Кажется, она славная.

А что насчет другой девушки?

Даны.

Интересно, знакома ли Патти с ней? Наверняка.

Почему бы не пойти и спросить у нее?

О, конечно.

Он представил, как говорит: Эй, Патти? Позвольте кое-чем поинтересоваться. Сегодня я видел гида по имени Дана. Вы ее знаете?

А Патти отвечает: О, конечно, она моя лучшая подруга.

И тогда Оуэн говорит ей... Что?

Что я тогда скажу? - подумал он.

Но какая разница? Я не буду с ней говорить. И никогда больше не увижу Дану. Даже если я когда-нибудь вернусь в Малкасу, ее там уже не будет.

Я больше никогда ее не увижу.

Он вспоминал, как выглядела Дана под лучами жаркого солнца, когда он возвращал ей плеер. Ее золотистые волосы, трепещущие на ветру. Ее кожу, гладкую и загорелую, ее бездонные голубые глаза, исполненные ласки и сочувствия. Он вспоминал ее дружелюбный голос.

В мире существуют такие девушки, как Дана, а я застрял с Моникой. Это несправедливо.

До чего паршиво - думать о несправедливости.

Перестань думать об этом. И о Монике тоже. Забудь о ней. Думай о Дане. Представляй себе Дану. Забудь обо всем остальном.

Устроившись поудобнее, он закрыл глаза и погрузился в мечты о Дане. Любовные грезы умиротворяли. Она была мила и прекрасна, и, кажется, тоже его любила. Он представлял, как расстегивает пуговицы на ее форменной блузке, запускает руку внутрь и обнаруживает, что она не носит бюстгальтера. Как его ладонь скользит по гладкой коже ее груди.

Проснувшись, он обнаружил, что автобус проезжает через мост "Золотые Ворота". Он чувствовал себя выспавшимся и хорошо отдохнувшим, но один лишь взгляд на сидевшую Монику - и бодрость как рукой сняло.

К счастью, она еще спала.

Но когда автобус привезет их к отелю, она проснется и снова будет донимать его своими выходками.

Оуэн отвернулся.

Когда они миновали мост, Патти повернулась к пассажирам и сказала:

- Надеюсь, вам понравилось в Доме Зверя. Если да, милости просим, приходите еще.

- С радостью, - сказал Оуэн. – Спасибо, - oн протянул ей сложенную пятидолларовую банкноту и добавил: - Мне очень понравилось ваше выступление в дороге.

- Большое спасибо. Хорошего вам вечера.

Моника промолчала.

- Что ты ей дал? - спросила она, когда Патти отошла.

- Небольшое вознаграждение.

- Фантастическая щедрость.

- Она и впрямь молодец. Я имею в виду ее выступление по дороге.

- Это ее работа, она за нее зарплату получает. Не стоило ей чаевые давать. Бог ты мой, можно подумать, ты из денег сделан.

Это мои деньги.

Он решил не произносить этого вслух.

Чтобы сменить тему, он спросил:

- Как приедем, отдохнем немного в номере или..?

- И убьем таким образом еще больше времени? Мы еще ничего не сделали. Давай лучше пройдемся по магазинам.

Следующие два часа они бродили по магазинам в районе Рыбацкой Пристани, Каннери и Площади Гираделли.

Наконец, Оуэн спросил:

- Ты еще не проголодалась?

- О, с удовольствием бы перекусила.

- Может, подыщем тогда какой-нибудь хороший ресторан?

Она кивнула:

- Меня устроит абсолютно любой.

- Ну тогда...- oн пожал плечами

- Как насчет «Алиотто»? - спросила Моника.

- Да, конечно.

Они пошли в ресторан. После небольшого ожидания, их усадили за столик у окна, откуда открывался прекрасный вид на залив Сан-Франциско. Моника явно была в восторге. Оуэну было плевать, но он согласился, что вид прекрасный.

Он начал ужин с "Май-Тай". Съев какой-то пирожок, выпил еще одну порцию коктейля, закусил нежным мясом краба. Моника потягивала белое вино и ела обжаренные на гриле ребрышки. Она не переставала радостно о чем-то щебетать, и явно была собою довольна.

Ей-то хорошо, - думал Оуэн.

Он вдруг подумал, каково было бы ужинать в таком славном местечке с Даной. Или даже с Патти. Или... черт, лишь бы не с Моникой.

Какого черта я с ней связался?

- Чего бы тебе сейчас хотелось? - спросил он, когда с ужином было покончено.

- А тебе? - спросила Моника.

Вернуться в Малкасу-Пойнт, - подумал он.

Но сказал:

- Помнишь «Кунсткамеру Рипли», мимо которой мы вчера проходили? Как насчет туда сходить?

- Ой, там, небось, полно всякой бяки. Благодарю покорно, мне сегодняшнего за глаза хватило. Давай лучше вернемся на Пирс 39.

- Ладно.

- Мы вчера многое пропустили, - сказала Моника.

- Ну, давай вернемся. Тоже неплохая идея.

И они снова отправились на Пирс 39.

Оуэн таскался за Моникой, точно пришитый, пока та исследовала магазин за магазином. И в каждом ее, казалось, интересует абсолютно все. В магазине, торговавшем рождественскими подарками, она приобрела золотистого цвета кругляш с эмблемой Сан-Франциско. В магазине, продававшем магниты - магнит на холодильник с мостом "Золотые Ворота". В лавке, где торговали ракушками - маленького человечка из ракушек за рулем ракушечного же автомобильчика.

- Разве не прелесть? - спросила она.

- Прелесть, - согласился Оуэн.

Потом они стояли на площади минут десять ожидали начала представления. И снова на сцену вышла Чудесная Девушка Вильма - жонглер-комик, что выступала и прошлым вечером.

- О, Боже, - сказал Оуэн. - Едва ли я вынесу это снова.

Моника бросила на него обиженный взгляд:

- Чем она тебе не нравится?

- Ничем. Заезжено, примитивно и совершенно не смешно. Тем более, все это мы уже видели. И сегодня будет все тоже самое. Разве что на сцену она затащит другого дурачка.

- Не хочешь смотреть представление, так и скажи.

- Не хочу. Честно говоря, я очень устал. Почему бы нам просто не вернуться в отель?

- Но это невозможно. Разве тебе не хочешь полюбоваться на морских львов?

- Уверен, это будут те же львы, что и прошлым вечером.

- Но разве они не лапушки? Давай посмотрим на них. Ну хоть чуточку, а?

- Ладно. Давай.

- Они просто такие милые...

И Оуэн потащился за Моникой к дальнему концу пирса. Там они свернули и пошли на лай и рев, доносившиеся от смотровой площадки.

Внизу находились сотни морских львов. Несмотря на отсутствие подсветки, их превосходно освещал свет с пирса. Люди стояли толпами и глядели на них, опираясь на деревянные перила. Оуэну с Моникой удалось отыскать свободное местечко и втиснуться туда.

- Ну разве они не милые? - повторила Моника.

- Да, очень симпатичные.

Она сжала его руку.

Он стоял и смотрел на морских львов.

Ноги болели немилосердно, но он не жаловался. Он просто стоял и смотрел на морских львов.

Стоял и смотрел.

Стоял. И смотрел.

Монике это нравится, и мы будем смотреть, пока ей не надоест. И не лишу ее удовольствия, как она поступила со мной.

Далеко не все морские львы плескались в воде. Большинство расположились на специальных платформах; они лежали, прижавшись друг к другу - или даже друг на друге - отдыхали или вовсе дремали. То и дело кто-нибудь из них спрыгивал в воду. Иногда, наплававшись вволю, морской лев забирался на платформу, протискиваясь сквозь толпу остальных. Порою вспыхивали ссоры - звери угрожающе вращали мордами и облаивали друг друга. Но ничего особенного не происходило.

До чего увлекательно, - подумал Оуэн. - Я могу проторчать тут с Моникой больше часа, созерцая кучу унылых тюленей, а она даже не соизволила дать мне дослушать экскурсию в Доме Зверя. Разве это справедливо?

- Кажется, я уже насмотрелась, - сказала она наконец. - А ты?

- Думаю, тоже.

Она сжала его ладонь. Когда они уходили, она сказала:

- Нужно будет вернуться и посмотреть, чем они занимаются днем.

- Отличная идея, - сказал он.

- Кажется, я могу наблюдать за ними часами, а ты?

- По-моему, именно этим мы только что и занимались.

Моника расхохоталась, а потом проронила:

- Какой же ты все-таки глупый.

* * *

Плетясь вместе с Моникой по Эмбаркадаро, Оуэн старался не кривиться от боли в ногах. Он, вероятно, был не единственным здесь страдальцем. Улица кишела парочками и семьями, которые, очевидно, также возвращались с главной площади Рыбацкой Пристани в свои отели или к припаркованным поблизости автомобилям. Пирс 39 вот-вот должен был закрыться на ночь.

Отдыхающие шли сквозь строй попрошаек/уличных артистов: был там мужчина, с неподвижным лицом стоявший на большом ящике и изображавший статую, был саксофонист, был безногий парень с табличкой, извещавшей, что он - ветеран Вьетнама, была троица музыкантов с банджо, слепой с собакой-поводырем, женщина-калека с ребенком, толстуха в грязном белом трико, танцевавшая, словно балерина, но больше похожая на сумасшедшую.

Оуэн поглядывал на них украдкой; ему не терпелось оказаться от этих людей подальше.

Чтобы поскорее отделаться, они с Моникой перешли дорогу, но и там на пути то и дело попадались нищие. И вихляющие забулдыги. Один уже валялся у входа в закрытый магазин купальников. Тем не менее, на этой стороне дороги их было уже поменьше.

От них, - думал Оуэн, - все равно никуда не деться.

В конце концов, они с Моникой добрались-таки до своего отеля. И, наконец, оказались в номере.

Оуэн снял обувь и плюхнулся на кровать.

- Не так быстро, - сказала Моника. - Нам нужен лёд.

Лёд. Для крем-соды. Каждый раз перед сном Моника пила эту свою крем-соду. Вчера, едва заселившись в отель, они немедленно отправились на ее поиски. Их блуждания заняли больше часа.

Она может провести целый день в охоте за крем-содой, но не может вытерпеть лишних пятнадцати минут в Доме Зверя...

И не может сходить за своим проклятым льдом сама, хоть и знает, как ужасно болят мои ноги.

Оуэн со стоном сел на кровати, обулся, встал. Дохромал до шкафа и взял ведерко для льда.

- Хочешь, я с тобой? - спросила Моника.

- Нет, не стоит. Сиди здесь и отдыхай.

- У тебя есть ключ?

Кивнув, он вышел из комнаты и заковылял в дальний конец коридора, где стоял ледовый автомат.

Не считая его, в коридоре не было ни души.

Оуэну казалось, будто его часами били по пяткам палкой. Ковер помогал, но не особо. Он старался ступать как можно легче.

Из-за дверей доносились голоса.

Иногда и смех.

Отрадно, что хоть кто-то проводит время в свое удовольствие.

Наконец, он добрался до автомата со льдом. Он поставил ведерко на стойку и нажал на кнопку. Машина застонала и загрохотала. В ведерко посыпались кубики льда. Когда оно наполнилось, он отпустил кнопку.

Машина умолкла.

Послышался тихий звон, извещающий о прибытии лифта.

С полным ведерком льда он направился обратно к номеру. По дороге взглянул налево, в сторону лифтов. Двери ближайшего лифта были распахнуты.

Но внутри - никого.

Он шагнул к лифту.

Пусто.

Но почему он тогда остановился здесь? - подумал он.

Для меня.

Зайди в него, - подумал он. - И уезжай. И никогда не возвращайся.

Он задумчиво улыбнулся.

Это послужит Монике отличным уроком. Она вся говном изойдет.

Но куда я пойду? - задавался вопросом он. - И ноги болят ужасно. Не могу же я просто выйти и отправиться бродить по улицам. Нужно где-то заночевать.
Может, снять здесь же другой номер?

Наверное, это возможно...

Словно устав дожидаться Оуэна, лифт сомкнул двери и уехал без него.

~~~~~~~
16.
Пламя
~~~~~~~

Она, что не может даже дверь мне открыть?

Для этого требовалось две свободные руки, поэтому Оуэн поставил ведерко со льдом на пол у ног, после чего вытащил из левого заднего кармана бумажник. Из отсека для карт вынул пластиковую карточку-ключ и вставил в замочный слот возле дверной ручки. Как только в слоте загорелась крохотная зеленая лампочка, он резко опустил ручку вниз и открыл дверь.

Придерживая ее коленом, спрятал карту в бумажник и убрал его обратно в карман, присел и поднял ведерко со льдом. Затем распахнул дверь пошире и вошел в комнату.

- Я вернулся, - объявил он.

Моника не ответила.

Дверь ванной была закрыта. Из-за нее доносился приглушенный звук льющейся воды.

Она принимает душ?

- Отлично, - буркнул Оуэн.

Я не могу дать своим ногам отдохнуть даже полминуты и прусь ей за льдом, а как только выхожу из номера, она отправляется в душ. Замечательно, ничего не скажешь.

Он подошел к шкафу и поставил ведерко, потом присел на край кровати и снял обувь.

Вздохнул.

Как же здорово избавиться от ботинок.

Ему захотелось немного помассировать ноги. Оно бы хорошо, но руки будут вонять потными носками, и вымыть их не удастся, пока Моника не выйдет из ванной. А она может проторчать там еще полчаса.

А может быть и дольше.

Чем дольше, тем лучше, - подумал он.

Пусть хоть навек там останется, мне плевать.

Оуэн растянулся на матрасе, свесив ноги с края кровати. Как только плечи и голова коснулись мягкого ложа, боль и усталость начали отступать. Он набрал в грудь побольше воздуха и шумно выдохнул.

Не особо расслабляйся, - предупредил он себя. - Когда Моника выйдет, придется снова вставать.

И пить с ней крем-соду.

Расстилать постель, умываться, чистить зубы...

На короткое время он все-таки уснул.

А проснулся от звона кусочка льда в бокале.

Он поднял голову с матраса и приподнялся на локтях.

Моника стояла возле шкафа, спиной к нему, и открывала банку крем-соды. Ее голова была обернута розовым полотенцем. На ней была черная ночная сорочка, которую она купила специально для этой поездки. Ночнушка оголяла большую часть спины. Она скрывала ягодицы и бедра нежной, полупрозрачной дымкой. Под ней на Монике ничего не было.

Оуэн почувствовал в штанах шевеление.

Когда Моника начала наливать крем-соду в бокал, он приподнялся на локтях.

- Ну, как душ? - спросил он.

Улыбаясь, она повернулась к нему боком, демонстрируя правую грудь. Под тонкой тканью сорочки та отлично просматривалась.

- Великолепно, - сказала она. - Чувствую себя гораздо лучше. Ты тоже должен туда сходить.

- Кажется, я не могу даже встать.

Она посмотрела на его пах:

- Что-то не верится.

Он покраснел и сел так, чтобы скрыть выпуклость на штанах. Продолжая улыбаться, Моника снова повернулась к шкафчику и подняла бокал. Потом - снова к Оуэну. Посмотрев на его ноги, перевела взгляд на лицо, приподняла брови. Отвернулась, подняла бокал и запрокинула голову. Сглотнув, перенесла вес на левую ногу и начала плавно повиливать бедрами.

Позировать.

Не сводя при этом с Оуэна взгляда.

Она раскинула руки, чтобы ему стало видно больше.

Сидя на краю матраса, Оуэн мог дотянуться и коснуться ее рукой. Ее груди выпирали из-под ночной рубашки так, что, казалось, вот-вот разорвут ткань и вывалятся наружу.

Подол рубашки скользил вокруг ее бедер, ничего не скрывая.

Наслаждаясь взглядом Оуэна, она приподняла правую ногу, отвела чуть в сторону и, опершись пальцами о ковер, принялась легонько покачивать ею из стороны в сторону. Взгляд Оуэна устремился именно туда, куда она и рассчитывала.

- Куда смотришь, Оуи? - спросила она нараспев.

Снова покраснев и поспешно отведя взгляд, он сказал:

- Никуда.

- Никуда, значит? - Моника поставила бокал.

Там осталась лишь пара кубиков льда. Поставив его на полку, она потянулась за следующей банкой газировки. Затем присела на краешек полки, откинувшись назад, вытянула ноги и томно улыбнулась Оуэну.

- Бьюсь об заклад, я знаю, чего тебе сейчас хочется, - сказала она.

- Чего?

- Ничего, - сказала она.

Затем развела колени в стороны, демонстрируя ему свое потаенное местечко и через мгновение снова свела их вместе.

Оуэн улыбнулся.

- Что происходит? - спросил он.

- Ничего, - oна снова развела и свела колени. - А что по-твоему происходит?

- Не знаю, - oн пожал плечами. - Обычно ты... не ведешь себя так.

- Да-а-а?

Вместо того, чтобы снова раздвинуть колени, она оголила плечи и слегка повела ими, отчего ее груди, прикрытые лишь тоненькой тканью ночной рубашки, качнулись из стороны в сторону.

- Что ты делаешь? - спросил Оуэн.

- Ничего, - сказала она.

Она вновь повела плечами, и груди снова качнулись. Они продолжали слегка колыхаться, пока Моника не остановила их руками. Она посмотрела Оуэну в глаза.

- Как тебе это? - спросила она.

- Здорово.

- А это? - cкрючив пальцы, она вцепилась в подол сорочки и буквально сдернула ее с себя, разорвав обе бретельки на плечах.

- Боже! - выпалил Оуэн.

Когда Моника опустила руки, одеяние колыхалось у нее на поясе.

Оуэн пялился на нее.

Она с ума сошла!

- Так и будешь там сидеть? - спросила она.

Оуэн покачал головой. Он чувствовал, что не может спокойно дышать. Во рту пересохло, сердце бешено колотилось, член набух и затвердел.

- С тобой все в порядке? - спросил он.

Она усмехнулась:

- Я что, как-то не так выгляжу?

- Ты выглядишь великолепно, - сказал он.

- Правда?

- Да.

И она действительно выглядела великолепно. Не считая глаз и улыбки. Что-то в них было не так. В них читались надменность и насмешка... и капелька безумия.

- Кто на свете всех милее? - спросила она.

От этого вопроса Оуэн почувствовал легкий приступ дурноты.

- Ну конечно же ты, - сказал он.

Оттолкнувшись от края полки, Моника поднялась. Разорванная сорочка соскользнула с ее ягодиц и плавно упала на пол, окутав ноги.

- Ты уверен? - спросила она, снова садясь.

- В чем?

- Кто всех милее?

- Ты.

Внезапное ее улыбка пропала.

- Даже милее, чем Дана? - спросила она.

От этого имени Оуэна словно пробило током.

- Кто? - спросил он.

Он понимал, что выглядит потрясенным. И ощущал себя не в своей тарелке.

- Дана, - повторила Моника. - Эта твоя расчудесная девчонка-гид из Дома Зверя.

- Что? Я даже не...

- Да-да, конечно.

- Ты о гиде из автобуса?

- Я о Дане!

- Э-э-э... Ты имеешь в виду ту высокую девушку? Блондинку?

- Не прикидывайся дурачком, Оуи. Я тебя, голубчик, знаю как облупленного. Я тебя насквозь вижу.

- Я даже не знаю ее.

- Но тем не менее хочешь, так?

Он покачал головой и попытался улыбнуться:

- Я хочу только тебя.

- О да, конечно. Я тебе верю. Я видела, как ты на нее пялился.

- Это курам на смех. Она просто там стояла. И что из того, что я на нее смотрел? Если бы не смотрел, то наверняка бы в нее же и врезался.

- Ха-ха. Что-то не очень смешно.

- Ты делаешь из мухи слона. Я ее даже не знаю. И она совершенно меня не волнует. Не думаю, что вообще когда-нибудь увижу ее снова.

- Правда?

- Согласись, что шанс это ничтожно мал, верно?

- А что, ты бы все-таки хотел ее еще раз увидеть?

- Нет. Зачем мне это?

Моника ухмыльнулась и фыркнула. Оттолкнулась от полки. Распрямившись, подняла обе руки и принялась разворачивать обмотанное вокруг головы полотенце. На глазах у Оуэна она принялась вытирать им волосы.

- Почему тебе хочется еще раз увидеть Дану? - спросила она.

Ее грудь покачивалась и подпрыгивала в такт движениям рук.

- Вовсе я не хочу ее увидеть, - ответил Оуэн. - Может, закроем тему?

Моника закончила вытираться и убрала полотенце. Ее влажные волосы свисали темными прядями. Отбросив полотенце, она шагнула к Оуэну и втиснулась между его коленями. Потом подалась вперед и принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.

Он потянулся к ее груди.

Она перехватила его запястья:

- Не так быстро, Оуи.

- А?

- Не дотрагивайся до меня, пока я не тебе этого позволю.

- Что?

- Что, что! - передразнила она. - Считай, что это наказание для тебя, дорогой.

- Наказание за что?

- Мы же решили, что не будем больше о ней говорить, помнишь?

- Ради Бога, Моника.

- Сегодня я диктую правила.

Ага, правила, - подумал он. - В жопу правила. Она уже превратилась в ревнивую психопатку. Из-за какого-то пустяка. Вообще из-за ничего!

Нужно и в самом деле от нее валить.

Но не сейчас, не сейчас.

Сам не зная почему, в данный момент, он хотел Монику, как никогда ранее. Она сводила его с ума.

- Воля твоя, - выдохнул он.

- Отлично, - сказала она и отпустила его запястья.

Оуэн опустил руки на бедра и уставился на обнаженное тело Моники. Ему хотелось слизывать капли воды с ее кожи. Хотелось присосаться губами к ее груди. Но он заставил себя сидеть неподвижно, а она продолжала расстегивать его рубашку.

Наконец, она закончила и стянула ее с плеч, а затем и с рук Оуэна. Как только его руки выскользнули из рукавов, она его обхватила ладонями за плечи и толкнула назад. Он рухнул на матрас. Стоя между его коленями, Моника наклонилась и расстегнула ремень, затем - пуговицу джинсов, затем - молнию.

Оуэн вздохнул.

- Нравится? - спросила Моника.

- Ему там было ужасно тесно.

- Малышу нужно на волю.

- Да.

Ее пальцы скользнули под резинку его трусов и слегка оттянули ее.

- О-о-о, - сказала Моника. - Только посмотри на себя.

Он не мог этого сделать, не поднимая головы. Да и не хотелось смотреть. Не на себя. Его взгляд был устремлен на Монику, стягивавшую с него джинсы и трусы. Он помог ей, перекатившись сперва на один бок, потом на другой. Дальше брюки с легкостью соскользнули по ногам, когда Моника попятилась, потянув их на себя.

Затем она поочередно приподняла его ноги и сняла с них носки.

Снова встав между его колен, она нагнулась и скользнула ладонями вверх по его бедрам, потирая большими пальцами пах.

Приблизив лицо к пенису, она произнесла:

- О-о-о-о, какой ты большой и твердый...

Оуэн почувствовал, как ее пальцы сомкнулись вокруг члена.

Потом слегка сжали, и он застонал.

- Твердый, как камень. О, Оуи, я и не думала, что он может быть таким твердым.

Ее пальцы медленно скользнули вверх.

- Я смотрю, ты и в самом деле ужасно заведен.

Она убрала пальцы.

- Спорим, ты ждешь не дождешься наконец войти в меня? - сказала она. - Я права?

- О-о-о-о-о.

- В мою горячую, влажную киску.

Она вновь сжала пальцы вокруг его члена и скользнула вниз.

Оуэн извивался.

Моника отпустила его и, нежно похлопав по бедру, сказала:

- Боюсь, милый, придется тебе подождать.

- Что? - oн поднял голову.

Улыбаясь и качая головой, Моника отошла от кровати.

- Сегодня ночью, Оуи, ты обойдешься без потрахушек. Ты был очень плохим мальчиком.

- Что?!!

- Жаль, что Дана никак не сможет оказаться здесь вместе с тобой.

- Что?

Повернувшись к нему боком, Моника сделала ему ручкой и, бросив «Чао!», скрылась из виду. Через мгновение Оуэн услышал, как хлопнула дверь ванной. Затем щелкнул замок.

* * *

Когда он проснулся, в щель между занавесками пробивался серый утренний свет. Он был по-прежнему голым, но уже не лежал в изножье кровати, свесив ноги с края. Видимо, во сне он все-таки забрался под одеяло. Впрочем, сам он этого не помнил. Последнее, что он помнил, это как Моника заперлась в ванной, а он остался лежать на спине, злой и одураченный.

Сперва ему захотелось вскочить, и высадить дверь, и прижать Монику к стене, и засадить ей как следует. Держать ее крепко и трахать, пока у нее в глазах не потемнеет. Но он понимал, что никогда не сможет сделать ничего подобного.

Все что он мог, это просто подойти к двери и спокойно поговорить с ней. Извиниться.

Извиниться? За что? Это у нее совершенно башню снесло!

Просто скажи ей все, что нужно, увещевал он себя. Повинись. Попроси у нее прощения, если придется. Лишь бы только она вышла.

Ночнушку она с собой не взяла.

Значит, сейчас она там голая.

Добейся, чтобы она вышла, и мы продолжим с того, на чем остановились.

Вот только Оуэн все еще чувствовал себя, как побитая собака.

Она не имела никакого права так со мной обращаться.

У него сосало под ложечкой, его шатало, и страшно хотелось врезать Монике по ухмыляющейся физиономии.

Теперь Оуэн не мог вспомнить, вставал ли он вообще с кровати и подходил ли к двери ванной. Он не помнил даже, как Моника оттуда вышла.

Скорее всего, она вышла уже после того, как он заснул.

Сейчас она лежала рядом с ним в постели, укрывшись одеялом. По ее легкому, равномерному дыханию Оуэн понял, что она, очевидно, все еще спит. Окинув Монику быстрым взглядом, он, стараясь двигаться бесшумно, сбросил с себя одеяло и сел на кровати. В комнате было довольно зябко.

Дрожа от холода, он взглянул на часы. Без десяти шесть.

Встав, он тихонько подошел к изножью кровати. Ее ночная рубашка все еще валялась на полу. Она вновь напомнила Оуэну о событиях прошлой ночи, и он с трудом сглотнул.

Он посмотрел на Монику.

Она лежала на боку. Под одеялом обрисовывался высокий изгиб бедра. Левое плечо высовывалось из-под верхнего края. Лица видно не было, лишь разметавшиеся по подушке длинные черные волосы. Они казались гладкими и блестящими. Видимо, вчера ночью она высушила их феном.

Оуэн предположил, что под одеялом она совершенно голая.

Он подумал, что это легко проверить. Он мог забраться в постель, скользнуть под одеяло и разбудить ее нежными поцелуями и ласками.

Кто знает, может на этот раз мне повезет.

Испытать удачу?

Но даже стоя голым и представляя себе дальнейший ход событий, он не чувствовал ни малейшего возбуждения.

Вместо этого он испытывал странный душевный подъем.

Если я смогу уйти...

Он тихо взял чистую одежду, прошел в ванную и запер дверь. Хотел сперва принять душ, но не решился. Вместо этого он помочился, осторожно открыл кран, умылся и почистил зубы. Бриться он тоже не стал. Но причесался. Потом он оделся и, стараясь производить как можно меньше шума, вышел из ванной.

Моника так и лежала на боку, с торчащим из под одеяла голым плечом.

Оуэн еще не распаковывал свой чемодан. Он просто оставил его открытым на полке в шкафу, и доставал по мере необходимости чистые вещи. Для того, чтобы сложить все обратно, ему потребовалась всего пара минут. Он закрыл чемодан, вынес в прихожую и поставил возле двери, после чего вернулся в комнату.

Моника лежала все в той же позе.

Оуэн взял свою сумку, накинул на плечо ремешок фотоаппарата и тихонько направился к выходу. У порога аккуратно поднял чемодан, проскользнул в коридор и закрыл дверь.

Его рот растянулся в улыбке.

Он быстро пошел прочь.

* * *

В вестибюле на первом этаже было почти пусто. Тихонько играла музыка. Оуэн узнал мелодию - «Я оставил свое сердце в Сан-Франциско». Несколько посетителей пили кофе. Сидевшая за стойкой регистрации молодая девушка в униформе листала журнал и не обращала на вошедшего Оуэна никакого внимания

Выйдя на улицу, он сразу же заметил стоявшее неподалеку такси.

Подойдя к машине, он попросил отвезти его в Международный Аэропорт Сан-Франциско.

Там он направился прямиком в агентство по прокату автомобилей.

~~~~~~~
17.
Утро пятницы
~~~~~~~

Дана проснулась. Она лежала на боку в теплой и уютной постели. Штора над ней слегка покачивалась от легкого ветерка. Утренний воздух был свеж и прохладен.

Будильник еще не звонил.

Какой сегодня день? - подумала она.

Пятница.

Желая узнать, сколько у нее еще есть времени, она повернулась и посмотрела на стоявшие на соседней тумбочке часы. Без двадцати восемь.

Будильник был поставлен на восемь тридцать.

Куча времени. Что теперь, спать дальше?

Подушка совсем смялась. Она взбила ее и немного подвигала, стараясь пристроить голову поудобнее. Потом закрыла глаза и вздохнула.

До чего же хорошо, - подумала она.

Подумала о сегодняшнем обеде. Интересно, подсядет ли к ней за столик Уоррен?

Конечно подсядет, - решила она.

Она думала, как он будет выглядеть в солнечных лучах. Представляла его улыбку. Как он тянется через стол и берет ее за руку.

Как спрашивает ее, как прошел день.

Весьма неплохо, спасибо. Все лучше и лучше.

И у меня также, - ответит он. - Все прекрасно.

Неужели из-за меня?

Исключительно из-за тебя.

Дана улыбнулась и слегка поежилась в постели. По-прежнему воображая, что сидит за столиком в кафе, она ответила Уоррену:

Спасибо. Может, встретимся позже и...

Скрежет раздвигающихся дверей прогнал ее грезы. Вероятно, он доносился откуда-то снизу - там все двери были раздвижными. Впрочем, в одной из спален тоже имелись такие двери.

Так, наверное, - подумала Дана.

Снова послышался скрежет, за ним - тихий удар.

Что она делает? Собралась искупаться с утра?

Вчера утром Так не купалась, но Дана не знала, как там у нее заведено. Это вовсе не значило, что сейчас она не может пойти поплавать.

Наверное, это здорово, - подумала она. - Ничто не может сравниться с утренним заплывом, тем более, если бассейн прямо у тебя во дворе, и...

А не забыла ли Так о том, что произошло прошлой ночью?

Нет, она не могла забыть. И тем не менее, видимо, решила искупаться.

В одиночку. Плохая идея. Даже если незнакомца давно след простыл...

Наверное, мне стоит спуститься и составить ей компанию.

Дана снова вздохнула. В постели было тепло и уютно. Но она представила прохладную и бодрящую воду бассейна, искрящуюся в лучах утреннего солнца, и поняла, что тоже хочет поплавать. Главное - перетерпеть шок от погружения в ледяную воду, зато когда тело немного привыкнет, ощущения будут великолепные.

В любом случае, - подумала она, - нельзя позволить Так купаться в одиночку. Не после того, что произошло прошлой ночью.

Она откинула одеяло, и воздух тотчас же окатил ее холодом, проникая сквозь тонкую хлопковую ткань ночнушки. Дрожа, она поспешила в ванную. Там она сразу увидела свой красный купальник, оставленный прошлой ночью. Он свисал с растяжки над душем и казался все еще влажным. Она могла достать из чемодана другой, сухой купальник и...

Но какого черта? Все равно через пару минут он станет мокрым.

Воспользовавшись туалетом, она сняла ночнушку и повесила на дверной крючок. Подошла к ванне и сдернула купальник с растяжки. Надела. Влажная ткань обтянула кожу, отчего Дана дрожала и морщилась. Схватив полотенце, она выбежала из ванной. Пробегая мимо спальни, накинула на плечи полотенце и завязала уголки на груди на манер плаща.

Ничего, на солнышке лучше будет.

Она надеялась, что Так будет не против, если она нарушит ее одиночество. Плавать одной небезопасно и без извращенцев, слоняющихся по округе.

Пробегая мимо открытой двери в комнату Так, она заглянула внутрь.

Подруга, лежавшая в кровати, приподнялась на локтях и посмотрела на нее.

Дана остановилась, как вкопанная.

- Доброе утро, - сказала Так. Судя по хрипотце в голосе, она недавно проснулась. - Собралась купаться?

Дана уставилась на нее.

Волосы Так были взлохмачены. Ее голубая пижама была измята и наполовину расстегнута. Одеяло натянуто до пояса.

- Что-то не так? - спросила она.

- Ты только проснулась?

- Что? Нет.

- Ты не выходила из комнаты и не...

- Нет, я была только здесь.

- И еще даже не выбиралась из постели?

- Нет.

- Точно?

Она нахмурилась. Так села в кровати:

- Что случилось?

- Я слышала звук раздвигаемых дверей. Открылись и закрылись снова.

- Когда?

- Только что. Не знаю, может минуты четыре или пять назад.

Так скривила губы:

- Я была здесь, - сказала она.

- Слышала что-нибудь?

- Только рев воды в туалете.

- Это была я.

- А до этого...- Так покачала головой. - Кажется, именно от рева воды я и проснулась.

- Раздвижные двери скрипели за пару минут до того, как я пошла в туалет. Я подумала, что это ты отправилась в бассейн, решила спуститься и составить компанию.

Так поджала верхнюю губу.

- Я бы не советовала, - сказала она.

Они посмотрели друг на друга.

- Ты уверена, что слышала именно звук двери?

- А что еще может так скрипеть?

Так помолчала, затем сказала:

- Не знаю. Вроде, ничего. По крайней мере, в голову ничего больше не приходит.

- А не могла прийти какая-нибудь домработница или...?

Так покачала головой:

- Кроме нас здесь никого быть не должно. Ни у кого даже нет ключа. Только у папы и Дженис.

- Тогда, наверное, нам лучше осмотреть все вокруг?

- Думаю, да.

Так спустила ноги с кровати, просунула их в тапки и встала. Штанов на ней не было. Пижамная рубашка прикрывала бедра, словно коротенькое платьице. Она натянула шорты, подошла к тумбочке, выдвинула ящик и извлекла оттуда свой «.44 Магнум».

- Пойдем, поглядим, - сказала она. - Ты не хочешь сбегать за пистолетом, что тебе дала Ева?

- Все в порядке, - сказала Дана. - Надеюсь, с плохими парнями ты справишься и сама. Если, конечно, они нам попадутся.

- Даже представить не могу, что за звуки ты слышала.

- Если это была не дверь, - сказала Дана, - то я не знаю...- oна отступила в сторону, пропуская Дану, и последовала за ней в коридор.

- Вчера ночью я запирала все двери, - сказала Так.

- Я знаю.

- Это какое-то безумие.

Они начали медленно спускаться по лестнице.

- С тех пор, как ты сюда приехала, - сказала Так, - постоянно что-то случается.

- Не иначе я приношу несчастья.

Так усмехнулась:

- Может быть.

- Как думаешь, стоит позвонить Еве?

- Нет. По крайней мере, пока сами хорошенько все не осмотрим. Нельзя же дергать ее по любой ерунде. Особенно когда сами толком не знаем, что происходит.

- Я скажу тебе, что происходит, - сказала Дана, когда они спустились с лестницы. - Кто-то открыл и закрыл дверь. Это была не я и, судя по твоим же словам, не ты.

- Да, не я.

- Значит, это сделал кто-то другой.

Так посмотрела на нее и слегка поморщилась.

- Он или она, - сказала Дана, - вышел из дома. Или вошел в него.

- Если сейчас этот кто-то здесь, - сказала Так, - то пусть готовится словить пулю.

Бок о бок они обошли все подозрительные места на первом этаже, после чего вернулись наверх и обыскали все комнаты там. Они никого не нашли. Ничего не указывало на то, что в доме побывал чужак. Все окна и двери были целы и заперты на замки.

Когда они снова спустились вниз, Так улыбнулась Дане и сказала:

- По крайней мере, никто над нами не поизвращался.

Дана нахмурилась:

- Не поизвращался? Ой ли! - и со смехом добавила: - Может, нет, а может и да. Может, он извращался, пока мы спали!

Так скорчила ей рожу:

- Умеешь же ты утешить, - когда они достигли подножия лестницы, она добавила: - Ладно, сварю-ка я кофе. Время раннее, если хочешь искупаться, то еще успеешь.

- А ты?

- Я не хочу, - сказал Так. - А ты иди, если есть желание.

По дороге на кухню, Дана сказала:

- Нам лучше держаться вместе. Он все еще может быть в доме.

- Вряд ли, - сказала Так. - Здесь от меня никому не спрятаться. Я бы его нашла.

- Но ведь того парня в Доме Зверя тебе вчера найти не удалось.

Так улыбнулась и пихнула Дану локтем:

- Мы нашли двух из троих. Это уже неплохо, - войдя в кухню, она положила револьвер на стол, подошла к шкафу и распахнула дверцы, - и потом, кто знает? Может, там и искать-то было некого. Плеер могли банально стянуть, - когда она потянулась за фильтрами для кофеварки, подол пижамы задрался, обнажая половинку ее ягодицы. - А значит, никакого пропавшего посетителя и не было, - oна достала с полки фильтры и повернулась. - Если и был кто-то пропавший, то точно не в Доме Зверя. Иначе бы мы его нашли.

- Ну, если ты так говоришь...- сказала Дана.

- Да, я так говорю. И знаю, что там никого нет. Уж сейчас точно.

- Пожалуй, ты права.

- Я в этом уверена.

Так пошла к холодильнику, открыла его и, достав банку с молотым кофе, направилась к кофеварке.

- Я уверена, что слышала, как скрежетала дверь, - сказала Дана. - Наверное, он запер ее за собой.

Так кивнула и принялась засыпать кофе в фильтр. Оглянувшись через плечо, она сказала:

- А может, никого вовсе не было.

- Может быть. Тем не менее, я что-то слышала. Если это не кто-то вышел... Да, Бог его знает. Понятия не имею, что это было.

- Да все, что угодно.

- Например?

- Понятия не имею, - ответила Так, покачав головой. - Но о том, что кто-то был у нас в доме, мне и думать не хочется. Я имею в виду, если это... Кто это был? Как долго пробыл внутри? Какого черта вообще здесь делал? Как сюда попал? И как нам сделать так, чтобы этого не повторилось?

- У меня нет вариантов, - сказала Дана. - Ни по одному их пунктов.

* * *

Когда они подъезжали по Фронт-Стрит к Дому Зверя, Дана указала на старый синий «Форд Гранада», припаркованный у обочины.

- Видишь его? - спросила она.

Так повернула голову и смахнула с лица растрепанные ветром волосы:

- И что?

- Вчера, когда мы уезжали домой, он был припаркован там же.

- Ты уверена?

- Да. Конечно уверена. У меня когда-то парень был с такой же тачкой.

- А-а, - улыбнулась Так. - Так это твой бывший парень? И теперь он нас и преследует?

- Нет. У него была зеленая. А в остальном - точь-в-точь. То-то я ее со вчерашнего вечера запомнила.

Сбавив скорость, Так включила поворотник:

- Так что ты думаешь?

- Что она может принадлежать пропавшему вчера посетителю.

- Она может принадлежать кому угодно, - ответила Так. Она вырулила вправо, проехала через ворота и остановила автомобиль неподалеку от стоянки. - Подожди минутку, - oна взяла ключи, выскочила из машины и побежала к воротам.

Дана огляделась по сторонам.

Парковка была пуста.

Однако за ограждением, слева от ворот, на тротуаре топталось несколько человек: ждали, наверное, когда откроется касса.

Возле Дома Зверя никто из них не парковался.

Если они приехали на машинах, значит, оставили их где-то в другом месте. Скорее всего, вдоль Фронт-Стрит.

Возможно, и та «Гранада» принадлежит кому-то из них.

Но вчера вечером она стояла на точно том же месте.

И что с того? Может это какой-нибудь постоянный посетитель.

Она вспомнила, что Ева Чейни просила их приглядываться к таким постоянным клиентам.

Она вгляделась в стоящую на тротуаре группу.

И поймала на себе взгляд одного парня.

Он начал было отворачиваться, но затем, словно передумав, кивнул ей и слегка улыбнулся. Затем все-таки отвернулся.

Я его знаю?

Он казался ей смутно-знакомым; на вид примерно ее возраста, застенчивый и веснушчатый, с копной светло-каштановых волос, которые были зачесаны назад, придавая ему сходства с Дятлом Вуди из мультиков. На нем была рубашка «Мадрас» с короткими рукавами, аккуратно заправленная в темно-коричневые брюки, и кожаные походные ботинки.

Если вчера я его и видела, - подумала Дана, - то одет он был иначе.

Ботинки и брюки, скорее всего, были те же, но рубашка другая. Кремового цвета.

А еще с ним была какая-то брюнетка.

Дана осмотрела группу повнимательнее, но этой девушки не заметила.

Вскоре вернулась Так, уселась за руль, захлопнула дверь и завела мотор.

- Я бы не переживала насчет этого «Форда». Знаешь, что? Он может оказаться вообще ничьим.

Она въехала на стоянку.

- Он может принадлежать тому парню, который исчез вчера вместе с плеером.

- Вряд ли.

- Ты специально настроилась все отрицать, - сказала Дана.

- Да ну? - спросила Так, улыбнувшись.

Она пересекла стоянку по диагонали и припарковалась в самом дальнем углу. Как только она вытащила ключ из замка зажигания, Дана схватила ее за запястье и сказала:

- И вот еще что. Это может ничего не значить, но помнишь, как Ева советовала нам приглядываться к повторным посетителям?

- Ну да. Таких здесь пруд пруди.

- Два дня подряд? - спросила Дана, отпустив запястье Так.

- Тоже случается, но не часто. Если только не считать людей, которые являются на Полуночную Экскурсию. Бывает, что в субботу они приходят на обычную экскурсию, а ночью возвращаются на Полуночную.

- Но этот парень был здесь вчера, а сегодня снова вернулся. Я только что видела его возле билетной кассы.

- Ты уверена, что это тот же самый парень?

- Абсолютно. Я видела его вчера на втором этаже, и он пялился на меня, когда проходил мимо. А когда уходил, я была уже внизу и принимала у него плеер...

- Значит, нашим таинственным пропавшим посетителем он быть не может...

- Но вполне может оказаться нашим таинственным гостем. Вот о чем я.

- Только из-за того, что он на тебя смотрел?

- Вчера он был не один. С ним была девушка. Подруга, скорее всего. Дело в том, что мне показалось, будто они не очень-то ладят. На вид она симпатичная, а взгляд эдакий надменно-брезгливый. А сегодня утром я ее уже не видела. Похоже, он вернулся без нее.

- Это и в самом деле кажется немного странным.

- Просто, это наводит меня на мысли... Что, если он здесь из-за меня? Или из-за тебя. Может, вчера он избавился от той девушки и выследил нас, когда мы ехали домой.

- Не знаю. Мне кажется, ты все-таки раздуваешь. Все что он сделал - просто на тебя посмотрел.

- Он показался мне немного странным. И сегодня вернулся без девушки. И я заметила, что он опять на меня смотрит.

- Любой парень может на тебя смотреть. Нельзя же из-за этого бежать, поднимать панику и делать поспешные выводы.

- Да я этого и не делаю. Я просто говорю, что он может оказаться... возможным подозреваемым.

- Он где-то возле билетной будки?

- Был там. По крайней мере, когда мы сюда заезжали. Скорее всего, и сейчас там стоит.

Так открыла дверь.

- Идем, - сказала она и вышла.

Дана встретилась с ней позади «Джипа», и вместе они направились к открытым воротам. У тротуара уже стояло несколько машин.

- Взгляни на него, когда будем проходить мимо, - сказала Дана. - Такой тощий парень со странной прической. В рубашке «Мадрас».

- Посмотрю, конечно. А почему бы тебе не остановиться и не поболтать с ним?

- Ты шутишь.

- Вовсе нет. Может, так ты выяснишь, что у него на уме. А я пока пойду вперед и начну все открывать.

- Одна?

Так улыбнулась и покачала головой:

- Я-то?

- Да, ты.

- Я всегда так делаю.

- Но это может быть небезопасно, - сказала Дана. - Лучше я пойду с тобой. А с тем парнем можно поговорить и потом.

- Да ладно, все будет в порядке.

- Тем не менее, если что-то случится, я буду с тобой.

Так улыбнулась и покачала головой.

- Настоящая подруга, - сказала она.

~~~~~~~
18.
Сбор персонала
~~~~~~~

Фигура Этель в гостиной выглядела так, словно за всю ночь ее никто не трогал.

- Пока все в порядке, - сказала Дана.

Они обыскивали все новые и новые участки дома.

Никто на них не выпрыгивал.

Казалось, внутри никого не было.

Все манекены выглядели как обычно.

Закончив осмотр, Так с Даной направились к передней двери.

- Может, сегодня дела пойдут спокойнее, - сказала Так.

- Кажется, день начался неплохо, не считая нашего утреннего взломщика.

- О, спасибо, что напомнила.

- Всегда пожалуйста.

- Он, наверное, к тебе приходил.

- И тебе спасибо, - ответила Дана.

- С нашим удовольствием, - Так открыла дверь и Дана вышла вслед за ней на крыльцо. - Только будь осторожнее, - добавила Так. - Держи ушки на макушке, хорошо? Не думай, что если на улице день, а вокруг полно народу, можно расслабиться...- oна покачала головой. - В доме уйма потайных местечек. Там всякое может случиться. Так что не теряй бдительности.

- И ты тоже, - сказала Дана, кивнув.

- Уж будь покойна.

Они спустились с крыльца. Когда они обходили дом, Дана почувствовала, как чаще забилось сердце.

- А Уоррен появится на сборе? - спросила она.

- Это же сбор гидов, - сказала Так, одарив ее усмешкой. - Так что звиняй.

- Просто спросила.

- Ну да, конечно. К слову, он вовсе не служащий. Он владелец закусочной.

- Владелец?

- Ага. И кстати, получает с нее недурной барыш. Так что на сборе персонала ему делать нечего.

- Понятно.

- Не переживай, рано или поздно ты его увидишь.

- Знаю. Я и не...

- Сможешь увидеть и пораньше, если перед началом рабочего дня возьмешь чашечку кофе.

- Он что, уже здесь?

- Возможно.

Они вышли из-за заднего угла дома.

- Да, - сказала Так. - Он здесь.

На лужайке стояло только трое других гидов. Ронда при виде их улыбнулась и помахала рукой. Шарон в это время как раз прикуривала сигарету. Клайд стоял, поставив одну ногу на стул, и держал в одной руке сигарету, а в другой - белый пластиковый стаканчик с кофе. Увидев Дану, он отвернулся.

- Уоррен уже на месте, - сказала Так.

Дана покосилась в сторону закусочной. Сквозь играющие на стеклах солнечные лучи она разглядела, что одно из окошек для выдачи открыто. Она улыбнулась Так:

- Тебе взять чего-нибудь?

- Не, не надо. А ты поторопись.

- Ага.

Она повернулась и поспешила к окошку закусочной. Уоррен увидел ее и с улыбкой подошел к окошку.

- Доброе утро, Дана.

- Привет. Можно мне чашечку кофе?

- Какой объем?

- А какие есть?

- «Мальчик-С-Пальчик», «Мадам Блаватская»[24] и «Циклоп».

- Опять шутишь.

- Да. Извини.

- Надеюсь, ты не всех разыгрываешь?

- Только близких друзей.

Дана почувствовала, как снова начинает краснеть:

- Ну, спасибо. Ладно, дай мне тогда средний стаканчик.
Полагаю, «Мадам Блаватская» - это «размер-медиум»?

- Угадала.

- Одну порцию.

- Что-нибудь еще?

- Только кофе.

- Один момент, - сказал Уоррен и отошел от окна.

Оглянувшись через плечо, Дана увидела, что все остальные гиды собрались вокруг Так.

- Вот, держи.

Она полезла в карман за деньгами.

- Я угощаю, - сказал Уоррен.

- Ну... спасибо.

- Не за что. Как вчера у вас все прошло? Неужели плееры так и не вернули?

- Вернули, но только два из трех. Одного до сих пор нет.

Уоррен поморщился и покачал головой:

- В последнее время такое случается частенько. Думаю, их просто крадут. Ладно, мне кажется, Линн и остальные тебя уже ждут.

- Да, я, пожалуй, пойду. Увидимся позже, ладно?

- Конечно, - сказал он.

- Спасибо еще раз за кофе.

Со стаканчиком в руке, она повернулась и направилась к собравшейся группе.

Стоит ли он все еще у окна? - подумала она. - Смотрит ли на меня?

Интересую ли я его...?

Он ведь дал мне бесплатный кофе?

Да, но тогда почему же вчера он так торопился расстаться? Убежал так быстро...

Боялся, что его попросят помочь обыскивать дом.

- Ладно, - сказала Линн. - Все в сборе.

- Привет, Дана, - сказала Ронда и улыбнулась.

- Привет, Ронда. И Шэрон.

Шэрон, с сигаретой в уголке рта, подмигнула ей:

- Твой второй день?

- Да.

Клайд посмотрел на нее сквозь дымок, поднимающийся с кончика его «Кэмэла». Она кивнула ему в знак приветствия, но улыбаться не стала. Он не сводил с нее глаз.

Ведь это ты был вчера ночью у бассейна, Клайд.

Ты и в доме был утром?

Что ты там делал? Шпионил за...?

- Итак, начнем с хорошей новости, - сказала Так. - Прошлой ночью в Доме Зверя никого не было.

- Никого, о ком бы ты знала, - сказала Шэрон.

Дана глотнула кофе. Он был горячим и на вкус напоминал французский тост.

Уоррен делает прекрасный кофе, - подумала она.

- Ну, а плохая новость заключается в том, что вчера у нас пропал один плеер. Вчера вечером мы с Даной недосчитались целых трех, но двух любителей пряток найти удалось. Оказалось, обычные сопляки. Они сказали, что понятия не имеют о третьем. Итак, теперь у нас стало на плеер меньше.

- И на одного посетителя, - пробормотал Клайд.

- Мы не знаем, есть ли у нас пропавшие туристы, - возразила Так.

- Но почему?

- Потому что они никуда не пропадали. Если бы после каждой пропажи плеера у нас исчезал посетитель, мы закрылись бы еще лет десять назад.

- Ну, если верить твоим словам, то да.

- Брось, Клайд, - сказала Шэрон.

- А я вам говорю, что зверь вернулся, - сказал Клайд и криво усмехнулся Дане. - То и дело раздирает кого-нибудь. Ему, понимаете, свежее мясо подавай.

- Он просто пытается тебя напугать, - сказала Ронда.

- Уже дрожу, - ответила ей Дана.

- А стоило бы. Ты можешь оказаться следующей.

- Довольно, Клайд, - сказала Так. - Давайте не будем раздувать из мухи слона. Насколько нам известно, никто не пропал. Только несчастный плеер. Люди по натуре своей вороваты. Но нужно быть начеку. Кого-то и впрямь могли похитить. Либо человек действительно прячется - тогда он все еще может быть здесь. Кто знает, что у него на уме? Так что будьте осторожны.

- Думаешь, это все как-то связано? - нахмурившись, спросила Ронда.

- Что именно? - спросила Дана.

Ронда покраснела:

- Ну... Испорченная фигура Этель, пропавший плеер... Ведь все это произошло в один день, так?

- Думаю, с Этель побаловались на ночь раньше, - сказала Так. - Но какая-то связь, действительно, может быть. Полагаю, нам еще слишком рано делать какие-либо выводы.

- Не знаю, у меня, например, есть пара версий, - сказала Шэрон, щурясь от сигаретного дыма. - Происходит действительно что-то странное. Боюсь, что это только начало.

Клайд с невинным видом сказал:

- А началось все вчера, с появлением Даны.

- Иди в жопу, - посоветовала ему Шэрон.

- Сперва поцелуй мою.

- Если только ногой.

- Перестаньте, - сказала Так. - Во-первых, у нас всякое случалось и до приезда Даны. А во-вторых, Клайд, постарайся не быть таким уебаном.

- У-у-у, - протянул он. - Следи за выражениями, малышка, а то как бы я тебе ротик с мылом не вымыл.

Пропустив его слова мимо ушей, Так взглянула на часы.

- Скоро открываемся. Есть вопросы, кому где сегодня работать?

- Я бы хотела дежурить на втором этаже, - сказала Дана. - Если там все в порядке. А то я вчера так облажалась...

Шэрон согласилась поменяться с ней местами. Усмехнувшись, Клайд сказал Дане:

- А теперь угадай, кто будет на первом?

- И гадать не нужно, - сказала Дана. - Ты?

- О, нет, нет. Я просто предположил это, как вариант.

- Ну как, все готовы? - спросила Так.

- Не совсем, - сказал Клайд, кинув сигарету и притушив ее ботинком.

- Что еще?

- Ты назвала меня уебаном, - сказал он.

- Точно. И что?

- Это понимать как комплимент?

- Конечно, - сказала она. - Понимай, как хочешь. А теперь предлагаю выдвигаться.

Они двинулись вперед вдоль боковой части дома. Клайд замыкал процессию. Шедшие впереди Так, Шэрон и Ронда пересекли прилегающую к билетной будке лужайку. Клайд шел за Даной, и она с трудом перебарывала желание оглянуться.

- Ты тоже считаешь меня уебаном? - спросил он.

Она оглянулась и сказала:

- Не знаю.

Он ускорил шаг, нагоняя ее:

- Линн никак не может смириться с тем, что мы расстались. И до сих пор меня ненавидит.

- Правда? - пробормотала Дана.

- Боюсь, я разбил ей сердце.

- Уверена, ты настоящий сердцеед.

- Как прошло твое вчерашнее свидание?

- Просто прекрасно.

- Просто прекрасно? Какой-то скудный ответ. Будь ты вчера со мной, отвечала бы «шикарно» или «великолепно».

- Не сомневаюсь, - ответила она, поднимаясь на крыльцо.

Клайд обогнал ее и открыл ей дверь.

- Спасибо, - сказала она и перешагнула через порог.

Клайд дернул за ручку двери. Она с грохотом захлопнулась, отрезая дневной свет. В полумраке Дана с трудом могла различить смутные очертания лестницы.

- Прошу прощения, - сказал Клайд. - Тебе нужен свет?

- Все нормально.

- Можно поговорить с тобой минутку?

- Мне надо наверх.

Она положила руку на стойку перил и шагнула на первую ступеньку.

- Еще как минимум минут пять здесь никого не будет. Не убегай, хорошо?

Она поднялась еще на несколько ступенек, страстно желая от него отделаться.

Постой-ка. Почему бы не послушать, что он скажет?

Заодно и сама задашь ему несколько вопросов.

Дана остановилась и обернулась. Клайд двинулся к ней.

- Стой там, ладно? Можем поговорить, но ближе не подходи. Договорились?

Он остановился:

- Так хорошо?

- Вполне. Клайд, чего ты хочешь?

- Хочу, чтобы мы стали друзьями.

- Друзьями. Отлично.

Разведя мускулистыми руками, он сказал:

- А там время покажет.

- Конечно.

- На сегодня у тебя опять есть какие-то планы?

Ее сердце снова забилось чаще.

- На сегодня - нет, - сказала она. - На самом деле, у меня их не было и вчера. Мне просто не хотелось идти куда-нибудь с тобой.

- Выходит, ты меня за нос водила.

- Верно.

- Стыдно, Дана, стыдно.

- Знаю. Сама терпеть не могу ложь. Потому я с тобой сейчас и общаюсь. Мы - коллеги. Да, я не хочу, чтобы мы были друзьями, но и никакой вражды мне тоже не надо.

- О, древний трюк «мы всего лишь сотрудники»...

- Это не трюк.

- Естественно. Это просто отмаза такая. Почему бы тебе просто не взять и не сказать, что ненавидишь меня?

- Я не ненавижу тебя.

- Твоя душенька-подруженька Линн уже успела тебе наговорить обо мне всяких гадостей. Никак не смирится, что я ее бросил. О, она была от меня без ума. Никогда не могла устоять. Она была ненасытной. Мы занимались этим прямо здесь, в Доме Зверя. Бессчетное число раз. В каждой комнате. Даже на чердаке. Даже в подвале.

- Да-да, конечно.

- Она хотела меня постоянно. Я уже начинал сходить с ума от ее похоти. И от ревности. Ревнивая собственница. Наконец, моему терпению пришел конец. Одни обвинения. Причем голословные. Вообразила, будто я трахаю Шэрон. А потом еще обвинила в совращении Ронды. Ронды! Можешь в это поверить? Можешь представить, хоть на мгновенье, что я мог заниматься сексом с этой инфантильной, глупой свиньей?

- Прекрати немедленно.

- Одному Богу известно, что она тебе еще наплела. А ты, видать, и поверила. Еще бы, почему бы тебе ей не верить? Она же твоя лучшая подруга. Уверен, что ты считаешь, что она не способна ни на что плохое.

- Я не хочу об этом разговаривать.

- Я не такой уж плохой парень. Даже она так не считала. Она меня обожала. И потому-то так сейчас ненавидит.

- Думаю, на то есть как минимум еще одна причина.

- И какая же?

- Ты уебан.

За время беседы глаза Даны уже немного привыкли полумраку. Она видела, как губы Клайда сомкнулись в тонкую, злую линию. Повернувшись к нему спиной, она начала подниматься вверх.

- Это ты сейчас так говоришь! - крикнул он ей вслед.

Она продолжала молча подниматься.

- Ты даже не знаешь, чего лишаешься.

Она снова ничего не ответила.

- Стоит тебе со мной попробовать - и тебе вечно будет мало. Так со всеми было. Ты будешь умолять о большем.

Достигнув площадки, она свернула направо и пошла по коридору.

- Не попадись в лапы зверю! - прокричал Клайд.

- Спасибо за предупреждение, - ответила Дана. - Хорошего дня.

Она услышала, как он пробормотал какое-то слово. Всего в один слог. Она его не расслышала, но прекрасно поняла, что это было за слово.

- Какой очаровашка, - прошептала она.

И улыбнулась, но унять дрожь так и не смогла.

~~~~~~~
19.
Оуэн пробует снова
~~~~~~~

Глядя сквозь прутья ограды, Оуэн видел, как Дана вместе с остальными гидами вышла из-за Дома Зверя. На углу трое из девушек направились к билетной будке. Дана и еще один парень в костюме гида пошли к крыльцу.

Она шла впереди, не позволяя парню ее нагнать.

Может быть, он ей неприятен. Значит, у нее хороший вкус, - подумал Оуэн.

Оуэн не видел его вчера, но подобный типаж был ему хорошо знаком. Силач, красив и подкачан, ведет себя высокомерно, словно властелин мира. Из тех придурков, которым всегда достаются самые красивые женщины.

Такие, как Дана.

Девушки, которые не интересуются парнями вроде Оуэна.

А может, Дана другая, - подумал он. - По крайней мере, она кажется милой и отзывчивой.

Но с таким, как я, она на свидание не пойдет.

Да мне не хватит мужества даже подойти к ней.

Он смотрел, как она поднимается на крыльцо; ее икры - загорелые и гладкие, темная ткань при каждом шаге обтягивает то одну, то другую половинку зада. Сзади на шортах имелись кармашки, застегнутые на кнопки. Карманы не выпирали, позволяя беспрепятственно любоваться изгибами ее ягодиц.

Парень поднялся следом и, уклонившись от ног повешенного Гаса Гаучера, открыл перед Даной дверь. Затем они вместе вошли в Дом Зверя. Ранее Дана выходила из дома с миниатюрной и симпатичной девушкой-гидом. Тогда они вышли через пять минут. Но Оуэн полагал, что на этот раз она уже не выйдет. Очевидно, они с парнем занимают свои места, готовятся к началу экскурсий.

Сквозь окошко билетной будки, Оуэн увидел, как открылась дверь. В будку вошла одна из гидов, пухленькая приветливая девушка, которая вчера проверяла билеты. Моника еще ей нагрубила.

Моника. Боже мой.

Внезапно он почувствовал, как по всему телу разлился жар.

Что я наделал?

Он взглянул на свои часы. Без двух минут десять. Хотя Моника обычно ложилась поздно, сейчас она уже наверняка проснулась. Проснулась, и никак не может понять, куда же, черт возьми, подевался Оуэн.

Как я мог так с ней поступить?

Она это заслужила, - сказал он себе.

Но вот так взять и бросить ее...

Ничего ей не сделается, - подумал он. - Как только смирится с моей пропажей, то сможет расслабиться и изучать достопримечательности Сан-Франциско без моего утомительного присутствия. За номер уплачено моей кредиткой. Билет на самолет я ей оставил, может лететь домой, если пожелает. Денег у нее предостаточно, включая ее собственную кредитку.

Она не пропадет.

Я никогда не устраивал ее таким, какой есть. Что ж, теперь она от меня избавилась. Надеюсь, она счастлива.

Я сделал тебе одолжение, сука.

Тогда почему мне так совестно?

Оуэн задумывался об этом и раньше.

Много раз.

В такси по дороге в аэропорт и потом, во время долгой поездки из Сан-Франциско через мост "Золотые Ворота" и вверх по побережью в Малкасу-Пойнт, он не переставая анализировал свои действия, боролся с чувством вины, пытаться оправдать свой поступок и задавался вопросом, какие могут быть последствия.

Он потратил на эти размышления, наверное, не меньше четырех часов.

Какое-то время он даже побаивался, что Моника может обратиться в полицию. Она, наверное, так бы и сделала, кабы не одна деталь: его багаж исчез вместе с ним. Из чего ясно следовало, что он просто-напросто сбежал.

А за это, насколько он знал, уголовной ответственности не грозит. В конце концов, он сбежал не от законной супруги. Оуэн пришел к выводу, что из-за полиции можно не беспокоиться.

Но оставалось множество других проблем.

Снова и снова он соглашался с тем, что очень подло обошелся с Моникой. Джентльмены так не поступают. Он должен был оставаться с ней, несмотря ни на что.

Но он был счастлив, что не остался.

Она сама напросилась. Неужели она и считала, что я буду семенить за ней на полусогнутых и терпеть все ее закидоны?

Пухленькая девушка в билетной будке отворила окошко.

Первым в очереди стоял рослый и грузный парень в очках. Он подошел, чтобы купить билет. Он был одним восьми человек, прибывших сюда задолго до Оуэна. На голове его красовалась черная бейсболка, лихо заломленная козырьком вбок, с логотипом Дома Зверя на лбу. Оуэну почему-то хотелось к нему подойти. Сказать «привет», представиться и спросить, где он отхватил такую бейсболку. А почему бы и нет? Парень, кажется, приехал один. Лет ему было примерно столько же, сколько Оуэну, и выглядел он вполне дружелюбным.

Но, может быть, он не хотел компании.

Оуэн решил пока его не беспокоить.

Парень отошел от окошка, держа билет в зубах и запихивая в бумажник сдачу. Затем он приподнял подол рубашки и убрал бумажник в карман шорт-бермудов. Его ноги были пухлыми и бледными. Обут он был в мокасины без носков.

Какой неряха, - подумал Оуэн, наблюдая, как парень сворачивает за угол билетной кассы.

Остальные туристы в очереди показались Оуэну самыми что ни на есть обыкновенными. Среди них было три девушки, но они совершенно его не интересовали. Они не шли ни в какое сравнение с Даной.

Он достал бумажник и вытащил кредитную карту. Потом подумал, не лучше ли расплатиться наличными. Бумажник едва не лопался. Если заплатить сто пятнадцать баксов, да еще и мелкими купюрами, он значительно похудеет.

Но что если я приеду в кафетерий «Милости просим!», и выяснится, что они не принимают кредитные карты?

Лучше приберечь наличку для них, - подумал он. - Береженого Бог бережет.

А если у них не окажется свободных номеров?

Не бери в голову, - сказал он себе. - Будь что будет.

Он подошел к окошку.

- Доброе утро, - сказала девушка. - Добро пожаловать в Дом Зверя.

- Спасибо.

Он улыбнулся ей и посмотрел на ее бейджик. На нем стояло имя: Ронда. Он уже видел ее вчера, но имя успел забыть.

Интересно, а она меня помнит?

- Я хотел бы взять один обычный билет, - сказал он ей. - И один на завтрашнюю Полуночную Экскурсию. Это возможно?

- На Полуночную Экскурсию? Оду минуточку, я проверю...- oна отвернулась и начала что-то набирать на компьютере. Затем вновь посмотрела на Оуэна и кивнула: - Вам повезло. Билеты еще остались.

- То есть, я могу купить его прямо сейчас?

- О, разумеется. Мы стараемся, чтобы эти экскурсии проходили как можно комфортнее, поэтому ограничиваемся тринадцатью посетителями.

- Тринадцатью?

- Не волнуйтесь, ваш билет будет под номером девять. Тринадцатый достанется кому-то другому.

- Повезет ему. Или ей.

- Обычно мы не сообщаем номеров билетов.

- Тогда как я могу быть уверен, что мой не тринадцатый?

Ронда покраснела:

- Просто поверьте мне на слово.

- С удовольствием.

Ее личико расплылось в дружелюбной улыбке:

- Вам только один билет?

- Да, только один.

- Это будет стоить сто долларов. Плюс пятнадцать за сегодняшнее посещение. Как будете платить?

- Пожалуй, кредиткой, - сказал он и просунул в окошко карту «Виза».

Расписавшись в чеке, он получил квитанцию, билет на дневной аудиотур и еще один билет, большой и красный.

- Сохраняйте корешок, он предоставляет скидки в закусочной, сувенирной лавке и музее.

- Обязательно.

- Красный билет - на Полуночную Экскурсию. Также с ним вы можете прийти на пикник, который будет проходить здесь в восемь вечера. А сразу же после пикника, в десять часов, в кинотеатре, находящемся чуть выше по улице, начнется показ фильма «Ужас». Ну а затем - сама Экскурсия.

- В полночь?

- Минута в минуту. Гид приведет вас в Дом Зверя сразу же после окончания фильма. На самом деле, вся подробная информация написана на оборотной стороне билета. Но если у вас есть вопросы, смело задавайте. Я буду здесь весь день сегодня и завтра.

- Хорошо. Спасибо.

- Приятно вам провести время, Оуэн.

- Спасибо.

Он чуть было не добавил «Ронда», чтобы показать, что заметил и ее имя, но вместо этого просто отошел от окна. Она показалась ему чересчур дружелюбной. И Оуэну не хотелось ее поощрять.

Если мне и удастся здесь с кем-нибудь закрутить, это точно будет не Ронда.

Стоя возле угла будки, он положил красный билет в карман рубашки. Полностью он не поместился и на несколько дюймов выпирал наружу.

Что, если он выпадает, и я его потеряю?

Он подумал, не сложить ли билет пополам.

Нет. Ничего ему не сделается. Если я, конечно, не буду нагибаться.

Он убрал на место кредитную карту, положил бумажник обратно в задний карман брюк и шагнул за угол.

- Доброе утро, - сказала другая девушка-гид.

Он сразу же узнал ее со вчерашнего дня. Блондинка с глубоким загаром и бледно-голубыми глазами - настоящая красотка, но такая спортивная и мускулистая, что даже показалась Оуэну немного пугающей. Он подумал, что ей подошла бы работа лыжным инструктором на каком-нибудь горном курорте, например, в Сьерре. Или в Альпах. Судя по бейджику на правой груди, ее звали Шэрон.

- Доброе, - ответил Оуэн и протянул ей билет на дневную экскурсию.

Она разорвала его:

- Вы знаете, о скидках, верно?

- Да.

Вернув ему корешок, она отвернулась, подошла к стенду, на котором лежали плееры, протянула руку и достала один.

- Пленка уже перемотана и готова к работе, - сказала она, возвращаясь к Оуэну. - Можете повесить его на шею на вот этот шнурок.

Она взялась за шнурок и подняла руки, чтобы накинуть его Оуэну на шею. От нее пахнуло сигаретным дымом, духами и мятной жевательной резинкой.

Оуэн почувствовал, что задыхается и даже слегка дрожит.

- Спасибо, - сказал он.

- Кажется, я вас уже видела. Вы были здесь вчера, верно?

Его лицо тут же залилось краской:

- Да. Но я не успел увидеть всего. Моей подруге стало плохо и нам пришлось уехать.

- Что ж, рада, что вы вернулись. Насколько я поняла, вы уже знаете, как проходит экскурсия?

- Верно.

- Надеюсь, сегодня все у вас пройдет как надо.

- Спасибо. Уверен, что так и будет.

Оуэн повернулся к дому и надел наушники.

Некоторые из тех, кто приобрел билеты перед ним, стояли на крыльце, глазея на висящее тело Гаса Гаучера. Здоровяк с логотипом Дома Зверя на бейсболке фотографировал его.

Когда Оуэн подошел к крыльцу, остальные поднялись по лестнице и вошли в дом. Остался лишь здоровяк: он то приседал, то вытягивался на цыпочках, держа перед глазом объектив фотокамеры.

Одна из гидов, кажется, наблюдала за ним.

Это была маленькая, симпатичная блондинка, вместе с которой Дана приехала на джипе. Та, с которой она сегодня в первый раз заходила в Дом Зверя. Она стояла на крыльце, опершись спиною о балку, сложив руки на груди и скрестив лодыжки.

Она слегка хмурилась, глядя на жизнерадостного толстяка с фотокамерой.

На Оуэна она даже не взглянула.

Подходя к ним, он чувствовал себя каким-то нарушителем. Он решил, что останавливаться не будет. В конце концов, историю на Пункте 1 он уже прослушал вчера. Не имело смысла останавливаться и слушать ее заново.

Но если я не остановлюсь, она подумает, что я чего-то недопонял и примется объяснять.

Кроме того, Оуэну и впрямь хотелось начать все с самого начала. Теперь, без Моники, стонущей и фыркающей под боком, он мог бы сосредоточиться и насладиться экскурсией. Остановившись в нескольких шагах от подножия лестницы, он поднял плеер, и, посмотрев на кнопки, собрался уже нажать «Play», как вдруг здоровяк махнул ему рукой и крикнул:

- Эй, приятель?

Оуэн выгнул бровь и вопросительно ткнул себя пальцем в грудь.

- Да, ты. Можешь сделать мне небольшое одолжение?

Стоявшая на крыльце гид опустила руки и выпрямилась.

- Можешь сфотографировать меня рядом с бедным стариной Гасом? Ладно? Ты не против?

- Да, не вопрос.

Улыбаясь и кивая, парень поспешил к нему, протягивая камеру. Оуэн взял ее.

- Она автоматическая. Нужно только нажать вот туточки.

- Ясно.

Здоровяк поспешил к фигуре Гаса, встал под ней и улыбнулся, обняв ее за ноги.

- Готов? - спросил Оуэн.

- Секундочку, - oн повернул голову к девушке-гиду. - Не желаете подойти и составить мне компанию на снимке? - спросил он.

- А-а-а-а, не хотите же вы, чтобы я была в кадре.

- Шутите? Конечно хочу.

- Но ведь мы даже не знакомы.

- Я - Джон, - сказал он. - Джон Кромвель.

- Очень приятно, Джон, - oна повернулась к Оуэну. - А вас как зовут?

- Оуэн.

- Привет, Оуэн.

- Привет.

- А я - Линн, - сказала она, обращаясь скорее к Оуэну, чем к Джону.

- Ну вот, теперь мы все знакомы, - сказал Джон. - Подходите и составьте мне компанию на снимке.

- Ну, если вы уверены, что...

- Давайте же.

Подойдя к нему, Линн сказала:

- Только нам бы поторопиться. Сейчас подоспеют еще посетители, не хотелось бы им мешать.

Оуэн обернулся и увидел семью из пяти человек, направляющуюся к ним. Ранее они занимали очередь в кассу прямо за ним. Родители производили приятное впечатление, дети вели себя хорошо и спокойно. Вновь обернувшись к крыльцу, он обнаружил, что Джон расположился между Гасом и Линн, обнимая одну за плечи, а другого - за ноги.

А Линн еще и обнимала одной самого Джона.

Ничего себе! Как это ему удается?

- Пора делать снимок, - сказала Линн.

Он нажал на кнопку.

- Сделай еще один, на всякий случай...- попросил Джон и прижал Линн к себе.

Она взвизгнула и засмеялась. Оуэн сделал второй снимок. Сразу же после этого Линн отошла в сторонку, отвесив Джону шлепка по заднице.

- Шлепните еще разок, - сказал он. - Умоляю.

Смеясь, она покачала головой:

- Этого было более чем достаточно, мальчик Джонни.

Оуэн поднялся на крыльцо, собираясь вернуть Джону камеру.

- Спасибо за помощь, - сказал Джон.

- Нет проблем.

Линн взглянула на грудь Оуэна:

- Ага! Я смотрю, вы взяли билет на Полуночную Экскурсию!

Он покраснел и улыбнулся:

- Да. И не могу дождаться, когда она начнется.

- Собираетесь прийти завтра вечером? - спросила она.

- Да.

- Я тоже, - сказала она. - Я буду вашим гидом.

- Правда? Здорово!

Она повернулась к Джону:

- Вы тоже придете?

У толстяка отвисла челюсть. Он несколько раз моргнул, после чего сказал:

- Вы будете там гидом?

- Я всегда провожу эту экскурсию. Она моя. Я ее организовала.

- Ничего себе, - сказал Джон.

Вид у него был крайне довольный.

- Итак, вы тоже придете?

- Ух... Черт... Ужасно бы хотелось. Но это стоит сотню баксов, верно?

- Верно, сто долларов.

Он состроил гримасу:

- Слишком дорого.

- Каждый пятачок воздается сторицей.

- Ничуть не сомневаюсь, - пробурчал он, покачав головой. - Но... я не знаю...

- Ну, надеюсь, вы все-таки решитесь присоединиться к нам. Кажется, несколько свободных мест еще осталось.

- Я только что взял девятый билет, - сказал Оуэн.

- Значит, осталось еще четыре, - сказала Линн. Протянув руку, она похлопала Джона по плечу: - Советую поторопиться с выбором, приятель.

- Я как раз над этим думаю, - сказал он.

- Ладно, мне пора. - Линн начала спускаться с крыльца. - До встречи, Оуэн. До встречи, Джон. Надеюсь увидеть завтра вечером вас обоих.

- Пока, - сказал Оуэн ей вслед.

- Увидимся, - добавил Джон.

Возле крыльца Линн обошла стоящих на Пункте 1 туристов и пошла прочь.

- Хороша, чертовка, - сказал Джон.

- Ага, - ответил Оуэн и передал ему камеру.

- Я б с такой не вылезал из постели. Понимаешь, о чем я?

- Понимаю.

- Чувак, я просто обязан пойти на эту Полуночную Экскурсию.

- Да, там должно быть здорово.

- Но мне нужны сто баксов.

Ой-ой.

- Они принимают кредитные карты, - начал объяснять Оуэн, отчего-то чувствуя себя смущенным и виноватым.

- Да кто ими пользуется, кредитками этими?

Все мои знакомые, - подумал Оуэн. - Неужели у этого парня нет кредитной карты?

- Я все бабки снял, - пояснил Джон.

Здорово, - подумал Оуэн.

Джон приподнял подол рубашки и вытащил из кармана шорт бумажник. Когда он открыл его, Оуэн мельком увидел внутри несколько жалких купюр и поспешил отвернуться.

Ему совершенно не хотелось с ним связываться. Больше всего ему хотелось поскорее отделаться от Джона и в одиночку насладиться экскурсией.

- Осталось всего двадцать три бакса, - сказал Джон. - Дерьмово.

Я в этом не виноват.

Оуэну хотелось сказать ему что-то вроде: «Ладно, я пошел на экскурсию», но он понимал, как ужасно это прозвучит. Почему бы тогда сразу не сказать: «Мне посрать на твои проблемы с деньгами, приятель. Я тебя знать не знаю. Оставь меня в покое, дай экскурсию послушать».

- А чековая книжка у тебя есть? - спросил Оуэн.

- Не-а, дома оставил.

- А где твой дом?

- В Маттуне.

- Это где?

- Маттун. Иллинойс.

- Далече же тебя занесло...

- И не говори...

- Ты приехал сюда, оставив чековую книжку и все остальное в Иллинойсе?

- Ну да. Прямо перед выездом закрыл банковский счет.

- Понятно. А как же тогда ты сюда попал?

- Приехал.

- Значит, у тебя есть автомобиль?

- У моего брата есть. Я у него одолжил.

- А теперь у тебя ничего не осталось, кроме двадцати трех долларов?

- Ну, в общем, да...

Оуэн покачал головой и рассмеялся.

- Что тут смешного?

- Ты находишься за пару тысяч миль от дома, у тебя остались последние двадцать баксов, но ты умудрился купить новую бейсболку и отдал пятнашку за экскурсию!

Джон усмехнулся. Зубы у него были кривые и явно нуждались в зубной щетке. Оуэн отвернулся, чтобы не видеть их.

- Это еще не все, - сказал Джон. - Вчера я тоже потратил на экскурсию пятнадцать баксов.

- Боже мой. Да у тебя, верно, не все дома.

- Точно. Без ума от Дома Зверя, - гордо заявил он. - Дело в том, что я всегда мечтал попасть сюда, и у меня имелись деньги на все, включая и Полуночную Экскурсию, но по дороге с машиной возникли проблемы, пришлось покупать радиатор. Не тачка, а дерьма кусок.

- Ну, я бы и рад помочь, но...- Оуэн пожал плечами.

- Да ладно, забудь, - сказал Джон. - Я же не халявщик какой-нибудь... Но не мог бы ты сделать мне небольшое одолжение?

Оуэн едва сдержал стон. С трудов выдавив дружелюбную улыбку, он спросил:

- Какое одолжение?

- Взять на Полуночную Экскурсию мою камеру? И сделать несколько фотографий? И еще пару снимков Линн. Тогда я хоть увижу, что пропустил. Ну что?

- Ну...

Джон протянул ему камеру.

Оуэн отвел его руку:

- Нет, нет, подожди. Держи свою камеру сам, ладно?

- Ты не...?

Джон выглядел так, будто вот-вот расплачется.

- Экскурсия начнется только завтра ночью. И я не хочу все это время... отвечать за нее. Давай лучше поговорим вот о чем. Скажи мне, ты голоден?

- Честно говоря, ужасно.

- Я тоже. Может, пойдем в закусочную и съедим там что-нибудь?

Джон покачал головой:

- Я должен экономить оставшиеся деньги.

- Я угощаю. Ну же. А экскурсию сможем посмотреть попозже.

- Ну... Да. Конечно. Почему нет?

Они вместе спустились с крыльца.

Какого черта я делаю? - задавался вопросом Оуэн. - Искупаю вину за то, что бросил Монику?

~~~~~~~
20.
Идеальный снимок
~~~~~~~

В закусочной Оуэн заказал себе Горячую Звериную Сосисочку, картошку фри и среднюю порцию Зверь-Колы, а Джону Кромвелю двойной Монстрбургер Делюкс, Звериный-Чили-Картофель и большую Зверь-Колу. Он расплатился за оба заказа.

- Да ты настоящий друг, - сказал Джон и похлопал его по плечу.

- Рад помочь.

- Большинство не сделали бы такого, согласен?

- Ну...

- Громадное спасибо. Надеюсь, когда-нибудь и я смогу помочь тебе.

- Ладно, все в порядке. Не переживай.

Вскоре принесли их заказы. Взяв подносы, они отыскали столик в углу и уселись. Джон распаковал соломинку, воткнул ее в крышку, сделал большой глоток и вздохнул:

- Знаешь, чем я тебя отблагодарю? Фотографиями.

- Да ладно...

Джон затолкнул свой стул под столешницу и встал.

- Ты вовсе не обязан.

- Но я хочу отблагодарить. Серьезно, - oтойдя от стола, он поднес объектив камеры к глазу. - Веди себя естественно, - сказал он. - Безо всех этих дурацких «Сы-ы-ы-ыр».

Оуэн рассмеялся.

Джон сделал снимок и отошел в сторону, чтобы взять другой ракурс. Затем он вернулся к столу.

- Я пришлю их тебе, - сказал он, садясь.

Пришлет? В таком случае ему понадобится мой адрес. А ну как он решит нагрянуть в гости?

- Ой, - сказал Оуэн. - Не стоит...

- Знаешь что, приятель. Я кое-что придумал. Я видел, как ты смотрел на ту девушку-гида. Линн. Настоящая красотка, да? Что, если я пришлю тебе копии снимков и с ней тоже? Спорим, ты бы этого хотел, а?

- Пожалуй, да, - признался он.

- Пожалуй? - рассмеялся Джон.

- Да, это было бы здорово.

- Значит, так и сделаем, чувак.

Широко раскрыв рот, он откусил большой кусок гамбургера. Соус и расплавленный сыр так и брызнули во все стороны. Чувствуя, как рот наполнился слюной, Оуэн развернул Звериную Сосисочку и тоже откусил. Пропитанная маслом поджаристая булочка приятно хрустнула. Зубы проткнули кожуру сосиски. В рот потек горячий, ароматный сок.

Джон пытался что-то сказать, но поскольку рот его был забит гамбургером, Оуэну не удалось разобрать ни слова.

- Что?

Джон поспешно прожевал и проглотил, после чего с уже наполовину набитым ртом повторил:

- Сосискожор.

- Да, я такой.

Какое-то время они ели молча.

Оуэн размышлял о предложении Джона отправить ему фотографии Линн. На самом деле, он действительно был бы рад получить их. Но ему ужасно не хотелось оставлять Джону свой домашний адрес.

Даже если я и оставлю ему свой адрес, вряд ли он пришлет эти фотографии. Люди постоянно что-нибудь обещают, но практически никогда не держат слова.

Через некоторое время Джон оторвался от еды и сказал:

- Ну, как насчет того, о чем мы говорили раньше?

- Насчет чего?

- Возьмешь на Полуночную Экскурсию мою камеру? Сделай это, и я вышлю тебе копии всех фотографий, которые ты там снимешь.

Оуэн покачал головой.

- Да ладно тебе, чувак. Пожалуйста. Разве это так сложно?

- У меня есть своя камера.

- И в чем проблема? Будешь снимать на две.

- А разве они разрешают фотографировать в доме?

- Они лишь запрещают использовать вспышку. Я уже проверял. Но у меня сверхчувствительная пленка. Четырехсотая. Для нее вспышка не нужна, был бы хоть какой-то свет. А какая пленка у тебя?

- Двухсотая.

- С ней точно ничего не выйдет. Не важно, ночью или днем, но без вспышки ты ни одной нормальной фотки в доме не сделаешь.

- Я могу купить до начала экскурсии и четырехсотую.

- Эй, чувак, ну хорош уже.

- Почему бы мне не пойти туда со своей камерой, а потом просто сделать копии всех снимков и прислать тебе?

Джон поморщился:

- Думаешь, мне есть куда их присылать? Чувак, я живу в машине. Мне их ни в жисть не получить. Боже! Проехали, хорошо? - вдруг он улыбнулся. В щели между зубами Оуэн заметил кусок пережеванной булочки. - По крайней мере, - сказал он, - у меня уже есть снимки и тебя, и Линн. Ты же хочешь их получить, верно?

Хочу, - подумал Оуэн, но еще больше мне хотелось бы иметь фотографии Даны.

Дана!

Зародившаяся в голове мысль поразила его.

Ошеломила.

Он обдумал ее еще несколько секунд.

- Так что? - спросил Джон.

- Вот что, - сказал Оуэн. - Как ты смотришь на то, чтобы пойти на Полуночную Экскурсию самому?

- Ты шутишь?

Оуэн наклонился вправо и вытащил бумажник. Достав оттуда пятидесятидолларовую купюру, он перегнулся через стол.

- А это еще что? - спросил Джон, хмуро взирая на банкноту.

- Аванс за работу.

- Кого я должен убить?

- Убивать никого не надо, я просто хочу, чтобы ты сфотографировал для меня еще одного гида, - Оуэн улыбнулся, радуясь блестящей идее. - На свою камеру. Ее зовут Дана. Думаю, сейчас она дежурит внутри Дома Зверя.

- Как она выглядит?

- Высокая блондинка. Потрясающе красивая.

- Точно. Шикарнейшая штучка. Я понял, о ком ты. Видел ее вчера. Лакомый кусочек. Но боюсь, у меня ничего не выйдет...

- Не выйдет?

- Ну да. Извини. Не хотелось бы тебя расстраивать, приятель. Если я правильно понял, тебе нужны ее снимки без одежды, верно?

- Не прикидывайся дураком. Мне просто нужно несколько ее хороших фотографий. И ты вполне можешь их сделать. Спроси у нее разрешения, или сделай их тайком. Да как угодно... Единственная просьба: не вовлекай в это меня, хорошо? Делай вид, будто фотографируешь для себя.

- Но проблемо.

- Вот и я о том же. Значит так: на экскурсию идем по отдельности. Я пойду первым. Ты идешь примерно через полчаса после меня, слушаешь экскурсию и делаешь снимки Даны. Когда закончишь, встречаемся у выхода. Прогуляемся немного по городу, может, найдем какую-нибудь контору, печатающую снимки за час. Или хотя бы за ночь.

- Такие должны быть, - сказал Джон, и отхлебнул колы. - Очень надеюсь.

- Как только у меня в руках окажутся фотографии Даны, я дам тебе еще пятьдесят баксов, и ты сможешь купить билет на Полуночную Экскурсию.

Джон с довольным видом кивнул. Затем нахмурился:

- А если к тому времени они все уже будут проданы?

- А ты можешь задержаться на неделю и пойти на следующую экскурсию?

Джон поморщился:

- Не знаю, чувак. Неделя - это слишком долго, когда ты на мели. Неужели мы не можем просто пойти и купить мне билет прямо сейчас? А отдашь ты мне его, когда получишь снимки. Как насчет этого? Ежели что пойдет не так, ты всегда можешь продать его кому-то другому и получить свои деньги обратно. Черт, и маленько навариться на этом. Ну, что скажешь?

Оуэну очень хотелось получить фотографии Даны.

- Конечно, - сказал он. - Так и сделаем.

- Ты не пожалеешь, чувак. Это просто здорово! Я сделаю тебе восхитительные снимки этой крошки.

Вскоре они покончили с едой и через переднюю лужайку направились к билетной будке. Оуэн остался ждать в стороне, в то время как Джон, подойдя к Шэрон, о чем-то поговорил с ней и свернул за угол. Несколько минут спустя он вернулся с красным билетом в руках. Шэрон, казалось, была страшно рада, что он его купил. Они снова немного поболтали, кивая и улыбаясь друг другу. Но вскоре к Шэрон подошла за плеерами очередная партия посетителей, и Джон вернулся к Оуэну.

- Хорошо, что мы не стали ждать, - сказал он, размахивая билетом. - Он оказался последним на завтра.

А стало быть, тринадцатым.

- Везунчик, - сказал Оуэн.

- Чувак, это самый счастливый день в моей жизни. Я с радостью обнял бы тебя и расцеловал, да боюсь, нас не так поймут.

Оуэн попытался улыбнуться:

- Как-нибудь обойдемся без этого, - oн протянул руку, и Джон передал ему билет.

- Ты вернешь мне его, как только получишь фотографии Даны, верно?

- Верно, - сказал Оуэн, убирая билет в карман рубашки, туда же, где лежал и его собственный. - Так, я на экскурсию. Почему бы тебе пока не прогуляться, например, до сувенирной лавки?

- Я, пожалуй, возьму лучше еще один гамбургер. Не одолжишь мне еще несколько баксов?

- Конечно, - Оуэн достал десять долларов. - Вот, держи, и дай мне ровно час.

- Целый час?

- А ты не спеши, - Оуэн передал ему десятку.

- Что ж, ты - босс.

С этими словами Джон направился к углу дома, а Оуэн - к Пункту 1. Остановившись у подножия лестницы, он надел наушники. Нажал кнопку «Play». Затем посмотрел на тело линчеванного Гаса Гаучера и принялся слушать рассказ Дженис Кроган.

* * *

Позднее, прослушав историю об Этель, Оуэн вышел из комнаты и поднялся по лестнице. В коридоре он огляделся по сторонам, но Даны не увидел.

Ничего страшного, - сказал он себе. - Она должна быть где-то здесь.

Он прослушал историю на Пункте 3, выключил плеер, вышел из спальни Лили Торн и направился по коридору к Пункту 4. Вчера он впервые увидел Дану у входа на чердак. Сегодня там стояли туристы, слушая свои плееры и глядя на вершину лестницы.

Даны, однако, не было.

Где же она?

Посмотрев вперед, Оуэн увидел идущих по левой стороне коридора посетителей.

И ее.

Сердце заколотилось быстрее.

Она стояла, словно на страже, у открытой двери в спальню мальчиков и улыбалась проходившим мимо посетителям. Эта спальня была Пунктом 4, а именно туда и лежал путь Оуэна.

Мне придется пройти прямо мимо нее!

Ему захотелось развернуться и дать стрекача.

Черт побери, прекрати валять труса, - сказал он себе. - Иди как шел, веди себя естественно. Она понятия не имеет о твоих к ней чувствах. Для нее ты просто очередной турист.

Он медленно двинулся вперед, огибая идущих навстречу людей и стараясь не смотреть на нее. Но когда он приблизился к двери, их взгляды встретились.

- Доброе утро, - сказала Дана.

- Здравствуйте.

- Решили вернуться, да?

Она меня помнит!

Отчаянно краснея, он кивнул.

- А где ваш друг? - спросила она.

Оуэн снял наушники:

- Мой друг?

Наверное, она видела меня с Джоном! Теперь...

- Я про барышню, которая вчера с вами была, - объяснила Дана.

- А, вы о ней...

Я не хочу лгать. Только не Дане.

- Ей здесь не понравилось, - сказал он. - Она... все время жаловалась и портила мне все удовольствие. Так что сегодня я вернулся без нее.

- Бросили ее, да?

- Вроде того.

Дана взглянула на часы:

- Кажется, подошло время для моего перерыва. Не хотите выйти вместе со мной на улицу?

- На улицу? С вами?

- Да.

- Прямо сейчас?

- Нет, если вы не хотите...

- Нет. Нет, я выйду с вами. Конечно.

Дана сняла с пояса "уоки-токи". Поднеся ее ко рту, нажала на кнопку и сказала:

- Линн, это Дана. Я выйду на перерыв. Ладно?

- Конечно, дорогая, - послышался ответ.

Дана улыбнулась Оуэну и сказала:

- Пойдемте.

Он последовал за ней по коридору и вниз по лестнице. В прихожей она подошла к юноше-гиду и сказала:

- Я взяла небольшой перерыв, Клайд.

Клайд бросил на Оуэна взгляд, исполненный неприязни, после чего кивнул Дане. Оуэн обогнал ее, чтобы открыть входную дверь. На крыльце Дана поблагодарила его. Вслед за ней он спустился с крыльца.

- Идемте сюда, - сказала она.

Он шел рядом с ней, он чувствовал, как мягко проминается под ногами трава. Сердце молотом стучало в груди. По телу текли капли пота. Во рту пересохло. Утреннее солнце словно давило на макушку и плечи обжигающим жаром, от которого спасал лишь легкий, прохладный ветерок. Он отлепил рубашку от живота и груди, и сразу почувствовал запах: пахло так, словно он только вернулся с прогулки по холмам над океаном. Он набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул.

Мы идем вместе. Это немыслимо.

Но чего она хочет?

Как только они свернули за угол дома, Дана остановилась и повернулась к нему. Вдалеке между крыльцом дома и билетной будкой сновали туда-сюда люди. Кто-то направлялся в сторону закусочной, туалетов и сувенирной лавки, кто-то к дальнему углу дома. Дана с Оуэном стояли на лужайке, вдали от всех.

- Хорошо здесь, да? - спросила Дана.

- Фантастика.

Он стоял и смотрел на нее.

Просто не верится, что мы вот так стоим здесь. Просто не верится, до чего она хороша.

Вместо того, чтобы выявить хоть какие-то недостатки, яркий солнечный свет, напротив, подчеркивал ее красоту. Ее волосы переливались в его лучах медью и золотом. Нежный румянец играл на щеках. Глаза поражали небесной синевой.

- Как ее зовут? - спросила Дана.

- Кого?

Она слегка нахмурилась:

- Ту девушку, которая была с вами вчера.

- А. Ее зовут Моника.

- И где она сегодня?

Он поморщился:

- Я оставил ее в отеле.

- Здесь, в городе?

- В Рыбацкой Пристани.

- Вы оставили ее в Сан-Франциско?!

- Знаю, знаю. Но она терпеть не может это место. Не дала мне вчера насладиться экскурсией. Я пять лет мечтал сюда съездить. А она все мне испортила. Она все видит в дурном свете.

- Включая и меня, я полагаю?

Оуэн уставился на нее, раскрыв рот.

- Откуда вы знаете? - спросил он.

И кивнул.

Она загадочно улыбнулась:

- Я много чего знаю.

- Вы подслушали ее или...?

- Я не могла не заметить, как вы вчера на меня смотрели.

Он почувствовал, что вот-вот сгорит от стыда. Понурив голову, он сказал:

- Извините.

- О, все в порядке. Мне-то ничего. Но это очень не понравилось Монике, верно?

- Я даже не знаю.

- Думаю, так все и было. В доме. А потом еще и на выходе, когда я принимала у вас плееры. Она выглядела так, будто хотела расцарапать мне лицо.

- Она вечно делает из мухи слона. В смысле, если я смотрю на других женщин. Понимаете? Но если я не буду на них смотреть, то начну в них врезаться.

Дана тихо рассмеялась:

- Все понятно: вчера вы так на меня смотрели, чтобы не врезаться.

- Точно, - oн улыбнулся. - Ну и... э-э... еще и потому, что просто не мог на вас не смотреть.

- Это почему?

- Вы понимаете, о чем я.

- Кажется, понимаю. Я слишком большая, чтобы можно было на меня не смотреть.

Оуэн рассмеялся:

- Да нет же. Потому, что... Я никогда еще не встречал никого прекраснее.

Она вдруг покраснела.

- Ну, спасибо. Очень приятно это слышать.

- Я лишь говорю правду. Вы ведь видели свое отражение в зеркале, верно?

- Я не считаю себя такой уж красивой. Ладно, Оуэн...- oна тяжело вздохнула. - Вернемся к вам с Моникой.

- Если это не слишком важно, нельзя ли опустить эту тему?

- Это важно. Если смотреть на ситуацию с моей стороны... то, что сегодня вы вновь вернулись, и без нее... Ведь вернулись вы отчасти из-за меня?

- Ну...

- Кроме того, я вижу, что из вашего кармана торчат билеты на Полуночную Экскурсию.

Он кивнул и похлопал по ним рукой.

Что я скажу о втором билете?

- На ту, что завтра ночью? - спросила Дана.

- Ага.

- А Моника ненавидит Дом Зверя. И меня тоже.

- О, я бы не...

- Очевидно, вы не хотите брать ее с собой на Полуночную Экскурсию?

- Нет.

- И до завтрашней ночи не намерены возвращаться в Сан-Франциско?

- Нет.

- Получается, вы оставили Монику в отеле Сан-Франциско одну на несколько дней?

- Я вообще не собираюсь туда возвращаться.

- Что?

- Я бросил ее. Выбрался тайком из номера, пока она спала, и...

- Боже мой. Не сказав ни слова?

- Не сказав ни слова.

- И даже не оставив никакой записки?

Он покачал головой.

- Но она может думать сейчас все, что угодно: что вас похитили, убили...

- Сомневаюсь. Ведь я забрал все свои вещи. Думаю, она считает, что я улетел домой. И почему я это сделал, она тоже знает.

Дана сконфузилась и покачала головой:

- Это ужасно, Оуэн. Чтобы она ни сделала, так поступать нельзя.

- Да, я знаю. Но с ней все будет в порядке.

- Не будет. Она будет чувствовать себя опустошенной и брошенной.

Он усмехнулся:

- Вы не знаете Монику.

- Любая женщина почувствовала бы себя брошенной, если бы парень сбежал от нее во время поездки.

- Да, да. Я знаю, что поступил плохо, но она сама во всем виновата. Она и никто другой.

- Откуда вы?

- Мы прилетели из Лос-Анджелеса. И у нее есть обратный билет. И куча денег впридачу. Если захочет, сможет вернуться домой хоть сегодня. Или остаться и наслаждаться отпуском без меня. Уверен, без меня она проведет его даже лучше. Когда мы вместе, она постоянно ноет. Вы же сами ее видели. Она невыносима. И главное, она считала, что имеет надо мной власть. Она действительно верила, что я собираюсь на ней жениться. Вот я и сбежал, пока не стало слишком поздно.

Дана поморщилась и медленно покачала головой:

- Вы с ней не помолвлены?

- Нет.

- А как долго вы вместе?

- С прошлого Рождества.

- А сбежали от нее только вчера?

- Вроде того.

- Потому что она испортила вам экскурсию в Доме Зверя? Или из-за меня?

Оуэн сконфузился.

- До вчерашнего дня я... мне не хватало духу, - сказал он. - Просто не выпадало подходящего случая.

- Так что же за подходящий случай произошел вчера?

- Она проела мне плешь.

- И я тут совсем не причем?

Дерзай, мужик!

Он пожал плечами и сказал:

- Отчасти. Так уж сложилось. Я хотел вернуться сюда и прослушать экскурсию без Моники, потому что она мне ее испортила. Я действительно хотел попасть на Полуночную Экскурсию, потому что знаю, что вряд ли когда-нибудь смогу вернуться сюда снова. И... и еще я вернулся сюда, в надежде вновь увидеть вас.

- Но бросили вы ее не из-за меня, так?

- Не совсем.

- О, замечательно. Не совсем. То есть отчасти, все-таки, из-за меня.

Оуэн съежился и пожал плечами. Не в силах смотреть на нее, он опустил взгляд на собственные ботинки. А затем сказал:

- Это, э-э... я даже представить не мог, что буду с вами разговаривать или что-нибудь подобное... Я имею в виду, такие как вы... Ведь у вас, наверняка, и без меня целая куча парней. На такого как я вы и смотреть не станете. Что с того, что я просто хотел взглянуть на вас еще раз? И помните, когда я сдавал плееры, нам даже удалось немного поговорить? Сегодня мне хотелось повторить это, только без Моники. А оставаться в отеле с этой самолюбивой, надменной сукой я больше просто не мог. Как я могу прожить всю жизнь с такой, как она, когда в мире есть такие, как вы? Понимаете?

- Боюсь, вы меня переоцениваете, - каким-то странным голосом сказала Дана.

Оуэн поднял глаза. Глаза у Даны были на мокром месте. Она нахмурилась и отвернулась.

- Мне лучше вернуться на рабочее место.

Она пошла прочь. Оуэн последовал за ней.

- Простите, если расстроил вас.

- Все в порядке.

- И не волнуйтесь, я больше не буду вас беспокоить. Не буду подходить со всякими вопросами и приглашениями...

Она взглянула на него.

Он попытался улыбнуться:

- Не буду, если вам этого не захочется.

- Я не знаю, - сказала она. - Я должна над этим подумать.

Боже мой! Она собирается над этим подумать!

- Где ты сегодня ночуешь? - спросила она.

Вау! Она назвала меня на «ты»!

- Пока не знаю. Наверное, в «Милости просим!», если у них найдутся свободные номера.

- Ты еще не зарегистрировался?

- Нет. Собирался после обеда.

- А где ты ночевал вчера? - спросила она.

- В Рыбацкой Пристани.

- А, точно. Ты же говорил.

- Да.

- Уверен, что вчера ночью тебя здесь не было? Мне показалось, что я видела кого-то похожего.

Он улыбнулся и покачал головой:

- Очень жаль, но это точно был не я. Весь вчерашний вечер я провел со старой доброй Моникой, и надеюсь, что это был последний ужасный вечер в моей жизни.

Дана похлопала его по спине и сказала:

- Надеюсь, сегодняшний вечер пройдет лучше.

Она коснулась меня!

Она убрала руку, но Оуэн все еще ощущал ее тепло.

Они вместе поднялись на крыльцо. Оуэн отворил Дане дверь, и они вошли в Дом Зверя. Клайд стоял, разъясняя что-то одному из посетителей. По лестнице спускались несколько туристов. Оуэн пропустил Дану вперед.

Поднялся по лестнице вслед за ней.

Любовался ее ногами и тем, как шорты при каждом шаге облегали изгибы ее ягодиц.

Она может пойти со мной.

Она сказала, что подумает над этим.

О, мой Бог!

Поднявшись вслед за Даной на второй этаж, он вдруг окончательно уверился, что разрыв с Моникой был решительно лучшим поступком в его жизни.

~~~~~~~
21.
Неприятность с обедом
~~~~~~~

Как только Уоррен передал Дане через окошко поднос с заказом, в обеденную зону вошла группа туристов из Японии. Казалось, все они тараторят одновременно. Одни сразу начали занимать места за столиками. Другие рассыпались в разные стороны и принялись друг друга фотографировать. Некоторые бродили по залу, снимая все вокруг на видеокамеры. Возле Даны выстроилась длинная очередь. Очередь в соседнее окошко была в два раза длиннее. Около половины группы направилось в сувенирную лавку.

- Елки-палки, - сказала Дана, глядя на Уоррена.

- Иногда у нас бывает много японцев, - ответил он. - Они приезжают на автобусах по два-три раза на неделе.

- Наверное, вы неплохо на них зарабатываете.

- Да уж не жалуемся, - ответил Уоррен. - Но вот беда, теперь я не могу пообедать вместе с тобой, как надеялся.

- Да, я тоже хотела, - cтараясь не выказывать разочарования, она взяла поднос. - Ну, может, увидимся позже.

- Как насчет встретиться после работы? - спросил он, улыбнувшись в ответ.

- Сегодня?

- Да, если есть желание.

- Конечно!

- Можем даже пойти ко мне домой. Я покажу тебе пляж и все такое. Могу приготовить что-нибудь...

- Эй, звучит здорово.

- Тогда встречаемся после закрытия у кассы?

- Давай, - сказала она. - Увидимся.

* * *

Дана отыскала Так на втором этаже у дверей комнаты Лили Торн.

- Ты быстро, - сказала ей Так.

Дана кивнула и усмехнулась.

- Что случилось?

- Подкатил автобус с японцами, и они не дали нам с Уорреном пообедать.

- А. А чего такой радостный вид?

- Он пригласил меня к себе домой! Сразу после работы!

- Сегодня?

- Да. И обещал приготовить что-нибудь на ужин.

- Значит, дома на ужин мне тебя не ждать?

- Нет.

- Променяла меня на парня, да?

- Придется тебе смириться.

- И когда ты собираешься вернуться?

Дана пожала плечами.

- Думаю, тебе лучше остаться с ним на ночь. А потом прямо с утра придешь сюда.

- Нет, проводить с ним ночь я не буду.

- Откуда такая уверенность?

- Я знаю.

- Тогда, может быть, хочешь, чтобы я заехала за тобой в условленное время?

- Думаю, он сам отвезет меня домой.

- А если нет?

- Почему нет?

Так пожала плечами:

- Ну, он может не захотеть, чтобы ты уезжала. Или вы увлечетесь настолько, что забудете об этом. Или он напьется до потери сознания. Или...

- Неужели с ним когда-нибудь такое случалось?

- Насколько я знаю, нет. Но парни есть парни.

- Пожалуй, ты права. Давай, если возникнут какие-то проблемы, я тебе позвоню.

- У него нет телефона.

- Серьезно?

- Ты будешь там, как лось в ловушке.

- Отвали.

- Давай так: если ты к энному времени не вернешься, я приеду и заберу тебя.

Дана скривилась:

- Уж не знаю, хорошая ли это идея...

- Ничего страшного. Если к назначенному времени ты вернешься сама, все о'кей. А если захочешь остаться с Уорреном, я просто уеду обратно.

- По-моему, вполне разумно.

- Итак, на сколько договариваемся? На два часа ночи?

- Очень смешно. Как насчет полуночи?

- Заметано.

- Но я буду дома задолго до этого.

- Будем надеяться, - oна ласково похлопала Дану по руке и сказала: - Пойду вниз, подменю Клайда. Увидимся...

- Простите?

Оглянувшись через плечо, Дана увидела стоявшего сзади упитанного молодого человека.

- О, привет, - сказала ему Так. - Джон?

Он просиял:

- Верно, Джон.

- Привет, Джон, - сказала Дана, грустно поведя вокруг взглядом.

Она уже успела заметить его раньше. Трудновато не заметить такого здоровяка, в очках с черной оправой и бейсболке с логотипом Дома Зверя. Он точно был здесь, когда она уходила на обед. По тому, как он бродил вокруг, фотографируя что попало, она решила, что он истинный фанат Дома Зверя.

- Мы с Джоном старые приятели, - сказала Так.

- У меня есть ее фотографии с Гасом, - сказал Джон, похлопав ладонью по камере.

- Это который висит, - пояснила Так.

- Можно щелкнуть вас вместе? - спросил Джон. - Я пришлю вам несколько экземпляров.

- Я не против, - сказала Так. - А ты, Дана?

- Конечно, почему бы и нет?

- Здорово, - сказал Джон. - Действительно здорово.

Он отступил на пару шагов назад, а Дана с Так встали друг к другу поближе.

- Я собираюсь сделать альбом, посвященный этому месту, - сказал он, нажимая на спуск. - Подождите. Давайте еще парочку, на всякий случай.

Он щелкнул еще несколько раз: далеко не «парочку». Он обходил их вокруг, приседал, подходил поближе для более крупных планов, и делал снимок за снимком.

- Мне пора работать, - сказала Так.

- Да. Конечно. Без проблем. А не возражаете, если напоследок, на всякий случай, я сделаю пару кадров со вспышкой?

- Ну...

Сверкнула вспышка, на мгновение их ослепив.

- У меня установлена (вспышка) специальная сверхчувствительная пленка (вспышка), на которую можно снимать и без вспышки. Но никогда нельзя ни в чем быть уверенным. Здесь ужасно (вспышка) темно (вспышка).

- Достаточно, Джон, - Так положила руку на объектив. - Больше не стоит.

- Ох. Ладно. Ладно, - oн опустил камеру. - Весьма вам признателен. Вы не представляете, как я вам благодарен.

- Не забудь прислать нам фотографии, - сказала Так.

- О, конечно. Но для этого мне понадобятся ваши адреса.

Так полезла в задний карман шорт. Она достала кошелек и вытащила из него визитную карточку.

- Вот, держи. Можешь отправить их мне, а я передам Дане копии.

Взяв визитку, он покосился на нее и положил в карман своей огромной, помятой рубашки.

- Будет сделано, - сказал он. - И еще раз спасибо.

Он поспешил прочь.

- По-моему, он в тебя влюбился, - сказала Так.

- Сожри мои шорты.

- Уверена, он с удовольствием сожрал бы то, что под ними находится.

- Эй, очень приятно. Разве тебе не нужно освободить Клайда?

- А, да. Спасибо, что напомнила, - на хлопнула Дану по руке. - Еще увидимся, аллигатор.

- До встречи, крокодильчик.

Смеясь, Так направилась к лестнице.

* * *

Прошло больше получаса, прежде чем японские туристы начали заходить в дом. Услышав их голоса, Дана перегнулась через перила и посмотрела вниз. В прихожей яблоку негде было упасть. Сверкало множество вспышек. Но стоявшая внизу Так лишь улыбалась и кивала, не делая никаких замечаний.

Худенькая молодая женщина с флажком в руке, очевидно, была гидом группы. Она громко и отчетливо говорила что-то по-японски. Дана не понимала ни слова, узнавая лишь знакомые имена и названия - Лили Торн, Этель Хьюз, Дом Зверя, Мэгги Катч...

Ни у одного из японцев на шее не было плеера.

Наверняка они знают английский, - подумала она. - Но предпочитают слушать экскурсию на своем родном языке.

Она задалась вопросом, как долго еще они будут находиться внизу.

Может быть, еще минут пять?

Дана встала и прошлась по коридору, заглядывая во все комнаты и считая посетителей.

Двадцать восемь.

Будет давка.

Должна ли я их предупредить?

Что же им делать? - подумала она. - Эвакуироваться из здания и возвращаться позже?

Большинство словно в трансе бродили по коридору и комнатам, поглощенные лекцией в плеерах.

Черт, они вполне могут ничего не заметить.

Думая, что это замечательно - встречать такое количество гостей издалека, Дана вернулась на площадку. Несколько человек поднимались наверх, но к группе японцев они отношения не имели. Кивнув, она отошла в сторону, пропуская их в коридор.

- Там настоящая пробка, - сказал поднявшийся первым мужчина.

Он был примерно ровесником отцу Даны и обладал приятной улыбкой. Идущая следом женщина сказала:

- Не успеешь оглянуться, как вся эта пробка перекочует сюда, Герби.

- Боюсь, вы правы, - сказала Диана. - Если хотите, можете выйти на некоторое время и дождаться, пока они уйдут. У нас есть прекрасная закусочная и...

- Ой, боюсь, еще раз по этой лестнице мне не подняться, - сказала женщина. - Уж лучше мы...

- Ланс?

-...останемся...

- Ланс!

Дана торопливо посмотрела налево.

- Ланс! Где ты?

Посреди коридора она заметила женщину с испуганным лицом. Ее наушники болтались на шее.

- Неужели она потеряла своего ребенка? - всполошилась Дана.

Для того, чтобы иметь ребенка, она казалась слишком молодой. Выставив руки ладонями кверху, она медленно поворачивалась, осматриваясь вокруг.

- Ланс! - крикнула она. - Где ты? Отзовись сию же минуту!

Дана поспешила к ней. Казалось, все находившиеся в коридоре туристы глазели на женщину. Некоторые даже наушники сняли.

Дана остановилась перед ней.

- Кто у вас потерялся? - спросила она.

- Мой мальчик. Вот буквально минуту назад был рядом, и вдруг... он просто исчез.

Дана сняла с пояса рацию и нажала кнопку вызова.

- Так, - сказала она. - У нас здесь потерялся мальчик. Прием.

- Мимо меня никто не проходил. Спроси, как он выглядит.

- Сколько ему лет? - обратилась Дана к матери.

- Девять.

- Цвет волос?

- Блондин.

- Девять лет, - передала она Так. - Светлые волосы.

- Как давно он... А, ясно. Понятно...

Рация замолчала, и Дана услышала голос Так внизу.

- Отойдите! - кричала она. - Йоши, подожди! Скажи им, чтобы остановились и отошли от лестницы. У нас возникла проблема.

Громким, отчетливым голосом, японский гид начала давать указания своей группе. Дана вновь повернулась к матери Ланса:

- Как давно он пропал?

- Всего минуту или две назад, - ответила та высоким, дрожащим голосом.

- Так, ты еще на связи?

- Да. Здесь все под контролем. Пока что.

- Малыш пропал пару минут назад.

- Он должен быть все еще там. Осмотритесь вокруг. Наверное, куда-то забрел. Свяжемся через две минуты.

- Договорились, - Дана повернулась к матери. - Выйти он не мог. Не волнуйтесь, мы его обязательно найдем. Где вы находились, когда заметили, что он...

- Кто-то потерял ребенка?

- Да! - ответила Дана.

Вперед вышла девочка. На вид около десяти лет, эдакая пацанка с короткой стрижкой и в комбинезоне с большим нагрудным карманом.

- Такой мелкий паршивец, с желтыми волосами?

Мать нахмурилась:

- Он не паршивец.

- Дело вкуса, мэм, - сказала девочка. - Вобщем, он пролез под вон той веревкой и побежал на чердак.

- Когда это произошло? - спросила Дана.

- Как раз перед тем, эта дама начала истерить.

- С ним был кто-нибудь еще? - спросила Дана.

- Не-а. Он был один. Видели бы вы его лукавую физию, дескать, вот я какой! Только ничего хорошего в нарушении правил я не нахожу.

Дана улыбнулась девочке:

- Я тоже. Спасибо за помощь.

- Всегда пожалуйста.

- Как тебя зовут?

- Джейни.

- Не уходи, Джейни.

Поднеся рацию ко рту, Дана поспешила к чердаку. Стоявшие в коридоре туристы расступились, пропуская ее.

- Так? Только что нашелся свидетель. Очевидно, Ланс полез на чердак. Я уже на пути туда.

- Один полез?

- Судя по всему - да.

- Хорошо. Не уходи со связи. Я должна слышать, что происходит.

- Хорошо.

Остановившись у входа на чердак, Дана посмотрела на уходившую в темноту лестницу. Дверь наверху напоминала черную плиту. Она отцепила канат и крикнула:

- Ланс, пожалуйста, спускайся! Это опасно! Мы не хотим, чтобы ты поранился!

Ланс не ответил.

Дана повернулась к столпившейся позади публике:

- Я не хочу, чтобы кто-то поднимался по лестнице вслед за мной. На чердак вход строго воспрещен. Договорились?

- Хотите, я постою тут и посторожу вход? - спросила Джейни.

- Конечно. Спасибо.

Джейни подошла к двери. Она повернулась лицом к зрителям и скрестила на груди руки. Дана начала подниматься.

- Ланс! - снова позвала она. - Я иду за тобой! Почему бы тебе...?

Внезапно из темноты наверху донесся отчаянный визг. Ее кожа покрылась мурашками. Она ринулась вверх по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз. Сквозь собственный топот и скрип ступеней, она вроде бы слышала и другие звуки.

Задыхающиеся всхлипы и быстрые, легкие шаги.

Затем из дверного проема выскочил бледный силуэт и бросился ей навстречу.

Это он?

Дана оцепенела.

- Стой! - закричала она.

- Оно за мной гонится! - выкрикнул мальчик.

Он метнулся в сторону, пытаясь проскочить мимо Даны, но та бросила рацию, схватилась правой рукой за перила, преграждая ему путь, а левой обхватила его за грудь. Он едва не сшиб ее вниз, но она все-таки удержалась на ногах, развернувшись боком. Малыш остановился, и она крепко прижала к себе.

- Пустите меня! - выдохнул он, брыкаясь. - Пустите! Оно идет!

- Успокойся! - велела Дана и вместе с ним поспешила вниз.

- Пустите меня! Оно сейчас нас схватит!

- Никто нас не схватит.

- Скорее!

Торопливо спускаясь по лестнице, она вроде бы слышала за спиною чьи-то шаги. Ей ужасно хотелось обернуться и посмотреть.

До коридора всего несколько ступенек, - подумала она. - Обернусь, когда доберемся.

Будь реалисткой, - сказала она себе. - Там никого нет.

Она стремглав преодолела последние ступеньки и с Лансом на руках выскочила в коридор. Публика разразилась аплодисментами. Она слышала выкрики: «Круто!», «Молодец!» и «Отличная работа!».

Поставив Ланса на ноги, она развернула его лицом к себе, положила руки ему на плечи, присела и сказала:

- Все в порядке, Ланс. Все в порядке.

Он во все глаза смотрел на темную лестницу у нее за спиной. Он задыхался и весь дрожал.

- Там ничего нет, - сказала она.

- Есть.

Удерживая мальчика на месте, Дана осмотрела его с головы до ног. Его бледно-голубая футболка потемнела от пота. Он был горячий и взмокший.

Но никаких ран как будто не было.

Она развернула его спиной к себе.

Pан не было...

- Никогда больше так не делай! Ты меня слышишь! Никогда! Ты даже не представляешь, как меня напугал!

- Я просто...

БАЦ!

Он дернулся в руках Даны.

Она тут же вскочила:

- Эй!

Он заплакал.

- Нечего его бить! - рявкнула Дана.

- Хочу и бью!

И будто подтверждая свои слова, мать Ланса с размаху отвесила ему плюху по другой щеке.

- Нет! - Дана перехватила ее за руку.

- А ну пусти!

- Не смейте бить ребенка, - сказала Дана. - Нельзя бить маленьких детей.

Мать плюнула в нее. Плевок попал Дане на блузку, чуть выше левой груди.

- Леди, - сказала Дана.

И в этот же миг Джейни пнула женщину по ноге.

- Ой! Ах ты, мелкая сучня! - мамаша замахнулась левой рукой, пытаясь ударить Джейни.

Когда девочка отскочила, Дана развернула женщину лицом к себе и припечатала к стене.

- Довольно! - выкрикнула она мамаше в лицо.

Женщина моргнула.

Плевок уже впитался в ткань блузки. Дана ощущала его влагу на коже.

Обеими руками она вцепилась в белую футболку женщины:

- Уймитесь!

- Отпусти меня!

- Вы не имеете права избивать людей, - сказала Дана.

И плевать на них, - подумала она.

Она взглянула на плевок на своей блузке. Принюхалась. Пахло жасмином. И соплями. Она почувствовала, что ее сейчас вырвет.

- Пусти, а не то...

Приступ тошноты становился все сильнее. Она успела бы отвернуться. Но не хотела. Вцепившись в футболку женщины еще крепче, она подалась вперед и извергла весь свой обед прямо ей на лицо.

Сегодня на обед были Раскаленная Звериная Сосисочка, Звериный Картофель-Чили с сыром и молочный коктейль со вкусом клубники под названием «Ведро Крови».

~~~~~~~
22.

Большой Джон
~~~~~~~

- Чувак, ты пропустил такое! - сказал Джон Оуэну, когда тот подошел к нему. Здоровяк стоял на тротуаре у билетной будки, ухмыляясь и качая головой. - Где тебя вообще носило?

- Гулял по городу, заходил в музей.

- О, я уже был там вчера. Клевое местечко, да?

- Да. Но мне ужасно хотелось увидеть Дженис Кроган. Знаешь же, она им владеет.

- А есть в этом городе что-то, чем она не владеет?

- Еще отыскал место, где можно распечатать фотографии за час. Прямо у дороги, пару кварталов.

Он покосился на будку. За окошком сидела Ронда, а Шэрон выдавала плееры очередной группе из пяти человек.

- Пойдем, прогуляемся, - сказал Оуэн.

Они вышли на Фронт-Стрит и направились на север.

- Ты сделал снимки? - спросил Оуэн.

- О-о-о, да.

- Даны, правильно?

Джон улыбнулся:

- Кучу фотографий Даны и еще несколько Линн. Ты не поверишь, как мне это удалось. Чувак, мне действительно ужасно жаль, что ты это пропустил. Вау.

- Надеюсь, ты мне расскажешь?

- Конечно. Почему нет? Ведь мы ж кореша, да?

Кореша? О, Боже, он уже считает меня своим корешом.

- Короче, как дело было: подымаюсь на второй этаж. Уговариваю, понимаешь, этих двух душенек немного попозировать, а потом болтаюсь там дальше, и тут начинаются ад и Израиль. Какой-то мелкий мудень удирает от мамочки, а она такая: «Боже мой! Его похитили! Я больше никогда не увижу его живым!» А Линн уже ушла. И все на Дане, понимаешь? Она такая бежит по коридору, чтобы посмотреть, что случилось. Видел бы ты, как она бегает, чувак. У нее сиськи...

- Эй!

- Да, да. Пардонте-с. Но так и было. Ты бы просто офигел, если бы это увидел.

- Прекрати говорить об этом!

Джон улыбнулся:

- Ладно... Короче, подходит какая-то шмакодявка и говорит, что видела, как сопляк лез на чердак.

- То есть, на самом деле его никто не похищал, да?

- Нет, сам полез. А проход туда запрещен, понимаешь.

- Да, знаю.

- Короче, Дана мчится наверх, чтобы его найти, и тут пацаненок издает такой визг, будто нарвался на Фредди Крюгера или типа того. Из-за собравшихся у двери остолопов я там не много-то разглядел, но слышу, как мелкий орет, что за ним кто-то гонится. А потом Дана возвращается в коридор, неся его на руках.

- На руках?

- Да! Она несла его. Вот так, - Джон сложил руки, изображая объятия. - Так что, мотай на ус, приятель. Заберись на чердак, может, она и тебя возьмет на ручки.

- Обязательно так и сделаю. А ребенок в порядке?

- Конечно. В полном. Перетрухал только до усрачки. Но слушай дальше. Дана осматривает пацана на предмет травм, и тут мамка как его дернет назад, как даст плюху! Дану это выбешивает. Она начинает орать на мамашу за битье ребенка, понимаешь, и тут бабенка на нее как харкнет!

- Она плюнула в Дану?

- Да! Чувак, ты бы это видел. Добрый такой харчок. И прямо на блузку. Вот сюда, - oн указал пальцем на свою рубашку, чуть выше кармана. - Обрати внимание, чувак, я ни словом не обмолвился о том, что плевок угодил на сиську...

- Это очень мило с твоей стороны.

- Короче, Дана хватает ее, прижимает к стене и блюет на нее.

- Что?!

- Она заблевала эту тетку с ног до головы.

Оуэн скривился.

- Чувак, это было потрясно! Понятия не имею, что Дана до этого ела, но...

- Ладно, - сказал Оуэн. - Не зацикливайся на этом.

- Но, что бы она ни съела...

- Эй!

- Ладно, ладно. Прошу прощения.

- Так что случилось после того, как она заблевала мамашу?

- Короче, тут как раз подоспело подкрепление. Линн, Шэрон и еще какой-то парень...

- Скорее всего, Клайд.

- Ага. Короче, этот Клайд вместе с Шэрон выпроводили мамашу с ребенком из дома. Я слышал, как они что-то говорили ей о том, что нужно помыться. Чувак, ты бы ее видел. С нее всю дорогу блевота лилась.

- А что Дана?

- Короче, Линн заперла дверь на чердак и держала людей подальше от бяки. А Дана пока сходила за шваброй и тряпкой. Потом Линн разгоняла туристов, а Дана отмывала пол.

- Разве у них нет уборщицы?

- Не-а. Линн делает все сама. Ты ведь знаешь, что она дочь Дженис Кроган?

- Дочь? Ты серьезно?

- Ну, падчерица, - объяснил Джон. - Дженис замужем за отцом Линн.

- Я понятия не имел...

- А сейчас Дженис в отъезде.

- Это я знаю.

- Вот Линн теперь и отвечает за все, пока она не вернется.

- Откуда тебе все это известно?

Джон пожал плечами:

- Я тут уже пару дней слоняюсь. Держу ушки на макушке. И слушаю. Люди судачат. Остается сложить два и два.

- Что ты узнал о Дане?

- Что у нее слабый желудок.

- Очень смешно.

- Смотри, не бей при ней детей.

- При ней постараюсь сдержаться.

- Буфера у нее что надо...

- Прекрати.

- Она живет с Линн.

- Откуда ты знаешь? - спросил Оуэн.

- Видел, как они сегодня утром вместе приехали.

- Я тоже видел. Но это не значит, что они живут вместе. Может они встретились на стоянке, или...

- Ну, я слышал и еще кое-что.

- Что?

- Что сегодня вечером Дана пойдет с кем-то на свидание.

От этой новости Оуэну сделалось малость нехорошо.

- Она договаривалась с Линн, чтобы та приехала потом и забрала ее домой. А домой - это к Линн. Выходит, вместе живут.

- У нее сегодня свидание?

- Выше нос, малыш-ковбой, - Джон хлопнул его по плечу. - Зато можешь быть уверен, что она не лесбиянка.

- А с кем, не знаешь?

- Вот это прослушал. Знаю только, что это парень. И это свидание у них, по ходу, первое.

Неужели это я? - подумал Оуэн. - Мог ли Джон подслушать наш сегодняшний разговор?

Ни в коем разе!

Но ведь мы действительно сегодня утром неплохо поговорили, - напомнил он себе. - И, кажется, я ей понравился. По-крайней мере, мне так показалось. Я думал, она будет корить меня за Монику, но ее глаза увлажнились, когда я брякнул, что она - все, чего парень вроде меня может желать.

Я касался ее. Я держал ее за руку.

И обещал больше ее не беспокоить... если она сама того не захочет. Вроде как пошутил. Но она не восприняла это как шутку. Она сказала, что подумает об этом.

Ведь она спросила, где я собираюсь остановиться сегодня вечером!

Боже мой, - подумал Оуэн. - Что, если она действительно планирует встретиться со мной? Возможно, у меня будет жаркое свидание! Но я сказал ей, что буду ночевать в «Милости просим!». Значит я должен быть там.

А если у них не окажется свободных номеров?!

Он посмотрел на часы.

Почти два.

- В чем дело? - спросил Джон. - Представил себя на месте этого счастливчика?

- Вроде того.

- Не трать попусту время, приятель. Парням вроде нас с тобой никогда не улыбается удача. Не с такими крошками, как Дана и Линн. У них для таких, как мы, есть погоняло.

- Какое?

- Неудачники.

- Говори за себя.

Джон рассмеялся:

- С такой девчонкой, как Дана, ты можешь провести время лишь одним способом - вырубив и связав.

- Ты отвратителен.

Он опять рассмеялся и сказал:

- Правда глаза колет.

- Отсоси!

- А ты б хотел?

Оуэн зарычал на него.

Смеясь, Джон внезапно протянул руку и ущипнул его за сосок.

- Ауч! - вскрикнул Оуэн и шлепнул его по руке.

- До Даны тебе далеко, - сказал Джон.

- Отстань от меня!

- Эй, это же не больно.

- Ну конечно, - Оуэн остановился у обочины. По другую сторону улицы находилось фотоателье. - Держи руки при себе, хорошо?

- Как скажешь. Ты об этом месте говорил? - спросил Джон.

- Да. Ты отснял пленку до конца?

- Ага, - oн сунул руку в карман рубашки и вытащил черный пластиковый контейнер. - Все перемотано и готово к проявке.

Они перешли улицу и вошли в магазин.

Стоящий за прилавком мужчина посмотрел на них. У него не было ни волос, ни бровей. Он был невероятно высок и худ, и выглядел так, будто его схватили за руки и за ноги и долго растягивали.

- Вам помочь? - спросил он.

- Мы хотели бы проявить и распечатать пленку, - сказал Оуэн.

Джон положил контейнер на прилавок. Мужчина взял его, открыл и вытащил кассету с пленкой. Его пальцы были почти в два раза длиннее пальцев Оуэна.

- Угу, - сказал он. - Двадцать четыре цветных отпечатка. Будет сделано.

- Нам нужны по две копии каждого, - сказал Оуэн.

- Лучше четыре, - сказал Джон.

- Четыре? - переспросил Оуэн.

- Две для нас и две для девушек, - oн улыбнулся. - Я им пообещал.

- А, ладно.

- Итак, делаем по четыре копии каждого снимка? - спросил мужчина. - Это обойдется недешево.

- Все в порядке, - сказал Оуэн. - Когда мы сможем их забрать?

- А когда вам нужно?

- Думаю, чем раньше, тем лучше.

Мужчина оглянулся через плечо на настенные часы. Хотя они висели над дверью, его голова находилась на одном с ними уровне.

- Думаю, ваш заказ будет готов примерно ко времени закрытия.

- А во сколько вы закрываетесь? - спросил Оуэн.

- В шесть.

- Но это же целых четыре часа, - сказал Джон, сердито глядя на мужчину. - А на вашей табличке написано, что вы делаете работу за час.

- Но ведь вам нужно четыре копии?

- Вы хотите сказать, что их изготовление займет в четыре раза больше времени?

Тонкий рот мужчины сжался в плотную линию и выгнулся луком.

- Совершенно верно, - сказал он. - А может даже больше. Но так или иначе, в шесть я закрываюсь.

- Ну, в шесть, так в шесть, - сказал Оуэн, стараясь говорить как можно любезнее. - Ничего страшного. Без проблем. Просто мой друг очень нервный.

- Я заметил, - сказал мужчина.

Оуэн вытащил бумажник и достал из него пятьдесят долларов:

- Я бы хотел расплатиться заранее.

Мужчина посмотрел на деньги и кивнул, как бы соглашаясь с самим собой:

- Это не обязательно, - сказал он. - Приходите к пяти, возможно, ваш заказ будет уже готов.

- Большое спасибо.

Когда они вышли на улицу, Джон похлопал Оуэна по плечу и сказал:

- Ты все уладил, мой юный друг.

- Да-да, конечно.

- Похоже, у нас прорва свободного времени. Итак, на что потратим эти три часа?

- Я не знаю, - ответил Оуэн.

Они перешли дорогу, и направились на юг.

- Может, вернемся к Дому Зверя и еще немного полюбуемся на крошек?

- Не стоит.

- А что тогда будем делать?

- На самом деле, нам нужно... Почему бы нам не разойтись по своим делам, а в пять часов встретимся в фотоателье?

Джон улыбнулся:

- Это что-то вроде попытки от меня избавиться?

- Нет, но... Просто мне нужно некоторое время побыть одному.

- Для чего?

- Просто хочу побыть один.

- Типа пойти в свой номер и отдохнуть?

- Я еще не снимал номер.

- А! Лан. Понял. Тебе нужно найти себе место для ночевки, так?

- Да, думал поездить по округе, посмотреть варианты.

- Хорошее дело. А если я предложу тебе «Милости просим!»? Лучшее место в городе. Плюс, связано всей этой историей. Сам там думал остановиться, пока ебучий радиатор не гигнулся. Можешь снять номер с двумя кроватями, я составлю тебе компанию.

Оуэн поморщился:

- Мне не нужен сосед по комнате, Джон.

- Поверь мне, еще как нужен.

- Нет. Я серьезно.

- Ну же. Чувак, я ночую в машине. Я неделю не был в душе. Тебе же это будет стоить сущие пустяки. У них там в мотелях за двоих как за одного берут.

Оуэн покачал головой.

- Да ладно тебе, чувак. Сделай доброе дело.

- Я хочу хоть немного побыть один.

- Да ты пробудешь один еще уйму времени. Чай, не замуж тебя зову. И потом. Мы с тобой отличная же команда. Можешь на меня положиться. Вот увидишь, какие я тебе отснял шикарные фоточки.

- За них я купил тебе стодолларовый билет.

- Да, но тебе духу бы не хватило подойти к ним самому. Тебе просто необходим рядом такой парень, как я. А я что, я завсегда. Я сделаю все, чувак. Ну, пожалуйста.

Я никогда не избавлюсь от этого парня!

- Вот что, - сказал Оуэн. - Я хочу побыть некоторое время один.

- Эй, но...

- Послушай! Мне не нравится это давление. Если хочешь переночевать сегодня в моем номере, дай мне немного свободного времени. Я хочу прямо сейчас сесть в свою машину и поехать в мотель. Один. Я даже не знаю, есть ли у них свободные места. И чем дольше я тут стою и спорю с тобой, тем...

- Ладно, ладно. Иди. Найду, чем заняться, и без тебя.

- Вот и хорошо. Встречаемся в фотоателье в пять часов. Получим фотографии, а потом я скажу тебе, что узнал насчет ночевки.

Джон поднял руку:

- Ну, тады пока.

Он остановился. Они все еще находились в половине квартала от стоянки Дома Зверя.

- Ну давай, - сказал Оуэн.

- Ага. Пока.

- Счастливо.

Оуэн отвернулся от него и пошел дальше. Он с трудом подавлял желание обернуться.

- Эй, Оуэн? - окликнул его Джон.

Он обернулся.

- Не забывай, что это будет Полуночная Экскурсия. Так что лучше забронируй места и на завтрашнюю ночь тоже, - oн поднял два пальца и улыбнулся.

Несколько минут спустя, когда Оуэн сел в свой взятый напрокат автомобиль и выехал на Фронт-Стрит, Джон по-прежнему стоял на том же месте.

Он походил на большого брошенного ребенка.

Оуэн сбавил скорость и остановился. Затем нажал на кнопку и открыл окно.

- Ладно, - сказал он. - Садись.

Заглянув в салон, Джон покачал головой:

- Спасибо. Но уговор - дороже денег. Ты едешь и бронируешь места, а я найду, чем занять себя до пяти часов.

- Уверен?

- Да. Ты не должен проводить в компании со мной все свое время.

- Ладно. Тогда до встречи.

- Увидимся, приятель.

Оуэн поехал дальше. В боковое зеркало, он увидел, что Джон стоит на тротуаре и смотрит ему вслед.

Не такой уж он и плохой парень.

* * *

Сигнал будильника на наручных часах заставил Оуэна подскочить. Он лежал на кровати. В комнате было почти темно, но сквозь щель между шторами просачивался лучик солнечного света.

Он перевернулся на спину и поднял руку.

Светящиеся цифры на часах показывали 4:30.

Он отключил будильник.

Но не стал вставать.

Куда мне спешить, - подумал он. - До фотоателье на машине минут пять, максимум - десять. Могу и вовсе туда не ехать.

Нет такого закона, по которому я обязан забирать эти фотографии. Я могу остаться здесь и таким образом положить конец проблемам с Джоном. По крайней мере, на сегодня. А завтра будет видно.

И потом, что если пока меня не будет, сюда приедет Дана?

Оуэн повернул голову и посмотрел на телефон.

Она может позвонить в любую секунду.

Нет, вряд ли она вообще будет сюда звонить, - подумал он. - Она не пойдет на свидание с таким парнем, как я. Ей нужен кто-то другой. Сильный, красивый, загорелый.

А если она все-таки позвонит, то ее сообщение смогут принять на ресепшене.

А вдруг приедет?

Он представил, как она подходит к его номеру и стучится в дверь. В его фантазиях она была в форме гида. Пара верхних пуговиц на блузке была расстегнута.

- Привет, Оуэн. Вот, решила зайти и проведать, как ты.

- Хочешь войти?

- Я уже думала, что ты никогда мне этого не предложишь, - oна входит в комнату, обнимает его и прижимает к себе. - Я знаю, что мы только что познакомились, - говорит она, - но я больше не в состоянии терпеть...

Кто-то постучался в дверь номера.

Оуэн подскочил, чувствуя, как бешено заколотилось сердце.

Это точно не Дана, - подумал он, вставая с кровати. - Такого не бывает. Только не со мной. Может, на этот раз...

Он распахнул дверь.

- Эй, приятель, ну как наш номер?

- Что ты здесь делаешь?

- А что у меня есть, - Джон поднял сумку. - Мистер Кукумбер сумел напечатать фотографии раньше срока, а я решил сэкономить нам время и забрал их, - oн вошел в комнату. - Пришлось, правда, отдать ему за них все, до последнего пятака. Но свои ведь люди, сочтемся. Жаль, тебе не удалось снять номер в старом крыле.

- Там уже все было занято.

- Да, держу пари, те номера не простаивают. Все хотят ночевать в той секции, где все и происходило. Нам еще повезло, что смогли попасть сюда.

- Это был последний свободный номер, - сказал Оуэн.

- Знаю, знаю. Как ты зашел в контору, так табличка и погасла.

- Какого черта? Ты что, следил за мной?

- Черт, нет. Ты же сам мне сказал, что поедешь сюда. Ну, я запрыгнул в свою колымагу, да рванул следом. Просто хотел убедиться, достанется ли тебе комната, - внезапно лицо Джона расплылось в улыбке. - И она тебе досталась, - добавил он.

- Верно.

- Но обрати внимание, я ничуть тебя не беспокоил. Я все время держался на расстоянии.

- Да. Большое спасибо.

Джон распахнул шторы, и в номер хлынули лучи полуденного солнца.

- Неплохо, неплохо. Одна королевская кровать, и одна обычная. Кому достанется королевская? - oн плюхнулся на огромный матрас и подпрыгнул.

- Мне.

- Но ведь я крупнее тебя. Тебе не кажется, что на большой кровати должен спать я?

- Нет. За номер плачу я. И с чего ты вообще взял, что я позволю тебе здесь остаться?

- А ты что, собираешься меня бросить? Ежели так, я забираю их все себе, - oн сунул руку в сумку и вытащил толстый конверт с фотографиями. - Я уже посмотрел, что вышло. Пальчики оближешь. Дана на них такая красотка...

- Дай мне посмотреть.

- А кто будет спать на королевской?

- О, ради...

- Я всегда могу уйти.

- Ты и правда придурок.

- Я из кожи вон лез, чтобы сделать фото твоего тайного предмета обожания.

- Хорошо. Отлично. Ты победил. Забирай королевскую кровать себе.

- Спасибо.

~~~~~~~
23.
Дома у Уоррена.
~~~~~~~

- Ты не в униформе, - сказал Уоррен Дане, когда они встретились возле билетной будки.

- Да был тут один казус.

- Да, я слышал, - oн улыбнулся. На какое-то мгновение она подумала, что сейчас он возьмет ее за руку. Но он этого не сделал. - Эта дамочка получила по заслугам, - добавил он.

- Ну, честно говоря, я этого не хотела. Не представляешь, как мне было стыдно. Хотелось провалиться сквозь землю. А потом еще в сувенирной лавке не нашлось формы моего размера. Не подошло ничего. Все на размер больше, - oпустив взгляд, она растянула свою огромную футболку. Когда ту не колыхал ветер, она свисала с плеч, прикрывая шорты и ноги до середины бедра. - Я знаю, что рост у меня не маленький, но эта вещь подошла бы разве что Джаббe Хатту[28].

- А выглядит неплохо, - сказал Уоррен.

- Спасибо.

- Готова идти?

- Конечно.

Они вышли на тротуар Фронт-Стрит. Дорога была забита в обоих направлениях. Уоррен завертел головой из стороны в сторону, словно наблюдая за теннисным матчем.

Посмотрев в сторону Даны, он поймал ее взгляд и улыбнулся.

Тут среди машин образовался просвет, и Уоррен с Даной поспешили на другую сторону улицы.

И остановились возле высокого забора, ограждающего территорию Катчей.

Дана посмотрела на дом.

- Ты бывал там когда-нибудь? - спросила она.

- Ни разу. Но, скажу честно, пытался. Очень хотелось увидеть этот дом изнутри.

- Но ведь там нет ни окошка.

- Я подошел к двери и постучался.

- Постучался?

- Именно. Надеялся завоевать доверие Агнес. Даже прихватил с собой букет цветов.

- Как мило.

- Это на твой взгляд. Все женщины должны любить цветы. Агнес, ясное дело, давно выжила из ума, но она ведь по-прежнему женщина. Вот я и решил, что смогу ее очаровать, и она устроит мне небольшую экскурсию по дому. Но она даже не захотела открывать дверь. Она не открывает ее вообще никому.

- Я слышала, что она живет отшельницей.

- Вроде того. Сидит в доме, точно в осажденной крепости. У нее есть система дистанционного открывания ворот, а все необходимое она заказывает по телефону. Видишь крыльцо? Все покупки складываются туда, и она забирает их не раньше, чем они уедут.

Уоррен свернул. Дана последовала за ним. Теперь они шли через песчаный участок между Фронт-Стрит и оградой.

- Но не может торчать дома все время?

- Видимо, может.

- А как же счета за покупки и электричество? Ведь их нужно чем-то оплачивать.

- Все оплачивает Дженис. Ей и приходят все квитанции.

- А сама Дженис-то ее видит?

Уоррен покачал головой:

- За последние четыре-пять лет она не видела ее ни разу.

- Жуть какая.

- Нельзя ожидать от Агнес нормального поведения. Особенно если задуматься над тем, что ей довелось пережить.

- Пожалуй, ты прав, - сказала Дана.

- Ей вообще повезло, что она выжила, - сказал Уоррен. - Нам сюда.

Они свернули на уходящую влево и вверх узенькую асфальтированную дорожку. Она была вся разбита и растрескалась. Местами сквозь трещины пробивались трава и одуванчики.

- Да, наверное, после этого она и сошла с ума, - сказала Дана.

- Думаю, любой на ее месте сошел бы с ума. Или покончил с собой.

Пока они шли по дорожке, Дана не сводила взгляда с дома Катчей. Ей представилась иссохшая, сгорбленная старуха, ковыляющая по комнатам, освещенным голубым светом.

- Как она там живет? Чем занимается целыми днями?

- Бог ее знает, - сказал Уоррен.

- Кажется, я даже рада, что не знаю.

- Думаю, Бог этим знанием тоже не особо доволен.

- Интересно, у нее телевизор есть?

- Когда последний раз Дженис была внутри, она его не видела.

- И там до сих пор горят голубые лампочки?

- Когда-то они были голубыми. Когда произошла вся эта история. Но через год или чуть позже Агнес заменила их на красные.

- Об этом я ничего не слышала. Как думаешь, зачем?

Уоррен тихо рассмеялся и покачал головой:

- Если для красоты, то это не сработало. Дженис сказала, что впечатление такое, будто смотришь на мир через вымазанные кровью очки.

- А она не заставила все поменять?

- Дженис-то? Представь себе, нет.

- Не могу представить ее в доме Катчей. После всего, что она там пережила.

Уоррен встретился с Даной взглядом, торопливо отвел глаза и сказал:

- Я тоже не могу.

Какое-то время они шли по дорожке молча. Лишь вопили чайки, да ветер шумел в листве. По мере приближения к океану, ветер становился все сильнее. Он трепал Дане волосы. Он сек ее ноги летящим песком. Он пробирался под тонкую ткань футболки, слегка охлаждая кожу. Он играл с ее футболкой, то прижимая ее к телу, то проникал под нее. Один раз даже задрал вверх, словно желая продемонстрировать Уоррену ее лифчик. В конце концов, Дана полностью перекинула через плечо сумочку, чтобы ее ремешок прижимал футболку, пересекая грудь, как патронташ. С кожаным ремешком ветру было не совладать.

- Хочешь немного посидеть на пляже? - спросил Уоррен. - Или сразу пойдем в мой домик?

- Думаю, лучше сразу в домик.

- Хорошая мысль. А то слишком сегодня ветрено.

- Я заметила.

Когда они подошли к длинному ряду почтовых ящиков, Уоррен открыл один из них и вытащил несколько конвертов и рекламных каталогов. Он захлопнул ящик и кивнул направо. Узенькая, немощенная дорожка уходила в сторону густого темного леса.

- Нам туда, - сказал он.

В лесную чащу ветер практически не проникал. Дане снова стало жарко. Дорога была окутана тенью, усеянной яркими мазками солнечного света. Сосновые иглы тихо похрустывали под ногами. Стоял насыщенный аромат хвои.

- Мне здесь нравится, - сказала она.

- Не Лос-Анджелес, да?

- Заставляет задуматься, почему я там живу?

- А почему?

- Не знаю. Я выросла в Лос-Анджелесе. Там живут мои родители. И большинство друзей тоже. Я подумывала переехать, но... я многое потеряю. Землетрясения, уличные беспорядки, пожары, наводнения, ночные перестрелки.

Уоррен рассмеялся.

- На самом деле, мне будет не хватать местных ресторанов, кинотеатров. И пляжа.

- Я слышал, что ты работаешь спасателем.

- Да, раньше работала.

- Как в «Спасателях Малибу», да?

Улыбаясь, она сказала:

- О, да. Я и Митч[29]. На самом деле, в основном я работала в бассейне.

- А почему этим летом решила оставить эту работу?

- Мне понравилась идея приехать сюда. Тем более, мы с Линн не виделись целую вечность.

- Ну, бассейн у нее есть. Так что ты вполне можешь практиковаться в роли спасателя там.

- Точно! Ей наверняка нужна помощь.

А ведь может и впрямь понадобиться, - подумала вдруг Дана. - Она наверняка снова пойдет в бассейн сегодня вечером, со мной или без меня. Наплевав на того, кто может сидеть в кустах.

А если с ней что-нибудь случится?

- На самом деле, тебе правда стоит за ней приглядывать, - сказал Уоррен. - Она... слишком уж смелая.

- Да, знаю. Больше храбрости, чем мозгов.

- А вот и мой дом, - oн кивнул в сторону бревенчатой хижины слева.

По всему фасаду тянулась остекленная веранда, а один конец увенчивал высокий каменный дымоход. Солнечный свет пробивался через листву, отчего все вокруг казалось усыпанным золотом. Двор устилал густой ковер из хвои, сосновых шишек и обломанных веточек, тут и там попадались булыжники и росли молодые деревца.

- Напоминает домик для отдыха, - сказала Дана.

- Да. Для бюджетного.

- А мне нравится, - сказала Дана, подходя вслед за Уорреном к крыльцу.

- Мне тоже. Но подожди, пока соседи не появятся. Вон за той дорожкой проживают Семеро Гномов, - oн кивнул вправо. - А вон там, - он указал на полуразвалившуюся хибару вдалеке, - там живет мой старый приятель Эд. Эд Гейн[30].

- Ой, какая прелесть! Ты просто обязан нас познакомить!

- Даже не знаю. Эд предпочитает жить бобылем.

- Уверена, я ему понравлюсь.

- Да, ты бы ему понравилась.

- С горчицей или с кетчупом?

Уоррен мотнул головой. Лицо у него было веселое и удивленное.

- Ты ужасна, - сказал он.

- Нет, тебя точно воспитывал Эд Гейн.

- Честно говоря, он там не живет.

- Рада это слышать.

Уоррен взбежал по лестнице на крыльцо, распахнул сетчатую дверь и отошел в сторону, пропуская Дану.

Прежде чем войти, она остановилась и сказала:

- Я же здесь не как часть меню, да?

- Со мной ты в безопасности.

- Тогда ладно.

Она шагнула в дверной проем и посторонилась, пропуская Уоррена. Порывшись в связке ключей, он выбрал нужный и отпер им дверь.

- Ты что, держишь входную дверь на замке? В такой глухомани?

- Когда с одной стороны живет Эд Гейн, а с другой Три Балбеса...[31]

- Семь Гномов же.

- А, точно, - oн открыл дверь. - Проходи.

Дана вошла в дом. Впереди, на другой стороне гостиной, располагалось залитое солнцем панорамное окно. Под ним стоял старый диванчик. Она обошла его и встала возле окна. Деревья за домом простирались вперед еще на двадцать или тридцать футов, но дальше стояли лишь редкие деревья. Сквозь просветы между ними Дана разглядела спуск к пляжу. Волны накатывали на берег. Вдоль кромки воды бежал трусцой изможденный мужчина.

Уоррен тоже подошел к окну и встал рядом с Даной.

- Чудесный вид, - сказала она.

- А посмотри, какой туман.

Туман расстилался над поверхностью воды вдали, густой и снежно-белый.

- Думаешь, он доберется до берега? - спросила Дана.

- Трудно сказать. Иной раз так и висит всю ночь над океаном.

- Наверное, в лунном свете выглядит здорово.

- О, да. Останься подольше и увидишь сама. Либо там, либо тут.

- Было бы здорово, - сказала Дана. - Но я не знаю, надолго ли смогу остаться. Я немного переживаю за Линн. Она там совсем одна.

Уоррен насторожился:

- Разве с ней что-то не так?

Рассказать ему? - подумала Дана. - А ну как он и есть тот нарушитель?

Едва ли.

- Прошлой ночью кто-то бродил возле нашего дома.

А не побывал ли он с утра и внутри?

- Нарушитель? - спросил Уоррен.

- Да. Когда Линн его заметила, мы сидели в джакузи. Видно, скрывался в кустах на противоположной стороне бассейна.

- Она не разглядела, кто это был?

- Все, что она видела - это его руку. Голую руку.

Уоррен поморщился.

- И что же вы сделали? - спросил он.

- Убежали в дом и заперлись там. Линн позвонила в полицию. Потом мы наблюдали за двором из окна, пока не приехал коп.

Почему я не сказала ему про пистолет?

Он не должен знать все, - подумала она. - Он кажется хорошим парнем, но...

- А что за коп? - спросил Уоррен.

- Ева Чейни.

- Ага! Ева Разрушительница! И как она тебе?

- Очень внушительная.

- Да. Она такая. Не хотел бы я узнать ее с плохой стороны.

- Увидев ее, - сказала Дана, - я как-то не подумала, что у нее есть плохие стороны.

- Я не то, чтобы...

- Я поняла. Но согласись, она женщина красивая, да?

- Да уж, недурна, - помедлив, Уоррен добавил: - Но ты гораздо лучше.

- Ну, тут я сомневаюсь.

- А я ничуть.

- Ну... Спасибо.

Он посмотрел ей в глаза.

Ее сердце забилось чаще.

- По крайней мере, - прошептал Уоррен, - это лично мое мнение. Если оно, конечно, что-то значит.

- Оно многое значит. Для меня.

Он посмотрел на ее губы и опять перевел взгляд на глаза.

Давай же, сделай это. Не надо просто стоять и смотреть.

- Бьюсь об заклад, ты не откажешься от коктейля, - сказал он.

Черт!

- Конечно. Звучит заманчиво.

- Тебе нравится «Маргарита»?

Она кивнула.

- Тогда почему бы тебе не подождать тут немного и не полюбоваться видом из окна? А я быстренько переоденусь и приготовлю коктейли.

Она смотрела, как Уоррен уходит в спальню. После того как он закрыл дверь, она положила сумочку и опустилась на диван.

Вздохнула поглубже.

Спокойно, - сказала она себе. - Но он даже не пытался! Он мог поцеловать меня прямо тогда. Что с ним не так?

Он джентльмен, - подумала она.

Или все-таки гей.

Может, что-то не так со мной.

Когда дверь открылась, Дана оглянулась через плечо. Уоррен вышел из спальни. От униформы он избавился. Теперь на нем были сандалии, белые брюки и яркая рубашка в цветочек. Не заправленная в брюки, она легко колыхалась, словно была из шелка.

- Через минуту будут напитки, - сказал он по дороге на кухню.

- Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

- Конечно нет.

Дана прошла за ним в кухню.

- Я смотрю, ты переоделся, - отметила она.

- Не хочу ходить в рабочей форме. К концу дня она вся пропахивает гамбургерами и картошкой фри.

- Мне эти запахи нравятся.

- А мне ужас как надоели, - oн достал из шкафа несколько бутылок. - Итак, что ты там говорила о нарушителе?

- Ах, да. В общем, Ева отправилась его искать, но он, видно, уже ушел. Тем не менее, она нашла место, где он прятался. Там трава была притоптана. Она решила, что за нами и в самом деле шпионили.

- Что-то мне это совсем не нравится.

- И нам тоже.

Уоррен поставил бутылки на столешницу и повернулся к Дане:

- Кто-то вроде Тома-Подгляды?

- Как вариант.

- Неудивительно, что ты волнуешься. Есть идеи, кто бы это мог быть?

Она покачала головой:

- Клайд?

Уоррен покатился со смеху.

Дана засмеялась вместе с ним. Немного успокоившись, она сказала:

- Ты считаешь, что Клайда заносить в подозреваемые не стоит?

- Не в том дело. Я бы его со счетов не списывал. Просто я всегда считал его полным придурком, и надо же, ты назвала его в первую очередь!

- Во всяком случае, - сказала Дана, - у нас нет оснований его подозревать, не считая того, что он и впрямь придурок. И вчера во время работы он проявлял ко мне определенный интерес.

- Держу пари, он хотел наложить на тебя свои грязные ручонки.

- На его месте я бы не питала надежд.

Уоррен отвернулся и занялся коктейлями.

- Он не в моем вкусе, - добавила она.

- Тогда ты исключение. Большинство девушек считают его неотразимым.

- Знаю. Но как по мне - он омерзителен.

- Рад это слышать.

- На самом деле, мы, конечно, не думаем, что он и есть наш преступник. Он совершенно не похож на типа, любящего втихаря шпионить за людьми.

- Тем не менее, будь с ним поосторожнее.

- Да. Но больше меня беспокоит наш вчерашний «гость». Ведь я понятия не имею, что может быть у него на уме. И что может случиться с Так, пока она...

- Так? - Уоррен обернулся.

О, НЕТ!

- Линн.

- Ты назвала ее "Так"?!

- Теперь она меня убьет.

Лицо Уоррена расплылось в улыбке:

- Как Брат Так? Из фильма «Робин Гуд и Его Веселая Шайка»?

- И как много кто еще. На самом деле это просто сокращение от Такер. Иногда я зову ее Так, но она не хочет, чтобы это имя услышал еще кто-то из работников Дома Зверя.

- Но почему? По-моему, очень мило.

- Ей пришлось наслушаться всяких насмешек. И натерпеться неприятностей.

- Понятно.

- Можешь забыть, что я все это тебе говорила?

- Наверное, смогу. Только вот что мне за это будет?

- А чего тебе хочется? - спросила Дана.

Он посмотрел на ее губы.

Вот, опять тот самый момент, - подумала она, вновь ощутив, как ускоряется биение сердца.

- Можно мне попробовать твою губную помаду? - спросил он.

НЕТ!!!

Похоже, ее ужас от него не укрылся.

Улыбнувшись, Уоррен сказал:

- Я хочу попробовать ее прямо с твоих губ.

~~~~~~~
24.
Тайны
~~~~~~~

Когда Уоррен сказал о помаде на губах, Дана покатилась со смеху. Но тут же умолкла, когда он подошел к ней, обнял и поцеловал в губы.

Он целовал ее так, словно мечтал об этом с первой их встречи.

Но он не исследовал ее руками, не прижимал к себе. Дана сама подалась вперед и коснулась грудью его груди.

Уоррен прервал поцелуй и посмотрел ей в глаза.

Она увидела, как у него забегали глаза.

- На чем мы остановились? - прошептал он.

- На поцелуе.

Он просиял.

- Да, - сказал он.

- Ты хотел попробовать мою помаду.

- Не думаю, что она на твоих губах еще осталась.

- А по-моему, еще есть.

- Я просто хотел тебя поцеловать.

- Это мило, - сказала Дана.

- Это было мило.

Так давай повторим, - подумала она. - Не оттолкни.

- Да, было чудесно, - сказала она.

- Надо бы как-нибудь повторить.

Значит, не сейчас.

- Зато, - сказал он, - теперь твой секрет у меня под замком.

- Какой еще секрет?

- Насчет «Так».

- А, точно.

- Я ничего не слышал.

- А если я снова ляпну про «Так», - сказала она, - мы знаем, как эту проблему решить.

- Верно.

- Так, - сказала она.

Уоррен обнял ее и снова поцеловал. На этот раз его руки нежно заскользили вверх и вниз по ее спине. Она почувствовала, как он всем телом прижимается к ней.

Когда поцелуй закончился, она шепнула:

- Так, - и снова приоткрыла губы.

Он поцеловал ее еще крепче, еще глубже. Еще сильнее прижался к ней. Его руки снова заскользили по ее спине. Но они не трогали ее спереди. Они не опускались ниже талии, даже не касались шорт. Они не проникали под ее футболку.

В конце концов, Дана сама запустила ладони под полы его рубашки, легонько погладила ягодицы и скользнула руками по гладкой коже его спины.

Он оторвался от ее рта.

- Так, - прошептала она.

Он посмотрел ей в глаза. Его губы влажно блестели.

- Так, - повторила она.

Он покачал головой.

- Так? - спросила она.

- Э-э... Может, нам стоит немного притормозить?

- Это же я должна говорить, - сказала Дана.

- Извини.

- Ничего-ничего. Я ничего такого и не имела в виду...

- Не бери в голову.

Он улыбнулся и, отступив на шаг, провел рукой по губам.

- Все в порядке? - спросила Дана.

- Лучше, чем в порядке.

- Уверен?

- О, да. Но... Я действительно не ожидал... понимаешь... что все произойдет так быстро.

- Честно говоря, я тоже, - сказала Дана.

- У меня идея. Почему бы мне все-таки не сготовить нам по порции «Маргариты»? Посидим, пообщаемся, узнаем друг друга получше... Как тебе мысль?

- Звучит неплохо.

Может быть, он скажет мне, в чем дело. С ним явно что-то не так.

Может, у меня дурно пахнет изо рта.

Или он женат, но скрывает это.

Или страдает от какой-нибудь неизлечимой болезни.

Господи, хоть бы ничего страшного. Пожалуйста. Мне очень, очень нравится этот парень.

Уоррен приготовил «Маргариту» и, наполнив два стакана, передал их Дане.

- Куда нести? - спросила она.

- На крыльцо? Там у меня столик стоит.

- Хорошая идея.

- Буду через минутку, - сказал он.

Дана отнесла напитки на крыльцо. В дальнем его конце она обнаружила маленький деревянный столик. Он казался чистым, а в центре стояла большая красная свеча. Она поставила на него стаканы.

Вскоре подошел Уоррен. В руках у него была глубокая тарелка с кукурузными чипсами и точно такая же с сальсой.

Они уселись на плетеные стулья.

Легкий ветерок проникал сквозь защитную сетку. Глядя направо, Дана сквозь деревья могла разглядеть океан. Туман по-прежнему был далеко. Она повернулась к Уоррену, когда он поднял свой стакан.

- За самую красивую девушку, которую я знаю, - сказал он.

- Спасибо. За самого лучшего парня.

Они чокнулись и выпили.

- Ух, здорово, - сказала Дана.

- Приготовил по мексиканскому рецепту.

- По мексиканскому?

- Да, этот рецепт малость отличается от нашего. Но ты с ней поосторожнее. Она очень крепкая.

- Буду пить медленно.

Уоррен поставил свой стакан на стол и посмотрел Дане в глаза. Его улыбка исчезла.

- Ты ведь останешься на ужин, да?

- А разве не на него я была приглашена?

- Ты не просто была приглашена. Сразу после этого я помчался домой, разморозил стейк и поставил мариноваться.

- Значит, пропускать точно нельзя. Если, конечно, ты сам меня не выгонишь.

- А что насчет Линн и того незнакомца?

- Ты имеешь в виду Так?

Он снова улыбнулся:

- Давай не будем начинать снова.

Дана невинно улыбнулась и пожала плечами. Затем сказала:

- Просто я не смогу задержаться у тебя допоздна.

- Хочешь успеть домой до наступления темноты?

- Ну, наверное, не так рано.

- Тогда вот что я тебе скажу: как только почувствуешь, что пора уезжать, просто дай мне знать.

- И ты отвезешь меня?

- Конечно, почему нет?

* * *

Налив еще по стакану, и добавив в тарелку горсть чипсов, Уоррен сказал:

- Пожалуй, пора разводить огонь.

- Можно я с тобой?

- Конечно. Прихватишь свой коктейль?

- Я возьму оба.

Дана обмакнула чипс в соус, отправила его в рот, встала и взяла стаканы.

Ее тут же слегка повело в сторону.

- И впрямь крепкая штука, - сказала она. – Но, вку-у-у-усна-а-а...

Уоррен в ответ улыбнулся. Он взял мешок с древесным углем и жидкость для розжига в дальнем углу крыльца. Толкнув плечом сетчатую дверь, он спустился по лестнице.

Медленно, стараясь не расплескать напитки, Дана последовала за ним.

Они подошли к красному кирпичному очагу. Уоррен сдвинул решетку для гриля и высыпал из мешка кучу черных углей.

- Это называется, «я тебе про отдых, а ты мне про работу», - сказала Дана.

- Пожалуй.

- Целый день вкалывал за такой же штукой, как раб на галере, а теперь опять за нее становишься.

- Ай, ничего страшного. Мне нравится, - oн разровнял угли и вернул почерневшую от копоти решетку на место.

- Я слышала, что ты владелец закусочной, - сказала Дана.

- Совершенно верно, - oн сбрызнул угли жидкостью для розжига.

- Как тебе удалось вырасти от обычного гида Дома Зверя до хозяина закусочной?

Он еще раз спрыснул угли, так, что они влажно заблестели. Впрочем, жидкость быстро впиталась.

- Ну, - сказал Уоррен, - просто я решил завязать с работой гидом.

- Почему?

Покачав головой, он поставил банку с жидкостью для розжига на пол:

- Дом. Он меня, в конце концов, доконал, - oн сунул руку в карман белых брюк и достал коробок спичек. - Я не мог там больше находиться, - oн присел и чиркнул спичкой. Головка вспыхнула, он поднес ее к брикету угля. Заплясали желто-синие язычки пламени. Он поднес спичку к следующему брикету. Затем - к следующему. Вскоре в очаге разгорелось жаркое разноцветное пламя. - Вот и пришлось завязать, - закончил он.

Он подошел к Дане и поднял свой стакан.

Стоя рядом, они глотнули «Маргариты».

Дана глубоко вздохнула. В воздухе стоял аромат океана, хвои и барбекю. Она полагала, что запах барбекю исходит от жидкости для розжига. Но все равно это был замечательный запах. Она вспомнила времена беззаботного детства, когда ее отец готовил на гриле во дворе стейки.

- Если угли разгорятся, - сказал Уоррен, - мясо можно будет выкладывать через полчаса.

- Отлично.

- Не хочешь вернуться на крыльцо?

- Мне больше нравится здесь. Тут здорово.

- Вот и прекрасно.

- Ну, - сказала Дана, сделав глоток, - на чем мы остановились? Вчера ты рассказывал мне, что Дом Зверя буквально притягивал тебя к себе. И как ты приехал сюда по его зову.

- Так и было.

- Что же случилось потом? Ты больше не можешь туда войти?

Он кивнул.

- Почему?

Он пожал плечами и сделал глоток:

- Это место меня доконало.

- Доконало? Как?

- Просто... тот факт, что все эти люди и в самом деле погибли. Что все это происходило по-настоящему. Я всегда думал об этом месте, как... как о каком-то аттракционе. Но разум твердил мне, что это реальность, и я, в конце концов, больше не мог этого выносить.

- И решил оставить эту работу?

Он снова пожал плечами.

- Так уж вышло, - пробормотал он и сделал еще глоток. - Но Дженис не хотела, чтобы я уходил, и предложила мне работу в закусочной.

- Она отдала ее тебе?

- Можно сказать и так. Она просто получает теперь небольшой процент от прибыли.

- А ее владельцем являешься ты?

- Верно.

- Здорово, - Дана глотнула «Маргариты». Затем протянула руку и обняла его за спину, нежно массируя кожу сквозь ткань рубашки. - Итак, - сказала она. - Теперь, когда я уже в курсе, что ты преуспевающий бизнесмен, поведай мне о своих самых страшных тайнах.

Она сама не могла поверить, что такое спросила.

- А с чего ты взяла, что у меня есть какие-то страшные тайны? - спросил он.

- О, я уверена, что есть.

И они, возможно, как-то объяснят, почему ты так резко прервал то, что происходило на кухне. Любой нормальный парень...

- С чего ты так решила?

- У всех есть как минимум одна страшная тайна, - сказала она. - И я хочу узнать твою, - eе рука продолжала ласкать его спину.

- А у тебя какая тайна? - спросил он.

- Я первая спросила.

- Интересно, как там угли?

Дана не видела огня, но подозревала, что с ним все в порядке. Уоррен отошел от нее и, подойдя к камину, поднес руку к углям.

- Да, все нормально.

- Я расскажу тебе свою тайну, - сказала она.

Он повернулся к ней лицом, но остался стоять возле камина:

- Ты не обязана...

- Но я хочу. Я хочу, чтобы ты узнал меня лучше. Ты ведь хочешь узнать меня лучше?

- Да.

- Поэтому я должна выложить тебе все свои страшные тайны.

Ее сердце заколотилось быстрее. Собственный голос вдруг показался чужим.

- Ты не обязана. Ты сейчас не вполне трезвая.

- Я знаю, что делаю.

- Возможно, завтра ты будешь жалеть.

- Нет. Я расскажу тебе свои секреты, а потом ты расскажешь мне свои.

- Не уверен, что это хорошая идея, Дана.

- Эй, - сказала она. - После того, что я тебе расскажу, все твои тайны покажутся тебе полной ерундой. Страшнее быть не может. Понимаешь, о чем я?

- Может стоит подождать и поговорить об этом как-нибудь в другой раз?

- Нет. Сейчас или...

- Кстати, я даже не знаю, какой у тебя любимый цвет. Может скажешь мне...

- Голубой. Королевский голубой.

- А какая твоя любимая песня?

- Когда мне было пятнадцать лет, ко мне домогался учитель английского языка. Мистер Джонсон. Ему было что-то около тридцати, и...

- Не рассказывай мне это. Ты нетрезва, и...

- Мистер Джонсон был женат...

- На меня напали в Доме Зверя, - сказал Уоррен.

- Что?

- Около двух лет назад.

- Боже мой!

Этого она никак не ожидала.

- Как? - спросила она. - Что случилось?

Он допил свой коктейль до дна и поставил стакан на очаг.

- Если я тебе расскажу, ты должна будешь хранить тайну. Никто не должен ее знать. Даже Линн. Ты обещаешь?

Кажется, это серьезно.

- Обещаю, - сказала Дана. - Но ты вовсе не обязан мне это рассказывать.

- Теперь ты мне это говоришь.

Она улыбнулась, едва не всхлипнув:

- Мне очень жаль. Я не хотела тебя вынуждать...

- Все в порядке. Рано или поздно, мне бы все равно пришлось тебе рассказать. И теперь, раз уж начал...

- Ты уверен?

Кивнув, он сказал:

- Это произошло после того, как мы не досчитались после закрытия пары плееров. Мы с Дженис обыскали весь дом, но так никого там и не обнаружили. Она страшно огорчилась. У нас такое не редкость. Плееры пропадают. Люди остаются «ночевать». Вандализм. Я решил: кто бы это ни был, ему это с рук не сойдет. Около полуночи, никому ничего не сказав, пробрался в дом. Думал, застукаю пару подростков, пугану как следует, заставлю все за собой убрать и вышвырну на улицу. Но так никого и не нашел. Единственное, что я обнаружил... Видела железную дверь в подвале?

- Да.

Дана подняла свой стакан и увидела, что тот пуст.

- Еще налить?

- Нет, спасибо. Так что насчет двери?

- Ты знаешь, что она всегда заперта на замок со стороны Катчей?

- Да.

- Так вот, замок был сорван. Валялся на полу подвала, а сама дверь была приоткрыта.

- Боже.

- Ну, я подумал, что хулиганы пробрались в подвал и взломали замок, чтобы проникнуть в туннель.

- Чтобы навестить старую леди Катч?

- Верно. Всем хочется посмотреть, что там у нее дома.

- В том числе и тебе.

- Раньше - да, - сказал Уоррен. - И той ночью мне выпал шанс там побывать. Это было потрясающе. Замок-то был уже взломан. А я должен был найти злоумышленников. Так что, столкнись я на том конце туннеля с Агнес, у меня было бы отличное оправдание.

- И ты это сделал? Ты прошел через туннель?

- Я знал, что больше такого шанса мне не представится. Распахнул дверь пошире, наклонился, чтобы поднять замок и... почувствовал, что я там не один. Я буквально подскочил.

Он расстегнул свою цветастую шелковую рубашку и снял ее.

Дана увидела шрамы на его плечах.

Он повернулся.

- Боже мой, - пробормотала Дана.

Затылок, плечи, верхняя часть спины... сплошные рубцы, словно он побывал в мешке с дикими кошками.

Он снова повернулся к ней лицом.

- Вот почему я остановился...- сказал он с несчастным видом. - Там, на кухне. Что если бы ты на них наткнулась?

Дана почувствовала, как по щекам побежали слезы.

Она подошла к Уоррену и поставила свой стакан на камин, рядом с его стаканом. А затем обняла его.

- Так, - сказала она.

Прежде чем он успел ответить, она поцеловала его. Ее руки заскользили по его обнаженной спине. Ей хотелось ласкать его шрамы, целовать их - что угодно, лишь бы он понял, что они нисколько ее не отталкивают.

Взяв Дану за бока, он осторожно отстранил ее и покачал головой.

- Что-то не так?

- Все.

- Перестань. Это всего-навсего несколько шрамов. Я не...

- Это не самые страшные из них.

- Мне все равно.

- А мне нет.

- Покажешь остальные?

Он посмотрел ей в глаза. И молча покачал головой.

- Никто и никогда не... Я никогда никому их не показывал. Только Дженис. Она... перевязывала меня после того, что случилось.

- Можно мне посмотреть?

Он смотрел ей глаза и молчал.

- Рано или поздно я все равно их увижу...

- Почему ты так думаешь?

- А как ты считаешь?

- Скажи сама.

- Просто у людей перед занятиями любовью обычно принято снимать одежду.

Произнося это, она почувствовала, что ее лицо горит.

- Мы не будем этого делать, - сказал Уоррен.

- Чего? Заниматься любовью или снимать одежду?

- Ни того, ни другого.

- Разве тебе не хочется?

- Конечно же хочется. Очень хочется. Но у меня не... ну, ты понимаешь... Я не допущу, чтобы рядом со мной оказался хоть кто-то, и уж тем более ты... Я ужасно хочу тебя... Ты та, о ком я мечтал всю жизнь, вплоть до нашей вчерашней встречи. Но я просто не могу...

Дана опустила обе руки и принялась расстегивать его ремень.

Он перехватил ее запястья.

- Нет, - сказал он.

- Все в порядке.

- Нет. Тебе нельзя этого видеть.

- Но я хочу увидеть. Хочу увидеть все.

- Это сейчас ты так думаешь.

- Уоррен...

- Поверь мне.

- Я никогда не верю присказке «поверь мне».

- Ладно, ладно, - oн отвел ее руки и отвернулся.

- Не сердись, - сказала она.

- Я не сержусь. Просто...- oн покачал головой.

Его руки зашевелились, и Дана услышала звон пряжки ремня.

- Если ты не хочешь этого, то...

- Не знаю, - сказал он.

А затем наклонился и одним быстрым движением стянул с себя белые брюки вместе с трусами.

Дана стиснула зубы, но не произнесла ни звука.

Уоррен выпрямился.

Его ягодицы, спина и бедра выглядели так, словно когда-то их рвали в клочья когтями и зубами.

Дана почувствовала, что ее всю трясет.

- Не так уж и страшно, - сказала она.

- Это отвратительно.

- Кто сделал это с тобой?

- Тот, кто набросился на меня там, в подвале.

- Кто?

- А ты как думаешь?

- Я не знаю.

Уоррен подтянул брюки, застегнул их и повернулся. Лицо его было мрачным.

- Думаешь, это был медведь? - спросил он. - Может быть, рысь? Или горилла в бегах?

- Я не знаю. Скажи.

- Я не хочу этого говорить, - сказал он.

- Почему нет?

- Не хочу, чтобы ты приняла меня за сумасшедшего. Или за лжеца.

- Это сделал зверь?

- Ты так думаешь?

- Думаю, да.

- Выходит, ты в самом деле веришь в зверей?

Она пожала плечами:

- Я не знаю. Да. Наверное, верю. Ведь есть множество людей, которые их видели.

- Может, они были пьяны, или им показалось.

- Но ведь были же и тела зверей.

- Я не видел ни одного. А ты?

- Нет, но...

- Все равно, откуда мы знаем, что они были не поддельные?

- Не думаю, что это были подделки, - возразила Дана, глядя Уоррену в глаза. - Я верю, что звери на самом деле существовали. Линн, например, нисколько в этом не сомневается. Так же, как и ее отец. А если их на самом деле никогда не было, значит Дженис - обманщица.

- Или сумасшедшая.

- Не думаю, что она сумасшедшая. И ты тоже. Но звери... они все должны быть мертвы.

- Я знаю.

- Их всех перебили в семьдесят девятом.

Уоррен приподнял уголок рта.

- Перебили, значит? - сказал он.

- Это был зверь?

- Возможно, кто-то под него вырядился.

- А как ты думаешь сам?

- Почему, по-твоему, я после той ночи в Дом Зверя ни ногой?

- О, Боже.

- И вот еще что, - сказал Уоррен. - Кем бы или чем бы ни было то, что напало на меня той ночью... оно... оно домогалось меня, - oн встретился с Даной взглядом. - Оно повалило меня на пол подвала и...

Дана подошла к нему и обняла.

Он крепко прижал ее к себе.

И заплакал.

- Все в порядке, - прошептала она, поглаживая его по спине. - Все в порядке, дорогой. Все в порядке. Все хорошо.

~~~~~~~
25.
Мордобой
~~~~~~~

~~~~~~~