Том 1. Глава 7. Инцидент в саду
***
С той самой лунной ночи не произошло ничего примечательного. Пара брошенных друг на друга взглядов, которые вскоре растворились в мраке ночи. Тот самый печальный взгляд засел в голове Шуан Хуа. Он все гадал, что же значит пара глаз покрытых инеем и омраченных тоской.
Тебе грустно?
В чем же причина твоей грусти?
Или этот взгляд, эта печаль были направлены на меня?
Ах, да... тебе ведь жаль меня. Я выгляжу настолько жалким в твоих глазах?
Ему удалось отбросить те мысли во время экскурсии по дворцу.
Бесчисленные коридоры, роскошные, просторные залы, изысканные покои, и не менее изысканные женщины. Одна дева краше другой. Утонченные лица, точеные талии и тонкие беленькие ручки.
«И всё-таки у этого бабника хороший вкус», — с нескрываемым намеком на себя, подумал Шуан Хуа.
Не все девушки удостаивались отдельных покоев или же ли личной аудиенции императора. Среди них были и те, кто даже ни разу не видел его лица. То были рабыни из враждующих государств.
Их лично пленил Хэ Сюэ во время очередного военного похода. Несмотря на юный возраст, паренек был весьма одарен в фехтовании и духовные силы переполняли его юношеское тело.
В каждом кровавом бою он не причинял вреда мирным жителям, напротив, по приказу императора отбирал самых красивых незамужних девушек.
Его ледяные глаза блуждали по толпе из перепуганных до смерти людей. На указанного человека, лицо которого потеряло все краски, заковывали демоническим оружием Хэ Сюэ, что имело невообразимую силу. Одно из его применений было так называемое «Связывание». При использовании этой техники ледяные цепи ничем не отличались от вервия бессмертных.
Мощнейшее демоническое оружие — Цзюшань*.
(九伤 — девять ран).
«У всех людей божественное оружие, а автор должен был выпендриться и всучить Хэ Сюэ демоническое оружие. О, Боги, дайте мне сил выжить».
Оружие, о котором ходят легенды, и человек, пугающий одним своим именем целые государства.
А, ну еще Хуа Фансянь, который всеми фибрами души желает ему стать импотентом.
И меньше всего на свете ему хотелось бы увидеть Цзюшань в действии. Лишь явит себя демоническое оружие, как землю тут же окропит кровь алыми бусинами.
Но так же сильно ему не хотелось бы встретить духа льда и снега...
Из воспоминаний о сюжете романа его вернул на Землю звонкий женский крик. Эти завывания настолько резали слух, что Фансянь невольно протянул руки, дабы закрыть уши.
Юная особа кричала, и судя по звуку, разбивала посуду так сильно, что эхо отчетливо раздавалось чуть ли не в каждом уголке цветущего сада.
«Что происходит? Кто та юная особа?»
У беседки столпилось несколько девушек, среди которых находились и наложницы, и служанки.
Дева с примечательной родинкой под губой, то и делала, что громко верещала, избивая бедную служанку:
— Стерва! Да как ты посмела попытаться отравить меня?! В моем чреве будущий сын императора, а ты посмела подсыпать мне яд, чертовка?! Да я убью тебя!!! — пиала полетела в голову служанки. Из ее лба просочилась кровь, однако она и звука не выронила, принимая удары один за другим.
Если в левую щеку ее ударили, то она без всякого стеснения подставит вторую, — так о ней подумал Хуа Фансянь.
Но присмотревшись, он понял, что эта спина ему очень даже знакома. Возможно, он видел ее совсем недавно?..
В голове укоренилась смутная догадка о личности той несчастной, которая вскоре переросла в твердое убеждение в своей правоте.
Лю Мин...
Эта девушка — Лю Мин.
Но за что ее избивают? Она провинилась? Не могла же она покуситься на жизнь одну из наложниц, так ведь?
По круглому лицу девы Ло тонкой струйкой стекала алая жидкость.
Фарфоровая пиала была разбита о ее голову, но та не стала завывать от боли, лишь покорно опустила голову, позволяя себя ударить.
Та самая женщина с родинкой под губой распалялась все сильнее, и сейчас в ее руках оказался медный подсвечник. Рядом с ней стояла еще одна девушка необыкновенной красоты. Она пыталась привести в чувство подругу, умерить ее пыл, однако у той хрупкой девчушки не хватало сил справиться с этой бестией.
— Лян-мэй! Лян-мэй, пожалуйста, успокойся! — кричала она изо всех сил.
— Ты просишь меня оставаться спокойной, когда эта тварь чуть не отравила нас с принцем?! Ло СяньинЛо — ловить, улитка Сянь — специя, громко, эхо Ин — серебро. А ещё подтекстом можно взять как что-то, относящееся к свадьбе/замужестве., лучше бы тебе не тявкать сейчас! — угрожающе процедилала она сквозь зубы.
— Но...сестрица Лян... — промормотала Ло Сяньин.
— Не вмешивайся! — она оттолкнула ее прочь, вновь вцепившись в простые холщовые одежды Лю Мин, — Мелкая дрянь! Ты ответишь за свои грехи перед императором!!!
Женщина по фамилии Лян схватила Лю Мин за волосы и поволокла по земле. Терпение Хуа Фансяня достигло предела.
Послышался хлесткий звук. Рука Хуа Фансяня висела в воздухе, дева Лян перестала орать во всю глотку, замерев в оцепенении. На ее красивом лице запечатлелся яркий красный цвет.
Только сейчас Шуан Хуа осознал, что влепил звонкую пощечину обнаглевшей особе.
Гробовую тишину нарушил взволнованный гул служанок:
— Госпожа!..
— Госпожа Лян...
Ее пухлые алые губы приоткрылись:
— Кто? — резко вскинув голову, она заглянула в лицо стоявшего перед ней человека, своими темными глазами, в которых играли странные искорки. Обнажив ряд белоснежных зубов, она заговорила приторно-сладким голосом, что сочился насмешкой.
— Кто таков и как посмел ударить меня? Жить надоело? Как смеешь ты, мужчина низшего происхождения, прикасаться к собственности Его Величества?! — на секунду она замолкла, — А... ты ведь тот самый раб из Шэньчжэня. Ха-ха-ха! Ну разве не смешно?
Дама звонко рассмеялась, однако Хуа Фансяню сейчас было совсем не до смеха.
Он вспомнил о том, что эта женщина являлась одной из жен Цзянлин-цзюня, родившей ему сына.
Лян Хуанцзи*.
(Лян — лотос, любовь, честный, лицо Хуан — желтый, нервный, ложь А Цзи я хер пойми :) Разрешаю вам погадать с именами).
Госпожа Лян обладала вполне незаурядной наружностью, но совершенно отвратительным, беспощадным характером. Эта женщина могла до смерти избить служанку за один косой взгляд в ее сторону.
Хуа Фансянь был тем еще тормозом, что с самого начала не признал в ней одну из главных бестий романа.
«Если я поклонюсь до земли, она проявит милосердие?»
В душе бушевал ураган из самых противоречивых чувств, но его лицо оставалось все таким же строгим и не терпящим возражений.
Лян Хуанцзи продолжала смеяться, как сумасшедшая:
— Ха-ха-ха-ха!!! Вы только посмотрите на этого урода! Кем он себя возомнил? Решил, что сам император? Раз тебе так важна жизнь этой никчемной стервы, тогда, быть может, ответишь за ее преступления?
«Так. Во-первых, какого черта я урод?! Да я красивее тебя, женщина! В романе после моего появления Цзянлин-цзюнь даже не обращал на тебя внимания. А во-вторых, есть ли у тебя основания обвинять Лю Мин?»
— Попрошу госпожу Лян предоставить доказательства, что свидетельстуют о виновности этой служанки, — спокойно попросил Шуан Хуа.
Однако Лян Хуанцзи только больше взвилась:
— Доказательства? Моих слов недостаточно? Ну, что ж, хорошо! — она взяла со стола палочки из серебра и небрежно впечатала их в лицо юноше, — Гляди! Теперь видишь?! Они изменили цвет! В подносе со сладостями был яд! К твоему сведению, эта плутовка принесла те сладости!
— Пожалуйста, успокойтесь, — Хуа Фансянь почувствовал, как его голова тяжелеет от боли, и прижав пальцы к виску, он взмолился.
— Да почему все просят меня успокоится?! Я не могу быть спокойна, зная, что меня и моего малыша могут убить в любой момент!
Лю Мин продолжала стоять на коленях и лить горькие слезы, а Ло Сяньин наблюдала за подругой в окружении слуг, что поддерживали ее за плечи.
И, пожалуй, самым печальным было тем, что Лю Мин не могла оправдаться. Не имея возможности сказать что-либо или написать, она могла лишь мотать головой и бесшумно плакать.
— Госпожа Лян, я предполагаю, что эта служанка не виновна, — смело заявил Хуа Фансянь.
От неожиданности дева Лю вскинула голову.
— А? Довольно смело с твоей стороны, — усмехнулась Лян Хуанцзи, — Но чем ты можешь доказать свои слова?
— Я полагаюсь лишь на свою интуицию, которая подсказывает мне, что эту девушку подставили, — в заплаканных глазах Лю Мин промелькнула надежда.
— В моем присутствии ты выгораживаешь эту чертовку? Мало того, что ты наградил меня пощечиной, так еще и изменницу прикрываешь?! — Лян Хуанцзи снова взвилась не на шутку.
«Ох, женщина, вы можете не рубить сгоряча? Я, в самом деле, уже устал оправдывать свою точку зрения».
— А я еще слушаю этого жалкого уродца. До чего я докатилась? Ха-ха, Лян Хуанцзи, похоже ты не в своем уме.
«И похоже, что давно».
Она занесла руку для удара. Единственное, что успел сделать Шуан Хуа — крепко зажмурить глаза.
Его длинные ресницы затрепетали. Медленно приоткрыв смеженные веки, он наблюдал весьма необычную картину.
Тонкое запястье все еще висело в воздухе, изготовившись для удара, которого не последовало.
Однако вскоре его глазам цвета крови предстала еще одна рука, словно покрытая инеем. Опустив взгляд, он заметил трепыхающие на ветру черные одежды с золотыми нитями. Этот наряд он не смог бы забыть даже во сне.
Обладатель этих одежд с бесстрастным лицом крепко держал запястье Лян Хуанцзи.
Это был Хэ Сюэ.
«Ты всегда появляешься вовремя. Истинный главный герой! Давай, спасай даму (меня) в беде!»
— Первая наложница Лян, умерьте свой пыл.
Сжав зубы, она выдернула свою руку из захвата цепких пальцев.
— Господин советник, этот плебей посмел оскорбить меня и влепить мне пощечину! Вы обязаны строго его наказать, хотя, как мне кажется, его нужно немедленно прикончить.
«Да за что? Согласись, смачная была затрещина, а?»
Хэ Сюэ искоса глянул на Хуа Фансяня. Он нервно сглотнул, кадык судорожно дёрнулся.
«Эй, не смей! Мне еще рано умирать! Моя смерть еще как минимум через две тысячи глав!»
Поглазев на него какое-то время, Хэ Сюэ ничего предпринимать не стал, от чего Шуан Хуа в сердцах облегченно выдохнул.
«Видала, стерва? Я ему нравлюсь больше чем ты!»
Но спокойствие Хуа Фансяня долго не продержалось. Лян Хуанцзи решила, что пора переходить к крайним мерам и бросила в «наглого раба» чайник из белого нефрита. Тот не долетел до бедовой головушки Шуан Хуа, разбившись на полпути.
Маленькие осколки рассыпались мелким дождем, со звонким стуком падая на каменные плитки. Все замерли на месте, не смея и шелохнуться, а Хуа Фансянь забыл как дышать. Благоговейный страх и трепет вселился в сердце и душу каждого из присутствующих, намереваясь проникнуть в самые кости.
В руках Хэ Сюэ змеей обвивалась цепь, покрытая тонким слоем льда и инея, то самое демоническое орудие императорского советника приносящего смерть — Цзюшань.
И именно с этим оружием он не хотел сталкиваться на протяжении всей жизни, но Хуа Фансянь до завидного везуч, настолько, что в стоге сена легко наткнется на сотни игл.
Холод сочился из железных цепей, прокрадываясь в душу каждого. Цзюшань лишил жизни многих людей, демонов и прочих созданий. Его аура давила, заживо закапывая в земле. Одно его появление говорило — прольется кровь.
Играясь с демоническим оружием в руке, Хэ Сюэ с нечитаемым лицом спокойно изрек:
— В таком случае я накажу его со всей строгостью. Не заставляйте прибегать меня к крайним мерам, иначе наказание за свои грехи понесете и вы, — Лян Хуанцзи была весьма довольна, несмотря на угрозы советника.
А Хуа Фансянь доволен не был.
«Что? Что ты имеешь ввиду? Какие еще наказания? Я, конечно, провинился, но не настолько, чтобы ты выпорол меня Цзюшанем! Хэ Сюэ, одумайся! Не падай в моих глазах, после того как помог!»
Но следующей мыслью было:
«Ты пал в моих глазах».
Цзюшань плотным кольцом обхватила талию с конечностями Хуа Фансяня. Его ноги оказались в плену железных цепей, и ему пришлось упасть на колени перед Хэ Сюэ. Тот приподнял его за подбородок, беззвучно произнося:
«Кри-чи».
«Чегось?»
— Думаю, холод исходящий из моего оружия приведет его в чувство.
«Холод? Но я не чувствую холода. Цзюшань сломалась?»
Тонкие губы приоткрылись, в тот самый момент в голове Хуа Фансяня раздался прохладный голос:
— Хозяин попросил вас подыграть ему.
«Кто?..»
— Цзюшань, — глаза холодно блеснули.
Сопоставив сказанное, Хуа Фансянь моментально вжился в роль человека готового отбросить коньки, от настигнувшего мороза.
— А-а-а-а!!! — изобразив на лице страдальческое выражение, Хуа Фансянь чуть ли не разорвал себе горлоЯ бы хотела использовать фразеологизм «брать горлом», но думаю, что вы, как и я подумаете не о том :).
Еще одна способность Цзюшаня — Ледяное дыхание. Техника, в которой Цзюшань связывает свою жертву и становится холодным до такой степени, что сердце начинает дрожать. Но также существует вероятность, что через несколько минут оно остановится.
Эта была одна из самых жестоких техник. Оружие под стать хозяину — точнее слов не придумать.
Однако Шуан Хуа не почувствовал даже малейшей прохлады, но его актерские навыки были достойны восхищения.
— А-агх!!! Пожалуйста!.. Хватит! — сцепив зубы, хмуря брови, умолял юноша.
Глядя на его мучения, наложница Лян испытывала лишь истинное удовольствие, его же крики были музыкой для ушей. Наглый мальчишка умоляет о пощаде, стоя на коленях. Ну разве есть на свете, что-то более унизительное?
И так, и сяк изображая боль, Хуа Фансянь не выдержав, завалился на спину, не переставая ерзать.
Слезы брызнули из покрасневших глаз, одежда помялась, а волосы рассыпались по свежей изумрудной траве.
— Достаточно, — приказал Хэ Сюэ, не сводя глаз с мученика.
— С...советник... — Хуа Фансяню удалось глубоко вздохнуть. Тяжело дыша, он смотрел на мужчину в черных одеяниях, что взирал на него сверху вниз.
Его нынешний вид отдаленно напоминал нечто иное, но никак не зверские пытки.
Соблазнительный вид Хуа Фансяня смутил бы любого другого будто то мужчина или женщина, однако Хэ Сюэ безо всяких эмоций на лице продолжал на него таращиться. В ледяных бездонных глазах вспыхнули темные искорки.
«На что ты так смотришь? Уже влюбился? Как мастерски я соблазняю мужчин! Ну давай, бери меня здесь и сейчас», — усмехнулся довольный собой Шуан Хуа.
Его сердце и без того было на взводе, и возвыщающийся над ним Хэ Сюэ лишь усилил этот эффект. Хуа Фансянь оказался заворожен лицом советника, что в прочем не было удивительным, ведь автор романа писал о нем, как о мужчине сравнимым в красоте только с небожителем.
Внезапно уголок его губ пополз наверх, и губы растянулись в полуулыбке. Это выражение лица заставило Хуа Фансяня замереть.
Его улыбка, будто теплый луч солнца морозной зимой. Такая милая и очаровательная...одновременно такая редкая и ценная.
Шуан Хуа не помнил улыбался ли Хэ Сюэ на протяжении всего романа? Кто заставлял его улыбаться? Кем была его теплая весна? Кто приносил ему спокойствие и радость?
— Господин советник?..
— Госпожа Лян, теперь вы довольны? — Хэ Сюэ все же отвел глаза мерцающие недобрым блеском.
— Вполне. Но я буду рада, если эта чертовка тоже получит заслуженное наказание, — эта женщина никак не могла отцепиться от Лю Мин.
— ... — но Хэ Сюэ вполне разумно решил ее игнорировать. Вытянув руку он призвал Цзюшань. Цепь разлетелась на осколки маленькими снежинками. Железные оковы спали с Хуа Фансяня. Поднявшись с земли, пошатываясь он отряхнул свои одежды.
«Наши игры кончились? Ах, какая печаль», — наигранно расстроился парень.
Но задорный огонь угас надолго, стоило кому-то срывая глотку, заверещать:
— А-а-а-а-а-а-а!!!!!
Примечание от автора:
За кадром после сцены с пощечиной:
Хуа-Хуа: ой!! Извини! Тебе больно? *обеспокоенно*
Лян Хуанцзи: да всё нормуль, не переживай! Хе-хех.
Хэ-Хэ: эх...*одинокий вздох*
Хуа-Хуа: *эротично разлегся*.
Хэ-Хэ: *покерфейс* я хочу, чтобы это добавили в нашу постельную сцену.
Автор: окей, без проблем.
Хуа-Хуа: э... что простите?
Хэ-Хэ: а что непонятного? Я возбужден.
Хуа-Хуа: пожалуйста, добавьте больше постельных сцен!
Автор: о чем разговор, пацаны? Естественно добавлю!
Также автор: СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, КРООООВЬ!!!