Часть 19
— Эль, очнись. Давай, детка, просыпайся, — голос звучит откуда-то издалека, пробиваясь сквозь навязчивое жужжание. Жуткое ощущение — словно целый рой пчёл одновременно залетел в ее голову.
Чуть приподнявшись, Лин пытается открыть глаза, и гул усиливается, спазм простреливает затылок. Там наверняка появилась огромная шишка. Сдавленный стон срывается с губ, и Элинор за долю секунды вспоминает что случилось до того, как вырубилась. Точнее — до того, как ее вырубили.
Черт, сколько времени она пробыла в отключке? Черный мрак бездушно смотрит в окна, но дальше стеклянной преграды ему не проникнуть, и он терпеливо ждёт снаружи... Ночь. Глубокая ночь.
Судя по ощущениям, Элинор лежит на кушетке в своей мастерской.Ребра болят, вся левая сторона горит и пульсирует. Лин пробует пошевелиться, но ничего не выходит. Тело словно чужое, мышцы ноют от напряжения, губы печёт, во рту ощущается металлический вкус.
— Элли, видишь меня? —сквозь вату доносится низкий тембр мужа. Она изо всех сил напрягает зрение. Силуэт, склонившийся над ней, размытый, но даже нечётких контуров достаточно, чтобы лавина облегчения на время вытеснила адскую боль.
—Крис, — сипит она и вздрагивает, испугавшись собственного голоса. — Это ты. Слава богу, — всхлипывает и морщится, разбитая губа трескается, причиняя боль.
— Я, Эль, — напряжённо отвечает он. — Этого не должно было произойти. Не стоило оставлять тебя одну, — в следующую секунду она жалобно всхлипывает, почувствовав бережное прикосновение его ладоней к лицу.
Крис осторожно поворачивает лицо жены, осматривая нанесённый ущерб. Веки Лин обжигают выступившие слёзы. Один глаз, кажется, припух и видит хуже, чем другой. Соль разъедает кожу, и подвергшаяся нападению женщина жалобно стонет, смаргивая слезы.
— Он здесь, — шепчет Лин, пристально вглядываясь в лицо супруга.
Ее не покидает ощущение, что она смотрит на мир сквозь водолазную маску. Практически вслепую она тянется к мужу, отчаянно нуждаясь в тактильном контакте. И вздрагивает от испуга, когда из онемевших пальцев вываливается что-то тяжёлое и с грохотом падает на пол.
— Не бойся, Элли. Ты в безопасности, — успокаивает Крис спрятавшуюся на его груди жену. От его рубашки пахнет кровью, или ей мерещится, что этим запахом пропитано все вокруг? — В доме только мы с тобой, Элинор, — хрипло произносит мужчина.
— Нет-нет. Дик здесь, — нервно отвечает Лин. Ее щека касается чего-то влажного. Он снова попал под дождь?
— Никого, Элли. Только мы, — глубоко вдохнув, уверенно произносит Крис, успокаивающе обнимая жену.
— Но... — она вытягивает голову, заглядывая за спину Кристофера, силясь рассмотреть то, что уронила мгновение назад.
Со слухом и зрением возвращаются нервная дрожь и дикий страх. Элинор с ужасом смотрит на выпавший из рук пистолет. Ее взгляд ползёт дальше, цепляясь за багровые пятна на полу. Их много, слишком много...
— Он выбил пистолет из моих рук, а потом ударил меня. Я... я... –перепуганный взгляд зеленых глаз возвращается к лицу мужа, спускается на рубашку, пропитанную кровью. — Боже, что это? — с ужасом рассматривая рану на плече мужа, хрипит Элинор. Ее пальцы мелко дрожат, пока она пытается расстегнуть пуговицы рубашки, чтобы взглянуть что под ней, оценить масштаб опасности.
— Пуля слегка задела плечо. Всего лишь царапина, — перехватив хрупкие женские запястья, твердо произносит Крис.
Острая боль пронзает правую кисть Элинор. Именно туда попал Дик, выбив пистолет из ее руки. Опухшее запястье выглядит просто ужасно, гематома наливается кровью буквально на глазах, но это все мелочи по сравнению с окровавленной рубашкой мужа.
—Не волнуйся, Эль. Я в порядке, — заметив, как лицо Элинор стремительно бледнеет, спокойно говорит Кристофер.
— В порядке? Он в тебя выстрелил! — восклицает Лин, губы ее дрожат, боль уступает место страху. От облегчения не осталось и следа. Она опасливо озирается. — Дик где-то здесь... Он хочет убить тебя. Он сумасшедший!
— Это был не Дик, Эль, — мужские ладони отпускают ее руки и твёрдым движением фиксируют обезображенное лицо. — Это ты в меня стреляла.
— Нет, — отрицательно трясет головой Элинор. Звон в ушах становится громче, спазмы сжимают стальными клещами затылок.
— Да, Элли, — настаивает Кристофер, прожигая ее уверенным взглядом. —Я вернулся домой, застал тебя с пистолетом в руках. Все вокруг в крови, ты в шоке. Выстрел произошел случайно. Ты не хотела меня убивать.
— Конечно, я не хотела. Я... — Лин жмурится от головной боли. — Он выбил пистолет у меня из рук, но я точно помню, что успела ранить его, — произносит она сдавленным голосом.
— Элли, ты выстрелила в меня случайно, — понимающим ласковым голосом уговаривает Крис. —Ты решила, что вернулся злоумышленник, и защищала себя. Именно это ты скажешь полиции.
— Но я не стреляла! — превозмогая мучительные взрывы в висках, шипит Лин.
— Элли, соберись и включи мозг, — жестко требует муж, поняв, что мягкое убеждение не работает. —Не я же сам в себя стрелял, а потом всунул оружие в твою руку?
— Откуда мне знать, что ты этого не делал? — кричит Элинор, слезая с кушетки. Приступ тошноты накатывает, как только ноги касаются пола. Ее ведет в сторону, свет меркнет в глазах. Реакция Кристофера срабатывает мгновенно.Крис успевает подхватить ее и, стараясь не причинить лишней боли, привлекает к себе.
— Успокойся, — приказывает он, успокаивающе поглаживая вздрагивающую от сухих рыданий спину. — Посмотри на меня, — его пальцы бережно приподнимают ее лицо, мужской взгляд темнеет, задержавшись на разбитой губе.
— Я в тебя не стреляла, — беззвучно повторяет Элинор.
— Дик тебя оглушил и сбежал. Ты пришла в себя и, услышав мои шаги, решила, что я — это он, и выстрелила, — гнет свою линию муж.
— Правда? — растерянно переспрашивает Лин. — Но я не помню...
— Все было так, как я говорю, — непреклонно заверяет Крис. — Я его найду, Эль. Найду и уничтожу. Ничего не бойся. Просто доверься мне.
— Довериться тебе? — вспыхивает Элинор, вырываясь из объятий мужа. — Он сказал, что ты травил меня ртутью! Ты меня обокрал. У тебя есть другая женщина и дочь.
— У меня никого нет, — он мягко сжимает ее плечи. — Никого. Я тебе клянусь. Всему остальному тоже есть объяснение, но сейчас у нас нет на это времени. Ты поможешь мне, Эль? — его голос становится глубже, обволакивая, согревая изнутри и наполняя ее уверенностью. Элинор согласно кивает, утопая в запутанных лабиринтах пронзительных глаз.
— Что нужно сделать?
— Найди мне чистую рубашку и вызови скорую. Скажи, что на тебя напали и тебе и твоему мужу необходима срочная медицинская помощь. Ни о чем не волнуйся, Эль. Я обо всем позабочусь.
Несколько часов спустя
Комната для допроса 231
— Если вы пальцем ее не трогали, тогда какого черта ваша жена стреляла в вас? — раздраженно бросает детектив Уэйд.
— Я уже говорил, что она стреляла не в меня, — хладнокровно парирует задержанный.
— Ты издеваешься, Хант? — воспалённые от усталости и недосыпа глаза Тайрона едва не вылезают из орбит.
— Элинор была уверена, что стреляет в другого человека, — небрежно поясняет сидящий напротив холеный ублюдок.
— Этот другой человек и нанес побои вашей супруге? Такую версию она сообщит моей коллеге? — взяв себя в руки, скептически интересуется детектив. Кристофер Хант невозмутимо кивает. Как иначе? У этого мудака все под контролем. — Правильно я понимаю, что вы все-таки настаиваете на том, что ваша жена психически не здорова?
— Нет, неправильно, — неожиданно отрицает сукин сын, заставив детектива с подозрением уставиться в его высокомерную физиономию. — Выстрел предназначался не мне, а в доме действительно находился посторонний. Элинор — абсолютно здорова, но она пребывала в панике после нападения и защищала себя.
— Кем, по-вашему, был «посторонний»? — насмешливо спрашивает детектив, удивляясь фантазии Кристофера Ханта. Чего только не выдумывает, чтобы выйти сухим из воды.— Таинственный любовник вашей жены? — конкретизирует Уэйд.
— Да, — неприязненно поморщившись, признается Хант.
— Вы думаете, что мы вам поверим? — с негодованием произносит детектив, откидываясь назад. Большего бреда он не слышал за всю свою карьеру в полиции.
— Придется, — равнодушно отзывается Хант и, сложив руки на столе, подается вперед. Его холодный цепкий взгляд буквально вгрызается в побагровевшее лицо детектива.— В ближайшее время ваши эксперты подтвердят, что отпечатки пальцев и следы крови на полу в моем доме принадлежат сбежавшему пациенту психиатрической клиники, который так же является прежним владельцем коттеджа, приобретенного мной три года назад. Отсюда следует, что ему не стоило особого труда проникнуть на территорию своего бывшего владения и напасть на мою супругу.Этот псих был одержим идеей освободить Элинор. Сначала из Святой Агаты, где они одновременно проходили лечение, а потом из неудачного по его версии брака со мной.
— Был? — уточняет Уэйд, прищурив глаза. — Вы сказали «был одержим». Где сейчас этот парень?
— Понятия не имею, — небрежно пожимает плечами Кристофер. — Когда я зашел в дом, его уже не было.
— Тогда почему вы так уверены в том, что кто-то действительно врывался в ваш дом и нападал на Элинор?
— Она ранила его, прежде чем выстрелить в меня. Это была случайность. Лин находилась в шоке и не осознавала, кто перед ней.
— Выстрела было два? — хмурится детектив.
— Да, и эту информацию вам тоже подтвердят в ближайшее время.
— Боюсь, что до тех пор, пока у нас не будет четкой картины случившегося, вам придется побыть у нас, мистер Хант, — злорадно сообщает детектив, с трудом удержавшись, чтобы не потереть ладони. — Сожалею, но я вынужден задержать вас до выяснений всех обстоятельств.
— Вы не сожалеете, — безэмоционально констатирует Хант. — Но я не вижу ни малейшей необходимости находиться здесь, — непринужденно парирует сукин сын.
— Это не вам решать, мистер, — ухмыляется детектив
— Я думаю, настал момент для звонка адвокату, — сузив светло-серые глаза, холодно произносит задержанный. — Вы не возражаете?
— Ваш телефон находится на экспертизе, — разводит руками Уэйд, понимая, что действует не по инструкции.
А с этого сук ина сына станется настрочить жалобу куда надо, размышляет Тэйрон, сверля собеседника неприязненным взглядом.Еще и на выговор влетит из-за какого-то напыщенного мудака. Черт с ним. Стиснув зубы, детектив поднимает трубку селектора.
— Говорите номер, если, конечно, помните наизусть, — нехотя уступает Уэйд. Набрав продиктованные цифры, детектив нервно слушает длинные гудки, неотрывно наблюдая за сохраняющим абсолютное спокойствие Хантом.
— Мартин Роббинс, — ответив на звонок, представляется заспанный голос. — Чем обязан в столь ранний час?
Детектив в полнейшем недоумении отрывает трубку от уха и смотрит на телефон, как на нечто одушевлённое. Полное совпадение имени возможно, но Тэйрон Уэйд узнает и голос ответившего. Сомнений нет — на другом конце провода находится действующим мэр этого города.
— Я сам поговорю, — протянув руку, Хант забирает трубку у впавшего в ступор детектива. — Привет, Мартин, — непринуждённо приветствует он собеседника. — Я в полицейском участке возле твоей администрации. Очень хочу покинуть это чудное место.
— Да чтоб тебя. Не мог дождаться утра? — раздражённо отзывается мэр Роббинс. — Буду через полчаса. Никуда не уходи, — последнее сказано с ироничным смешком.
Комната для допроса 232
— Похоже, что наша с вами беседа подошла к концу, — вернувшись с очередным стаканчиком кофе и пачкой ментоловых сигарет для потерпевшей, Клои Бейли немного нервно опускается на свой стул. Элинор Хант, вынырнув из своего внутреннего мира, окидывает офицера любопытным взглядом.
— Почему? — спрашивает с искренним недоумением.
Клои ловит себя на безотчетном желании съязвить, слова так и вертятся на языке, но что-то ее останавливает, и это не страх огребсти от вышестоящего начальства. Внутренняя интуиция редко подводила офицера раньше, и вряд ли она ошиблась сейчас.
Элинор Хант, без сомнения, жертва, но в отличие от всех, кто находились на этом месте до нее, она четко осознает свое положение и уверена, что контролирует ситуацию. Заблуждается миссис Хант или действительно не нуждается в спасении — покажет время. Офицер Бейли сделала все, что от нее зависело, но минуту назад поступил приказ передать показания миссис Хант «наверх». Из чего следует, что с вероятностью девяносто девять из ста — дело против Кристофера Ханта не возбудят и запись о задержании скорее всего уничтожат.
— Так что произошло? — не дождавшись ответа, интересуется Элинор.
— Произошло то, что ваш муж приходится близким другом нашему уважаемому мэру, — официальным тоном сообщает офицер Бейли. — И Кристофер не постеснялся воспользоваться знакомством в сложившейся ситуации.
— Любой бы на его месте воспользовался, — пожимает плечами Элинор.
В потускневших глазах застывает отрешенность и пустота. Словно только что, в эту секунду она потеряла нечто ценное. Офицер пронзительно всматривается в заострившиеся черты Элинор Хант, в ее подрагивающие пальцы, теребящие запечатанную пачку сигарет, плотно сжатые разбитые губы и хрупкое посиневшее запястье, опухшее от удара или сильного зажима. И вроде бы именно Клои Бейли должна чувствовать себя одураченной, но ее гложут совершенно иные эмоции.
—Почему вы об этом не упомянули в самом начале?
— Если я скажу, что не знала. Вы мне поверите? — фильтр от последней сигареты упал в пепельницу, присоединившись к горке предыдущих.
— Да, — кивает Клои и негромко добавляет: — Я верю каждому вашему слову, кроме части, касающейся случившегося этой ночью.
— Я сказала все, что помню, — устало произносит Элинор.
— Или все, что сказал вам Кристофер? — протянув руку, Клои накрывает ледяные пальцы миссис Хант, не позволяя той взять еще одну сигарету. — Мэр Роббинс приехал лично. Не прислал юристов, не позвонил шефу полиции, а явился сам. Выбрался из своей роскошной постели в своем роскошном особняке и посреди ночи рванул прикрывать задницу какому-то Кристоферу. Кто он, черт возьми, такой, Элинор? — понизив тон до полушёпота, спрашивает офицер.
Женщины в течение минуты обмениваются молчаливыми взглядами. Лин слегка хмурит брови, на травмированной щеке бьется нервный тик, а потом она вдруг улыбается, искренне и открыто, забыв о ране на губе, которая тут же трескается, превращая очаровательную улыбку в нечто жуткое.
— Мой муж, — спокойно произносит Элинор Хант, вставая со своего стула. Мужчина в белоснежной рубашке и черных брюках в соседней допросной делает то же самое. Их движения пугающе синхронны, но при этом они не смотрят друг на друга. — Я могу поехать домой?
— Да, Элинор, — обескураженно отвечает офицер Бейли, протягивая женщине салфетку.
— Спасибо, — вежливо благодарит она, направляясь к выходу. Кристофер Хант за стеклом один в один повторяет действия своей жены.
— Я вас провожу, — вызывается Клои, но Элинор останавливает ее характерным жестом.
— Всего доброго, офицер, — прощается миссис Хант. Ее взгляд выразительно задерживается на руках Бейли. — И определитесь уже, хотите ли вы навсегда снять свое обручальное кольцо или оставить. Поверьте, это не так трудно сделать, если подключить чуточку воображения, а оно у вас есть, — еще одна окровавленная улыбка прячется за бумажной салфеткой. — Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, — добавляет Элинор дежурным тоном и, коротко кивнув офицеру, покидает допросную.
Потеряв дар речи, Клои Бейли потрясенно наблюдает, как супруги одновременно выходят в коридор. Каждый в свою дверь. Они по-прежнему не смотрят друг на друга, но, когда Кристофер Хант протягивает жене руку, она без тени сомнения вкладывает в мужскую ладонь свои пальцы, позволяя ему сплести их со своими.
Бейли и Уэйд выползают следом, провожая изумленными взглядами быстро удаляющуюся по коридору пару.
— Всем спасибо, спектакль закончен, — махнув перед лицом Клои ладонью, с усмешкой произносит самый молодой мэр за историю этого ненормального городка. — Расходимся, расходимся, — поторапливает он вконец ошарашенных полицейских, а сам спешит за супругами: — Хант, подожди. Я вас подброшу.
Когда вся процессия, включая охрану и водителя мэра, покидает стены участка, Клои поворачивается к бледному, как побелка на потолке, детективу.
— Что это было? — бормочет офицер, хлопая ресницами.
— Хрен их разберет, — почесав затылок, устало отзывается Уэйд. — Поехали ко мне, — неожиданно произносит он, взяв Клои за локоть и заглядывая ей в лицо. — Насовсем. Надоело уже скрываться, как подростки. Решай уже что-нибудь.
Офицер застывает, обдумывая внезапное, но слишком долго ожидаемое предложение. Ей хватает тридцати секунд, чтобы принять окончательное решение. Бросив взгляд на блестящее на безымянном пальце кольцо, Клои быстро целует Уэйда в небритую щеку:
— Извини, Тайрон, но я домой, к мужу. Ничего у нас с тобой не склеится.
— Эй, стой. Что на тебя нашло, Кло? — удерживая молодую женщину, требовательно спрашивает детектив.
— Я просто вообразила, что каждое утро просыпаюсь и вижу тебя на соседней подушке, — с уверенной улыбкой отвечает Бейли. — И знаешь, мне это не понравилось.