3
Раз уж я пишу всё, то лирическое отступление запишу тоже. Вы задумывались над мотивацией убийц? Какой-нибудь Чикатило не просто хотел крови и мяса, как считают некоторые. Он делал ужасные вещи, но так же ужасные вещи делали с ним. Его била мать, запугивала историей про съеденного брата, в школе ему не давали покоя… Дальше больше. Война, расстрел, яма с трупами... Убивая, Чикатило жаждал достичь заветного, приятного, доступного всем, кроме него, душевного спокойствия. Он лишь хотел спастись от вечной боли, но выбрал не приемлемый людьми способ.
***
Что ж, вернёмся к делу. Бесцветные будни катились мимо. Утро, тренировка, отцовский звонок, сон. Когда на меня напала простуда, дни стали ещё мрачнее. До обеда я заставляла себя оторваться от объятий с подушкой и коснуться пыльного пола. После – убеждалась, что это того не стоило, и укладывалась обратно. Правда, постель успевала остыть. Иногда я проводила время в бескамерной гардеробной. Благо, она просторная, и плакать можно в самых разных позах. Главное – без растёртых век и красных глаз выйти в свет прикроватной лампы.
Пару раз я не справлялась с этой задачей и замечала странность. Либо отец подобрел, либо ослеп, либо следит за мной только по вечерам. Так как первое невозможно, второе ложно, остался третий вариант. Якобы украшая коридор к новому году, я "случайно" завесила мишурой выключатель. Вернее, убогой тряпкой закрыла обзор маленькой камере. Чтобы проверить теорию дважды, на кухне я занималась всякими дурацкими вещами. Никогда с таким трепетом я не аплодировала микроволновке. Ближе к вечеру, когда отец возвращался с работы, я сняла тряпку со стены.
Отец усомнился бы в моём психическом здоровье, если бы видел то, чем я занималась на кухне. Он бы, наверное, отсчитал меня за завешанную камеру. Если бы видел… Кажется, теория верна. За мной следят только вечером и, возможно, приглядывают утром. Я почувствовала как кожа на лопатках рвётся, и оттуда вырастают крылья. Вот только показывать их можно лишь днём.
Помимо приятных новостей появились плохие. Папочка был недоволен тем, что в свободное время я часто не нахожусь дома. Неизвестно почему, где, с кем… Я пыталась оправдаться тем, что последняя бесцельная вылазка случилась неделю назад и для благого дела. Узнать о Тимуре и оповестить любимого папеньку. Почему-то он не поверил и разозлился куда сильнее. Точных слов не помню, передаю лишь суть: «Думаешь, если у меня есть деньги, то я покрою все твои грехи? Если я прятал котят со сломанными хвостами, задохнувшихся рыбок, раздавленных хомяков, да как ты находила столько времени?! Думаешь, я скрою твои походы за вином? Если хочешь быть алкашкой, так бы и сказала, я бы завёл нормальную дочь».
- У тебя для отрыва была мать, а у меня остались только животные и алкоголь! Просто пойми меня!
- «Пойми». Так заведи себе подружку! У тебя целая группа под рукой, а ты им только язвишь. – И далее, далее, далее…
У меня снова случился приступ. Я билась головой о стенку кровати, а может уже давно об бетонную. Боль пропала, осталась лишь ненависть к миру. Глаза то всасывало во внутрь, то выталкивало из орбит. Спальня превращалась в очертания чьей-то комнаты. Форма люстры напомнила о прежнем доме, и я ударилась о стену с большей силой. Зрение, слух, обоняние, ощущения – всё исчезло. Я впала в кратковременный сон, хотя рассчитывала на вечный. Через какое-то время картинка зарябила. Громкие вдохи прорезали пелену воздуха в ушах. Горло наполнила жгучая тошнота.
В промежуток между ударом и пробуждением, когда я ещё соображала, ко мне пришла идея. Завести такую «подружку», что никакие деньги не покроют. Так всё и случилось.